В ходе заседания Комиссии подписано Соглашение о сотрудничестве между Фондом развития Центра разработки и коммерциализации новых технологий, Сколковским институтом науки и технологий и Массачусетским технологическим институтом. Целью соглашения является создание в России современного образовательного и исследовательского центра.
* * *
Д.Медведев: Уважаемые коллеги! Уважаемые дамы и господа!
Заседание сегодняшней нашей Комиссии посвящено вопросам формирования спроса на инновационные разработки, на продукцию, связанную с этим. И, конечно, перед началом заседания я поучаствовал в форуме, получил приятные эмоции, познакомился с некоторыми новыми проектами, такими, как «Магазин будущего» и «Умный дом». Впечатляет, конечно. Не знаю, когда это будет доступно, но если это случится, то уровень сервиса будет уже соответствовать XXI веку. Это меняет и наше представление о привычных вещах: о том, как выглядят магазины, о том, как там считают, о том, как себя ведут с покупателями. Надеюсь, что эти технологии совсем скоро найдут своё применение в обычной жизни, потому что цель любых изменений всё‑таки в повышении качества жизни, в том, чтобы жизнь была более комфортабельной и более интересной.
У нас созданы так называемые звенья инновационного лифта, необходимые для воплощения конкретных научных идей, проекты, технологии, сформирована нормативно-правовая база, работают институты развития, на финансирование которых выделено почти полтриллиона рублей, и это очень важно. Про цифры говорить не буду, сказал об этом на форуме, но мне бы очень хотелось, чтобы те, кто этими цифрами оперирует, те, кто занимается развитием, те, кто занимается инновациями, рассказывали об этом, чтобы не возникало разговоров о том, что мы всё свернули. Это всё просто нечестно, враньё это всё, и даже, честно говоря, меня удивляет, как вообще такие вещи появляются.
Цель любых изменений в повышении качества жизни, в том, чтобы жизнь была более комфортабельной и более интересной.
Одна тема абсолютно конкретная. В сентябре мы приняли непростое решение о ставках обязательных страховых взносов. С одной стороны, они уменьшились, с другой стороны, мы вынуждены были пойти на определённые дополнительные платежи. Для большинства компаний тем не менее со следующего года они понизятся, но для некоторых они станут более высокими из‑за того, что вводится дополнительная ставка для относительно высоких зарплат. Я дал указание пересмотреть соответствующую практику в смысле возможности использования пониженных ставок для высокотехнологичных и инжиниринговых компаний. Я знаю, что Минэкономразвития над этим работало, и соответствующие предложения были подготовлены, но, насколько я понимаю, в законопроект они не вошли. Это плохо. Мы договаривались ровно о другом, как и в отношении льгот для некоммерческих организаций, занимающихся благотворительностью и иной социально значимой деятельностью. Я жду, что эти законопроекты будут подготовлены в самое ближайшее время и представлены для внесения до конца ноября, поэтому это поручение Правительству – озаботиться этим и представить соответствующие решения.
Мы тратим весьма серьёзные средства и вправе рассчитывать на эффективность действующей системы. К сожалению, такой инновационный лифт далеко не всегда срабатывает в полной мере, он просто застревает где‑то. И проекты, которые были представлены на выставке, о которых мы ещё будем говорить в ходе нашей Комиссии, являются скорее исключением из правил, чем закономерным результатом проделанной работы. Так что хотел бы, чтобы мы тоже из этого исходили.
Сегодня должны прозвучать идеи и предложения, как стимулировать спрос на инновации, какие нужны механизмы для их успешного внедрения и использования.
И давайте тогда начнём работать, потому что у нас есть ещё второй вопрос – это подписание Соглашения о сотрудничестве между Фондом «Сколково», Сколковским институтом науки и технологий и MIT [Massachusetts Institute of Technology – Массачусетский технологический институт].
Пожалуйста. Слово передаю Анатолию Борисовичу Чубайсу, председателю правления акционерного общества «Российская корпорация нанотехнологий».
А.Чубайс: Спасибо.
Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые члены Комиссии, присутствующие!
Тема сегодняшнего заседания – «Спрос на инновации и институты развития». Собственно, исходя из этого, я хотел бы сказать несколько слов, прежде всего по спросу, как мы его понимаем и что реально происходит на этот счёт, исходя из практического опыта, какого‑то не очень большого, но тем не менее формирующегося у нас.
Как хорошо известно, в инновационной экономике многие законы действуют не совсем так, как в обычной экономике, она специфическая. Если, скажем, в обычной экономике всегда спрос рождает предложение, то в инновационной экономике есть два встречных процесса. С одной стороны, спрос появляется от спроса, от потребителя, такой маркет-пул. С другой стороны, есть и противоположный вектор, наоборот, рождающийся от технологии – technology push. И в этом смысле можно, собственно, задать простой вопрос: а что показывает реальная жизнь, есть эти компоненты спроса, живые они, работают они или их нет?
На сегодняшний день у нас в «Роснано» просмотрено 2052 заявки на проекты. Конечно, они не все равноценные, и, конечно, там есть и всякие вечные двигатели, но тем не менее поток предложений очень значим. Из этого потока после достаточно серьёзных, настоящих экспертиз отобрано 134 проекта. Это, на мой взгляд, тоже подтверждает, что текнолоджи пуш в России действует так же, как он действует во всём мире. Это означает, что движение в сторону инноваций от технологии, от новых продуктов реально существует, это вовсе не какой‑то миф.
Что с другой стороной спроса, со спросом со стороны потребителя? Опять же, посмотрев на наш собственный опыт, мы видим картину следующим образом. Сегодня по факту по отобранным проектам мы обязуемся проинвестировать 220 миллиардов рублей. Важно, что вместе с нами частные инвесторы в эти же проекты готовы вложить 312 миллиардов рублей. Понятно, что частный инвестор не вложил бы ни одного из них, если бы не видел, где спрос, где результат, где возврат вложенных средств. И мне кажется, это тоже свидетельствует о том, что спрос живой бизнес начинает видеть в инновационной сфере.
Тут, кстати говоря, по поводу нашей части финансирования я хотел бы сделать одну ремарку. В последнее время пошёл интенсивный разговор в средствах массовой информации о том, что финансирование инноваций прекращается – всё, тема уже неинтересна, ею больше никто не будет заниматься. Я не хочу анализировать причины этих позиций, но хочу сказать просто о том, что я знаю из нашей реальной практики. Знаю я следующее: обязательства, которые государство брало на себя по финансированию «Роснано», не просто выполнены в полном объёме, а выполнены досрочно. В этом году внесены, прошли второе чтение дополнительные поправки в бюджет, в соответствии с которыми всё, что предполагалось государству профинансировать, будет профинансировано в полном объёме.
Мало того, ещё и получены дополнительные средства в виде госгарантий. Это означает, что по крайней мере в нашей ситуации мы не видим никаких оснований для заявления о том, что государство отворачивается от инноваций, от модернизации. Такого у нас нет, у нас ситуация прямо противоположная. После инвестиций наступает строительство завода. В этом году у нас планируется ввод 13 новых заводов, и дальше, собственно, уже мы доходим до стадии реального спроса, реальных потребителей на реальный инновационный продукт. Вот здесь на слайде показаны наши пока скромные цифры: 2010 год – 7,3 миллиарда продажи готовых продуктов; в этом году планируем выйти на цифру 21, в 2012 году – на цифру 84 с соответствующей динамикой дальнейшего роста. Мне кажется важным, что эта динамика была бы невозможна без поддержки других институтов развития.
Дмитрий Анатольевич, Вы сказали о том, что инновационный лифт у нас не всегда работает. Если можно, я бы поспорил. По крайней мере, в нашей реальной жизни мы видим, наверное, не тотальные, но абсолютно живые доказательства того, что российские институты развития начинают взаимодействовать между собой в нормальной бизнес-логике. Я просто беру наши проекты. Из наших проектов, осуществляемых на сегодня, 15 проектов просто не возникли бы, если бы Фонд содействия развитию, Фонд Бортника в разное время, три года назад, пять лет назад, семь лет, иногда 15 лет назад не профинансировал бы эти проекты. Сегодня в конкретных трёх случаях, три проекта возможны потому, что РВК (Российская венчурная корпорация) вместе с нами на ранних стадиях или даже до нас на ранних стадиях поддерживает эти проекты. И даже уж наш самый молодой институт «Сколково», возникший, в общем, буквально на наших глазах недавно, и то у нас уже пять наших проектов получили статус резидента, а ещё 22 – в процессе. Надеюсь, что они получат. Это, собственно, и есть кусочки инновационного лифта, вот этой самой инновационной экосистемы, которая, мне кажется, возникает реально на наших глазах. Кто её не увидел, значит, не увидел. Мне кажется, что она уже начинает становиться реальностью.
Именно в этой ситуации, когда мы видим не просто взаимодействие, не просто финансирование, а реально появляющиеся проекты, у нас есть одно предложение. Предложение называется «Реестр инновационных продуктов и технологий». Я знаю, что идея обсуждалась довольно долгое время, есть сторонники, есть противники, но у нас есть видение, которое в двух словах состоит вот в чём.
Во‑первых, мы сами сделали для себя первый такой реестр. Мы увидели работоспособность конструкции без каких бы то ни было претензий на директивность, на налоговые льготы, даже на обязательные госзакупки – даже этого пока не надо делать. Я убеждён, что такой реестр, если правильно его построить, в чисто рекомендательном плане просто как инструмент того, что это реальные инновационные продукты, реально получившие поддержку и одобрение, он начинает работать. Небольшие и средние компании, которые попали в этот реестр со своими продуктами, по сути дела, получают некий статус, который, в общем, в нашей стране очень важен. В этом смысле никакого директивного характера, чисто рекомендательный характер, обязательная открытость и публичность, ведение в интернете.
У нас созданы звенья инновационного лифта, необходимые для воплощения конкретных научных идей, сформирована правовая база, работают институты развития, на финансирование которых выделено почти полтриллиона рублей.
На мой взгляд, мало говорить про ведение в интернете, я считаю, что здесь работоспособны краудсорсинговые технологии, викитехнологии, смысл которых прост: производитель обращается не в министерство, а непосредственно в сам реестр, описывая тот продукт, который у него есть. И если сформировалось правильное сообщество с соответствующим модерированием, оно способно по простым процедурам оценить: «да, продукт работоспособен» или «продукт неработоспособен». И если его же коллеги, другие инноваторы оценили и сказали, что работоспособен, то это означает, что продукт без решений министерств, ведомств, уважаемого Правительства и даже без решения Президента, Дмитрий Анатольевич, попадает просто в некий реестр реальных, работоспособных инновационных проектов. Мне кажется, это очень правильно.
Д.Медведев: Мне кажется, последнее – это явный перегиб. Без разрешения Президента в реестр попадать – это Вы зря, конечно. (Смех.)
А.Чубайс: Исправимся.
На мой взгляд, это работоспособная вполне идея. Одновременно это дало бы импульс техрегулированию. Вот здесь, кстати говоря, точно нужна государственная поддержка. Если продукт попал в реестр, это означает, что в сфере техрегламентов, стандартов ему, конечно же, нужна поддержка, и это часто важнее, чем даже прямая финансовая поддержка.
Поэтому первое предложение в проект сегодняшнего решения, которое, по‑моему, туда уже попало, если я правильно разглядел последнюю версию, – это поддержать идею реестра инновационных продуктов и технологий.
Второе предложение касается отраслевых рынков. Мы сегодня видим, что, честно говоря, разные крупные компании с государственным участием по‑разному относятся к инновациям. Но есть те, кто очевидно всерьёз и по‑настоящему этим занимается, это и «Росатом», с которым у нас 7 проектов, это, конечно же, «Объединённая авиастроительная корпорация». Очень динамично движется в этом направлении РЖД, у нас масса проектов продвигается вместе с ними, включается в эту тему «Росавтодор».
Чего не хватает? Мне кажется, полезно было бы введение в данном случае уже обязательного раздела «инновационные продукты и технологии» в программы закупок этих компаний. Внутри программ закупок должен быть выделен раздел по инновационным продуктам, которые сама компания определяет, что она собирается туда включать. Но в этом случае это заблаговременное информирование рынка, заблаговременное информирование производителя о том, что будет потребляться такими гигантскими компаниями. А значит, это даёт возможность ориентироваться и малому инновационному бизнесу на этот потенциальный рынок.
Ещё одно предложение связано с Вашим поручением, Дмитрий Анатольевич. Вы в августе 2010 года поручили Правительству разработать два закона. Один касается венчурных фондов, другой касается стартапов. Поручение было выполнено. Законопроекты были разработаны и внесены в Государственную Думу. Мы много спорили, тем не менее итоговая конструкция законов, нам кажется, абсолютно работоспособной, а главное, востребованной реальным инновационным бизнесом.
Но поскольку речь идёт о новых организационно-правовых формах, они зацепляют так или иначе Гражданский кодекс. В итоге получается конфликт между корреспондирующими поправками в ГК и самим ГК. Честно говоря, я точно понимаю, что Гражданский кодекс надо модифицировать. Это большая, колоссальная задача. Но просьба: нельзя ли сделать так, чтобы доработка Гражданского кодекса не останавливала сами эти законопроекты? Если мы перенесём сейчас второе чтение на весну или на осень, мы просто год потеряем, и российский бизнес будет создавать венчурные компании по законам British Virgin Islands или Люксембурга. На мой взгляд, это абсолютно реальный способ поддержать российскую инновационную экономику, и, если возможно, я бы просил включить в сегодняшнее протокольное решение предложение по ускорению, тем более что у депутатов, как я понимаю, настрой достаточно позитивный.
Ещё одно предложение, наверное, последнее по счёту, это то, что мы называем для себя «комплексные инновационные решения». Пилотный проект «Умный дом», Вы только что посмотрели «Магазин будущего». Базовая идея та же самая. Мы тут вот с чем столкнулись. У нас есть довольно большое количество компаний, созданных в последнее время, которые, собственно, изготавливают какие‑то кусочки строительных материалов или кусочки продукции, связанной со строительством: начиная с базальтовой арматуры, кончая теплоизоляционными материалами. Но уже понятно, что пришёл момент переходить от отдельного продукта к комплексным инновационным решениям. Если ты способен новые конструкционные материалы заложить в проект дома – это означает, что ты можешь получить колоссальный выигрыш по весу, по объёму потребных материалов, по энергоэффективности. Для этого нужен комплексный проект.
Такой комплексный проект сейчас разрабатывается, поддержан президентом и правительством Чувашии. Мы надеемся в будущем году построить первый такой инновационный дом, и мне кажется, что идея не только в домостроении – она более широкая. Комплексное инновационное решение – это то, к чему мы сегодня уже пришли, и то, что требует поддержки со стороны государственной власти.
На следующем слайде несколько предложений такого рода. Современная школа, начиная от собственно здания, эксплуатации и кончая компьютерами; электрический транспорт – комплексная проблема, которая включает в себя всё: от аккумуляторов до оборудования остановок; инновационная автомобильная дорога, то, что мы с «Росавтодором» начинаем делать, всё: начиная от композитных опор для осветительной техники и кончая разметкой или светоотражателями. «Магазин будущего», который вы сейчас видели, – там тоже десяток технологий, собранных вместе, которые, конечно же, нуждаются в нормативной поддержке от государства. Я сейчас совсем не говорю о деньгах, я говорю о нормативных документах, я говорю о пилотных проектах, которые можно было бы запустить. Вот, собственно, основные наши предложения на этом завершаются.
И последнее, о чём я хотел сказать, – то, что у нас сегодня подготовлен пуск очередного завода в рамках программы, которую я упомянул. Сейчас у нас в Екатеринбурге завершена подготовка к пуску компании «Уралпластик», созданная частным бизнесом и контролируемая сейчас частным бизнесом, мы там всего лишь миноритарии, компания, которая обеспечивает глубокое импортозамещение по современным упаковочным материалам, модифицированным нанокомпозитами. Я не знаю, смогут ли нам сейчас обеспечить связь, но если смогут обеспечить, то предполагается, что мы прямо увидим, собственно, наших инноваторов. Вот господин Гончаров, вижу его, генеральный директор компании, не просто генеральный директор, а человек, который создал этот бизнес, создал своими руками и сегодня выводит его на новое качество. Я думаю, что мы сейчас можем приступить к процедуре пуска прямо из Комиссии. Пожалуйста.
А.Гончаров: Здравствуйте! Добрый день, господин Президент, Дмитрий Анатольевич! Добрый день, уважаемые члены Комиссии!
Сегодня я хотел вам презентовать предприятие «Уралпластик» из Свердловской области, на котором мы реализовали проект совместно с корпорацией «Роснано» по производству полимерных материалов, модифицированных нанокомпозитами собственного производства.
Проект мы начали в конце 2009-го – начале 2010 года. Модернизировали завод, которому было уже 60 с лишним лет. И вот сегодня я стою на таком мостике, управляющем мощной, сложной техникой, которая была создана в рамках этого проекта. За мной как раз работают уже наши машины. Мы производим плёнки – сейчас уже под заказчика, который дал нам определённые заданные свойства.
В результате этого проекта мы реализовали три ноу-хау производства самих нанокомпозитов, каким образом это можно внедрить в плёнку безопасно для жизнедеятельности человека, и производство самой плёнки. Вся теория была рождена здесь, у нас, в Екатеринбурге, на Урале. Оборудование мы заказывали в самых современных инженерных компаниях за рубежом. Это оборудование сегодня, я бы сказал, на уровне тех машин, которые ставятся в Америке, в Англии, в Европе. Мы идём нога в ногу с самыми современными предприятиями мира. Это не голословные заявления, потому что в принципе, для того чтобы произвести плёнки с нанокомпозитами, необходимо современнейшее оборудование экстра-класса. Причём, конечно, каждый таит свою тайну. В нашем производстве много тайн, о которых я, конечно, не могу рассказать вам всё. Но то, что могу, сейчас расскажу открыто.
Плёнки эти дают возможность придавать очень интересные свойства для плёнок. Первое – это барьерные свойства, то есть мы можем хранить консервированные продукты или мясо очень много времени – до пяти лет. То есть, к примеру, такие плёнки используются для Министерства обороны стран НАТО, когда вместо железной банки вещпаёк создаётся из вот такого рода плёнок, или это применяется в молочной промышленности, это имеет применение в косметической промышленности – областей применения много. Сегодня мы уже работаем с такими транснациональными корпорациями, как Henkel, Nestle, Samsung. Очень многим мы уже начинаем поставлять плёнки по заданным характеристикам.
Здесь очень важна экология этого проекта, [технология] даёт возможность стопроцентного рисайклинга тех плёнок, которые мы производим. Мы исключаем многокомпонентные плёнки, которые выбрасывались на свалки, и сегодня я могу сказать, что эти плёнки мы можем полностью воспроизводить обратно в производство, пускай не такие плёнки, но то, что необходимо сегодня для рынка. Естественно, у нас пойдёт импортозамещение, потому что сегодня на российском рынке доминируют именно компании из Европы, из Израиля, которые поставляют плёнки с высокими барьерами, с высокими свойствами. Данный проект нам позволяет полностью вытеснять западных поставщиков и предоставлять нашим клиентам то, что они сегодня берут в Европе, – это миллиарды рублей, это очень большой рынок. Я надеюсь, что мы займём с нашим проектом не менее 30–35 процентов нашего рынка.
Д.Медведев: Спасибо Вам большое, успехов вам. Это хорошая информация. 30–35 процентов рынка – это, наверное, сильно, но тем не менее успех будет способствовать вам. Спасибо.
Переходим тогда к следующему выступлению. Генеральный директор общества с ограниченной ответственностью «Сонда Текнолоджи» Боков Анатолий Семёнович.
А.Боков: Спасибо.
Компания «Сонда Технолоджи» – один из мировых лидеров в области систем биометрической идентификации граждан по отпечаткам пальцев. Компания создана в 1991 году в городе Миассе Челябинской области с привлечением сотрудников Государственного ракетного центра и Южноуральского госуниверситета. Для решения серьёзных научных задач мы тесно сотрудничаем с университетом, создали небольшой филиал на кафедре ЭВМ в Челябинске. Наши решения защищены 54 патентами, мы ежегодно участвуем в международных тестированиях, которые проводит Национальный институт стандартов США и Международная биометрическая ассоциация, многократно занимали на различных тестах призовые места, включая первые. Эффективность наших алгоритмов идентификации особенно ярко проявляется на многомиллионных базах данных и на отпечатках плохого качества.
Наш первый продукт, с которого мы начинали, – это автоматизированная дактилоскопическая идентификационная система, используемая как криминалистами для раскрытия преступлений, так и в проектах выдачи биометрических удостоверений личности, контроля выборов. Биометрическая регистрация и поиск дублей по отпечаткам пальцев исключает попытку получения второго документа или попытку повторного голосования. Сейчас мы реализуем систему идентификации национального уровня для паспортного проекта Украины. Летом сделали аналогичный проект для контроля выборов в Гвинее, в Африке. Наша система для криминалистов используется полицейскими в 15 странах.
Подробнее остановлюсь на социально значимом проекте, который мы назвали «Школьное окно», он создавался с целью повышения безопасности и информирования родителей. За счёт прохода через турникет по отпечаткам пальцев исключается доступ посторонних лиц в школы и садики. В процессе реализации проекта мы столкнулись с целым рядом проблем. Оказалось, что отпечатки пальцев младших школьников имеют очень узкие папиллярные линии, отпечатки дедушек и бабушек, которые также хотят проходить в школы к своим внукам, имеют много складок на пальцах. Массово выпускаемые в Китае и Корее сканеры не справляются с этими проблемами, а также они имеют очень сильную зависимость от состояния кожи (сухая, влажная, с мороза человек зашёл).
Ещё одно требование к школьной системе – высокая скорость идентификации: время прохода не должно превышать две секунды. Для решения указанных проблем нам удалось привлечь инвестиции фонда «С-Групп». Этот фонд образован частным капиталом «Северстали» и Государственной российской венчурной компанией. Проблему удалось решить комплексным образом: алгоритмически за счёт повышения качества обработки изображения отпечатков и скорости поиска, а также за счёт уникальных сканеров. Сканер для регистрации отпечатков имеет цилиндрические выемки на призме, в которые помещается палец. За счёт этого сканируется вся поверхность пальца без процедуры прокатки. Сканер имеет также повышенную разрешающую способность, в два раза выше, чем у массово выпускаемых сканеров. Тем самым решилась проблема узких папиллярных линий.
Также за счёт специальных боковых подсветок через сам палец снизилась чувствительность к состоянию кожи. Аналогичный сканер, но с другой конструкцией, устанавливается на турникетах. Оказалось, что в школьном проекте сосредоточился комплекс типичных проблем, решив которые мы теперь можем тиражировать биометрические технологии в другие сферы гражданского применения: это банковская сфера, система контроля рабочего времени, транспортная безопасность. У нас уже есть пилотные проекты на Южноуральской железной дороге, в аэропортах Самары, Тюмени.
Наш школьный проект внедрён и успешно эксплуатируется в настоящее время в 25 школах. Мы учитываем положение закона о персональных данных. Сканирование отпечатков возможно только с письменного согласия родителей. Как правило, на начальном этапе внедрения системы до 50 процентов родителей не дают согласия на сканирование пальцев, их дети проходят в школу по картам. Но родители очень быстро понимают, что карты – это не для школы. Ученики очень часто их теряют, забывают дома, а палец всегда с собой. Уже через несколько месяцев число родителей, не дающих такое согласие, снижается до уровня 5 процентов.
В процессе внедрения проекта мы поняли, что необходима интеграция с другими информационными системами, используемыми в школах. Это прежде всего электронный журнал. Сейчас мы выполнили интеграцию системы NetSchool в самарской разработке. Наша система делает автоматическую отметку посещаемости учащихся. В свою очередь, из журнала мы забираем оценки, полученные за день, и автоматически рассылаем родителям в момент выхода ученика из школы, естественно, при согласии на это родителей.
Также выполнили интеграции с библиотечной системой: вместо читательского билета используется отпечаток пальца, а информацию о полученных книгах можем передавать родителям. Установили также биометрический сенсор в медицинском кабинете: информирование родителя о том, что ребёнок заболел, выполняется по отпечатку пальцев. Также установили в школьной столовой: это отпуск обедов по отпечатку, безналичный расчёт, информирование родителя о том, чем питался ребёнок. Таким образом, биометрическая авторизация оказалась очень удобным связующим звеном между различными школьными системами, и получилась интегрированная комплексная школьная система.
Наш проект пользуется спросом, у нас много заявок. Но главная проблема в поиске финансирования. В настоящее время проект финансируется за счёт средств родителей, за счёт спонсоров, подшефных предприятий и очень редко – за счёт бюджета. Очень хотелось бы, чтобы задачи безопасности в наших школах и садиках решались с государственным участием.
У меня всё. Спасибо за внимание.
Д.Медведев: Спасибо большое, Анатолий Семёнович. Я хотел бы понять, каковы мотивы отказа от предоставления отпечатка пальцев? Я, конечно, понимаю, что мы не Соединённые Штаты Америки, где существует обязательная система регистрации соответствующих папиллярных узоров, но чем это мотивируют? Родители почему не хотят?
А.Боков: Причины самые разные, есть религиозные причины, есть причины боязни, что база данных отпечатков пальцев появится на рынке, хотя мы убеждаем, мы говорим…
Д.Медведев: То есть они предполагают, что их чаду, их ребёнку в их взрослой жизни, так сказать, это будет мешать?
А.Боков: Что будет использовано неправовым образом, будет использовано без их согласия силовыми структурами и так далее. Мы убеждаем, что мы в базе данных не храним изображение отпечатка, только математическая модель, по которой невозможно восстановить отпечатки пальцев. Но самое главное, нужна разъяснительная работа.
Д.Медведев: Ну ладно, спасибо.
Я не успел сказать применительно к тому, что Анатолий Борисович говорил по реестру. Идея хорошая, мне нравится, и на самом деле это уже есть в проекте поручений, так что давайте его создавать.
В отношении изменения гражданского законодательства в части, касающейся форм юридических лиц. Я тоже считаю, что нужно двигаться вперёд. Я общался неоднократно с разработчиками Гражданского кодекса, а также с теми, кто имеет несколько отличное представление о том, как нам структурировать Гражданский кодекс, короче говоря, я имею в виду новую редакцию. Я дал поручение Министру юстиции, во‑первых, в кратчайший срок завершить все согласования, значит, у него сейчас карт-бланш на то, чтобы это сделать, иначе эта работа не закончится никогда, и мне придётся лично сводить этот Гражданский кодекс в качестве единого документа. И, конечно, надо двигаться вперёд и по тем законопроектам, которые должны быть разработаны. Я думаю, что скорость того, как нам принимать ГК, а ему отведено три месяца на окончательную дошлифовку, и скорость принятия соответствующих законопроектов, которые действительно имеют отношение к разделу о юридических лицах ГК, должна быть синхронизирована. (Обращаясь к А.Дворковичу.) Аркадий Владимирович, Вы поговорите тогда с [Министром юстиции Александром] Коноваловым на эту тему. Спасибо.
И последнее. По моим ощущениям, некоторые вещи – это уже рассуждение вслух, – которые являются принципиально новыми для нашего гражданского права, можно было бы в качестве такого пилотного нормативного материала отработать через законы. Что я имею в виду? Речь идёт о таких правовых конструкциях, которые не вполне укладываются в нашу правовую систему, но которые получили распространение в других государствах. Можно было бы сделать так, чтобы в Гражданском кодексе появились нормы о том, что такие законы могут приниматься даже без детализации соответствующих правил, а мы бы приняли соответствующие новые законы, и они бы действовали, но вот в таком, если хотите, пилотном варианте. Если они докажут свою работоспособность, а в этом ещё нужно убедиться, откровенно говоря, то тогда они могут быть интегрированы в Гражданский кодекс, и это разрешит те сомнения и противоречия, которые сегодня существуют у законодателей и разработчиков Гражданского кодекса. Я хотел бы, чтобы все правительственные структуры приняли в этом участие.
Продолжим. Евгений Миронович Спектор, председатель совета директоров группы компаний V.A.M.
Е.Спектор: Дмитрий Анатольевич! Члены Комиссии, гости!
Спасибо за приглашение на данное совещание.
Тема моего доклада сегодня – «Прорывные разработки в медицине: от изобретений к инновациям». Наша компания специализируется в фармацевтике. С 1994 года компания ведёт фундаментальные исследования в области современной биологии. Результатом этих исследований стало создание запатентованной научно-технологической платформы. Ключевым преимуществом платформы является возможность конструирования и создания лекарственных препаратов нового поколения с чётко заданными свойствами, обеспечивающими повышение эффективности и безопасности лечения подавляющего количества заболеваний. Фундаментальные и прикладные исследования ведутся с привлечением российских научных центров: Института экспериментальной медицины РАМН, Института особо чистых биопрепаратов ФМБА, Института цитологии РАН и большого количества других. Принцип создания нового поколения препаратов заключается в сочетании модуляторов фармакологической активности с биологически активными молекулами из разных химических групп, что позволяет создавать широкий спектр препаратов для лечения диабета, онкологических, инфекционных заболеваний, в том числе туберкулёза, нейродегенеративных, аутоиммунных и многих других. Открывается путь создания безопасных и эффективных вакцин.
Компания владеет 27 патентами в России и за рубежом. Процесс патентования ведётся непрерывно. Подписан контракт на экспорт двух препаратов в Китай с ежегодным объёмом экспорта 10 миллионов ампул, ведутся переговоры по экспорту препаратов в Индию и на Ближний Восток. Благодаря созданию институтов развития нам удалось в лице Внешэкономбанка найти надёжного партнёра для вывода наших инновационных разработок на международный рынок. В стадии разработки проект по коммерциализации двух препаратов на рынки США. Именно глубокое понимание задач компаний и профессионализм команды ВЭБа стали ключевыми факторами при выборе финансового партнёра.
Во всём мире антибиотики и противовирусные препараты теряют свою эффективность. Это естественный процесс, обусловленный тем, что бактерии вируса стремятся выжить в любых условиях. Основным механизмом выживания являются генетические мутации, что в медицине называется лекарственной устойчивостью. По мнению мирового научного сообщества, решением сложившейся проблемы становится применение новой стратегии лечения инфекционных заболеваний, основанной на использовании регуляторов защитных систем организма. Первыми и единственными препаратами в классе регуляторов защитных систем организмов в мире признаны препараты «Глутоксим» и «Моликсан».
Инновационный препарат «Глутоксим» применяется в комплексном лечении туберкулёза. Благодаря усилиям государства снижается заболеваемость. Но в структуре заболеваемости происходит рост устойчивых форм туберкулёза. Туберкулёз опасен, пока больной выделяет бактерии. Каждый больной заражает более десяти человек в год. Лечение одного больного с устойчивой формой заболевания обходится государству около одного миллиона рублей. Применение препарата позволяет предотвращать развитие устойчивых форм туберкулёза, повышать качество жизни, преодолевать устойчивость и в кратчайшие сроки прекращать бактериевыделение, таким образом, переводя этого больного в категорию неопасных для окружающих. Доказано, что применение «Глутоксима» обеспечит ежегодную экономию средств порядка 2,5 миллиарда рублей. Новая стратегия признана во всём мире, идея реализована в России. Создан препарат, потребность в препарате составляет порядка 5 миллионов ампул в год. Из‑за отсутствия системного механизма внедрения инновационных препаратов в практику спрос не реализуется.
Аналогичная ситуация по внедрению и другого инновационного препарата. «Моликсан» является единственным препаратом, который с успехом применяется в лечении больных хроническими формами гепатита С, не поддающимися существующим средствами лечения. Это более 5 тысяч человек только в России.
Отсутствие системного механизма внедрения инновационных разработок препятствует реализации планов по созданию региональных препаратов. Тем не менее благодаря ФЦП «Фарма-2020» заключён контракт на проведение клинических исследований препарата для лечения заболеваний крови. Ранее проведённые исследования подтверждают возможность использования препарата в качестве средства неприкосновенного запаса на случай чрезвычайных обстоятельств. На разных стадиях реализации другие проекты.
По состоянию на 2010 год мировой рынок фармацевтики оценивается в 800 миллиардов долларов, потенциал платформы позволяет занять от 10 процентов мирового рынка. Государство создало систему институтов развития для финансирования разработок. ФЦП «Фарма-2020» определена цель – переход российской фармацевтической и медицинской промышленности на инновационную модель развития. Государство является гарантом оказания медицинской помощи. Разработки нашей компании находятся в сегменте социально значимых заболеваний, лечение которых может быть обеспечено только за счёт формирования спроса государством. Спрос на инновации возможен исключительно при прозрачном механизме формирования перечня госзакупок. Необходим учёт мнения медицинского сообщества. Окончательное решение должно формироваться специалистами. Задача чиновников, по нашему мнению, – правильно оформить принятое решение. Предлагаемая схема внедрения инновационных препаратов основывается на создании независимых экспертных оценок. Переход от изобретения к инновации осуществляется только при наличии спроса. Инновация – это то, что отличает лидера от догоняющего.
Спасибо большое.
Д.Медведев: Спасибо. Интересно это всё.
Марина Владимировна Некрылова – генеральный директор общества с ограниченной ответственностью «НаноДерм-Профи».
М.Некрылова: Здравствуйте!
Я представляю проект «НаноДерм». Наша компания сейчас реализует проект по созданию профессиональных антивозрастных косметических средств бренда ценового сегмента массмаркет на основе нанокомплекса «циклодекстрин и аминокислоты». Базируется производство данного проекта на фабрике, на производственной базе, располагаемой в городе Уфе, в Башкирии, данному производству более 20 лет. Предприятие производит как торговую марку «Плазан», которая насчитывает более 110 наименований, так и на сегодняшний день косметическую серию «НаноДерм». Сама производственная база, торговая марка «Плазан» имеет давнейшие связи, проводит научные разработки с центром «Биоинженерия» Российской академии наук, с Лабораторией инженерии ферментов, город Москва, и с Институтом биохимии, Институтом биологии Российской академии наук, Уфимского научного центра.
В основу нашей косметической серии легли разработки двух российских учёных, один из них – руководитель проекта доктор биологических наук Александр Зимницкий, другой – Николай Усанов, ведущий эксперт по циклодекстринам в России и в мире.
Что такого нового и интересного в нашей косметической серии, что мы можем предложить сегодня российским женщинам? Это решение проблемы тысячелетия. То есть мы можем донести активный косметический агент (аминокислоту, витамины, моносахара яблока, овса – общепринятые косметические компоненты) до глубоких слоёв кожи, не потеряв при этом ничего, что мы заложили в рецептуру. То есть он сохраняется как в баночке с кремом, так и на всём пути, от наложения на кожу, на её липидный слой до поставки уже в глубокие слои кожи, и, естественно, производит там заданные действия, активные, которые мы желаем получить, читая надписи на косметике.
Сама косметическая серия «НаноДерм», вообще сам проект, не смог бы родиться сегодня вживую и его не смогли бы увидеть в «Магазине будущего», кто посетил сегодня и смог увидеть там наши позиции; он бы не появился на стенде «Роснано» в виде наших красивых коробочек с кремом; также на стенде Башкирии наши композиции лежат. Наш проект не смог бы родиться без двух институтов развития. Ему, конечно, не один год. Самим научным разработкам более 5 лет. В первую очередь Фонд посевных инвестиций Российской венчурной компании произвёл два транша инвестиций, которые помогли как развить ассортиментный перечень продукта, также помогли нам доработать маркетинговый план, естественно, смогли мы провести глубокие клинические апробации, сертификацию продукта, потому что получение документов на профессиональные антивозрастные средства – это более серьёзная работа, нежели просто сертификат соответствия на косметику или декларация о соответствии.
Также была проведена частичная модернизация существующего производства. «Роснано» нашему проекту уже оказало существенную помощь в плане проведения научно-технологической экспертизы и научно-технического обоснования самого проекта. Также мы получили оценку патентной чистоты проекта. И инновационный лифт, о котором говорили сегодня, в нашем проекте существует вживую. Один институт развития передаёт наш проект другому с единственной целью – масштабировать проект и дать возможность сейчас каждой российской женщине, а в будущем, мы считаем, и российскому мужчине (надеемся при масштабировании проекта выйти за рубеж, в дальнее и ближнее зарубежье) получить наши косметические композиции.
Наши конкурентные преимущества сегодня уже определены, мы можем их назвать. Это, в первую очередь, естественно, низкая себестоимость продукта, потому что нанотранспортная система как оболочка для активного компонента позволяет значительно сократить количество активного дорогостоящего вещества, которое закладывается в косметику. Далее. Низкая токсичность и высокая безопасность имеются в наших косметических композициях. За счёт чего? Нанотранспорт. Он состоит из циклодекстрина. Циклодекстрин – это крахмал, это простой сахар, углевод – понятный, неопасный, полностью биоусвояемый в межтканевой жидкости и организмом не накапливаемый. Другие, по нашим исследованиям, применяемые в косметических брендах транспортные системы имеют свойство не биодеградироваться полностью и накапливаться.
Хотелось бы сказать о высокой эффективности нашей композиции. В 8–9 раз более высокий уровень увлажнения кожи по сравнению с такими же точно кремами с содержанием такого же количества активного компонента. За счёт чего достигается? За счёт отсутствия потерь по дороге до нужного места, потерь нет.
В 2010 году косметический рынок России составил приблизительно 300 миллиардов рублей – существенная цифра. На прошлой неделе иностранной компанией был приобретён последний крупный производитель российской косметики, и сейчас ни в аптечных продажах, ни в сегменте массмаркет, ни в сегменте люкс российского производителя не наблюдается. Проект «НаноДерм» и косметическая серия, которая уже сегодня готова, состоит из 25 позиций, получена опытная партия, и мы готовы к масштабированию производства. Сейчас мы имеем все сошедшиеся воедино возможности занять определённый сегмент рынка: у нас есть профессиональная команда, продолжаются научные исследования, у нас есть производственная база, у нас есть уникальнейшая технология, и у нас есть решимость конкурировать в здоровой конкурентной борьбе с ведущими косметическими брендами.
Спасибо за внимание.
Д.Медведев: Спасибо.
Я сейчас, когда в «Умном магазине» был, приобрёл как раз один из ваших продуктов.
М.Некрылова: Спасибо. Понравилось?
Д.Медведев: Я не знаю пока, не пробовал. Но если верить тому, что здесь нарисовано, это на самом деле очень серьёзный шаг вперёд.
В общем, прозвучали рассказы о том, по каким направлениям развиваются некоторые проекты, просто как модель. Естественно, их там гораздо, существенно больше и при участии государства тоже, но тем не менее это такие показательные вещи. Я думаю, что мы могли бы, если есть необходимость, ещё что‑то обсудить здесь, а потом перейти к церемонии подписания, как я понимаю, соглашения между Фондом коммерциализации новых технологий – Сколковским институтом и MIT.
Есть какие‑то ещё дополнения? Пожалуйста, коллеги, прошу.
Б.Рябов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Хотел бы привести практический пример трансфера технологий, коммерциализации инноваций, это один из многих проектов, которые проинвестированы нашим фондом. В середине этого года мы совместно с группой «Каскол» приобрели калифорнийскую компанию CTC Cable, вот их продукция. Уникальная технология по производству углекомпозитного сердечника для проводов высокого напряжения, который позволяет сократить потери в магистральных линиях электропередачи на 20–30 процентов, это очень существенно, притом что вес провода становится меньше, а надёжность – существенно выше. И, конечно, рынок у этой компании глобальный, мы его развиваем активно, но мы видим отличный потенциал и в России тоже: и в части НИОКР, и в продажах, и в производстве. Мы провели уже существенную работу с коллегами из ФСК, из МРСК, из Федеральной сетевой компании, достигнуто соглашение о проведении пилотных проектов. Мы завершаем аттестацию провода в ноябре этого года, подписано соглашение со «Сколково» по проведению НИОКР, и планируется локализация производства в России. Для понимания масштаба: такая технология – это второй, если не первый, потребитель углеволокна высокого качества в России после авиационной промышленности, то есть это крайне важная часть цепочки создания стоимости во многих индустриях, не только в электроэнергетике.
И хотел бы сказать, что, конечно, мы работаем через соинвестирование с ведущими американскими фондами, с ведущими фондами Кремниевой долины. На заседании Комиссии присутствует наш уважаемый партнёр Даг Леоне из Sequoia Capital, с которыми у нас также несколько сделок проведено, несколько инвестиций сделано, и мы двигаемся по этому же направлению.
Спасибо большое.
А.Бударгин: Дмитрий Анатольевич, ради справедливости, это результат Вашего вмешательства. Девять месяцев тому назад я принёс в Ваш кабинет охапку современного электропровода для нужд ФСК.
Д.Медведев: Да-да, помню.
А.Бударгин: Вы меня покритиковали, что не по адресу, но помогли. И большое спасибо ребятам в Угличе, Борису [Рябову] и его партнёрам.
Д.Медведев: Это как раз то, во что можно превратить эту охапку. Ну ладно, это показательно.
А.Бударгин: По крайней мере, это минус 25 процентов в электропроводах и экономия металла, они прочнее и легче. Спасибо Вам, Дмитрий Анатольевич.
Д.Медведев: Ну ладно, спасибо. Плохо только, что для этого опять же потребовалось эти провода ко мне в кабинет принести, что это без вмешательства на самом верху у нас не двигается.
Ну ладно, хорошо, коллеги. Есть ли ещё желание что‑то добавить? Только у меня просьба: не в смысле презентационном, потому что это, конечно, очень важно, но наша цель не в том, чтобы свои продукты сюда представить, а в том, чтобы, может быть, какие‑то решения принять, если они не принимаются. Пожалуйста.
И.Нечаев: У меня был презентационный материал, я тоже хотел бы поделиться своей историей или примером создания лидирующей компании на высокотехнологичном рынке благодаря государственным институтам развития. Если можно, буквально две минуты.
Весь современный мир состоит из большого количества движущихся объектов: это и транспортные средства, грузы, люди, и с каждым днём мир становится всё более и более мобильным. Сегодняшний уровень развития навигационных технологий ГЛОНАСС и GPS позволяют контролировать эти перемещения, а сам рынок получил название рынка мониторинга транспорта, или флип-менеджмент. Это молодая, высокотехнологичная, бурнорастущая отрасль, на которую работают уже тысячи компаний. По оценкам разных экспертов, общий объём мирового рынка мониторинга до 2020 года составит около 1 триллиона долларов США. На сегодняшний день наша компания входит в десятку крупнейших компаний мира, и мы ставим своей стратегической целью побороться за лидерство в этой десятке.
В России применение созданных нами технологий спутникового мониторинга позволяет повысить качество услуг, которые имеют значительную транспортную составляющую. Для населения, например, это точное соблюдение автобусами расписания движения, качественная уборка улиц. Наша система мониторинга помогает выявить недисциплинированных водителей и как следствие повышать уровень безопасности на транспорте. При этом внедрение системы мониторинга не требует затрат или роста тарифов. Она окупает сама себя благодаря снижению транспортных издержек за счёт исключения нецелевого использования транспорта или слива топлива. Для бизнеса же снижение операционных издержек на транспорте – сегодня одна из самых актуальных и ключевых задач.
Наша компания и наши технологии помогают добывающим компаниям и крупным ритейлерам, предприятиям дорожного строительства. С 2005 года с помощью наших технологий контролируется уже более 150 тысяч подвижных объектов к 20 с лишним странам мира, четверть из которых используют технологию ГЛОНАСС. Компании, которые работают на подобных рынках, развиваются благодаря привлечению высокорискового венчурного капитала.
Развитие и рост нашей компании во многом связаны с государственными финансовыми институтами и инфраструктурой ГЛОНАСС. В 2008 году мы получили венчурное финансирование от совместного фонда, созданного Российской венчурной компанией и «ВТБ Управление активами», благодаря чему масштабировали свой бизнес на территорию всей России. В 2010 году при поддержке «Роснано» мы провели публичное размещение акций на ММВБ в секторе для инновационных быстрорастущих компаний, что позволило начать активную международную экспансию. Более того, нашу компанию даже включили в качестве образовательного кейса в программу Стенфордского университета как пример развития классической венчурной компании на российском рынке.
Один из наших ключевых приоритетов – это инновационные технологии, которые мы используем в наших продуктах. Поэтому мы проводим исследования и привлекаем кадры из ведущих вузов нашей страны, например, Московский физико-технический институт, а также работаем с зарубежными партнёрами.
Несмотря на сегодняшние достижения в реализации глобальной стратегии, как нашей компании, так и нашей стране предстоит принять вызовы мировой конкуренции. Мировой рынок такого размера интересен очень многим. Как показывает опыт рынков со схожей динамикой развития, успех компании в глобальном масштабе во многом обеспечивается вниманием государства к инновационным рынкам и обеспечением здоровой конкуренции. Первые ростки такого внимания уже пробились – в России за последние годы проинвестированы тысячи инновационных компаний. И продолжая уделять внимание отечественной инновационной экосистеме, наша страна получит огромные возможности для развития конкурентных позиций на глобальных технологических рынках. В свою очередь, я могу вам обещать, что приложу максимум усилий, чтобы вывести компанию «Русские инновационные технологии» и Россию в мировые лидеры в этом новом рынке.
Спасибо.
Д.Медведев: Спасибо. Тоже интересно всё.
В.Гершензон: Простите, а можно ещё пару слов добавить?
Д.Медведев: Можно, но только если пару и если не в смысле рассказа об успехе. Это, конечно, очень важно, но мне бы хотелось, чтобы, может быть, какие‑то предложения прозвучали.
В.Гершензон: Так как я представляю компанию, которая занята космической съёмкой, мы очень благодарны «Сколково», что он поддержал предложения по спин-оффу. Но, пользуясь случаем, хотелось бы сказать, что хотелось бы несколько упростить и смягчить барьеры в высокотехнологичной космической сфере, потому что не так далеко, как может быть, USA Space Commercialization Act, который был в своё время принят, но хотя бы для научно-образовательной компоненты, и попросить регуляторов не так далеко заходить в регулирование геоинформационной отрасли и космической съёмки, которая может такие глобальные информационные технологии поставить под достаточно большой удар. И это вызывает беспокойство общественных организаций, таких как «ГИС-Ассоциация», ассоциация «Земля из космоса». И в этом смысле это даст возможность малому бизнесу, как нам представляется, университетам и университетским консорциумам, если они будут поддержаны государственными научно-образовательными лицензиями, создать бизнес-парки и как‑то начать движение от малых предприятий к коммерциализации высокотехнологичных информационных отраслей.
Д.Медведев: Спасибо. По поводу смягчения неких условий, мне бы хотелось тогда, чтобы Вы передали Ваши соображения по этому поводу, я поручу их изучить, с тем чтобы окончательно определиться, как и что можно сделать.
Так, ну что, может, пора уже подписать? Давайте, начинайте.
(Идёт подписание документов.)
Д.Медведев: Уважаемые коллеги, я вас поздравляю с подписанием этого соглашения. Я знаю, что работа шла долго и, в общем, в режиме дискуссии, как работать, что делать. Но я рад, что всё это увенчалось окончательным результатом, потому что, мне кажется, во всяком случае, для нашей стороны, это имеет очень серьёзное значение. Поэтому я даю слово президенту Фонда развития Центра разработки и коммерциализации новых технологий Виктору Феликсовичу Вексельбергу, а потом мы попросим выступить Сьюзан Хокфилд.
В.Вексельберг: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
Прежде чем прокомментировать вот это знаковое событие для Фонда, я хотел бы просить у Вас две-три минуты по сути первого вопроса. Нами подготовлены институциональные предложения, мне кажется, они заслуживают определённого внимания, по вопросам формирования спроса, если Вы не против.
Д.Медведев: Я никогда не против. Главное, чтобы толк был.
В.Вексельберг: Коротко.
Д.Медведев: Давайте потратим две-три минуты.
В.Вексельберг: Дмитрий Анатольевич, здесь приведена презентация, в которой, коллеги, вы можете ознакомиться с механизмами, которые Фонд в рамках формирования своей экосистемы пытается решить проблему по идентификации с начала спроса. Хотел бы отметить буквально пару элементов.
Первый элемент – это очень важный, периодически обсуждающийся вопрос по независимой экспертизе. Вопрос в дискуссиях (правильный проект, неправильный) зачастую носит субъективный характер. Институт независимой экспертизы чрезвычайно важен. У нас в Фонде создана существенная экспертная панель, более 500 человек. Это люди самой разной направленности, специализации, но, самое важное, при принятии решения мы стараемся максимально снизить субъективный фактор и влияние на какое‑то решение, которое принимает эксперт.
Второй элемент, который для нас мы считаем чрезвычайно важным, это участие в нашем проекте наших ключевых партнёров. Рынок глобальный, нам важно иметь институциональных партнёров, которые оказываются проводниками для продвижения продуктов на соответствующие рынки. Мы этот вопрос уже обсуждали, на сегодняшний день подписано более 20 соглашений с крупными корпорациями, с десятью из них уже сформированы программы создания R&D-центров, они как раз являются индикаторами и проводниками тех проектов, которые выдвигают следующие решения в рынок. 10 корпоративных НИОКРов численностью более 500 человек на сегодняшний день уже у нас сформированы.
Важный элемент, что эти компании одновременно являются соучредителями-участниками проекта «Сколково», резидентами. Здесь приведена информация, что компании Intel, Microsoft, EADS и Alstom являются соинвесторами тех проектов, которые продвигаются. Кто идентифицирует рынок (важный элемент) – венчурные фонды, которые говорят, интересно-неинтересно. На сегодняшний день у нас подписано соглашение в разных кластерах разное, но с более чем 20 венчурными фондами определён объём соинвестирования, это уже значительные цифры, более 30 миллиардов рублей.
Патенты – ключевой момент, российский бизнес не привык в среднем работать с патентными исследованиями. Создан исследовательский центр, чрезвычайно важно оказывать правильные консультации компаниям для того, чтобы не двигаться в сторону либо бесперспективную, либо уже занятую кем‑то на этом пространстве. Это инструмент идентификации спроса. Пару слов об инструментах формирования спроса.
Государственный социальный заказ и государственное регулирование. Я бы хотел сказать не о деньгах, я бы хотел сказать о регулировании. Один пример.
Дмитрий Анатольевич, помните, на недавней Вашей встрече с Вашими сторонниками один молодой учёный из Новосибирска сказал следующее: «Ничего не надо. Но мы не знаем, чем нам заниматься». Поэтому предложение о том, чтобы сделать открытые паспорта программ инновационного развития отраслей, госкорпораций – сегодня это связано зачастую с определёнными инструментами секретности – было бы чрезвычайно важно. Люди должны знать, чем им заниматься, и мы готовы активно продвигать эту информацию в реальный рынок.
Второе. Кстати, в пункте 6 решения, Дмитрий Анатольевич, почему‑то по пропаганде потерялся Фонд «Сколково». Я считаю, что мы активно занимаемся этим. И хотелось, чтобы Вы редакционно добавили в проект решения Фонд. Почему‑то нас нет в этой работе.
Регуляторная база. Один конкретный пример. ЖКХ – очень чувствительная отрасль. У нас в портфеле 18 проектов, которые ориентированы на эту отрасль. Но регулирование тарифов, исходя из затратных механизмов, абсолютно не создаёт стимулов внедрения эффективных технологий и энергосберегающих технологий.
Здесь присутствуют представители компаний, которые приходили, с нашей помощью предлагали проекты, не заинтересованы в снижении затрат. Я думаю, это очень существенный вопрос, который требует настоятельного решения, и будет иметь огромные социальные последствия. Просто через внедрение этих механизмов мы получим существенное снижение затрат не только в этой отрасли, но и в других отраслях.
Здесь приведены направления – это дизайн новых потребностей, продукты, которых сегодня ещё нет, но мы готовы их развивать. И само Сколково, имею в виду город, будет востребовать те инновации, которые применяются в градостроительном секторе.
Мы здесь привели несколько предложений сотрудничества. На слайде 11 я хотел бы всё‑таки, чтобы вы посмотрели, как мы взаимодействуем с институтами развития. Здесь у нас вся вертикаль, инновационный лифт приведён. Хотел бы обратить внимание, Дмитрий Анатольевич, что это двусторонняя связь, проекты приходят нам от наших партнёров, и мы направляем проекты по лифту после стадии R&D для реализации как в РВК, так и в «Роснано».
Конечно же, главное для того, чтобы эта экосистема жила, – это люди. Поэтому то, что мы сегодня подписали соглашение с MIT, – это большой шаг по созданию нашего института науки и технологий. Я хотел бы Вас проинформировать, что институт зарегистрирован на сегодняшний день, нами подготовлена развёрнутая программа на три года, в рамках которой мы к 2014 году планируем выйти на уровень первой очереди, связанной с началом работы университета, нашего кампуса. Основные параметры университета – это 1200 студентов, это 200 профессоров и 300 постдоков, а также создание 15 исследовательских центров, пять из которых планируется создать совместно с MIT, 10 – с другими международными партнёрами.
Главная особенность всех наших инициатив и концепций создания университета – теснейшая взаимосвязь с нашими действующими российскими университетами. До момента создания мы планируем выбрать пилотные проекты на базе университетов (короткий список уже сформирован), таких как МГТУ имени Баумана, МГУ, Физтех, планируем создать площадки, на которых уже начнут работать лаборатории исследовательских центров, которые в последующем переедут по готовности на территорию Сколково.
Важным элементом этого университета, конечно же, будет объединение образовательных процессов, исследовательских и коммерции. Планируется создать центр трансферта технологий, который будет отвечать непосредственно за взаимосвязь науки и реального бизнеса. Это же должно отразиться и на формате финансирования университета. Мы планируем создать фонд целевого капитала, который будет обеспечивать часть финансирования. Но часть финансирования должна поступать от бизнеса, который будет реальным заказчиком тех исследований и реальным потребителем тех результатов, которые должны разрабатываться и продвигаться в этом университете.
Хотел бы подчеркнуть особенно, что такое длительное время обсуждения вопроса с MIT было ещё вызвано тем, что, конечно, культура такого рода образовательно-исследовательских центров для нашей сегодняшней практики достаточно нова, и, безусловно, потребуется объединение и единение всех участников этого процесса. Я благодарен Андрею Александровичу, он активно помогает в этом процессе. Я благодарен ректорам, которые с пониманием относятся и с готовностью. И я думаю, что вот в этом единении усилий нам всё‑таки удастся создать университет, который будет отвечать самым передовым международным требованиям и обеспечит подготовку кадров, которые будут сочетать в себе все необходимые элементы и качество современного исследователя и предпринимателя. Спасибо.
Д.Медведев: Спасибо.
Виктор Феликсович, хочу понять по поводу раскрытия секретной информации и прочего. Всё‑таки что там имелось в виду, когда выступал один из инновационных предпринимателей у меня на встрече со сторонниками? Вы поговорите с ним, тогда представьте предложения в тех параметрах, в которых это допустимо и возможно. Наверное, здесь нужно двигаться вперёд, потому что у нас достаточно много ещё странных запретов, оставшихся с прежних времён.
Договорились, спасибо.
Госпожа Сьюзан Хокфилд, президент Массачусетского технологического института, прошу Вас выступить.
С.Хокфилд (как переведено): Большое спасибо.
Я очень рада присутствовать сегодня. Пользуясь своим энтузиазмом и приверженностью MIT в отношении участия в совместном проекте, мы хотим ускорить инновации, стимулировать научные открытия и продвижение их на рынок.
Спасибо Президенту Медведеву за поддержку, за присутствие здесь, за то, что Вы сами присутствовали в ходе начала этого предприятия.
У меня было несколько встреч сегодня, которые ещё раз демонстрируют успех, который мы достигли с Министерством образовании и науки, заместителем Председателя Правительства Сергеем Ивановым, который также выразил определённую поддержку нашим усилиям. Я считаю, что это очень вдохновляет. Он говорил о стратегической направленности работы государства.
Я хотела бы также подчеркнуть научную базу, научный потенциал и талант, которые присутствуют в России. Есть возможность объединиться, для того чтобы изменить ситуацию в корне в области инноваций в нашей стране.
Хотела бы поблагодарить Виктора Вексельберга за его личное участие в этой работе, за то, что он сделал всё возможное для того, чтобы мы подписали это соглашение сегодня. Он проявил всю свою страсть и любовь к России, выполнил все свои обязательства и позволил поддержать работу в этом направлении.
И в заключение позвольте мне сказать, что в ходе всех этих длительных обсуждений, очень плодотворных обсуждений, мы поняли, что мы пришли к моменту, когда у нас есть общая мечта. Мы хотим объединить ресурсы, инновации, технологии, образование. Сделав это, мы сможем создать самые эффективные экономические драйверы, стимулы экономического роста. Я очень рада, что я прикоснулась к этой работе и участвую в этом партнёрстве.
Д.Медведев: Спасибо большое.
Уважаемые коллеги, хотел ли кто‑либо что‑то ещё добавить и по соглашению, и вообще? Есть желание?
М.Шмулевич: Дмитрий Анатольевич, если можно, буквально две минуты. Я хотел бы рассказать в двух словах про проект «Российский квантовый центр». Это больше в области фундаментальной науки и про то, чего нам сейчас не хватает.
Д.Медведев: Я понимаю, что, конечно, желательно всё рассказать в присутствии Президента. Давайте Вам слово дадим и после этого будем завершать нашу работу. Пожалуйста, прошу Вас.
М.Шмулевич: Спасибо.
Российский квантовый центр здесь представляет достаточно уникальный проект для России, потому что мы пытаемся сейчас создать в России ведущий мировой центр фундаментальных исследований, который войдёт в число пяти лидирующих центров. Такие уже созданы в Сингапуре, США, Канаде и других странах. Проект будет направлен на то, что в России будут проводиться именно фундаментальные исследования в области квантовой физики. Но в дальнейшем всё это приведёт к взрывному росту инноваций в этой области. То есть мы таргетируем основание пирамиды инноваций, и прикладные технологии будут рождаться далее.
Мы динамично развиваемся, являемся резидентами Сколково, создаём сейчас совместную лабораторию с МГУ, создали органы управления, и мы партнёрствуем с такими людьми, среди которых есть нобелевские лауреаты в области квантовой физики.
Однако то, что нас сейчас сильно сдерживает, – одна небольшая вещь: отсутствие возможности получить доступ именно к долгосрочному финансированию, не большому, а долгосрочному. Те люди, которых мы могли бы сейчас привлечь на работу, ведущие мировые учёные, должны быть физически в России. Но, к сожалению, они не могут приехать, потому что мы не можем предложить им гарантии финансирования на 15 и более лет. Эти люди не склонны к риску, и именно этот момент нам мешает.
Мы не стоим на месте. Мы сейчас инициировали работу по созданию фонда целевого капитала. Но мы все знаем, что эта работа сложная, эта работа долгая. И мы были бы готовы участвовать в разработке предложений по созданию механизма, который позволит нам привлекать учёных на работу в России, гарантируем финансирование именно долгосрочное: если не пожизненное, то хотя бы на 15 лет и более. Спасибо.
Д.Медведев: Спасибо.
Но тема привлечения учёных, специалистов на длительный срок, в общем, вполне понятна, как и использование инструментов долгосрочного финансирования. Откровенно говоря, я пока просто не имею информации о том, кто просился к нам на 15 лет. Если вы мне дадите перечень таких людей и мы посчитаем, что они стоят того, чтобы заключить с ними контракты на 15 лет, что ж, нет правил без исключений, хотя обычно все нормальные учёные, именитые учёные приезжают на 3, на 5 лет. 15 лет – может быть.
Уважаемые друзья! Я хотел всех поблагодарить за работу. По итогам, естественно, как обычно, я выпущу проект поручений, уже сегодня подготовленный, для того чтобы нам двигаться дальше.
Всем успехов. У меня ещё короткая встреча. До свидания.
