В.Путин: Здравствуйте, Юрий Анатольевич. Пожалуйста.
Ю.Чиханчин: Добрый день.
Владимир Владимирович, я хотел бы Вам рассказать о подготовке России к очередному отчёту ФАТФ [Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег] и доложить о результатах нашей работы. В следующем году, первый квартал, мы должны подготовить отчёт международному сообществу, как работает антиотмывочная система в России и как эффективно работает – не только законодательная база, но и эффективная [работа].
Действительно, нам удалось очень многое сделать. Это говорит о том, что всё-таки вместе с мегарегулятором, с правоохранительными органами нам удалось поднять законопослушность всех финансовых институтов. Здесь [на слайде] видно количество. И исходя из этого мы приняли значительные меры для того, чтобы сократить ряд отрицательных моментов, на которые обычно обращает внимание международное сообщество: это вывод денежных средств за рубеж, это транзитные схемы и так далее.
Какие меры были предприняты на данном этапе. В первую очередь, согласно закону, который Вы подписали, мы дали возможность банкам отказывать в проведении операций, в открытии счетов тем клиентам, которые, на их взгляд, являются незаконопослушными. Только в этом году 460 тысяч отказов клиентам, порядка 180 миллиардов рублей мы не пустили в теневой оборот. Я хотел бы обратить внимание: к нам поступило всего около тысячи заявлений о несогласии с тем, что не совсем, может быть, правомерно [их] отстранили от работы с банками. Но это рабочая ситуация, мы совместно с [Председателем Центрального банка] Эльвирой Набиуллиной работаем, ищем новые механизмы, чтобы уйти от подобных явлений.
Сократилось значительно, я Вам говорил, почти в два с половиной раза…
В.Путин: Число подозрительных операций.
Ю.Чиханчин: Да. Это очень важный момент, потому что все подозрительные операции, выходящие с территории России, становятся прозрачны, зеркальны для банков других стран. Соответственно эта подозрительность очень серьёзно сказывается.
Хотел бы сказать, что та система, которую мы запустили в Росфинмониторинге совместно с Центральным банком, показывает, что по тем банкам, у которых отозваны лицензии, – мы видим их тоже – где-то на 75–80 процентов наши данные совпадают.
В чём удалось нам на других направлениях сработать, на что хотели бы обратить внимание. Конечно, это в первую очередь то, что выстроен механизм контроля за государственными средствами.
В.Путин: При госзакупках?
Ю.Чиханчин: Да, госзакупки и все прочие. Начали работать с налоговой службой, удалось порядка 2,5 миллиарда не пустить на незаконную выдачу НДС.
Скажем, кредиты. По нашим материалам, порядка 3,5 миллиарда не выдали тем компаниям, которые не соответствуют действительности. Пресечено финансирование недобросовестных подрядчиков, порядка 8,6 миллиарда.
Хотел бы обратить внимание на то, что ряд криминальных ранее схем просто ушли. Скажем, когда банк вдруг стал банкротом, и из-за этого страдает предприятие, которое выполняет государственный заказ. Уход уполномоченного банка как раз снял этот вопрос. Сегодня ушли такие операции, как займы аффилированным лицам и так далее. То есть целый набор.
В общей сложности из контура только по госконтрактам нам удалось сохранить в бюджете порядка семи миллиардов.
Если говорить о непосредственных результатах наших финансовых расследований, то нами было проведено значительное количество финансовых расследований, и в правоохранительные органы переданы материалы на 67 миллиардов незаконных финансовых операций, на 39 миллиардов арестовано денежных средств, и уже 18 миллиардов – это конфискат. То есть совместно с правоохранительными органами, по нашим материалам.
В.Путин: Как у вас строятся отношения с правоохранительными органами?
Ю.Чиханчин: Я считаю, очень хорошие рабочие отношения, в первую очередь с ФСБ, с МВД, со Следственным комитетом, Генеральной прокуратурой.
Могу сказать, что вместе с ФСБ удалось предотвратить – порядка 1,5 миллиарда на строительстве объектов в Крыму и Туве. Вместе с ФНС мы в общей сложности взыскали по нашим материалам почти пять миллиардов рублей, около 10 миллиардов они доначислили. Генеральная прокуратура 13 уголовных дел возбудила по нашим материалам по различным организациям.
Хотелось бы несколько слов сказать и о противодействии финансированию терроризма. Это очень актуальная тема. Действительно, мы нашли своё место в решении этого вопроса. Самый главный результат – то, что мы запустили в России механизм внесудебной заморозки активов лиц, имеющих отношение к терроризму. На сегодняшний день в общей сложности только в этом году мы заморозили порядка шести миллионов рублей. С одной стороны, это вроде небольшая сумма, но если сказать, что теракт в Санкт-Петербурге обошёлся в 150 тысяч рублей, то шесть миллионов – это очень большая [сумма], а если теракты, [как] в Париже, с ножом или топором, которые практически ничего не стоят… Нам удалось блокировать счета, блокировать конкретные действия.
Хотелось бы сказать, что мы выстроили неплохие взаимоотношения на международной площадке по вопросам, связанным с борьбой с терроризмом, в первую очередь с центральноазиатскими странами. Мы обмениваемся информацией, и по нашим данным порядка 150 человек в странах Центральной Азии – заморожены также активы. Мы заморозили активы порядка ста человек, проживающих на территориях этих республик, но находящихся здесь.
Нам удалось совместно с ФСБ и с коммерческими банками построить модель финансового поведения террористов. Это позволило выявить порядка 200 лиц, возбуждены уголовные дела. То есть банки сами научились выявлять по этому признаку. Это основной результат.
Есть ещё один проект, который мы запускаем на площадке ФАТФ, хотелось Вам его показать. Мы с Вашего одобрения в своё время создали международный учебный центр по подготовке специалистов именно для нашей системы. В дальнейшем мы создали институт при МИФИ – Институт финансовой и экономической безопасности, а дальше подключили к этому проекту восемь российских вузов во всех округах, в том числе два крымских вуза: севастопольский и симферопольский вузы, – и ростовский вуз. На сегодняшний день более 30 вузов Центральной Азии и мира подключились к нашему сетевому институту, это единая программа обучения, единые стандарты. С третьего курса студенты уже у нас работают. Иностранные студенты (порядка 200 человек мы по бюджету принимаем) защищают дипломы в нашем здании, но включают видеоконференцию в те страны, которые их отправляют. И на уровне руководителей национальных банков, финансовых разведок, генпрокуратур они видят, как защищаются их дипломники, оценивают возможность их принятия на работу.
Ещё одна интересная вещь: мы стали заключать контракты с нашими студентами, и по окончании вуза они приходят к нам работать на три года – обязательная отработка. Мы этот вопрос проговаривали с [Министром образования и науки Ольгой] Васильевой, она очень поддерживает это. Более того, мы подключили сейчас пять академических вузов совместно с ФАНО, которое помогает нам разрабатывать ряд направлений, вместе работаем с сетевым институтом.
Просто для оценки могу сказать, что сегодня проходной балл в вузе по нашим специальностям сетевого института – 293 балла из трёхсот, то есть это очень высокий балл. Минимум восемь человек на место. Постоянно у нас идёт такая загрузка.
Буквально сейчас на площадке международного учебного центра у нас обучается очень большая группа, 15 человек, из Камбоджи. В прошлом году у нас обучались специалисты, около 20 человек, Сирия, Иран, Ирак. До этого обучались Афганистан, Пакистан, латиноамериканские [страны]. Мы обучаем постоянно. За последние годы мы обучили только на площадке международного учебного центра порядка трёх тысяч иностранцев – либо прямое участие, либо через систему видеоконференций.
Данный проект очень заинтересовал ФАТФ. Создана специальная рабочая группа, и если она примет решение, то в ноябре на пленарном заседании этот проект будет международным, то есть он реально будет фатээфовским, как один из базовых проектов в системе обучения. Мы постараемся его пробить.
<…>