* * *
Вопрос: Каковы итоги встречи с Ким Чен Иром, и обсуждались ли энергетические вопросы?
Д.Медведев: У меня вполне позитивные ощущения от встречи, она была откровенной, содержательной, очень многоаспектной. Говорили по двусторонним вопросам, и по многосторонним, и по региональным проблемам безопасности, естественно – по корейской ядерной программе и по денуклеаризации Корейского полуострова. В общем, по всем существенным вопросам прошлись. Наш гость выразил большую признательность за то, что у него появилась возможность посетить Российскую Федерацию, посмотреть Бурейскую ГЭС, которую он давно хотел посмотреть, и обсудить самые разные проблемы.
Мы дали поручения нашим ведомствам создать специальную комиссию для того, чтобы она уже определила конкретные параметры сотрудничества в двустороннем порядке по транзиту газа через территорию КНДР и, соответственно, подключению к этому проекту Республики Корея. Будем надеяться, получится хороший проект.
В том, что касается газового сотрудничества, – результаты есть. Мы дали поручения нашим ведомствам создать специальную комиссию для того, чтобы она уже определила конкретные параметры сотрудничества в двустороннем порядке по транзиту газа через территорию КНДР и, соответственно, подключению к этому проекту Республики Корея с учетом того, что основные потребители находятся на её территории. Насколько я понимаю, Корейская Народно-Демократическая Республика заинтересована в реализации такого рода трёхстороннего проекта с участием Российской Федерации и Южной Кореи. Сейчас будет вестись техническая работа. Некоторое время назад КНДР посетила делегация «Газпрома» на уровне заместителя председателя правления, и вчера я дал поручение председателю правления [Алексею] Миллеру плотно заняться этой проблематикой. Будем надеяться, получится хороший проект. Общий объём транспортировки составляет в год до 10 миллиардов кубических метров, но, соответственно, если будет спрос, мы готовы и к расширению этого потенциала, этих объёмов. Сама труба – более тысячи ста километров, причём значительная часть, 700 километров, идёт по территории КНДР. Мы по всем вопросам прошлись, и, естественно, это имеет большое значение с учётом той напряженности, которая сохраняется на Корейском полуострове, наметили планы для сотрудничества на будущее.
Вопрос: Дмитрий Анатольевич, возвращаясь к международной повестке – как Россия собирается выстраивать свои отношения с Триполи в свете последних сообщений об успехах повстанцев, о бегстве Каддафи, о том, что многие страны уже признали временное переходное правительство?
Д.Медведев: Россия занимает аккуратную позицию. Мы смотрим за развитием событий и исходим из того, что должны неукоснительно исполняться две известные резолюции Совета Безопасности Организации Объединённых Наций, я имею в виду резолюции 1970 и 1973. И только при их исполнении на ливийской земле может наступить мир. Это первое.
Второе. Мы бы хотели, чтобы сами ливийцы договорились между собой. Ливия очень сложное государство: там масса самых разных племён, кланов, и то, что Каддафи поддерживал некий баланс между ними, создавало возможности для того, чтобы государство развивалось как единое.
Мы заинтересованы в сохранении Ливии в качестве единого суверенного самостоятельного государства, которое развивает дружественные отношения с другими странами.
Что будет дальше, я не знаю. Если у повстанцев хватит силы духа и возможностей для объединения страны на новых демократических началах, мы, естественно, будем рассматривать вопрос об установлении с ними соответствующих отношений. Но пока ситуация остаётся той, которой она и была: по сути, в стране двоевластие, и, несмотря на успехи повстанцев в наступлении на Триполи, Каддафи и его приверженцы сохраняют определённое влияние и определённый военный потенциал. Мы бы хотели, чтобы это как можно быстрее прекратилось, чтобы они сели за стол переговоров и достигли соглашения о будущем Ливии. И ещё раз хотел бы сказать, что мы заинтересованы в сохранении Ливии в качестве единого суверенного самостоятельного государства, которое развивает дружественные отношения с другими странами.
Вопрос: Дмитрий Анатольевич, ещё вопрос о внешней политике. У Вас в последнее время были встречи лидерами Украины и Беларуси – стран, с которыми у России складываются в разное время отношения, скажем так, по‑разному. После этих встреч были самые разные комментарии, в том числе даже несколько мрачные, в том числе это было связано с тем, что после переговоров не было каких‑то деталей. Вы не могли бы нам рассказать, о чём шла речь, о чём удалось договориться, о чём договориться не удалось?
Д.Медведев: Это наши близкие партнёры, мы регулярно общаемся. Была встреча с Президентом Украины [Виктором] Януковичем. Встреча вполне нормальная, рабочая, и она была направлена на то, чтобы подготовиться к заседанию Межгосударственной комиссии, которая проходит на высшем уровне. Она должна состояться осенью. Повестка дня известная (я, кстати, объявил её в начале встречи): это те вопросы, которые мы считаем актуальными и по которым наши украинские партнёры придерживаются той же позиции, а именно развитие двустороннего экономического сотрудничества, интеграция, включая возможности того, чтобы Украина вступила в Таможенный союз, и вопросы газового сотрудничества, потому что они очень сложные. Надо признаться, что мы обсудили всё это достаточно откровенно, прямо и подробно. Итог. Наши партнёры решили, что им нужно взять паузу для того, чтобы обдумать текущую ситуацию.
Таможенный союз – это высшая форма интеграции. И мы действительно заинтересованы в том, чтобы туда подключилась Украина как большое европейское государство.
Единственное, о чём я бы хотел сказать, так это о том, что Таможенный союз – это высшая форма интеграции. И мы действительно заинтересованы в том, чтобы туда подключилась Украина как большое европейское государство, братское и дружественное нам. Но мы не можем согласиться на подключение Украины по каким‑то там формулам, типа 3+1, мы двадцать документов подпишем, а тридцать не будем. Нет. Или пусть вступают целиком, полностью всё подписывают по этапам и становятся полноправными членами Таможенного союза, извлекают из этого все выгоды и несут все обязанности. Или тогда это уже другой путь, но в этом случае это создаст соответствующую обстановку для развития отношений, и в ряде случаев нам придётся использовать иные таможенные режимы в отношении Украины. И наши украинские партнёры это понимают.
В том, что касается газа, – тема непростая. С другой стороны, в общем, вполне простая, потому что действует соглашение, которое должно исполняться по известной латинской максиме: «Договоры должны исполняться». Этот договор подлежит исполнению. Он был заключён на тех условиях, по которым стороны достигли соглашения. Если говорить о будущем, то мы готовы рассматривать разные варианты, но я вам скажу прямо – пусть Украина нас заинтересует, чтобы нам было интересно думать о таком сотрудничестве на будущее. И в этом случае можно вернуться к обсуждению самых разных условий работы. А какие это условия? Это условия приблизительно такие же, как и с Белоруссией. И, хотя наши коллеги сразу же открестились от этого, сказали: «Знаете, нас это не устраивает», – я считаю, что торопиться не надо. Потому что, вы знаете, с Белоруссией у нас тоже были свои проблемы и очень серьёзные – и по газовому сотрудничеству, но мы вышли на нормальный уровень взаимопонимания. Беларусь сегодня является членом Таможенного союза, и мы договорились о том, что Россия приобретает «Белтрансгаз» практически на 100 процентов. Это создаёт новые условия. Поэтому к ним, как было сказано нашим Правительством, будет применена так называемая интеграционная скидка. Вот по такому пути, мне кажется, нужно идти и нашим украинским друзьям.
Разговор с Президентом [Александром] Лукашенко был тоже вполне откровенный, конструктивный, полезный. Мы поговорили и о двусторонних вопросах, и достаточно подробно поговорили о том, как развиваются отношения в ОДКБ. Не буду скрывать, во время саммита, который прошёл в Казахстане, нам удалось выйти на целый ряд интересных идей, по которым, я надеюсь, в ходе уже формального ежегодного саммита, который состоится в Москве, мы сможем выйти на окончательные договоренности. Речь идёт о том, чтобы позиция членов ОДКБ была более консолидированной, более чёткой и чтобы мы практически по всем вопросам двигались вперёд, придерживаясь одинаковых позиций, и в случае неприятностей, помогали друг другу.
