Д.Медведев: Сейчас не самые простые времена переживает фондовый рынок. И, к сожалению, тому есть объективные причины, которые находятся вне компетенции наших финансовых властей и вообще не связаны с нашими экономическими причинами. По сути, весь финансовый фондовый рынок, международные финансовые рынки переживают трудный период. В то же время есть и собственно наши проблемы.
За последнее время тенденции на фондовом рынке были достаточно сложные. Тем не менее мы не считаем, что они говорят о каких‑то долгосрочных проблемах. Это скорее ситуативная реакция рынка на ряд неблагоприятных проблем, на ряд сложностей, которые существуют и в международном масштабе, и присутствуют в нашей экономике. Поэтому мне бы хотелось, чтобы Вы дали характеристику текущей ситуации, а также предложили пакет мер по стабилизации дел на российском фондовом рынке. Завтра у нас будет совещание по международным финансовым центрам, и мы продолжим это обсуждение уже с другими коллегами.
Пожалуйста.
В.Миловидов: Вы абсолютно правы: ситуация сейчас на российском финансовом рынке, скорее, отражение тех непростых тенденций, которые происходят в мире, тех кризисных процессов, которые происходят прежде всего в развитых экономиках, таких как Соединённые Штаты Америки, и отчасти в Европе. Тем не менее мы достаточно внимательно наблюдаем за тем, что происходит у нас.
В ежедневном режиме, наблюдая за нашим рынком, мы действительно видим, что падение происходит фактически достаточно часто, но тем не менее мы также понимаем, что фундаментальных причин для этого падения нет, что показывает ещё и тот факт, что на сегодняшний день объёмы торгов на российском финансовом рынке растут, заключаются сделки. И мы также видим, что на западных рынках происходят более глубокие изменения, которые действительно ведут к кризисным проблемам.
Что касается ситуации на российском рынке, то, как мне кажется, она поправима и не драматична, поскольку буквально за последние 2–2,5 года российский рынок был лидером роста. И, наверное, то, что мы наблюдаем сейчас, в определённой степени отражает и то, что тот динамичный рост, который был на российском рынке, так или иначе корректируется в эту сторону. Поэтому на фоне практически трёхкратного увеличения нашего рынка за последние 2,5–3 года падение порядка 40 процентов, которое мы наблюдаем буквально за последние дни, месяцы, с моей точки зрения, не выглядит драматичным. Но, как мне кажется, та ситуация, которую мы видим сегодня, побуждает нас думать не столько о каких‑то краткосрочных и экстренных мерах, которые, как мне кажется, на сегодняшний день не столь актуальны. Внутренний потенциал российского рынка вполне достаточен, чтобы избежать каких‑то экстремальных или экстренных мер. Но сейчас самое время принятия долгосрочных мер, которые позволили бы усилить тот потенциал рынка, который есть, прежде всего это увеличение ёмкости российского финансового рынка как за счёт привлечения наших внутренних инвесторов, прежде всего розничных инвесторов, а также расширение возможностей нашим компаниям активнее выходить на российский рынок, размещать новые виды финансовых инструментов.
Мы сейчас предлагаем целый комплекс мер, направленных на решение этих задач. В частности, мы считаем необходимым проведение достаточно масштабных изменений в регулировании по выпуску ценных бумаг, снятие дополнительных административных барьеров, которые бы позволили не только крупным компаниям или крупнейшим компаниям пользоваться услугами финансового рынка для привлечения этих средств, но также создавали бы условия для инновационных компаний, новых компаний, которые бы могли с меньшими бюрократическими барьерами выходить на российский рынок. Сегодня это позволяет в том числе и законодательство, в котором предусмотрен такой институт квалифицированных инвесторов, для которых мы могли бы расширить круг достаточно рискованных, но при этом привлекательных инструментов и могли бы снять дополнительные барьеры для выпуска таких бумаг на рынок.
То же самое касается развития производного рынка, рынка производных финансовых инструментов. Только в конце прошлого года объём рынка производных инструментов составил порядка 7 триллионов рублей, но уже сегодня за восемь месяцев этого года мы подошли к отметке 10 триллионов, то есть рынок развивается. Конечно, в нём есть свои риски, мы за ними следим. Но это показатель того, что интерес страхования рисков на финансовом рынке, отслеживание процессов, которые происходят на финансовом рынке, у участников существует, и эти инструменты используются для страхования рисков.
А что касается других направлений, как нам кажется, сейчас самое время задуматься над укреплением и капитализацией нашей инфраструктуры, наших расчётных институтов, клиринга на финансовом рынке, которые держат на себе всю совокупность сделок. Как мне кажется, реализация этих мер в среднесрочной перспективе могла бы усилить наш финансовый рынок и укрепить его конкурентоспособность.
Д.Медведев: Вы правы, на самом деле мы не можем изменить ситуацию, скажем, на американском рынке. Пусть американцы сами разбираются со своей ипотечной системой и с другими своими инструментами, хотя, если говорить по‑простому, они, конечно, подставили почти всех. Но совершенно очевидно то, что есть два момента, о которых мы должны думать.
Во‑первых, всё‑таки, несмотря на всякого рода сложности, ряд активов российских компаний до сих пор недооценён. И здесь, очевидно, есть потенциал роста. Это первое.
И второе. С учётом того, что наш рынок растущий, ему присущ такой атрибут, как принято говорить, как волатильность, то есть существуют достаточно серьёзные колебания в оценках, в этом есть и минусы, но в этом есть и плюсы. Думаю, что в конечном счёте те недраматические изменения, о которых Вы говорите, они всё‑таки приведут к стабилизации. И при принятии тех решений, которые Вы сейчас перечислили, ситуация выправится и вернётся практически к тем показателям, которые мы имели на начало текущего года. Во всяком случае, я считаю, что это в силах Правительства. И завтра мы с Вами это обсуждение продолжим уже в более широком формате, когда будем говорить о международном финансовом центре.
Спасибо.