Несмотря на очевидный результат антикризисных мер и снижение уровня безработицы, усилия по созданию новых рабочих мест и трудоустройству тех, кто потерял работу, должны быть продолжены. При этом на данном этапе необходимо перейти от антикризисных программ к долгосрочным и системным действиям по формированию цивилизованного рынка труда, подчеркнул Президент.
По методологии Международной организации труда, численность безработных в России к началу 2011 года снизилась до 5,4 миллиона человек (в начале прошлого года эта цифра составляла 6,2 миллиона). Таким образом, уровень общей безработицы снизился до 7,2 процента. Что же касается зарегистрированной безработицы, то, по данным Минздравсоцразвития, на начало февраля она составила 1,6 миллиона человек.
Сегодняшним совещанием Дмитрий Медведев продолжил серию мероприятий, посвящённых вопросам занятости населения и путям преодоления безработицы. Ранее в этом месяце глава государства ознакомился с работой московского отдела трудоустройства «Строгинский» и провёл совещание, на котором обсуждалась ситуация на рынке труда. Кроме того, о положении дел в сфере занятости и реализации программ, направленных на преодоление безработицы, Президента информировал вице-премьер Александр Жуков.
* * *
Д.Медведев: Уважаемые коллеги!
Сегодня мы рассмотрим одну исключительно важную тему для нашей страны, а именно: ситуацию на рынке труда. Если вы следите за текущей политической повесткой дня, то знаете, что некоторое время назад я сказал, что намерен сконцентрироваться именно на этом вопросе. Я уже провёл ряд встреч по проблематике занятости, в том числе встречу, которая была в одной из структур службы занятости в Москве, в которой принимали участие и люди, не имеющие работы.
Все здесь присутствующие знают, что безработица в России за последнее время пошла на спад. Но это не означает, что Правительство, а также другие организации могут расслабиться. Нам сегодня нужно подумать о переходе от собственно антикризисных мер к долгосрочным и системным действиям, для того чтобы мы не потеряли то, что было получено в результате очень сложной работы в активной фазе кризиса.
Я не буду приводить цифры, вы все знаете о том, что у нас происходило, какова была динамика – и на апогее кризиса, и впоследствии. В любом случае эти цифры, с одной стороны, как минимум дают основание считать, что Правительство с этой работой в целом справилось. С другой стороны, мы не имеем права забывать, что более пяти миллионов наших граждан пока занимаются поисками работы.
Это очень значительная цифра. Службам занятости при любом раскладе необходимо сделать всё для того, чтобы помочь этим людям. Здесь присутствуют представители самых разных отраслей: и агропрома, и студенческих структур, и отдельных категорий граждан, которые сейчас ищут работу. Я рассчитываю услышать от вас о ключевых проблемах по соответствующим категориям граждан.
Что касается руководителей министерств и ведомств, работодателей, то их задача очевидна – они должны формировать цивилизованный рынок труда, формировать спрос, формировать стимулы к переобучению наших людей, в том числе формировать не только государственные программы переобучения, но и частные программы, а это в полной мере зависит от воли и желания работодателей. Поэтому если бы работодатели тоже сказали своё слово, это было бы полезно. И, конечно, профессиональные союзы, которые выступают в интересах всех трудящихся.
Хочу напомнить, что ещё осенью 2008 года мы запустили механизмы поддержки предприятий реального сектора и благодаря этому, наверное, преодолели кризис с минимальными потерями, если сопоставить нас, во всяком случае, с рядом государств. Удалось достичь, наверное, главного – это предотвратить массовые сокращения; показатели безработицы, как я уже сказал, вернулись практически к докризисным.
Что самое, может быть, сегодня существенное: нельзя возвращаться к докризисным методам работы, к тем технологиям и принципам, которые были до кризиса. Нам необходимо сделать всё, чтобы переоснастить предприятия, развивать высокотехнологичные производства – об этом мы говорим на самых разных встречах. Именно на таких производствах и в сфере услуг и создаются, как правило, новые рабочие места, причём высококвалифицированные и хорошо оплачиваемые.
И ещё один момент. Развивая общественные работы, которые взяли на себя, может быть, самую трудную миссию в период активной части кризиса и тяжёлой ситуации на рынке труда, мы формировали новые рабочие места в малом бизнесе. Это, конечно, была для нас абсолютно новая работа. Я не так давно как раз с коллегами из Правительства обменивался мнениями, с губернаторами разговаривал: практически всё, что было сделано в малом бизнесе за счёт соответствующих программ (для меня это было удивительно), удалось сохранить.
Почти все эти рабочие места, почти все эти виды предпринимательской активности сохранились. Поэтому, может быть, это одно из магистральных направлений развития на будущее. Конечно, эта сфера очень важна для различных регионов, но особенно, может быть, жизненно необходима для моногородов, для посёлков, для отдалённых районов страны и для районов страны, где ситуация с занятостью традиционно является чрезвычайно сложной – я имею в виду Северный Кавказ.
В каждом из субъектов должны действовать внятные программы улучшения инвестклимата с конкретными мерами поддержки инвестпроектов, создания рабочих мест. Именно их количество и качество является одним из показателей деятельности губернатора, а стало быть, эффективности власти в целом, региональной власти.
Отдельно хотел бы затронуть тему с моногородами. Программа Правительства по созданию альтернативных рабочих мест на новых предприятиях реализуется в тридцати пяти моногородах. Свои программы должны разработать все моногорода, которых у нас более трёхсот, в соответствии с той классификацией, которой мы пользуемся. Их реализация в конечном счёте должна обеспечить и занятость, и модернизацию градообразующих предприятий, и, конечно, создание новых рабочих мест.
Эти программы должны быть реалистичными, они должны быть привязаны к конкурентным возможностям регионов. Они у нас очень разные, вы отлично это знаете. Здесь особая ответственность, конечно, лежит на губернаторах и на мэрах этих городов. Сегодня хотел бы, чтобы и Правительство, и представленные здесь регионы, и моногорода рассказали о том, что сделано, о своих результатах.
Ещё в прошлом году я говорил, как важно подтянуть – неоднократно, естественно, говорил – в моногорода частный бизнес. Хотел бы, чтобы Внешэкономбанк, как партнёр Правительства по работе с моногородами, доложил о том, какие программы сегодня реализованы, по каким проектам открыто финансирование, какие перспективы по кредитованию ожидаются в ближайшее время. Правительству также следует подумать и над государственными инструментами, которые не требуют прямого бюджетного финансирования, включая те самые государственные гарантии, о которых мы довольно часто говорим.
Нам необходимо заняться и совершенствованием трудового законодательства. Сейчас готовится довольно большой массив поправок в Трудовой кодекс. Эта работа ведётся совместно и с работодателями, и с профсоюзами. Хотел, чтобы после соответствующей части подготовки с этим законопроектом удалось ознакомиться всем, и мне хотелось бы посмотреть, о чём там идёт речь.
Ещё раз, завершая первую часть своего выступления, хотел бы сказать, что, конечно, главный акцент мы должны сделать на инвестклимате и на модернизации промышленности. Только это способно создать большее количество современных рабочих мест, хорошо оплачиваемых и тех, в которых заинтересованы наши граждане. Но это требует и наибольшего напряжения.
Безработица в России за последнее время пошла на спад. Но это не означает, что Правительство, а также другие организации могут расслабиться. Нам сегодня нужно подумать о переходе от собственно антикризисных мер к долгосрочным и системным действиям.
Я предлагаю отступить от традиционной схемы работы. Я сейчас не буду давать слово министрам (я, естественно, попрошу их выступить чуть позже, может быть, с каким‑то обобщением) и руководителям Правительства в целом. Сейчас я бы предложил выступить, собственно, тем, кто и представляет отдельные проблемные точки в сфере занятости, кто выражает интересы тех или иных слоёв на рынке труда, включая, конечно, и руководителей регионов тоже.
Я не буду никого специально уполномочивать, но оставлю средства массовой информации, чтобы ваши слова были доступны для граждан и для всех, кто интересуется этой темой, а таковых у нас в стране, ещё раз говорю, к сожалению, весьма много.
Пожалуйста, кто хотел бы начать? Думаю, если это сделает глава федерации профсоюзов, это будет правильно. Михаил Викторович, пожалуйста.
М.Шмаков: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
В принципе с Александром Николаевичем [Шохиным] у нас есть, конечно, разногласия. Я думаю, он представит свою точку зрения. Но в целом в отношении рынка труда, по поводу безработицы, я думаю, у нас озабоченности совпадают.
Я хотел бы очень кратко сказать, как мы видим себе выход из той ситуации, которая есть сейчас. Вы абсолютно правильно, с моей точки зрения, сказали, что создание достойных рабочих мест – это требование времени для нашей страны. Впрочем, так ставит вопросы практически всё мировое сообщество, я имею в виду «большую двадцатку» прежде всего, что 2011 год должен стать годом создания новых рабочих мест. Поэтому я бы хотел обратить внимание на несколько моментов.
Первое. Представленные материалы Минздравсоцразвития и Минрегиона (есть очень хорошая наглядная таблица) совпадают и с нашими представлениями о том, что происходит на рынке труда, есть динамика уровня безработицы в моногородах, получивших государственную поддержку в 10-м году. Здесь явно прослеживается, что в таких моногородах, как, например, Пикалёво, Нижний Тагил, Северодвинск, во‑первых, есть и были заранее разработаны инвестиционные планы развития. Во‑вторых, они получили государственную поддержку в виде госзаказа на их продукцию. После этого города вновь восстановили своё лицо, безработица пошла на убыль, уровень безработицы в них сразу упал ниже, чем средний по моногородам. Поэтому я считаю, что надо ещё раз внимательно посмотреть всю схему госзаказов, особенно, может быть, оборонного заказа, для того чтобы эти работы производились в России, а не за границей.
Второе. Из нашей практики совместной работы с Правительством во время кризиса по стабилизации ситуации на рынке труда есть ещё одна закономерность. В кризис некоторые работодатели – собственники предприятий – бросили свои предприятия. И после этого возникли большие проблемы. Поэтому мы в своё время предлагали национализировать Пикалёвский комбинат, но до этого не дошло, были приняты другие эффективные меры, наконец трое собственников договорились, чтобы восстановить технологию. Есть, например, такой комбинат «Бор» в Светлогорске (Приморский край), собственник бросил этот комбинат, и люди остались без работы. Это, правда, не моногород, а посёлок городского типа, но смысл от этого не меняется. При этом, по нашим данным, проявляли интерес зарубежные инвесторы к этому комбинату. Его продукция востребована на мировом рынке. Тем не менее сам собственник прячется, упирается и так далее.
Как тенденция, в принципе, как возможность – это вполне рыночная мера, когда государство национализирует предприятие, готовит к последующей продаже и продаёт другому собственнику, но с определёнными обязательствами этого собственника по отношению к государству, по отношению к тому коллективу, который там работает.
И третий момент, на который я хотел бы обратить внимание. Конечно, создание и расширение малого и среднего бизнеса, особенно малого бизнеса, как форма самозанятости тех граждан, которые способны быть предпринимателями, и как средство создания новых рабочих мест упирается, как правило, в одно: упирается в низкую платёжеспособность населения. Никакое развитие малого бизнеса невозможно, если доходы граждан не будут позволять им пользоваться теми услугами или той продукцией, которую производят эти малые предприятия. Поэтому наша общая задача – через различные механизмы оплаты труда, через другие механизмы, вывод заработной платы в России на более высокие уровни. И тогда, возможно, будет серьёзное развитие малого бизнеса.
Пока я на этом хотел бы завершить, чтобы не отнимать время.
Д.Медведев: Спасибо, Михаил Викторович.
В отношении обеспечения госзаказами – безусловно, это один из ресурсов, который у государства должен быть, и это существенный фактор влияния на ситуацию на рынке труда. Может быть, это не единственный фактор, но очень существенный, им нужно умело пользоваться.
Кстати, я посмотрел, сейчас появилась информация (не знаю, насколько она правомерна, хотел бы, чтобы члены Правительства её прокомментировали) о том, что у нас стала расти задолженность по заработной плате. Это не очень хороший признак. Пожалуйста.
Мы не имеем права забывать, что более пяти миллионов наших граждан пока занимаются поисками работы. Это очень значительная цифра. Службам занятости при любом раскладе необходимо сделать всё для того, чтобы помочь этим людям.
А.Шохин: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
Мне кажется, что сейчас настал момент, когда действительно нужно переходить от первоочередных, срочных мер, связанных с кризисом, к стратегии развития рынка труда. И здесь, безусловно, ключевое слово – это рабочие места. Создание новых рабочих мест – безусловно, это приоритет номер один и для бизнеса, поскольку конкурентоспособная экономика и конкурентоспособные российские предприятия и компании – это основа решения и проблем занятости, и многих других проблем, в том числе доходов.
Если говорить о рабочих местах, то в прошлом году было создано около миллиона рабочих мест. Но, по нашим оценкам, большая часть этих рабочих мест – это не постоянные рабочие места, а временная занятость, то есть реализация программ по снижению напряжённости на рынке труда. В месяц где‑то в экономике открывается 20–25 тысяч действительно новых постоянных рабочих мест. Это, безусловно, очень мало, имея в виду, что у нас около 10 миллионов так называемых «плохих» рабочих мест, то есть не позволяющих сформировать нормальный трудовой заработок и по условиям труда не соответствующих стандартам и так далее. Как минимум нужно создавать где‑то 750–800 тысяч новых постоянных рабочих мест, чтобы решить проблему и с чисто количественной, и с качественной точки зрения.
Мы считаем, чтобы политика по созданию новых рабочих мест была эффективной, нужно прежде всего посмотреть на перечень универсальных мер, которые ведут к созданию рабочих мест. Во‑первых, я думаю, надо зафиксировать принцип, что новые нормативные и правовые акты, которые ухудшают условия ведения бизнеса и реализацию инвестиционных проектов, должны вступать в силу не ранее чем как минимум через три года после их принятия. Это важно для всего бизнеса, не только для малого, но и для любых компаний. А для крупных инвестиционных проектов нужна действительно дедушкина оговорка «в течение срока окупаемости таких проектов условия реализации не должны меняться», а это где‑то до семи лет включительно.
Если говорить о региональной политике в тех же моногородах и в регионах с высоким уровнем безработицы, то пока мы не вступили в ВТО, можно было бы подумать о распространении на часть из этих регионов и городов принципов особых экономических зон. И можно было бы фиксировать лет на 10 без формальной фиксации статуса особых экономических зон, но с принятием схожих мер, в налоговой политике в частности. Переходный период по сниженным ставкам страховых платежей мог бы быть распространён и на такие регионы и города.
Кроме того, мы неоднократно выступали с предложением ввести трёхлетний мораторий на обложение налогом на имущество любого нового оборудования при условии, что оно произведено не более года назад. Это, безусловно, стимул для модернизации вообще, но это одновременно и антистимул для компаний, работающих на устаревшем оборудовании. И поскольку эта льгота вводится для новых инвестиций, новых рабочих мест, то Алексей Леонидович [Кудрин] может не волноваться, выпадающих доходов бюджета не должно быть.
Есть традиционные возможности для регионов – это создание в тех или иных формах площадок для реализации проектов, будь то облегчение присоединения и подключения либо создание возможностей для введения бизнеса «под ключ». Безусловно, возможно и субсидирование части ставок кредита, взятого на инвестиционные цели по аналогии с малым бизнесом. Вообще я должен сказать, что у нас ряд мер, очень правильных и эффективно реализованных, был направлен на безработных или лиц, находящихся под угрозой увольнения. Многие из этих мер можно было бы направить на более широкий круг, в том числе и занятых в производстве, но способных вести собственный бизнес. Что греха таить, часто безработные, не доказав свою эффективность на старых рабочих местах, не всегда могут вести и новый бизнес, но они в состоянии заместить тех, кто может уйти в частное предпринимательство, поэтому эти льготы можно было бы распространить и на более широкий круг получателей, желающих вести собственный бизнес.
Надо иметь в виду, что у нас сейчас появляются новые риски и одновременно новые критерии оценки эффективности программ стимулирования занятости, создания новых рабочих мест – это Таможенный союз, Единое экономическое пространство. И очень важно, чтобы суммарная нагрузка на бизнес (как налоговая, так и административная) в России не была выше, чем у наших партнёров по Таможенному союзу и ЕЭП, чтобы не получилось так, как произошло в рамках ЕС с целым рядом стран (Польшей, Литвой и так далее), когда наиболее квалифицированная молодая рабочая сила практически навсегда покидает страну.
Второе безусловное условие политики на рынке труда – это профессиональное обучение работников. Мы проводим ежегодное обследование состояния делового, инвестиционного климата, и в прошлом году на первое место в качестве препятствий для ведения бизнеса вернулась, как и до кризиса, нехватка квалифицированных кадров, даже коррупция и административные барьеры ушли где‑то на третье место. Безусловно, здесь очень важен и вклад работодателей в создание собственных корпоративных учебных центров. Нужно подумать, как дополнительно простимулировать работодателей (часть мер уже реализована в налоговой политике), – например, относительно расходов и затрат компаний, не только связанных с переподготовкой своих сотрудников, но и более широкого контингента. Многие корпоративные учебные центры в состоянии работать на рынок труда в целом. Надо им в этом помочь, поскольку даже с точки зрения эффективного функционирования этих центров лучше расширить контингент, но, соответственно, и затраты должны относиться не на прибыль, а вычитаться из облагаемой налогом прибыли. То же самое касается и финансирования университетов, базовых кафедр и так далее.
Что касается руководителей министерств и ведомств, работодателей, то их задача очевидна – формировать цивилизованный рынок труда, формировать спрос, формировать стимулы к переобучению людей, в том числе формировать не только государственные программы переобучения, но и частные программы.
Безусловно, важно (это в докладе Минздравсоцразвития указано) составлять баланс трудовых ресурсов. Мы готовы участвовать в этой работе как социальный партнёр Правительства. Главную роль здесь должно играть Минздравсоцразвития. Но очень важно повысить наше взаимодействие с Правительством по трансформации профессиональных стандартов и требований квалификации, а мы этой работой занимаемся, в образовательные стандарты и программы подготовки специалистов. Сейчас у нас действует соглашение с Минобрнауки, но было бы правильно ввести какой‑то более жёсткий, формализованный, может быть, даже в законе механизм такой трансформации и, соответственно, ответственности работодателей за оценку соответствия подготовленных кадров требованиям рынка труда, требованиям профессиональных стандартов.
Кроме того, хотелось бы упомянуть и о направлениях совершенствования трудового законодательства. Мы действительно активно работаем здесь, хотя не всегда основные идеи оказываются в центре внимания общественных дискуссий. В частности, нам представляется, что среди первоочередных мер могли бы быть меры по узакониванию дистанционной работы – очень важной для многих категорий, в том числе для матерей с детьми, и для таких секторов, как информационные технологии и так далее. И также расширение возможностей заключения срочных договоров хотя бы по вновь создаваемым компаниям, когда высоки риски и работодатель склонен скорее не нанимать людей на бессрочный трудовой договор, нежели рисковать. Поэтому если бы зона применения по даже относительно мягким критериям срочных трудовых договоров была бы расширена, я думаю, это привело бы к увеличению занятости, в том числе и молодёжи.
У нас целый ряд предложений по многим вопросам подготовлен. Мы готовы и в рамках Российской трёхсторонней комиссии, и прямого диалога социальных партнёров обсуждать это.
Д.Медведев: Спасибо, Александр Николаевич.
Пожалуйста, коллеги. Давайте сначала послушаем наших товарищей, которые представляют отдельные направления работы. Прошу Вас.
А.Галушка: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
«Деловая Россия» объединяет несырьевой бизнес, и мы бы хотели кратко изложить взгляд несырьевого бизнеса на проблему занятости.
Первое, что нам бросается в глаза, когда мы эту тему рассматриваем, – это качество той занятости, которая в России существует, качество как экономическое, так и социальное. Экономическое связано с тем, что по производительности труда российская экономика по‑прежнему кратно отстаёт от развитых экономик в среднем в 3,5 раза, а по несырьевым секторам – в 4, 5, иногда до 10 раз по некоторым видам деятельности. Естественно, такая низкокачественная занятость не может обеспечить и нормальную социальную жизнь граждан.
Был рассчитан очень интересный показатель по всем регионам России – стандарт экономической устойчивости семьи, который в отличие от прожиточного минимума фиксирует не уровень биологического выживания граждан, а уровень доходов, достаточный для воспроизводства и нормальной жизни семьи. Результаты показали, что на сегодняшний день порядка 40 процентов граждан России проживают ниже этого стандарта экономической устойчивости.
Кроме того, обращает на себя внимание феномен несырьевых дотационных регионов, которые добились успехов в улучшении качества занятости, и сегодня эти успехи стали измеримы. Так, в частности, Ульяновская область демонстрирует один из самых высоких показателей по темпам прироста заработной платы, Калужская область вышла на третье место в ЦФО по среднему уровню заработной платы и ряд других регионов тоже демонстрирует положительную динамику улучшения качества занятости. В чём причина и в чём секрет этого феномена несырьевых дотационных регионов? Всех их объединяет одно: они избрали реальную работу, реальную стратегию по улучшению инвестиционного климата, причём инвестиционного климата, понимаемого не абстрактно, не академично, а понимаемого, я бы так сказал, глазами инвесторов, глазами потребителей этого инвестиционного климата. И в этом случае мы наблюдаем и деятельное участие губернатора в улучшении инвестиционного климата и создании новых рабочих мест, деятельное настолько, что он предоставляет инвесторам свой мобильный телефон и открыт всегда для общения. При этом интересно то, что звонят редко, а аппарат работает чётко, потому что, конечно, для среднего звена понимание того, что есть прямая связь с первым лицом региона, устраняет всякие вопросы о коррупции либо о ненадлежащем исполнении своих должностных обязанностей.
Кроме того, в этих регионах, где качественная занятость, создаются подготовленные промышленные площадки, снимающие проблемы доступности земли и инфраструктуры, создаются специализированные агентства, которые концентрируют компетенцию, административный ресурс и практически обеспечивают «одно окно» инвесторам, решая все проблемы с разрешениями и согласованиями.
В таких регионах есть разумный пакет финансовой поддержки и налоговое стимулирование инвестиций. И главное в этом пакете поддержки – это не логика выпадающих доходов бюджета, а логика бюджетных инвестиций в расширении налоговой базы и создании новых рабочих мест. Это принципиально другая логика принятия решений. Кроме того, в этих регионах не навязывают местных поставщиков и помогают обеспечить кадрами тех инвесторов, которые к ним приходят. Мы в «Деловой России» постарались эти лучшие практики проанализировать, обобщить и сделали модельную программу улучшения инвестиционного климата и создания новых рабочих мест в субъекте Российской Федерации. Она предельно конкретна, фокусируется только на тех мерах, которые востребованы инвесторами, и могла бы служить основой исполнения того поручения, которое Вы дали регионам России по разработке программ улучшения инвестиционного климата.
Осенью 2008 года мы запустили механизмы поддержки предприятий реального сектора и благодаря этому, наверное, преодолели кризис с минимальными потерями. Удалось достичь, наверное, главного – это предотвратить массовые сокращения.
Резюмируя, что мы видим? Мы видим, что подлинные усилия регионов (причём это не сырьевые, это дотационные регионы России) по улучшению инвестиционного климата напрямую конвертируются в качественную занятость, в новые рабочие места. Вы, Дмитрий Анатольевич, уже дали поручение регионам разработать соответствующие программы улучшения инвестиционного климата. Это очень важный, очень большой шаг вперёд. Есть проблема существенная, которая тормозит работу по улучшению инвестклимата, созданию новых рабочих мест в регионах. Связано это с существующей системой межбюджетных отношений. Сегодня что практически происходит? Тот регион, который улучшил инвестклимат, привлёк инвесторов, создал новые рабочие места и получил новую региональную налоговую базу и налоги в бюджет свой, региональный, практически на ту же сумму, которую он получил в региональный бюджет от новых производств, лишается федеральных дотаций. И получается, общие доходы бюджета регионального не увеличиваются, а меняется только лишь их структура. И в условиях, когда большинство наших региональных бюджетов дотационные, это, наверное, самый мощный дестимулирующий фактор проводить работу по улучшению инвестклимата и созданию новых рабочих мест.
Если это возможно, было бы хорошо по итогам нашего совещания с этим вопросом отдельно разобраться – с улучшением межбюджетных отношений таким образом, чтобы они стимулировали регионы создавать свою налоговую базу, свои новые рабочие места и привлекать инвестиции.
Д.Медведев: Спасибо.
Пожалуйста, коллеги. Давайте губернаторов послушаем.
Н.Белых: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Я бы как раз, наверное, уже перешёл к теме моногородов на примере города Вятские Поляны, который получает поддержку из федерального бюджета, и высказал бы свои мысли по поводу общего направления работы.
Вятские Поляны – это моногород, где расположено достаточно крупное предприятие, вятскополянский машиностроительный завод «Молот», особенность которого заключается в том, что его собственником являются «Ростехнологии», а основным потребителем – Министерство обороны.
Мы достаточно долго этот вопрос обсуждали. Игорь Иванович Шувалов возглавлял комиссию, на которой был утверждён как раз комплексный инновационный план. Здесь я бы выделил несколько направлений работы.
Первое – это работа, собственно говоря, по повышению конкурентоспособности самого предприятия. К сожалению, надо понимать, что эта работа как раз не влечёт за собой решения вопросов занятости, а наоборот, создаёт дополнительное количество безработных. Потому что если мы говорим о необходимости повышения конкурентоспособности предприятия, внедрения новых технологий, о повышении производительности труда, то это как минимум на краткосрочном этапе даёт как раз высвобождение людей, если мы хотим, чтобы предприятие действительно выпускало конкурентоспособную продукцию.
Но я считаю, что этот шаг абсолютно правильный. В этом направлении мы действовали, собственно говоря. В 2010 году впервые, наверное, за последние лет восемь «Молот» получил прибыль, работая, скажем, прежде всего по части экспортных контрактов и на рынке охотничьего и спортивного оружия. Для этого, естественно, пришлось высвободить достаточно большое количество людей. По сравнению с 2009 годом объём производства вырос на 60 процентов, а количество работающих на предприятии уменьшилось на 40 процентов, то есть в целом производительность труда возросла.
Второе направление – это использование возможностей предприятия по созданию новых производств. Речь может идти или об аутсорсинге и передаче, скажем, части производственных функций на аутсорсинг для других представителей бизнеса, или об использовании мощностей предприятия для создания особых экономических зон либо промышленных парков. Собственно, по Вятским Полянам мы пошли этим путём. Было создано ОАО «Промышленный парк», в уставный капитал которого были переданы как средства федерального бюджета, так и областного бюджета. Задача этого «Промышленного парка» на тех площадях, которые высвобождаются у завода, – создавать новые производства. Сейчас, собственно говоря, эта работа достаточно активно идёт, ведутся переговоры по созданию производств на этой территории.
И третье – это, собственно говоря, развитие вообще бизнеса на территории моногорода и, соответственно, на территориях города и района, которые не связаны с этим заводом. Здесь я бы отдельно выделил работу по малому бизнесу и работу по привлечению новых инвесторов. По малому бизнесу действительно в рамках программы были выделены деньги. Я считаю, что эти деньги используются достаточно эффективно, у нас малый бизнес создал за этот период около 400 новых рабочих мест, что, конечно, недостаточно для того, чтобы в целом абсорбировать всех, кто теряет работу. Но это в любом случае положительный момент. Речь идёт об использовании гарантийных механизмов, об использовании, собственно говоря, механизмов, повышающих доступность малого бизнеса к финансовым ресурсам, образовательные программы. То есть, я считаю, в этом направлении мы действуем достаточно активно и правильно.
Нам необходимо сделать всё, чтобы переоснастить предприятия, развивать высокотехнологичные производства. Именно на таких производствах и в сфере услуг и создаются, как правило, новые рабочие места, причём высококвалифицированные и хорошо оплачиваемые.
Другое направление – это всё‑таки точечная работа по привлечению крупных инвесторов. Здесь у нас есть пока один положительный (дай бог, не один будет) пример, когда мы заключили соглашение в Швеции с компанией ИКЕА, у которой на территории Вятскополянского района находился завод, о программе модернизации и увеличении этого завода, в рамках которого в течение четырёх лет должно быть создано более 1400 рабочих мест. Естественно, мы взяли на себя обязательства по развитию прежде всего инфраструктуры. То есть здесь для крупного бизнеса, для крупных инвесторов интерес представляют прежде всего инфраструктурные проекты, связанные с дорогой, связанные с подведением дополнительных мощностей. Часть денег опять же нам удалось в рамках комплексной инвестиционной программы вложить как раз в дорогу (это пять километров), соединяющую Вятские Поляны с посёлком Красная Поляна, где расположены, собственно говоря, предприятия компании ИКЕА.
Мы сейчас работаем по реализации более крупных инфраструктурных задач. Надеюсь, что это нам удастся выполнить. Если эта программа будет реализована и не ограничится работой только с ИКЕА, будет продолжена в направлении других инвесторов (к сожалению, эта работа точечная, и здесь планы какие‑то строить достаточно сложно), мы те задачи, которые ставили по снижению социальной напряжённости на территории Вятских Полян и Вятскополянского района, безусловно, решим.
Д.Медведев: Спасибо, Никита Юрьевич.
Пожалуйста, коллеги, прошу Вас.
А.Каньшин: Я представляю Общественный совет при Министерстве обороны и Национальную ассоциацию объединений офицеров запаса Вооружённых Сил.
Дмитрий Анатольевич, в рамках Общественной палаты мы с Вами неоднократно за последние три года обсуждали в том числе эти вопросы. Должен сказать, что сделано действительно много в плане реформирования Вооружённых Сил и трудоустройства увольняемых военнослужащих, прежде всего, конечно, офицеров, а это сотни тысяч человек. Но я не буду говорить обо всём том положительном, что сделано. Немножко остановлюсь на проблемных вопросах.
Первое. На наш взгляд, сегодня за социальную адаптацию и трудоустройство увольняемых военнослужащих ответственность размыта и со стороны государства, и со стороны общества, в то время как речь идёт действительно о сотнях тысяч человек. При вице-премьере Валентине Ивановне Матвиенко существовала комиссия по социальному обеспечению, социальной защите военнослужащих. Эта комиссия рассматривала все проблемы, не только Министерства обороны, у нас много структур, спецслужбы все, и она могла интегрировать все проблемы. Было бы неплохо, Дмитрий Анатольевич, может быть, на уровне Правительства всё‑таки – не только на Минобороны и другие силовые структуры возлагать всю ответственность. По данным Контрольного управления, недавно Контрольное управление Администрации Президента проверяло Минобороны, только в четырёх субъектах Федерации существуют реально структуры, которые занимаются в ходе реформирования трудоустройством увольняемых военнослужащих, – это Москва, Подмосковье и ещё два субъекта Федерации.
В то же время, по данным различных источников, в том числе общественных организаций, по специальностям, близким к полученным в военных учебных заведениях, работают менее 10 процентов военнослужащих, которые уволились, пришли на гражданскую, а на должностях, соответствующих уровню их образования, – менее 40 процентов. Получается, что затраты государства на образование, содержание, подготовку офицеров огромные, но они оказываются не всегда эффективными. Наши встречи с руководителями субъектов Федерации, городов, муниципальных образований показывают, что для них это как дополнительная нагрузка. Я, например, с губернатором Челябинской области разговаривал, ещё когда Сумин был жив, мы работали в УрФО, это один из самых больших округов, попросил: «В закрытом военном городке тысяча офицеров и в целом военнослужащих, сейчас безработные. Помогите». Он говорит: «А у меня в Челябинской области 60 тысяч, что с ними делать?» То есть иногда руководители субъектов Федерации смотрят на эту категорию, как будто это не их. Мне кажется, это не совсем правильно.
Третье. В стране около 50 тысяч школ. Несколько раз я пытался как‑то достучаться до Андрея Александровича с Евгением Павловичем Велиховым. Смотрите, у нас в школах женские коллективы. Берём среднюю школу, 40 человек приблизительно, только 2–3 мужчины, остальные – женщины. Откуда возьмется мужское воспитание и подготовка ребят к службе в армии? Хорошо, мы не можем восстановить начальную военную подготовку в школах, программа перегружена. Но давайте попробуем: если бы по одному хотя бы офицеру запаса, имеющему два-три высших образования, хорошую подготовку, закалку, пришли в школу, помогли бы ребятам подготовиться к армии, дали бы мужское воспитание, разве плохо было бы? У нас был такой опыт – в педвузах создавали специальное отделение по подготовке военруков. Это, кстати, очень помогало при работе с трудными подростками. Но это же безобразие, когда учителя математики избивает верзила – родитель ребенка. Я думаю, если бы в школе было больше мужиков здоровых, которые могли бы дать отпор и защитить женщин, это было бы неплохо.
Кстати, Дмитрий Анатольевич, очень хорошо воспринимается в стране возобновленная программа президентских кадетских корпусов в регионах. А ведь начало было положено именно тогда, когда мужчины, офицеры запаса, приходили в школы и готовили ребят к службе в армии. Я думаю, что можно было бы совместно подумать над этой проблемой.
Четвёртое. Сегодня у нас только по линии Министерства обороны, по разным оценкам, кто говорит – миллион, потому что всё время изменяется система, кто говорит – два миллиона, военных пенсионеров только Минобороны, получающих пенсию. Но какую пенсию? Полковник, прослуживший 30 лет, получает 12 тысяч рублей. Мы знаем, что такое ЖКХ, что такое лекарства. По существу, он безработный, с одной стороны. С другой стороны, что такое 30 лет в армии? Ему где‑то 45–47 лет, здоровый мужчина, его опыт нужно использовать.
Почти все эти виды предпринимательской активности сохранились. Поэтому, может быть, это одно из магистральных направлений развития на будущее. Конечно, эта сфера очень важна для различных регионов, но особенно, может быть, жизненно необходима для моногородов, для посёлков, для отдалённых районов страны и для районов страны, где ситуация с занятостью традиционно является чрезвычайно сложной.
Кстати, Дмитрий Анатольевич, хотел бы обратиться к Вам от имени военнослужащих, ветеранов. У нас в Подмосковье, чтобы пенсионеру подключиться к газу в газифицированном посёлке, нужно 300 тысяч рублей заплатить. Где пенсионер, человек, который скитался 30 лет по гарнизонам, защищал тот же «Газпром», возьмёт 300 тысяч рублей? Почему такие расценки? Да ещё нужно за месяц заплатить все 100 процентов, а потом ещё четыре месяца ждать, пока тебя подключат к газу.
Д.Медведев: Это Вы имеете в виду подключение только в рамках так называемой внутридомовой разводки или же подключение, включая трубу, которая идёт к дому?
А.Каньшин: Поселок газифицирован, идёт газ, просто к дому подключиться. Причём нужно 100 процентов заплатить, потому что «Газпром» – монополист и эта структура его.
Д.Медведев: Это без труб имеется в виду, уже в доме врезку делать?
А.Каньшин: Да, да.
Д.Медведев: Разберёмся.
А.Каньшин: И ещё, Дмитрий Анатольевич, я как‑то к Вам обращался, Вы помните. Мы говорили о том, что нужно увязать выдачу жилья офицерам с их трудоустройством. Вот 100 тысяч квартир дали – огромные деньги государство выделило впервые. Но возникает проблема: офицеру дают квартиру иногда за 100 километров от службы или он получает квартиру, где невозможно трудоустроиться. Это нужно обязательно привязывать, должна быть система.
Но есть вторая сторона, помните, мы говорили о том, почему бы не давать землю офицеру и не помогать строить ему жильё, вовлекать в сельское хозяйство, фермерское хозяйство? Ведь это человек уже 40–50 лет, он здоровый, ещё молодой, энергичный, он всё равно тянется к земле. Кстати говоря, большинство офицеров, которые у нас служили и увольняются, выходцы с села. Может быть, не только на город надо «вешать» трудоустройство? Я убеждён, что это направление может хорошо помочь и сельскому хозяйству, да и самим офицерам.
И последнее. Мы всё время говорим о помощи со стороны государства, здесь вопрос о «рыбе» и «удочке»: то ли рыбу давать, но её не всем хватает, или, может быть, давать удочку побольше и учить людей самим ловить? Что может общество? Вы знаете все, что офицеры – это особая категория, хорошо организованная, государству подготовка офицеров обходится очень дорого. За время службы он получает не только материальное обеспечение, но одно, два, иногда и три высших образования. Смотрите, в 17 лет молодой человек поступает в вуз, и уже через 20 лет он является ветераном службы, по закону ему положены пенсия, квартира, как правило, приличная квартира, и различные льготы. С одной стороны, это немного, с другой стороны – очень важно, чтобы государство вложило и государство потом, после увольнения, получало подмогу от офицеров.
Вопрос такой. Офицеры запаса – это очень организованная и системная масса, очень важно, куда он потом пойдёт. Будет работать в интересах общества или вольётся в экстремистские, националистические, криминальные структуры? Мировой опыт показывает, что с этой категорией нужно быть очень внимательными. Нужна поддержка общества. Здесь, я считаю, Дмитрий Анатольевич, что по Вашему тезису об открытии рабочих мест надо побольше всё‑таки поработать всем вместе, вместе с бизнесом. Мы договоримся с бизнес-структурами и с «ОПОРОЙ России», и с «Деловой Россией», с Александром Николаевичем Шохиным, мы консультации ведём, но не всегда находим поддержку у государственных структур.
Я с Игорем Евгеньевичем Левитиным говорил. Один пример. Почему не создать малые предприятия и не открыть рабочие места? Мы через три года проводим Олимпиаду в Сочи. Я каждый год езжу с семьёй, сам за рулём, из Москвы в Сочи на машине. Полотно вытягивается, бензозаправочные хорошие у нас, но нет абсолютно никакого сервиса, где поесть, где помыться, где передохнуть, где в туалет, в конце концов, сходить. Приходится женщин, своих детей разгонять по разным углам: мальчики – отдельно, девочки – отдельно. Мы разработали проект хороший. Я Игорю Евгеньевичу Левитину предложил: давайте создадим на этих трассах малые предприятия (зоны ремонта, зоны питания, зоны обслуживания). Это тысячи малых предприятий. Дорога на Сочи – одно, а дорога на Урал, дорога в Поволжье? У нас абсолютно отсутствует этот сервис по сравнению с Европой. Взять деньги государства – их только «расфуфыкают». Надо привлекать частный бизнес.
Попросили одно: помогите с землёй. У нас же есть полосы вдоль трассы. Через два месяца после этой работы я получаю письмо от первого зама Белозорова. Представляете, от Москвы до Сочи, чтобы построить эти комплексы, на которые 1,5 гектара надо, у нас, оказывается, нет земли в стране официально. А куда же она делась? Если едешь по дороге, земля везде бурьяном заросла. Нет земли, чтобы построить красивые, современные, как во всей Европе и во всей Америке, зоны обслуживания. Когда едешь из Нью-Йорка в Атлантик-Сити, какие трассы красивые. Почему мы не можем такие сделать? Вот рабочие места для офицеров запаса. Почему бы нет?
В этой связи я предлагаю, Дмитрий Анатольевич, со всеми бизнес-структурами и вместе с Общественной палатой к осени подготовить хорошее совещание по этому вопросу – бизнес и военнослужащие запаса. Единственное, просили бы Вашей помощи, чтобы и государственные структуры поучаствовали вместе с нами. Денег на это не надо.
Д.Медведев: Спасибо.
Коллеги, пожалуйста. Министрам я ещё слово дам. Вам тоже, безусловно, дам. Давайте ещё студентов послушаем. Вы готовы что‑то сказать?
А.Швиндт: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники заседания!
Сегодня затрагивается очень важная проблема – проблема занятости населения. Для эффективного поддержания инновационного развития России чрезвычайно важно обеспечивать занятость молодых специалистов. Их успешное трудоустройство является показателем уровня качества образования, которое является основой социально-экономического благополучия общества и будущего нашей страны.
В каждом из субъектов должны действовать внятные программы улучшения инвестклимата с конкретными мерами поддержки инвестпроектов, создания рабочих мест. Именно их количество и качество является одним из показателей деятельности губернатора, а стало быть, эффективности в целом региональной власти.
В современной России для большей части студентов вопрос о невозможности трудоустройства не стоит. В крупных мегаполисах, где проживает большая часть населения страны, всегда найдутся места в сфере обслуживания или, скажем, менеджеров по продажам. А молодёжь из отдалённых регионов имеет возможность приехать в города и найти там работу.
Намного серьёзнее стоит вопрос трудоустройства по полученной специальности. В этой связи проблему трудоустройства молодёжи необходимо рассматривать именно в контексте поиска специалистами высококвалифицированной, профессиональной и перспективной работы.
Решение вопроса трудоустройства является наиболее приоритетным для нашей Всероссийской студенческой организации. В этой связи мы разработали программу трудоустройства выпускников и работы студентов по специальности. Делаем следующие предложения.
Во‑первых, необходимо развитие и внедрение объективной системы оценки качества высшего образования, основанной на уникальной системе оценки компетенции студентов и выпускников, а также на мониторинге и анализе их дальнейших карьерных и финансовых показателей.
Во‑вторых, разработка юридической базы и введение в действие системы общественных аудитов деятельности вузов России. Общественные аудиты позволяют получить объективную информацию о работе каждого высшего учебного заведения, претендующего на достойное место в системе высшего образования России.
Также необходимо введение в школах предмета «основы профориентации», где преподавались бы знания о профессиях. При этом крайне важно, чтобы занятия по этому предмету вели разные специалисты, изнутри знающие особенности этих профессий.
Необходимо создать условия для интеграции студентов в экономику России путём привлечения их к научному творчеству по будущей специальности и для полноценного взаимодействия между вузами и бизнес-структурами. Занятие наукой и инновациями должно стать перспективным для молодёжи, только тогда мы сможем говорить о необратимости движения России в сторону экономики знаний.
Наше видение реализации вышеуказанных мер мы готовы передать Вам, уважаемый Дмитрий Анатольевич, незамедлительно, равно как и приступить к их обсуждению и реализации.
Ещё раз подчеркну, что мы, представители студенчества, хотим и готовы сотрудничать с любыми заинтересованными органами государственной власти, общественными организациями, профсоюзами, представителями бизнес-сообществ, администрациями вузов и профессорско-преподавательским составом, сотрудничать во имя простой и понятной нам, молодым, цели – будущего нашей страны.
Д.Медведев: Андрей Александрович, сколько у нас студентов вообще по итогам, скажем, прошлого года, выпуска 2010 года, остались без работы?
А.Фурсенко: Дмитрий Анатольевич, у нас нетрудоустроенными остались чуть менее 9 процентов выпускников высшего профессионального образования. Причём динамика такая: по сравнению с 2009 годом улучшилось трудоустройство выпускников начального и среднего профобразования, а высшего, к сожалению, ухудшилось. У нас есть достаточно подробный анализ того, по каким специальностям ситуация хуже, по каким – лучше. И в соответствии с данным Вами поручением мы начали регулировать этот рынок, уменьшая контрольные цифры приёма, бюджетные места, по тем профессиям, по которым существуют достаточно серьёзные проблемы с трудоустройством, и, наоборот, увеличивая по другим. Я могу пример привести: с 2007 года по гуманитарным профессиям на 40 процентов уменьшили бюджетные места, по экономике и управлению – на 30 процентов и одновременно по информатике на 25 процентов увеличили, по архитектуре, строительству – на 10, по приборостроению и оптике… То есть какое‑то решение есть. Но это, к сожалению, достаточно долговременная история. То, что мы в 2007 году сделали, почувствуется только где‑то в 2011–2012 годах. Тем не менее опережающие шаги – это созданные в соответствии с Вашим прямым указанием, жёстким требованием, малые предприятия. Они возникают около вузов, создаются рабочие места, причём как для выпускников, так и для студентов. Я могу сказать, что мы сейчас проводим анализ. Старшекурсники по ведущим нашим университетам почти все уже магистры, они почти все заняты, все работают и получают за это зарплату. Мы проводим анализ, более подробно можно, если это надо, доложить.
Как плюс, могу сказать, что у нас был прогноз экспертов, сколько будет нетрудоустроенных. Практически по всем направлениям результат лучше прогноза. А что действительно нездорово, это то, что у нас до конца не работают инструменты целевой подготовки. Мы сейчас как раз с нашими коллегами из Минздравсоцразвития работаем над этим вопросом. Целевая подготовка – это был договор не между государством, университетом и студентом, а между работодателем и студентом. В этом случае возникают взаимные правовые обязательства между тем, кто учится, и тем, кто готов его взять на работу. Но здесь существуют определённые правовые вещи.
Плюс к этому есть ещё несколько инструментов, которые запускаются. Наверное, Татьяна Алексеевна более подробно скажет о стажировках, потому что это работа, которую запускало как раз Минздравсоцразвития. Этот инструмент, на наш взгляд, в общем, работает и работает неплохо.
Если можно, Дмитрий Анатольевич, пару слов буквально по поводу учителей. У нас на сегодняшний день, в общем, практически нет дефицита учителей. У нас на всю страну, мы анализировали, чуть больше 6000 свободных вакансий. Это происходит из‑за того, что очень сильный демографический спад, он продолжается, поэтому у нас свободных ставок не очень много. Тем не менее, конечно, мужчины в школе нужны. Я бы сказал, они нужны не только и, может, даже не столько на такие предметы, как ОБЖ, как просто на любые предметы. Поэтому мы готовы вместе с нашими коллегами подумать, как включить людей, которые уходят в отставку, например, в такие мощные курсы переподготовки, чтобы они получали педагогическую профессию. Они имеют профессии в точных науках, они могут быть учителями физики, математики, учителями по технологии, чтобы это были полноценные учителя. То есть если такое предложение есть, то мы готовы вместе включиться и попробовать дополнительные курсы провести.
Д.Медведев: Спасибо.
Андрей Александрович, я Вам говорил уже, следите всё‑таки за тем, каким образом выглядит структура выпуска по специальностям, за тем, чтобы не было перекосов. Вы уже здесь определённый порядок стараетесь навести, но нам нужно на государственные бюджетные места принимать людей по дефицитным профессиям, а не просто по тем, которые являются популярными, потому что это всё‑таки вопрос денег, это вопрос государственного бюджета. Это, собственно, и есть компетенция вашего Министерства. Так что за этим нужно следить обязательно.
Необходимо заняться и совершенствованием трудового законодательства. Сейчас готовится довольно большой массив поправок в Трудовой кодекс. Эта работа ведётся совместно и с работодателями, и с профсоюзами.
Пожалуйста.
Н.Агапова: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
Я представляю отрасль агропромышленного комплекса, сельское хозяйство, профсоюз работников АПК. И в отличие от городского населения, от моногородов, главной проблемой, которая вызывает наибольшее беспокойство у жителей села, Дмитрий Анатольевич, остаются низкие доходы, бедность, даже когда есть работа. Поэтому за последние годы, к сожалению, увеличилась доля жителей села, которые отмечают ухудшение своего материального положения, и более половины считают, что их материальное положение хуже того, чем они это заслуживают. Негативные процессы на рынке труда в сельском хозяйстве протекали более интенсивно, чем в городе. Я приведу несколько цифр, с Вашего позволения, и скажу, что уровень общей безработицы сельского населения составляет почти 11 процентов. Это более чем в два раза выше по сравнению с городским населением. К тому же уровень молодёжной безработицы превышает в 1,6 раза среднее значение по сельской местности.
У нас есть и государственная программа развития сельского хозяйства, есть и федеральная целевая программа социального развития села. Но, к сожалению, что касается последней программы, то с учётом произведённой коррекции в 2009 году финансирование было сокращено, по сравнению с планом, на 53 процента, в 2010 году – более чем на 60 процентов, да и, в общем‑то, в 2011 году предусматривается секвестр 72,8 процента. Поэтому ситуация с кадровым обеспечением сельского хозяйства в целом остаётся напряжённой.
Мы считаем одним из главных направлений в обеспечении полной занятости экономически активного сельского населения – создание и сохранение рабочих мест прежде всего в крупном сельхозпроизводстве в объёме, который необходим всё‑таки для обеспечения продовольственной безопасности страны. И для этого, нам думается, следует возобновить разработку в сельских районах балансов трудовых ресурсов. Я посмотрела материалы, которые нам сегодня представлены. Конечно, здесь всё в общем говорится, сельское хозяйство не выделяется, но эта отрасль – вообще бытие, которое требует особого подхода. Это очень специфический и народ, и работа.
Поэтому нам бы казалось, что необходимо возобновление разработки балансов трудовых ресурсов, провести балансовые расчёты динамики количества рабочих мест. У нас сегодня какая ситуация? С одной стороны, на рынок труда влияют и те экстенсивные процессы, которые у нас проходят в отрасли, и те, которые требуют создания новых рабочих мест. Но и инновационные процессы, техническая и технологическая модернизация производства приводят к сокращению потребности в живом труде, и качество труда совершенно другое. Чтобы сбалансировать этот аграрный рынок труда, всё‑таки здесь необходима профессиональная квалификационная структура рабочей силы.
Мы сейчас говорили о выпускниках. У нас сегодня колоссальная потребность в специалистах среднего звена: трактористы, механизаторы. ПТУ уже давно не готовят этих специалистов, техникумы практически не готовят или очень маленький процент. Поэтому здесь мы испытываем значительную трудность. Нам бы хотелось, чтобы формирование устойчивой и эффективной системы подготовки и переподготовки специалистов производилось для массовых профессий сельского хозяйства. Может быть, здесь подумать и о каких‑то региональных заказах на подготовку таких специалистов, о программах начального, среднего профессионального образования (о чём уже упоминалось), о развитии целевой контрактной подготовки. Она тоже необходима. Не очень у нас работодатели на это идут, потому что это уже, так сказать, другая сторона медали. Рентабельность производства практически на сегодняшний день нулевая и плюс ещё закредитованность хозяйств.
Региональные целевые комплексные программы по привлечению и закреплению молодых специалистов – мы думаем, это очень нужно. И, конечно, нужно ещё упреждающее профессиональное переобучение и повышение квалификации работников, когда происходит реструктуризация сельскохозяйственных организаций, когда заранее знаем, что планируется сокращение рабочих мест. Я уже не говорю о том, что нужен какой‑то очень существенный рычаг для того, чтобы сдвинуть с мёртвой точки несельскохозяйственную занятость, потому что мы берём людей из сельхозпроизводства. Кстати, то, что государство помогло в прошлом году и в позапрошлом в развитии личных подсобных хозяйств, выручило и немножко нивелировало ситуацию. Но мы берём человека с производства и опять его в ту же сферу и посылаем. А для полноценного и системного развития сельхозтерриторий необходимы и сфера услуг, и другая направленность, не только сельхозпроизводство. У нас есть и дикорастущие плоды и ягоды, которыми надо заниматься, это и промыслы различные. Но здесь, конечно, нужна особенная помощь, какие‑то преференции, по крайней мере, для того чтобы это действительно сдвинулось с мёртвой точки.
Сегодня, мы считаем, нужно проводить ведомственное статистическое наблюдение сельскохозяйственных кадров и на его основе ежегодно делать какой‑то прогноз. И ведомство – Минсельхоз, которое достаточно много сейчас этим занимается, конечно, этим процессом должно заниматься более предметно. Учитывая сложность ситуации на рынке труда в сельской местности и необходимость поддержки граждан, которые начинают только предпринимательскую деятельность на селе и в аграрном секторе, и не только в аграрном, но и в сфере услуг, о чём я говорила… В этом году заканчивается действие региональных программ по снижению напряжённости на рынке труда. Поэтому считаем целесообразным, Дмитрий Анатольевич, и здесь нужна Ваша поддержка, чтобы и Минсельхоз Российской Федерации совместно с Министерством социального развития, Минздравсоцразвития, с Рострудом реализовали ещё ряд мероприятий, которые были бы направлены на организацию самозанятости сельского населения, на проведение опережающего обучения работников и оказание адресной поддержки. Здесь требуются системные решения проблем формирования и использования трудового и кадрового потенциала отрасли.
И здесь ещё есть у нас одна просьба. Мы думаем, что для такого системного современного подхода к рынку труда в аграрном секторе, для кадрового обеспечения и аграрного сектора, и социальной сферы села целесообразно в новую разрабатываемую госпрограмму включить эти направления, предусмотрев, безусловно, и финансирование этих программ. Мы думаем, что если бы это была система заинтересованности и бизнеса, и государства… Ещё Столыпин говорил: «Самым обездоленным нужно помогать всем миром».
Главный акцент мы должны сделать на инвестклимате и на модернизации промышленности. Только это способно создать большее количество современных рабочих мест, хорошо оплачиваемых и тех, в которых заинтересованы наши граждане. Но это требует и наибольшего напряжения.
Д.Медведев: Коллеги, хотел бы послушать, что делается в сфере поддержки моногородов. У нас здесь есть люди, которые специально для этого приехали.
Пожалуйста, кто готов по моногородам сказать? Давайте губернаторов послушаем.
В.Сердюков: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники сегодняшнего совещания!
1 июня 2009 года в городе Пикалёво было уволено одновременно 1600 человек. Вернулись на прежние предприятия, на которых работали, всего 530 человек. 1070 человек остались на рынке труда. Это 9,2 процента от трудоспособного населения города Пикалёво. Был принят ряд мер. Рассмотрели внимательно вместе с правительственными структурами Российской Федерации и определили первые эффективные меры, которые дали свои положительные результаты, – это инфраструктурные проекты. Они быстро реализовывались, и занятость стала обеспечена совершенно другая: это ремонт жилья, реконструкция жилья, ремонт дорог. Мы сразу же с самого начала привлекли 380 человек на эти инфраструктурные проекты. Программа, которая была поддержана Министерством регионального развития по реформированию жилищно-коммунального хозяйства, решила во многом эту проблему.
Второе направление. Вместе с Минэкономразвития разработали программу (нас поддержало Министерство) по развитию и созданию условий малого и среднего бизнеса. Мы инвестировали туда более 150 миллионов своих бюджетных средств, результат мгновенно был ощутимый – сразу 180 человек было трудоустроено. И ряд других программ были реализованы. 9,2 было, сегодня 1,5 процента уровень безработицы в Пикалёво. Практически программа, которая предусматривает дальнейшее решение проблем создания рабочих мест, будет выполнена в полном объёме, определены и площадки, конкурсы готовятся. Мы в течение года создадим ещё 2 тысячи рабочих мест.
В целом по Ленинградской области, Дмитрий Анатольевич, уровень безработицы сегодня составляет 0,65 процента, в то же время 12236 свободных рабочих мест – это 0,6 безработного человека на рабочее место. Какая проблема возникла у нас? Это мобильность рабочей силы. Никак мы не можем решить эту проблему пока. Тихвин рядом, 16 километров от Пикалёво, сегодня в Пикалёво 182 безработных, а в Тихвине выбирай любую профессию. Мы создали структуры, которые готовят, центр занятости вместе с ПТУ и так далее. Сегодня там востребованность 2,5 тысячи постоянной рабочей силы, в том числе уже с детскими садами, с жильём. Решение очень сложное из этих моногородов двинуть население.
Одна из проблем, которые мы рассматриваем и сегодня пытаемся решить при поддержке Минрегиона, – это увеличение строительства жилья для молодёжи только там, где есть рабочие места. Не там, где строители хотят строить, а там, где есть рабочие места. Только так мы, наверное, сможем решить некоторые проблемы обеспечения и мобильности рабочей силы.
У нас уже сегодня Кириши, Тихвин, Сосновый Бор, Кингисепп с минусовым уровнем безработицы, минусовый уровень – дефицит рабочих кадров. Поэтому мы просим рассмотреть вместе с Минобразования некоторую систему начальной профессиональной подготовки, перейти всё‑таки с трёхлетнего периода обучения на один год обучения. Нам не создать сегодня в профессионально-технических училищах современную материальную базу для тех, кто сегодня уже работает на новом модернизированном технологическом предприятии. На год перейти, а производственную практику мы предлагаем проходить на предприятиях, где есть хорошее, современное технологическое оборудование, чтобы могли работать там. Иначе мы в профессионально-технических училищах, готовя 2,5–3 года, не получаем тех специалистов, которые нужны. Хотя мы сегодня перешли полностью на госзаказ, и высшая школа, и средняя школа (практически более 90 процентов) сразу же трудоустраиваются на наших предприятиях. Но для этого просили бы посмотреть Министерство промышленности и торговли вместе с Министерством экономики льготное налогообложение предприятий, которые будут создавать учебные места и разрешать проходить на них производственную практику. Эта не та большая сумма средств, которая необходима, но это даст нам возможность готовить специалистов.
Второй вопрос – это формирование, может быть, специального фонда на этих предприятиях, фонда для подготовки работающих. Если не будут предприятия сегодня в этот процесс втянуты, нам очень сложно будет заниматься подготовкой кадров, в том числе тех, которые сегодня на уровне безработных. Мы сегодня рассматриваем с Министерством обороны вопрос, чтобы освобождающимся офицерам уже сегодня на опережающей стадии готовить и предлагать места проживания там, где есть рабочие места, а это в то же время рассматривается как строительство жилья точечное, именно точечное строительство жилья. Мы полагаем, что такой подход даст нам возможность вообще не допустить увеличения безработицы.
Три крупнейших предприятия строятся в Тихвине. В Киришах – нефтеперерабатывающий завод, в Сосновом Бору – атомная станция. У нас 10 тысяч работающих за пределами Ленинградской области – это Самара, это Новгородская, Псковская области, это СНГ при хорошем транспортном обслуживании, доставке, при хорошей системе жилищно-бытовых условий.
Д.Медведев: Насчёт учебных заведений. Я не против того, чтобы курс обучения был короче. Я так понимаю, что для этого уже все решения в принципе существуют. Но я не понимаю: Вы говорите, что мы не можем создать современной материально-технической базы учебных заведений. Что значит не можем? А зачем они нужны тогда, такие учебные заведения? Есть для этого ваши возможности, возможности регионального бюджета, и есть предприниматели. Мы же договаривались, что в средних профессионально-технических учебных заведениях необходимо сложение усилий между регионами и бизнесом, иначе, конечно, всё это будет выглядеть, как в 70-е годы, в тот период, когда движение ПТУ в нашей стране зародилось. Надо деньги туда вкладывать. А зачем нам устаревшая база? Странно слышать это от губернатора.
И в отношении Пикалёво. Это, конечно, пример очень специфичный, потому что это город, которым занималось всё Правительство. А у нас таких городов больше 300. Поэтому нужно, чтобы такого рода усилия предпринимались не в одном направлении, направлялись не в одну точку, а размещались по всей территории.
В отношении обеспечения госзаказами – это один из ресурсов, который у государства должен быть, и это существенный фактор влияния на ситуацию на рынке труда. Может быть, это не единственный фактор, но очень существенный, им нужно умело пользоваться.
У нас есть Ленинск-Кузнецкий. Как дела у вас?
В.Телегин: Добрый день, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Добрый день, уважаемые коллеги!
В первую очередь хотелось бы сказать спасибо, Дмитрий Анатольевич, за оказанную финансовую поддержку, связанную с комплексными мероприятиями для развития инфраструктуры города. Город получил определённый толчок к развитию. Горожане видят, что город строится, развивается, создаются новые предприятия. Мы «разбудили» бизнес, бизнес «проснулся», потому что во время кризиса все сидели и ждали, когда он закончится. Сейчас бизнес понял, что государство обратило внимание, создаётся инфраструктура. На сегодняшний момент заключены четыре соглашения с предприятиями, которые будут развиваться у нас в городе, плюс восемь соглашений на рассмотрении. У нас в КИПе [комплексном инвестиционном плане] было заложено всего два. Бизнес верит нам, повернулся, так скажем, к нам лицом. И я думаю, что нам не нужно останавливаться на том, что мы сделали в городе, продолжать…
Д.Медведев: Вячеслав Николаевич, у вас какая безработица сейчас в городе?
В.Телегин: Безработица на начало года была 3,6 процента, сейчас – 2,3. Уровень безработицы мы снизили.
Д.Медведев: Это зарегистрированная безработица. А рассчитанная по методике МОТ, реальная безработица, сколько?
В.Телегин: 2,3 процента.
Д.Медведев: А зарегистрированная какая тогда?
В.Телегин: Не готов сказать, Дмитрий Анатольевич.
Д.Медведев: Так это всё‑таки безработица расчётная по методике организации труда или же это те, кто у вас на учёте состоят как безработные?
В.Телегин: На учёте состоит 2,3 процента населения.
Д.Медведев: Это другое дело. Это зарегистрированная безработица. Я думаю, что тогда она у вас должна быть такой же приблизительно, как в стране, около 8 процентов. Но в принципе, конечно, с учётом того, что у вас есть известные сложности, это, в общем, неплохо. Вы управляете сейчас этими процессами?
В.Телегин: Безработицей?
Д.Медведев: Естественно! Чем ещё? Ради чего мы здесь сидим?
В.Телегин: Конечно, Дмитрий Анатольевич. Создаются новые рабочие места. Выделены деньги по программе поддержки моногородов на поддержку малого бизнеса, создано порядка 240 новых мест.
Д.Медведев: В этом году какие планы по созданию новых рабочих мест?
В.Телегин: На 2011 год?
Д.Медведев: Да.
В.Телегин: Планируем создать порядка тысячи новых рабочих мест. В связи с тем, что будут реализованы…
Д.Медведев: Сколько всего занятых в городе людей?
В.Телегин: Занято?
Д.Медведев: Да, всего?
В.Телегин: Порядка 36 тысяч.
Д.Медведев: 36 тысяч. Тогда тысяча мест – это достаточно.
Нужно на государственные бюджетные места принимать людей по дефицитным профессиям, а не просто по тем, которые являются популярными, потому что это всё‑таки вопрос денег, это вопрос государственного бюджета.
В.Телегин: Надеемся, что те инвестиционные проекты, которые заявились на этот год, большей частью будут реализованы. И часть людей мы привлечём именно на строительство.
Д.Медведев: У нас есть специальный институт, на это уполномоченный, Внешэкономбанк. Что сделано хорошего, Ирина Владимировна? Пожалуйста.
И.Макиева: Дмитрий Анатольевич, я хотела бы рассказать о двух аспектах работы Внешэкономбанка.
Первый аспект – на площадке Внешэкономбанка функционирует рабочая группа по модернизации моногородов. Эта группа создана при правительственной комиссии по экономическому развитию и интеграции.
Что удалось сделать за прошлый год? Я напомню, мы все знаем, что было выделено 27 миллиардов рублей на 35 городов. Вместе с тем освоено было 22,7 миллиарда. С чем это связано? Полностью освоены средства, выделенные в виде дотаций, на поддержку инфраструктуры, о чём говорили мэр Ленинска-Кузнецкого, губернатор Ленинградской и губернатор Кировской области. Вместе с тем недоосвоенными остались средства, выделенные в виде бюджетных кредитов. Это связано с тем, что бюджеты субъектов не смогли взять эти бюджетные кредиты. То есть эти средства в виде бюджетных кредитов были не востребованы.
Д.Медведев: На сколько процентов они востребованы?
И.Макиева: На 57. Из 10 миллиардов было выбрано 5,7 миллиарда. Полностью освоены средства, выделенные на поддержку ЖКХ и на поддержку малого и среднего предпринимательства. Причём ради кемеровских городов были внесены поправки в законодательство, которые дали возможность средства использовать не только на ремонт многоквартирных домов, но в первую очередь на переселение граждан из аварийного фонда, это шахтёрские города. Во всех 35 городах были запущены расширенные программы по линии ЖКХ. Это обеспечило временную занятость.
Лишь один город этим не воспользовался, это один из городов Мурманской области, они не смогли выдержать условия, создать ТСЖ и так далее, то есть они не смогли получить деньги фонда ЖКХ. На базе этих городов создано 26 промышленных площадок, уже сейчас на этих площадках работают порядка 3,5 тысячи человек, но это временная занятость, потому что в основном это люди, которые работают на стройке. По этим 35 городам к 2015 году планируется создать 190 тысяч новых рабочих мест, если все мероприятия комплексных планов будут реализованы – не только те мероприятия, в которых участвует федеральный бюджет, а все мероприятия, которые заявлены в комплексных планах модернизации. Есть у нас, конечно, лидеры, есть у нас города, которые немного не успевают, немножко отстают от графика.
Д.Медведев: Вы назовите их. Кто в лидерах, а кто не успевает?
И.Макиева: В лидерах у нас Семилуки Воронежской области, три города Кемеровской области, три города Республики Татарстан, в Свердловской области город Асбест, Нижний Тагил Свердловской области, город Сатка – Челябинской, Ростов – Ярославской, Северодвинск – Архангельской, Усть-Илимск – Иркутской области и Новочебоксарск (Республика Чувашия). Это лучшие города, те города, которые идут вровень с графиком, объявили конкурсы, начали проводить строительные работы. Но вместе с тем есть города, которые, мы уже с губернаторами обсуждали перед совещанием…
Д.Медведев: Назовите этих губернаторов. Это что у нас за города‑то?
И.Макиева: Они все здесь.
Д.Медведев: Все губернаторы здесь? Понятно.
И.Макиева: Я просто не хочу оправдывать, но вместе с тем, допустим, в Кировской области это связано с тем, что у Ростехнологии были очень большие обременения, соответственно, «промышленный парк» не может начать работу, пока Ростехнологии не расчистит старые долги. Есть такие объективные причины, но вместе с тем губернатор на это обращает особое внимание, и мы все помогаем.
Что касается города Тольятти, то буквально за последние две недели сделано очень много, больше, наверное, чем за предыдущие три месяца.
Что касается Ленинградской области, отставание идёт в Пикалёво, связанное с тем, что промплощадка, которая была обозначена ранее на территории города, была изменена в конце января 2011 года. Поэтому все те инвесторы, которые заявлялись на точечные площадки города Пикалёво, соответственно, сейчас поставлены перед фактом смены площадки. Для нас это очень тревожный сигнал.
Д.Медведев: Губернатор говорит, что всё хорошо у него.
И.Макиева: У нас есть показатели в комплексных планах, несколько раз на рабочие группы приглашались инвесторы, и рабочая группа выезжала на территорию, соответственно, сейчас инвесторы будут пересчитывать свои инвестиционные планы. Есть опасение, что сроки будут не выдержаны.
Мы не можем создать современной материально-технической базы учебных заведений? А зачем они нужны тогда, такие учебные заведения? Есть для этого возможности регионального бюджета, и есть предприниматели. В средних профессионально-технических учебных заведениях необходимо сложение усилий между регионами и бизнесом.
Д.Медведев: Я ещё два слова на эту тему скажу.
Я обещал Сергею Ренатовичу дать слово, и будем подводить итоги, то есть я передам слово уже Правительству для сообщения.
С.Борисов: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
Сегодня практически все говорили о малом бизнесе. Наши оценки совпадают с оценками РСПП. Как ни парадоксально, малые предприятия сегодня говорят о нехватке кадров, прежде всего квалифицированных кадров. И это после того, что в кризисный период малый бизнес как губка впитывал в себя трудовые ресурсы (меньше всех терял трудовые ресурсы и много впитывал). Мы получили положительную динамику в малом бизнесе. Конечно, она во многом обусловлена дотациями, которые получали предприниматели по линии Минздравсоцразвития. Реальную картину, может быть, мы увидим по статистике в этом году, тем не менее это был положительный тренд.
Мы понимаем, Дмитрий Анатольевич, что по‑настоящему развёрнутые модернизация и повышение производительности труда будут ещё больше высвобождать рабочую силу. Возникает вопрос: готовы ли мы к этим вызовам? Конечно, во всех странах существует серьёзная программа поддержки малого бизнеса, особенно стартующего. Наша сегодняшняя ситуация такова, что я и мои коллеги не уверены, что мы эти вызовы можем принять. Прежде всего потому, что федеральная программа развития малого бизнеса недофинансирована, по нашим оценкам, на 50 процентов. Те программы, которые заявлялись регионами и оценивались нами, были сбалансированными, очень хорошими программами. Отсекли ровно 50 процентов. Кроме этого, наша программа в прошлом году шла по двум коридорам: коридор Минэкономразвития – это федеральная программа, где сбалансировано всё (а по сути, мы сами строили вместе с Правительством, с Министерством эту программу), и по вертикали – наши представители наблюдают за процессом реализации этой программы. И ещё сюда нужно добавить моногорода, которые также вошли органично в эту программу и дали свой определённый эффект.
Программа Минздравсоцразвития, притом что она дала действительно валовой всплеск средств, мы считаем, не столь эффективна, потому что всё‑таки 58 с небольшим тысяч [рублей] за минусом налогов (15 тысяч [рублей] на налоги) – это очень маленькая сумма. Было бы здорово, если бы эта программа работала в сочетании с другими подпрограммами, такими как гарантирование процентной ставки, как лизинговые программы и так далее. Поэтому мы считаем, что эти программы нужно объединить.
Кроме этого, Вы сказали очень правильный тезис в своём вступительном слове о том, что старыми методами, докризисными методами, не стоит вообще развивать дальше нашу экономику. В этой связи мы считаем, что настало время по‑серьёзному посмотреть на такой феномен, который во всём мире используется, как построение кластеров, кластерных технологий. Каждый регион у нас имеет свои преимущества, когда‑то заложенные, может быть, в производственно- территориальные комплексы в советские времена. Но тогда не было рынка. Сейчас рынок даёт совершенно иную картину. С добавлением науки, с добавлением образования кластеры играют во всём мире определяющую роль. Поэтому нужно строить кластеры и знать, куда малый бизнес пойдёт, потому что именно там он является главным драйвером экономики и главным «бурлящим» слоем.
Конечно, здесь потребуется перемещение наших граждан. Может быть, есть бесперспективные моногорода, и нужно дать возможность переезжать на территории, где успешно развиваются кластеры, но при условии развития инфраструктуры, достаточной инфраструктуры. Вообще, в идеале было бы здорово, чтобы в инфраструктуре под малый бизнес предложения превышали спрос (как в Сингапуре), особенно по приоритетным направлениям развития экономики, которые определены в нашей стране.
Должен ещё сказать, что в истекший период мы оценили систему подготовки кадров. Это лоскутное одеяло, кто в лес, кто по дрова, кто как хочет, тот так и готовит кадры. Нет стройной системы, нет системы рекомендаций, нет вовлечения предпринимателей на курсы переподготовки, где реальные предприниматели могли бы сами рассказать о своём бизнесе и пригласить в будущем в свои проекты, в свои программы [людей], показать реальное положения дел.
Сегодня говорили коллеги о программах [занятости] для военнослужащих. Конечно, должны быть такие программы для увольняемых в запас военнослужащих, как и для тех, кто увольняется из органов внутренних дел. Это огромные трудовые ресурсы. В США существуют очень интересные программы. Они недешёвые, но они существуют, они нужны так же, как программы для женщин, для молодёжи.
Дмитрий Анатольевич, мы, когда моделировали патентную систему, которая, мы надеемся, в ближайшее время заработает и даст возможность многим малым предпринимателям заработать, предложили с Министерством экономики патент для самозанятых. Это легализовало бы очень большое количество наших граждан, которые из‑под полы пытаются что‑то производить, что‑то творить. Но, к сожалению, без всяких мотиваций Министерство финансов нас не поддержало. Здесь мы хотели бы продолжить эту тему. Это самозанятые без статуса индивидуального предпринимателя, что было бы очень и очень полезно.
И последнее. Мы считаем, что тезисы, которые Вами неоднократно излагались о том, что мы к 2020 году должны иметь 50 процентов трудоспособного населения в малом бизнесе и 40 процентов ВВП, реалистичны, особенно с учётом тех тенденций, которые сейчас пойдут в створе модернизации. Но мы всё‑таки хотели бы иметь чёткие ориентиры вместе с Правительством, увидеть траекторию этого полёта, что нужно делать для того, чтобы эти искомые показатели мы смогли бы достичь. Мы сейчас приступили к созданию специального проекта, форсайт-проекта по известным технологиям, которые определяют некие тренды на будущее в зависимости от того или иного развития событий вместе с «дорожной картой». Мы просим Правительство и Вас поддержать наши начинания.
Д.Медведев: Спасибо.
Татьяна Алексеевна, теперь попрошу наконец Вас выступить коротко о том, что предполагается делать на рынке труда в ближайшее время. Результаты нам в принципе всем известны, они, ещё раз говорю, вначале об этом было сказано, в целом удовлетворительные, это правда.
Пикалёво – пример очень специфичный, потому что это город, которым занималось всё Правительство. А у нас таких городов больше 300. Поэтому нужно, чтобы такого рода усилия предпринимались не в одном направлении, направлялись не в одну точку, а размещались по всей территории.
Пожалуйста.
Т.Голикова: Спасибо.
Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Я бы как раз хотела остановиться на том, что нам предстоит реализовать в 2011 году, и на тех акцентах, которые прозвучали сегодня в выступлениях. Но прежде я бы хотела сказать, что в течение 2009–2010 годов наши действия были направлены на то, чтобы сохранить в первую очередь социальную стабильность в обществе. И направления программ снижения напряжённости на рынке труда, конечно, больше всего были на это ориентированы, потому что и в 2009, и в 2010 годах основные средства, основное внимание уделялось общественным работам и временным работам. Надо сказать, что большое количество наших сограждан, в частности, в 2010 году 1,4 млн. человек, приняли в этом участие.
Сейчас я бы хотела сказать, что, вырабатывая направления на 2011 год, мы исходили в первую очередь из того, чтобы наши программы были связаны с новыми проектами в экономике. В частности, Ирина Владимировна об этом сказала, и я бы тоже сейчас на этом остановилась. В этой связи мы структурировали новые направления на 2011 год, а 2011 год является завершающим для программ снижения напряжённости на рынке труда, ассигнования уже существенно меньше, чем в предыдущие годы. Мы определились таким образом. Общественные и временные работы будут осуществляться только в городах с градообразующими предприятиями, в моногородах. Почему так? Это сделано потому, что, к сожалению, пока в моногородах почти 80 тысяч человек официально зарегистрированных безработных. Сегодня общая [по стране] безработица (по методологии Международной организации труда) 7,6 процента. И здесь, безусловно, есть лидеры [по снижению безработицы]. В принципе Ирина Владимировна их назвала, там более-менее ситуация благополучная, но есть и другие города, где уровень даже регистрируемой безработицы достаточно высокий.
Следующее направление – это опережающее профессиональное обучение работников, находящихся под риском увольнения. Хотела обратить внимание на то, что это не просто опережающее профессиональное обучение. Здесь речь идёт исключительно о том, что мы ориентируем это обучение под потребности реструктуризации и модернизации производства. Это важно с точки зрения наших программ, потому что наши программы носят исключительно адресный характер. Службы занятости лишь в том случае направляют на переобучение, если есть понятное, конкретное рабочее место для конкретного человека.
Следующее направление – это стажировка. Это направление немножко сокращается в следующем году, но остаётся тоже в приоритете. Безусловно, пока на 2011 год мы сохраняем направления развития малого бизнеса и самозанятости. Но здесь я бы хотела поддержать господина Борисова в той части, что, действительно, у нас только 2–3 процента [предпринимателей] закрыли свой бизнес, открыв его в 2009–2010 годах. Понятно, что ещё рано делать какие‑то выводы, но, безусловно, это направление и сам пласт малого бизнеса, который создался в 2009–2010 годы, будет продолжать свою работу и будет эффективен в том случае, если будут какие‑то другие продолжающиеся мероприятия, как, например, программы, которые реализует Министерство экономического развития применительно к малому бизнесу. Такая синергия есть, но она пока, к сожалению, не имеет масштабного эффекта. Очень важно, чтобы эти направления были подхвачены уже в более серьёзном плане.
Следующее – это, как я уже сказала, моногорода. На эти цели в рамках региональных программ мы направляем 3,9 миллиарда рублей. Здесь существенно развиваются два направления – к сожалению, пока остающиеся общественные работы и малое предпринимательство, которым мы охватываем 15,9 тысячи человек. Но ещё раз хочу подчеркнуть, всё, что мы делаем в моногородах – опережающее профессиональное обучение, стажировка, создание малого бизнеса и так далее, – будет иметь эффект в том случае, если те программы и те средства, которые были направлены на программу развития моногородов, заработают. Здесь принципиально важно другое. Скажем, мы реализовывали индивидуальные программы и продолжаем их реализовывать в Кировской области, в Самарской области. Но и та, и другая [программы] у нас практически завершаются к 1 июля 2011 года. И если мы не подхватим этих людей, которые сегодня заняты в проектах этих программ, то они окажутся, в общем, по сути, безработными гражданами.
Следующая тема – долгосрочные демографические тенденции. И мы впервые в 2011 году решились на проведение двух новых мероприятий, которые связаны с опережающим профессиональным обучением женщин, которые работают в тяжёлых и вредных условиях труда. Таких 5,6 тысячи человек. Мы включили такое направление, как профессиональная подготовка и переподготовка женщин, находящихся в отпуске по уходу за ребёнком до 3 лет, чтобы они имели возможность переподготовиться. И несколько приподняли норматив финансового обеспечения рабочих мест для инвалидов с 30 до 50 тысяч [рублей], потому что в 2010 году у нас количество безработных среди граждан этой категории возросло на полтора пункта. Это плохой сигнал, но это было связано с тем, что предприятия, которые используют труд инвалидов, как правило, были задействованы в переделах [производство комплектующих], особенно в автомобильном производстве и так далее. И они, к сожалению, были вынуждены сокращать заказы в связи с сокращением [основных] производств в период кризиса.
Ещё одно направление, о котором надо сказать, носит сугубо специфический характер – это безработица на Северном Кавказе. Там сейчас регистрируемая безработица 8,6 процента. В отношении их мы реализуем отдельный подход по всем направлениям, которые я перечислила.
То, о чём здесь тоже говорилось и что для нас стало очевидным, – это необходимость формирования забытого нами когда‑то баланса трудовых ресурсов. Сейчас соответствующие законодательные изменения приняты, постановление Правительства об уполномоченном органе и о самой схеме формирования баланса трудовых ресурсов подготовлено и находится в Правительстве Российской Федерации. Мы рассчитываем, что с 2012 года мы начнём формировать баланс трудовых ресурсов.
Правительство активно занималось моногородами. Проблема в том, что никакого правительства, конечно, не хватит на все такие случаи. Поэтому эта работа должна вестись более системно, что, собственно, и старались сделать.
На что бы я хотела в этом контексте обратить внимание? Дело в том, что мы в период кризиса (и, как Вы справедливо сказали, до него) больше ориентировались на региональные рынки труда. И, к сожалению, перетоков безработных, в принципе перетоков у нас между регионами не существовало, это никак не инициировалось и не поддерживалось. Отсюда в том числе и проблема мигрантов в том виде, в котором она у нас на сегодняшний день существует. В этой связи в работе, в том числе применительно к балансу трудовых ресурсов, будет изменён акцент – это не только региональная, это и отраслевая занятость. В балансе трудовых ресурсов, в его формировании будет задействовано порядка 18 ведомств, которые так или иначе формируют занятость в тех или иных отраслях.
Завершая эту тему, хочу сказать, что когда начались кризисные явления в экономике, то наряду с мониторингом на рынке труда мы вели и ведём мониторинг по задолженности по заработной плате. И ежемесячно мы такой доклад представляем в Правительство с указанием предприятий, отраслей и регионов, где задолженности по заработной плате имеют тенденцию к повышению.
Вы задали в начале вопрос. Хочу сказать, что у нас на 1 февраля задолженность увеличилась на 300 миллионов рублей (была 2,4 миллиарда, стала 2,7 миллиарда). [Задолженность] поднялась на Камчатке, в Нижегородской, Липецкой и Мурманской областях. Крупных причин две. Это предприятия-банкроты. Они имели задолженность и по состоянию на декабрь [2010 года], но в конце декабря было масштабное погашение задолженности. Поэтому задолженность по зарплате упала, а сейчас снова продемонстрировала тенденцию к повышению. И [вторая причина], конечно, я не могу не сказать, это государственный оборонный заказ, потому что все предприятия, которые сейчас дали рост задолженности по заработной плате, это предприятия, которые так или иначе задействованы в реализации государственного оборонного заказа.
Д.Медведев: Спасибо, Татьяна Алексеевна.
В отношении роста задолженности – это ответственность Правительства. Я хочу, чтобы Правительство за этими процессами следило вместе с губернаторами. Мы много сил потратили (я этим занимался, Правительство занималось и руководители регионов в кризисный период), надо этими процессами стараться управлять, в том числе, конечно, и по линии государственного оборонного заказа. Но об этом поговорим уже в рамках другого совещания.
Александр Дмитриевич, пожалуйста, Вам слово.
А.Жуков: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Действительно, сейчас важнейшая особенность того момента, который мы обсуждаем – ситуация на рынке труда, – заключается в том, что мы действительно от кризисных методов переходим к обычным, нормальным методам работы на рынке труда в посткризисный период. И здесь с этим всё связано. И думаю, что важнейшая вещь здесь – конечно, баланс трудовых ресурсов, который мы много лет не составляли, совершенно незаслуженно забытый и очень серьёзный инструмент регулирования и прогнозирования, которым государство должно пользоваться. Это очень непростая работа, Татьяна Алексеевна [Голикова] сказала, что 18 ведомств будут задействованы, не только ведомства, естественно, в первую очередь это и объединения работодателей, и профсоюзы, и малый бизнес – все в этой работе должны участвовать. От того, насколько правильно мы это просчитаем, зависит как раз подготовка студентов и переподготовка людей, которые работают на предприятиях под угрозой риска увольнения и так далее. То есть это, мы считаем, очень важный инструмент, которым мы в дальнейшем будем пользоваться.
Да, у нас в 2011 году заканчиваются региональные программы. Они действительно были очень важны именно в период кризиса, но некоторые вещи, которые удалось отработать в рамках этих программ, должны быть, как было правильно сказано, продолжены и не утеряны, подхвачены в первую очередь на уровне регионов.
Конечно, что касается поддержки малого бизнеса, здесь те программы, которые идут по линии Минэкономразвития, должны продолжать работать. Регионы, в которых программы занятости сохраняются, – я хочу обратить внимание губернаторов, которые здесь присутствуют, что мы прекращаем финансирование региональных программ, но это вовсе не означает, что их нужно бросить на уровне регионов. Это ваши полномочия и ваша задача, которую регионы должны решать.
Теперь по некоторым вопросам, которые прозвучали, в частности, по поводу содействия занятости граждан, уволенных с военной службы. Тема очень важная, действительно очень серьёзная. Надо сказать, что Правительство этим достаточно серьёзно занималось. Например, в 2010 году только через органы службы занятости услуги содействия были оказаны 145 тысячам граждан, уволенным с военной службы. Это достаточно большое количество. Но, ещё раз хочу подчеркнуть, эта работа должна продолжаться. Службы занятости этим должны активно заниматься.
Сейчас между Минобороны и Минздравсоцразвития есть соглашение о взаимодействии по вопросам содействия занятости военнослужащих. Я думаю, что и общественным организациям надо к этой работе подключиться, чтобы проблем с этой категорией [граждан] у нас не возникало.
Абсолютно приветствовал бы идею прихода офицеров запаса в школу. В школе не хватает мужских рук и просто мужчин не хватает. Это просто могут быть учителя различных дисциплин. Это было бы здорово.
Что касается рынка труда в сельской местности, это очень серьёзная проблема, потому что, к сожалению, безработица на селе у нас действительно выше, чем средняя по стране. И в рамках программ региональной занятости, я считаю, хороший механизм был принят по поддержке и фермерских хозяйств, и индивидуальных; приобретению крупного рогатого скота. Я думаю, что все эти программы должны быть на уровне регионов продолжены и поддержаны. И когда мы будем готовить поправки в федеральную программу поддержки развития агропромышленного комплекса, эти мероприятия должны найти там своё место, отражение.
По поводу переобучения и нехватки квалифицированных кадров. Здесь у нас есть программа развития образования. И я думаю, что там этому на самом деле уделяется довольно много места. Но надо ещё подумать, как эту программу усовершенствовать именно с точки зрения сопоставления потребностей [общества] и тех специальностей, которые мы готовим.
Д.Медведев: Александр Дмитриевич, спасибо.
У нас Правительство активно занималось моногородами. Проблема в том, что никакого правительства, конечно, не хватит на все такие случаи. Поэтому эта работа должна вестись более системно, что, собственно, и старались сделать. Игорь Иванович, Вы как куратор этой темы несколько слов скажите.
И.Шувалов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Дмитрий Анатольевич, Вы неоднократно ставили перед Правительством задачу серьёзно заниматься проблемой моногородов. Мы все осознали, насколько серьёзна эта проблема, как раз когда активно развивался финансово-экономический кризис. Вы сформулировали задачу перед Правительством в конце 2008 года впервые, затем в Послании Президента по этой теме были поручения Президента Правительству. Мы решили, что наряду с другими мерами поддержки граждан на рынке труда необходимо специально в проектном плане заняться моногородами. Посоветовавшись с коллегами, мы определили, что проектную группу, специальную группу мы создадим на базе Внешэкономбанка России. В эту группу входят представители министерств и ведомств, эта группа должна работать активно с Комиссией по экономическому развитию и интеграции. Это та комиссия, которая в начале и в середине кризиса занималась этими вопросами еженедельно.
Дмитрий Анатольевич, мы исходили из того, что по той классификации, которая принята и которой мы пользуемся, в Российской Федерации приблизительно 335 моногородов, из них в качестве пилотного проекта мы взяли для работы 35 городов. Рабочая группа посетила все эти 35 городов, а члены Правительства, которые работают по отдельным проектам в отраслевом смысле либо по общим вопросам, посетили также эти города. В тех городах, о которых сегодня здесь говорили, я был, кроме Кировской области, мои коллеги также их посетили – Министр регионального развития, Министр социального развития и здравоохранения. То есть мы знаем, как в этих городах развиваются проекты. Эти проекты базируются на комплексных инвестиционных планах – КИПах, как мы их называем. И должен Вам доложить, что к настоящему моменту, к сожалению, не все КИПы созданы, в 71 муниципальном образовании таких комплексных инвестиционных планов не существует.
Д.Медведев: А почему?
И.Шувалов: Это ответственность в первую очередь муниципальных властей, они вместе с рабочей группой такие планы представляют, мы даже помогаем эти планы дорабатывать, просто эти планы в настоящий момент не отработаны. Я бы сказал так, если коротко: это ответственность муниципальных властей и региональных властей.
Д.Медведев: То есть я так понимаю, что эти регионы просто не занимаются этим?
И.Шувалов: Да, эти регионы по этим инвестиционным планам недоработали.
Д.Медведев: Какие конкретно это регионы и какие моногорода?
В.Басаргин: Я бы хотел сказать, что это одна из проблем моногородов. 71 КИП – это населённые пункты с численностью менее 20 тысяч человек. И как раз там у нас наибольшая проблема с точки зрения занятости. Татьяна Алексеевна говорила, что есть некоторые города, где превышается среднероссийский уровень [безработицы]. У нас есть города, где в шесть раз превышается среднероссийский уровень. Я назову такие города.
В.Басаргин: У нас есть Нязепетровск в Челябинской области – 13,1 (это зарегистрированная безработица), посёлок Петровский, Ивановская область – 14,3.
Д.Медведев: Там есть планы или нет?
В.Басаргин: Там планов ещё нет.
Д.Медведев: Я о чём хочу сказать. Я понимаю, что победить безработицу, особенно в таких специальных образованиях, как наши советского ещё плана моногорода, – это очень трудная задача. Это не надо недооценивать. И все стараются этим заниматься. Правительство, по сути, в личном режиме это всё контролирует.
Я не спрашиваю про какие‑то сверхъестественные успехи, которые пока не достигнуты. Слушайте, но планы‑то надо сделать. Это же просто элементарное разгильдяйство, хамство по отношению к людям, которые там живут. Почему планы‑то не сделаны?
Хотел бы прямо сказать нашим руководителям регионов о том, что продолжение ими своей работы в должности губернаторов будет напрямую увязано с успехом работы по совершенствованию рынка труда в моногородах, по созданию новых рабочих мест, по выполнению тех решений, которые принимались.
Давайте‑ка так, представьте мне записку, Игорь Иванович, за Вашей подписью или премьера, о том, в каких регионах и какие планы недоделаны.
И.Шувалов: Хорошо.
Д.Медведев: Продолжайте.
И.Шувалов: Итак, в 71 муниципальном образовании планов пока нет. При этом я должен сказать, что в рабочей группе на базе Внешэкономбанка материалы по планам дорабатываются. И на уровне федерального…
Д.Медведев: Мы их сколько дорабатываем по времени?
И.Шувалов: Очень разные. Есть некоторые, которые в течение месяца приняли, а некоторые по нескольку месяцев дорабатывали.
Д.Медведев: А мы какие сроки устанавливали для наших коллег?
И.Шувалов: Мы первоначально хотели получить все планы в течение трёх месяцев, Дмитрий Анатольевич.
Д.Медведев: Когда этот срок истёк?
И.Шувалов: Год назад.
Д.Медведев: Год назад. То есть эти начальники, я имею в виду и губернатора, и руководителя муниципального образования, в течение года не «почесались» что‑либо сделать?
И.Шувалов: Может быть, они, Дмитрий Анатольевич, постарались, но не ответили на те вопросы, которые перед ними ставились, не подготовили планы. Может, они «чесались», извините, но они просто не в состоянии…
Д.Медведев: Не в тех местах, как раньше говорили.
И.Шувалов: Они или просто неквалифицированны, или безответственны.
Д.Медведев: Слушайте, тогда нужно принимать решение. Есть и процедуры, установленные для глав муниципальных образований со стороны губернаторов. В отношении губернаторов есть другие процедуры, там Президент уже решает.
Сделайте мне доклад.
И.Шувалов: Сделаем доклад.
Дмитрий Анатольевич, должен сказать, что большая часть губернаторов вела себя очень активно, губернаторы работали с Внешэкономбанком, с Министерством регионального развития. В некоторых субъектах была ситуация крайне сложная. Мне представляется, что наиболее сложная ситуация была, например, в Кемеровской области. При этом каких‑либо социальных взрывов, каких‑либо сложностей в работе с руководством Кемеровской области мы в тот период времени не наблюдали. Мы наблюдали спокойное отношение, знали, какие существуют проблемы, и эти проблемы вместе с региональными и муниципальными властями решали. Здесь присутствует один из мэров этого региона.
При этом были другие субъекты, Дмитрий Анатольевич, по которым получились самые негативные оценки общественности и очень негативный резонанс. Это такие города, как Байкальск Иркутской области, Пикалёво – Ленинградской и Светлогорье – Приморского края. При этом проблемы, с которыми сталкивались региональные власти в этих городах, были совсем не самыми сложными. Люди, которые высвобождались с рабочих мест (правда, это были градообразующие предприятия), – положим, это 500–600 человек. Была перспектива для того, чтобы осуществить местные программы занятости, временной занятости, либо поработать для того, чтобы предоставить в будущем постоянные рабочие места. Вместо этого были всё время обращения в федеральный центр и была попытка переложить ответственность на федеральный центр. Мы тем не менее этими проектами занимались, региональным властям помогали, что подтверждают и губернаторы.
Никакие наши успехи по выходу из кризиса не будут впечатляющими для наших граждан при отсутствии двух моментов: социальной стабильности, заключающейся в том, чтобы люди имели работу и нормальную заработную плату, и перспектив сохранить эту работу, создать для себя собственное дело или найти новую работу. Именно по этим показателям и будут судить об успехе нынешнего экономического курса.
Но на будущее мне бы хотелось сказать следующее. Мы своей ответственности с себя не снимаем, Дмитрий Анатольевич, Ваши поручения будем выполнять, тем не менее губернаторы и руководители муниципальных образований должны понимать, что первая ответственность или немедленная ответственность по решению проблемы должна быть всё‑таки на местах, притом что все фонды, которые есть по линии Министерства регионального развития и других министерств, в любом случае будут предоставлены. Мы никогда эти деньги не придерживали, наоборот, пытались даже иногда, может быть, без должных формальных оснований как можно быстрее предоставить.
Дмитрий Анатольевич, Вы задали вопрос, почему не в полном объёме были профинансированы проекты…
Д.Медведев: 57 процентов.
И.Шувалов: Да, с использованием бюджетных кредитов. Две причины. Первую причину я уже назвал – это не совсем качественные инвестиционные проекты. И вторая причина – это не совсем хорошее финансовое состояние некоторых регионов, которые могли бы себе позволить получить деньги дополнительно в кредит. Поэтому при совмещении этих двух факторов субъекты исходили из того, что у них нет уверенности в возвращении этих денег и в том, что они расплатятся с Министерством финансов, создадут рабочие места, и, во‑вторых, их сегодняшнее финансовое состояние уже достаточно сложное.
Д.Медведев: То, что у них сложное бюджетное состояние, это я понимаю, но что они планируют делать?
И.Шувалов: Нам первоначально губернаторы говорили, что необходимо увеличивать дотации, необходимо увеличивать средства по линии фонда ЖКХ и министерские программы Минэкономразвития, Министерства здравоохранения и социального развития. Мы договорились с Александром Дмитриевичем и другими коллегами, что мы в этом году специально средств в бюджете на программы моногородов не выделяем. Мы берём те мероприятия, которые находятся в обычной бюджетной классификации, и по программному методу пытаемся эти мероприятия осуществить в моногородах, пытаемся научиться сделать это правильно, потому что важно предоставить денежные средства для развития программы в моногороде, но всё же деньги без надлежащего позитивного результата передавать на уровень муниципалитетов или субъектов бесконтрольно мы не хотим. Поэтому мы сейчас в периоде, когда пытаемся по‑другому эту работу проводить.
Д.Медведев: По Вашим ощущениям, сколько процентов городов получит в этом случае финансирование?
И.Шувалов: Дмитрий Анатольевич, мы исходим из того, что по линии федеральных источников, исходя из ручного управления, в этом году это будет 50 моногородов. И мы как хотим сделать? Правительство будет работать с моногородами в каждом субъекте Российской Федерации. Внешэкономбанк должен в одном городе в субъекте Российской Федерации ввести по одному инвестиционному проекту. Это будет базовой площадкой, которая позволит не только проявить позитивный результат, но и научит региональные власти, муниципальные власти работать и с другими муниципальными образованиями, и с другими предприятиями, которые находятся в сложной ситуации.
Первоначально ещё была, Дмитрий Анатольевич, сложность в том, что первые планы, которые нам были представлены для утверждения, это, скорее, были планы по выживанию и планы по улучшению социальной ситуации в городе. Но если взять план по избавлению от монозависимости и улучшению социальной ситуации, то они, конечно, первоначально друг другу противоречили. Мы пытались показать, почему мы не можем утвердить эти планы. И всё же утверждали только те планы, которые помогали нам избавляться от монозависимости.
Заканчивая, Дмитрий Анатольевич, хотел бы сказать, что, например, такой город, как Тольятти, или город Нижний Тагил, по которому мы работали, при всех сложностях, которые были в этих городах, а это очень сложные города, это крупные города…
Д.Медведев: Очень крупные.
И.Шувалов: …Мы с делегацией посетили город Тольятти. Могу Вам сказать, Дмитрий Анатольевич, при всех скептических оценках того, что происходило в последние десятилетия на «АвтоВАЗе»… Как Вы знаете, очень сложная структура рынка труда в городе Тольятти. Мы посмотрели, во‑первых, что происходит на «АвтоВАЗе», как он меняется, и познакомились с реализацией отдельных направлений программ, включая создание новых рабочих мест на малых предприятиях. Здесь прозвучала оценка, что у нас 2–3 процента предприятий, которые закрываются. Вы знаете, Дмитрий Анатольевич, я думаю, что справедливости ради надо сказать, что, наверное, реальная статистика будет иной, хуже. Но в любом случае это очень позитивная программа.
Почему реальная статистика хуже? Дело в том, что мы денежные средства выделяли, стимулировали создание юридических лиц, с тем чтобы в эти юридические лица приходили новые работники, открывались новые рабочие места. По той статистике, которую мы имеем, отчётность по таким предприятиям (около половины) не подаётся. Это косвенный признак того, что деятельность в таких предприятиях не осуществляется.
Но в любом случае я считаю, что это было хорошее решение, правильное. Реальную статистику того, насколько реально предприятие заработало и выжило, мы получим чуть позже. Но то, что мы в 2009 году приняли такое решение, а в 2010 году эту программу осуществляли – это правильно.
Также хочу Вам сказать, Дмитрий Анатольевич, что, например, в городе Ленинск-Кузнецкий, где мы встречались с предпринимателями, которые по этой программе в том числе организовывали рабочие места, существует центр поддержки малого предпринимательства. Здесь присутствует Владимир Валерьевич Рашевский, мы знакомились с предпринимателями. Одна женщина с хорошим финансовым образованием работала в страховой организации, оказалась безработной и при помощи этой программы смогла организовать своё дело, привлечь ещё шесть человек на рабочие места. И говорит, что она сейчас даже, пережив самое сложное кризисное время, ощущает себя с точки зрения потенциальной работы и вовлечённости в общественно-деловую жизнь значительно увереннее, чем это было накануне кризиса.
Что же касается срочных трудовых договоров – это более сложная тема, потому что она безусловно влияет на общую ситуацию на рынке труда. Действующее законодательство предусматривает довольно значительное число случаев, когда договор может быть заключён на срок, а не бессрочно. Здесь Правительству нужно взвесить, насколько целесообразно дальнейшее расширение этого перечня.
Дмитрий Анатольевич, мы эту программу будем продолжать. По моногородам будем работать и Ваше поручение будем выполнять.
Могу сказать в заключение следующее. Когда мы начали работать все вместе в Правительстве по программам занятости, мы, по сути, впервые по‑другому посмотрели на свою работу, как мы должны её проводить. И должен Вам сказать, что за это время, за эти два года, по сути, мы научились, как нужно работать со структурной занятостью и как к этой проблеме относиться иначе, поскольку раньше действительно мы больше занимались вопросами социальной стабильности, мало разбирались в вопросах поощрения занятости и формирования определённых рабочих мест. Сейчас мы понимаем, как эту работу проводить.
Д.Медведев: Хорошо, что Правительство в этом разобралось. Это, конечно, важно.
Теперь два слова с моей стороны по отдельным направлениям в завершение нашего разговора.
Здесь коллеги выступали с целым рядом идей, я потом стенограмму посмотрю, тем не менее некоторые из них мне представляются требующими комментариев. То, что Александр Николаевич говорил, по легализации дистанционной работы. Я считаю, что это правильно, и давным-давно пора было бы сделать, потому что многие люди хотели бы так работать. Если у нас не хватает в настоящий момент нормативной базы по этому поводу, необходимо Трудовой кодекс в этом плане поменять.
Что же касается срочных трудовых договоров – это более сложная тема, потому что она безусловно влияет на общую ситуацию на рынке труда. С другой стороны, действующее законодательство, в частности, статья 59 Трудового кодекса, предусматривает довольно значительное число случаев, когда договор может быть заключён на срок, а не бессрочно, то есть не на неопределённый срок. Здесь Правительству нужно взвесить, насколько целесообразно дальнейшее расширение этого перечня, и по итогам уже окончательно представить свои предложения.
Наверное, можно что‑то ещё сделать, но безбрежно, конечно, расширять категорию таких случаев нельзя, потому что мы понимаем, к каким тектоническим последствиям на рынке труда это приведёт. Тогда практически все договоры будут заключаться на срок, и это подорвёт гарантии социальной стабильности, и, в общем, существующие в настоящий момент трудовые договоры, заключённые с большинством граждан в нашей стране, могут быть сломаны.
По вопросам социальной адаптации офицеров запаса – то, что наш коллега достаточно подробно осветил в своём выступлении. Если вы считаете, что ответственность размыта и необходима какая‑то другая комиссия, мне, что называется, не жалко. Я готов дать поручение Правительству. Взвесьте ещё, необходимо соединять это в рамках какой‑то несуществующей комиссии или нет? Если она была более эффективна в тот период, можно её опыт использовать и сейчас. Хотя, конечно, надо признаться, ситуация сейчас в этой сфере гораздо лучше, чем в тот период, когда этим вопросом занималась вице-премьер Валентина Матвиенко. Это мы тоже должны понимать. Денег выделили, но и определённые успехи есть в этом направлении. Я не против того, чтобы комиссию вернуть, это инструмент. Посмотрите, конечно.
Хотел бы сказать, что я отдельно ещё встречусь с военнослужащими, для того чтобы поговорить о специфике их службы и труда жён военнослужащих, потому что это, может быть, тоже достаточно серьёзная проблема для нашей страны с учётом того, что значительная часть жён военнослужащих просто не устроена. С кем бы я из офицеров ни разговаривал, действующих офицеров, они, конечно, все говорят о том, что это проблема.
Я абсолютно приветствовал бы идею прихода офицеров запаса в школу. Это хорошая тема, об этом Министр сказал. Действительно, в школе у нас не хватает мужских рук и просто мужчин не хватает, причём вовсе необязательно, чтобы это были действительно основы безопасности жизни, традиционная НВП [начальная военная подготовка], так сказать, в советском понимании, – это просто могут быть учителя различных дисциплин. Это было бы здорово.
Кстати сказать, есть ещё одна тема, по которой, как мне представляется, офицеры запаса могли бы сказать своё очень веское слово, – это наша милиция, будущая полиция. Там будет череда увольнений в силу известных сокращений, реформирования структуры МВД в целом. Далеко не все, кто в настоящий момент служит, могут сохранить свою трудовую деятельность в структуре МВД, и где‑то, я считаю, вполне разумным было бы использовать опыт офицеров запаса. Я уже поручение на эту тему Министру внутренних дел давал, считаю, что нужно к этой теме обязательно вернуться.
Если говорить о других вещах, то мы безусловно этими вопросами будем заниматься в ближайшее время, включая и пенсии для военнослужащих. Они будут меняться, но это предмет другого совещания и других решений, которые Правительство будет принимать.
По поводу газа я также услышал то, что было сказано по Московской области. Это требует разбора, конечно: если 300 тысяч только за подключение, это абсолютно никуда не годится. Скажу сегодня председателю правления «Газпрома», пусть проверяет, что это такое.
По малому бизнесу, то, о чём коллеги говорили в нескольких выступлениях. Во‑первых, считаю, что, безусловно, это магистральное, ещё раз повторяю, направление совершенствования нашего рынка труда. Хотел бы, чтобы к этому относились так и губернаторы, и руководители правительственных ведомств.
Во‑вторых, я полностью поддерживаю идею сочетания различных программ, потому что, какие бы деньги мы ни давали, скажем, по федеральной линии, это всё равно не будут фантастические деньги, мы с вами понимаем. Но это всё‑таки вместе, вкупе с другими возможностями должно давать старт для создания собственного бизнеса. Но то, о чём Вы говорили, Сергей Ренатович, в отношении этих 58 тысяч, мне коллеги докладывают, что они не облагаются налогами. Так что Вы это проверьте и скорректируйте, потому что Правительство настаивает на том, что эти деньги специально освобождены из‑под налогообложения. Поэтому неверных сигналов тоже давать не надо.
По малому бизнесу. Во‑первых, безусловно, это магистральное, ещё раз повторяю, направление совершенствования нашего рынка труда. Хотел бы, чтобы к этому относились так и губернаторы, и руководители правительственных ведомств.
И, может быть, последнее из того, что я хотел бы отметить, но не последнее по значимости, то, что мы достаточно активно вместе обсуждали, – моногорода. Я уже всё что требуется сказал. Хотел бы прямо сказать нашим руководителям регионов о том, что продолжение ими своей работы в должности губернаторов будет напрямую увязано с успехом работы по совершенствованию рынка труда в моногородах, по созданию новых рабочих мест, по выполнению тех решений, которые принимались.
Я уж не говорю о том, что было специально упомянуто сейчас руководством Правительства. Те муниципальные образования, в которых не созданы эти комплексные планы, – это закритичная ситуация. Жду доклада от Правительства вместе с Контрольным управлением Президента: кто и почему этого не сделал по истечении года с момента, когда такое решение было принято, потому что, на мой взгляд, это признак профнепригодности. Это же какое отношение должно быть к собственным гражданам, жителям соответствующего края или области, если просто не подготовить бумажку. Не то что вопрос не решить, бумажку не подготовить! Сделайте всё за три дня и мне доложите.
И в завершение хотел бы сказать одну вещь. Конечно, никакие наши успехи по выходу из кризиса не будут впечатляющими для наших граждан при отсутствии двух моментов: социальной стабильности, заключающейся в том, чтобы люди имели работу и нормальную заработную плату, и перспектив сохранить эту работу, создать для себя собственное дело или найти новую работу. Именно по этим показателям и будут судить об успехе нынешнего экономического курса. Не по каким‑то абстрактным моделям, не даже по разговорам о модернизации, инновациях, а именно по этим двум составляющим. Хотел бы прямо на это обратить внимание членов Правительства, руководителей регионов и руководителей нашего бизнеса.
