В 2023 году форум проводится в шестой раз. Его центральная тема – «Новая реальность мировой энергетики: создавая будущее». Модератор панельной дискуссии – телеведущий межарабского канала Al Ghad Амро Абд Эль-Хамид.
В РЭН участвуют представители правительств различных стран, руководители крупнейших энергетических компаний и организаций, учёные и эксперты. Всего свыше четырёх тысяч человек из более чем 60 стран мира.
Основные мероприятия «Российской энергетической недели» проходят с 11 по 13 октября в Москве.
* * *
А.Абд Эль-Хамид: Добрый день, уважаемые гости!
Приветствую вас на форуме «Российская энергетическая неделя».
Также приветствую многоуважаемых спикеров заседания – Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина и Премьер-министра Ирака Мухаммеда Судани.
Меня зовут Амро Абд Эль-Хамид. Я являюсь тележурналистом межарабского телевидения Al Ghad, вещающего из Каира, а также директором арабо-евразийского исследовательского центра.
Прежде чем пригласить господина Владимира Владимировича Путина выступить с речью, хотел бы отметить, что лидер арабской страны впервые участвует в этом форуме, который превратился в крупную международную площадку для обсуждения актуальных вопросов в сфере решения [вопросов] топливно-энергетического комплекса.
На форуме в прошлом году Владимир Владимирович ограничился лишь выступлением, а сегодня он участвует в качестве спикера в нашем основном заседании, что является для меня большой удачей, так как много лет назад я имел честь брать у него интервью, и теперь у меня снова есть возможность задать ему вопросы, которые, конечно, не будут ограничиваться только вопросами энергетики.
Владимир Владимирович, Ваше слово.
В.Путин: Уважаемый господин премьер-министр Республики Ирак! Дамы и господа! Дорогие друзья!
Приветствую участников и гостей «Российской энергетической недели».
Вот уже в шестой раз этот форум собрал в Москве руководителей ведущих отраслевых компаний и научных институтов, политиков, экспертов из России и из-за рубежа, чтобы вместе оценить тенденции и перспективы глобальной энергетики, обменяться мнениями о задачах, стоящих перед мировым ТЭКом, и о том, как обеспечить долгосрочную стабилизацию энергетических рынков планеты.
Это особенно важно сегодня, когда мировая экономика переходит к многополярной модели, в которой действуют несколько центров роста, а место, роль и значение каждой страны определяется тем, как она воспринимает эти глубинные, необратимые процессы, насколько эффективно умеет отстаивать свой экономический, промышленный, технологический и энергетический суверенитет, перестраивать инвестиционные, торговые и кооперационные связи.
Такой этап структурной трансформации сейчас проходит и экономика России. Меняется география внешней торговли, параметры занятости, отраслевая картина. Появляются совершенно новые рыночные перспективы у малого и среднего бизнеса.
Российский ТЭК также переживает глубинные изменения. Они затрагивают все направления работы: добычу и переработку энергоресурсов, сервис и логистику, взаимодействие с зарубежными партнёрами.
Сегодня хотел бы остановиться на четырёх ключевых элементах этой трансформации, которые, конечно же, учитывают внешние факторы, но при этом носят, на мой взгляд, фундаментальный характер, являются частью суверенной, долгосрочной стратегии нашей страны.
Первое. Наш базовый приоритет – это обеспечение национального рынка, достаточное предложение топливно-энергетических ресурсов внутри страны. Причём подчеркну: речь идёт не только о текущих потребностях бизнеса и граждан – будем последовательно работать над качественным развитием собственного рынка, увеличением его ёмкости. Возможности здесь, безусловно, огромные.
Хороший пример такой работы – наша газовая отрасль. Напомню, что в 2021 году в масштабах всей страны стартовала программа социальной газификации. Её цель, чтобы природный газ дошёл до каждого дома в посёлке, в городе, где проложен магистральный газопровод.
По итогам первых лет программы обеспечена техническая возможность присоединить более миллиона домохозяйств. Из них 375 тысяч уже подключены.
В прошлом году мы договорились сделать программу бессрочной. Более того, расширили её на поликлиники, больницы и школы, где теплоснабжение может быть переведено на природный газ.
Год назад здесь, на «Российской энергонеделе», предложил оказать адресную помощь гражданам в газификации частных домов. Государство субсидирует расходы на покупку оборудования и проведение работ на земельном участке в сумме до 100 тысяч рублей на одно домовладение.
Такой возможностью воспользовались около 52 тысяч граждан, имеющих льготы. Это в том числе многодетные семьи и малоимущие люди, которые смогли быстро и без высоких затрат подключить газ к своему дому, сделать жизнь более удобной и комфортной.
Предлагаю расширить перечень граждан, которые могут получать субсидию на газовое оборудование и его установку, а именно: внести в этот перечень и участников специальной военной операции и членов их семей, а также инвалидов первой группы и семьи, которые воспитывают детей-инвалидов.
Добавлю, что мы запустили целый ряд стратегических проектов для развития газотранспортной системы. Они призваны повысить доступность природного газа для компаний, предприятий, для городов и посёлков.
Так, запланировано объединение газотранспортных систем запада и востока России. На первом этапе свяжем газопроводы «Сила Сибири» и Сахалин – Хабаровск – Владивосток, а затем включим их в единую систему газоснабжения. Вместе со строительством системы «Сила Сибири – 2» это позволит провести газ во многие регионы Сибири и Дальнего Востока страны.
Выполнение этой задачи мы регулярно обсуждаем с Правительством и с компаниями, в том числе в рамках совещаний по мастер-планам дальневосточных городов. Так, уже определены конкретные планы-графики по развитию [городов] Якутии, Бурятии, Хабаровского, Приморского и Забайкальского краёв, Приамурья и Еврейской автономной области, а также Красноярска.
Запущен проект газификации Камчатского края с помощью СПГ. А Мурманская область и Карелия получат газ от газопровода-отвода Волхов – Мурманск – Белокаменка. Магистраль будет проложена для проекта по производству сжиженного газа на Кольском полуострове. Но часть её мощностей, а именно до десяти миллиардов кубометров в год, пойдёт на снабжение предприятий, социальных объектов, жилых домов в Карелии и Мурманской области, на развитие экологичной электрогенерации.
Отмечу, что в прошлом году в России зафиксирован рекордный объём энергопотребления, и есть основания полагать, что в текущем году он будет обновлён. Здесь не нужно говорить специалисту: если растёт объём энергопотребления, значит, экономика растёт. Собственно, это подтверждается и всеми другими данными.
Подчеркну, это качественный, интегральный показатель, который отражает позитивную динамику российской экономики и социальной сферы. Растёт количество потребителей, открываются новые производства и объекты инфраструктуры, рабочие места, а значит, увеличивается спрос на электроэнергию.
В этой связи будем последовательно повышать надёжность энергоснабжения регионов. Сети, линии электропередачи должны работать чётко, устойчиво, иметь резерв для развития территорий. При этом особое внимание будем уделять повышению энергоэффективности промышленности, коммунальной сферы, транспорта.
Напомню, что у нас свёрстаны планы по обновлению электросетевого хозяйства в тех субъектах Федерации, где вопрос стоит наиболее остро. Сейчас перечислять не буду, это примерно десять регионов.
Обращаю внимание Правительства: все региональные программы на этот счёт нужно профинансировать в полном объёме. Средства федерального бюджета на поддержку таких программ предусмотрены.
И ещё: ключевое условие для уверенного, долгосрочного развития энергетического рынка – это стабильность и доступность цен на электроэнергию, сырьё, топливо.
Как вы знаете, в последние месяцы мы столкнулись со скачком цен на бензин и дизельное топливо. Правительство приняло ряд решений, они призваны вернуть ситуацию в нормальное русло.
Вновь обращаю внимание наших ведущих энергокомпаний: в приоритете должны быть поставки топлива именно отечественным потребителям. В свою очередь Правительство прошу действовать более оперативно, принимать меры превентивного характера до того, как ситуация приобретёт острый характер.
Вторая стратегическая, системная задача российского ТЭКа – это создание максимальной добавленной стоимости, развитие глубокой переработки нефти и газа.
Мы уже серьёзно продвинулись в этой сфере. Свёрстаны и реализуются масштабные проекты нефте- и газохимии, в том числе с государственным участием, с государственной поддержкой.
Так, запущен нефтехимический комбинат в Тобольске. Наращивает мощность Амурский газоперерабатывающий завод. Строится комплекс по производству СПГ и переработке газа в Усть-Луге, а также Амурский газохимический комплекс.
Очень важно продолжить поддержку подобных проектов и продвигаться вперёд в укреплении, наращивании потенциала таких секторов отечественной экономики, как выпуск крупнотоннажных полимеров, другой продукции в сфере средне- и малотоннажной химии и, конечно, в области нефтепереработки, где идёт масштабная модернизация наших НПЗ.
Подчеркну, проекты российского ТЭКа всё больше основываются на отечественных технологиях, оборудовании, машинах и программном обеспечении.
В этой связи – третье направление структурной трансформации ТЭКа. Речь идёт о формировании полного суверенитета отрасли: технологического, кадрового и финансового. Предстоит кардинально увеличить объём и долю выпуска российского оборудования, особенно критически важного, вывести на новый уровень подготовку квалифицированных кадров и, конечно, сформировать собственные механизмы финансирования инвестпроектов.
Отмечу, что мы ведём планомерную работу по созданию и внедрению отечественных машин и оборудования для нефтегазового сектора и передачи электроэнергии.
Начиная с 2014 года освоено производство более 140 видов продукции, включая технику для бурения и добычи углеводородов, теплообменное оборудование, катализаторы и реагенты, высоковольтные кабели и переключатели да и многое-многое другое.
Напомню, что мы с коллегами из Правительства и из нефтегазовых компаний договорились сформировать крупные объединённые заказы на отечественную технику и оборудование. Нужно консолидировать силы, ресурсы государства, частного бизнеса, институтов развития на тех инновационных направлениях, которые востребованы в ТЭКе в первую очередь.
Например, «ВЭБ» совместно со Сколтехом и сервисными компаниями уже прорабатывает инвестиции в проекты по выпуску оборудования для разработки месторождений, в том числе трудноизвлекаемых запасов углеводородов.
Понимаю, что это сложная, непростая задача. Нужно чётко понимать интересы и потребности отрасли, причём как текущие, так и на перспективу. Тем не менее прошу Правительство ускориться и сформировать долгосрочный пакет заказов для разработчиков и производителей оборудования для ТЭКа.
Также прошу ускорить переход от иностранных к отечественным системам стандартизации и сертификации в нефтегазовой и нефтехимической промышленности. Это в том числе позволит дополнительно стимулировать импортозамещение в энергетической отрасли.
Отдельно скажу о программном обеспечении. Организации нашего ТЭКа уже предметно занимаются освоением российского софта, цифровых решений.
Обращаю внимание: при внедрении отечественных программных продуктов очень важно обеспечить непрерывность работы предприятий, учесть все риски и, конечно, перенимать наиболее успешный, передовой опыт.
Такие ориентиры, примеры для подражания у нас есть. Имею в виду атомную отрасль, которая увеличивает свою роль в энергобалансе России. На её долю приходится около 20 процентов всей электроэнергии в стране – 19,7, причём в прошлом году был установлен новый рекорд выработки на АЭС.
Российская инженерная школа по строительству и обслуживанию атомных энергетических объектов не просто сильна, но практически не имеет конкурентов на мировом уровне. Специалисты «Росатома» одновременно, хочу это подчеркнуть, одновременно строят за рубежом 22 энергоблока. Это примерно 80 процентов мирового рынка. В их числе АЭС «Аккую» в Турции – первый зарубежный проект, который наши специалисты будут вести на всём жизненном цикле: от проектирования до вывода из эксплуатации.
На прошлой неделе была проведена загрузка топлива на станции «Руппур» в Бангладеш. С опережением графика возводится четвёртый энергоблок АЭС «Эль-Дабаа» в Египте. Это наш флагманский проект на Африканском континенте, но здесь мы не ограничиваемся только строительством станции. Мы, по сути, с нуля вместе с египетскими специалистами, нашими друзьями из Египта создаём в этой стране целую отрасль атомной энергетики с подготовкой профильных кадров, поддержкой технического обслуживания и так далее. То есть помогаем Египту встать на путь суверенного энергетического развития.
В таком комплексном, системном подходе и заключается одно из главных конкурентных преимуществ «Росатома». Не говорю уже о традиционно высоких стандартах безопасности и надёжности станций.
Повторю, и на этапе создания, и при сопровождении АЭС Россия полностью технологически независима. При этом мы не против участия компаний из третьих стран в строительстве атомных энергостанций нашего дизайна.
Что очень важно, в России осваиваются новые направления атомной генерации, например, АЭС малой мощности в наземном и плавучем исполнении. Первая плавучая станция «Академик Ломоносов» эксплуатируется с 2020 года на Чукотке. В ближайшее время здесь будут развёрнуты ещё четыре аналогичных энергоблока. В Якутии строится первая в России наземная АЭС малой мощности.
Ещё одним примером успешного развития наших компетенций является гидроэнергетическая отрасль. Накопленный опыт, собственные технологические решения, а также уникальный потенциал водных ресурсов России открывают большие возможности для строительства гидроэлектростанций, что позволит обеспечить города и посёлки, промышленные и сельхозпредприятия, дома граждан недорогой и полностью «зелёной» энергией.
Развивая гидроэнергетику, мы сможем продвинуться и в решении проблем сезонных паводков. Регулирование стоков, накопление паводковых вод в водохранилищах ГЭС позволит не только снизить потери от чрезвычайных ситуаций, но и создать колоссальные запасы чистой воды – одного из самых востребованных ресурсов в мире.
Добавлю, что при участии «РусГидро» спроектировано и построено более 350 объектов в 54 странах. Сегодня компания поставляет свои технологические решения в 17 государств, включая страны Африки, Ближнего Востока, Центральной и Средней Азии, Латинской Америки, увеличивает трансфер технологий и обеспечивает инжиниринг на весь период эксплуатации станций, а это 50–70 лет. То есть компания заключает долгосрочные контракты, которые помогают установить прочные связи не только между предприятий, но и между странами.
Прошу профильные министерства, ведомства оказывать широкое содействие нашим компаниям, которые строят объекты энергетики за рубежом, занимаются экспортом инжиниринговых и других услуг в этой сфере, осваивают новые рынки.
И в этой связи – четвёртое направление трансформации нашего ТЭКа. Оно прямо связано с новыми перспективами и географией экспорта.
Как вы знаете, европейские страны фактически отказались от наших энергоносителей – не полностью, но пытаются это сделать, – которые многие годы обеспечивали экономическое и социальное благополучие Евросоюза. Конечно, не на 100 процентов, но в том числе это было серьёзным, очень серьёзным элементом этого благополучия. Введены ограничения на банковское обслуживание, фрахт, страховку, а также установлены так называемые потолки цен на наши нефть и газ.
Оставлю сейчас в стороне эффект этих решений для самих европейских стран, хотя, пожалуй, вернусь к этому. Они сейчас переплачивают за поставки нефти, нефтепродуктов, газа. В результате экономика Евросоюза находится около нулевой отметки, а промышленное производство с марта текущего года и вовсе оказалось в отрицательной зоне.
Как эксперты наши говорят, плюс 0,5 процента рост в еврозоне. И то за счёт Италии и Испании – не знаю, надо посмотреть, коллеги ещё посмотрят, почему у них некоторый рост наблюдается, – недвижимость, видимо, растёт, туристический сектор после ковида встаёт на ноги. А так, в целом в промышленности – минус, и это отражается на всём. Динамика промышленного производства в ЕС в июле текущего года – минус 2,4 процента, производство энергии – минус 4,7 процента, за первое полугодие текущего года – минус пять.
Это отражается на доходах населения. Реальные располагаемые доходы населения в еврозоне в первом квартале текущего года – квартал к кварталу [2023-го к 2022-го] – минус 1,2 процента. Напомню, что в Российской Федерации за этот же период времени – плюс 4,4 процента. За второй квартал – плюс 5,3 процента. Это рост реальных располагаемых доходов населения Российской Федерации.
Да, база разная, это понятно, но тенденция – вот что важно. Это показатель качества экономической политики. Иногда смотришь – удивляешься, чего они делают там. Ну это их выбор.
Отмечу, что российский топливно-энергетический комплекс работает стабильно. Производственные и финансовые показатели устойчивы. Благодаря действиям компаний и властей увеличен танкерный флот, созданы новые механизмы платежей, страхования и перестрахования наших грузов.
В итоге в короткое время, в короткие сроки удалось переключить поставки нефти на быстрорастущие и перспективные рынки других регионов мира – это Юг, Восток.
По оценке экспертов, уже сегодня вклад в мировую экономику пяти крупнейших азиатских экономик – мы всё время Китай сравниваем с Соединёнными Штатами, но вот если посмотреть на пять крупнейших азиатских экономик – это Китай, Индия, Индонезия, Малайзия, Вьетнам, – так вот этот вклад в мировую экономику превысил совокупную долю США и всех стран Евросоюза вместе взятых. И в ближайшие десятилетия отрыв будет только возрастать, в этом нет никаких сомнений. Что касается Китая и США: по прогнозу, в 2028 году доля КНР в мировой экономике вырастет до 19,7 процента, а США сократится до 14,5 процента – это по паритету покупательной способности, конечно.
Для расширения поставок в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, Африки, Латинской Америки Правительство подготовило план по развитию инфраструктуры экспорта российской нефти. Прошу коллег максимально ответственно отнестись к выполнению этого плана.
Вопрос логистики критически важен и для нашей угольной отрасли. Сейчас наряду с расширением Восточного полигона железных дорог – БАМа и Транссиба – прорабатывается целый ряд новых транспортных проектов. Они позволят нам гибко маневрировать угольными поставками как через порты Дальнего Востока, так и через северо-запад и юг России.
Что ещё хотелось бы сказать? Действия некоторых наших коллег, так скажем, западных элит внесли, конечно, беспорядок в глобальный энергетический рынок, включая рынок нефти. Негативные последствия таких политизированных шагов сказываются на всей мировой экономике.
Теперь это приходится исправлять, причём делать это, конечно, приходится ответственным участникам рынка. Для стабильности нефтяного рынка необходимо взаимодействие основных поставщиков, причём на открытых, прозрачных условиях. Именно в такой логике Россия работает с партнёрами в рамках «ОПЕК плюс».
Мы опираемся прежде всего на объективную, рыночную динамику спроса и предложения на нефть, а также на инвестиционные программы отрасли. Именно поэтому страны – участницы «ОПЕК плюс» полностью выполняют взятые обязательства и успешно справляются со всеми вызовами.
Уверен, координация действий партнёров по «ОПЕК плюс» продолжится. Это важно для предсказуемости нефтяного рынка, а в конечном итоге для благополучия всего человечества, потому что от мировой энергетики зависят темпы экономического роста, а значит, и благосостояние людей.
Далее. Российские газовые и угольные компании также переключают поставки с атлантического рынка на азиатский. И это не какие-то конъюнктурные решения, а естественный процесс, который также определяется не геополитическими интригами, а долгосрочными рыночными тенденциями. Только что сказал про тенденции роста экономики в различных регионах мира – мы на это и ориентируемся. Конечно, вынуждены реагировать и на геополитические вызовы, но прежде всего [ориентируемся] на эти объективные тенденции.
Ещё раз скажу, они следующие: по оценкам экспертов, на горизонте до 2050 года спрос на природный газ вырастет во всех регионах мира, кроме Северной Америки и Европы. При этом доля Европы в мировом спросе снизится более чем вдвое – до пяти процентов. Доля Азии, кстати, напротив, вырастет в полтора раза – с 21 процента до 30 процентов.
Развивается экспорт российского газа в Китайскую Народную Республику. В 2025 году газопровод «Сила Сибири» выйдет на проектную мощность 38 миллиардов кубометров газа в год. Но уже сегодня поставки по нему регулярно превышают объёмы контрактных обязательств.
В прошлом году подписан контракт по ещё одному маршруту в Китай – дальневосточному. Здесь объём поставок составит десять миллиардов кубометров газа в год. Обсуждаем и другие перспективные проекты, в частности транспортировку [газа] через территорию Монголии.
Добавлю, что на прошлой неделе мы с коллегами дали старт поставкам российского газа в Узбекистан по газопроводу Средняя Азия – Центр. Он проходит через Казахстан.
Благодаря этому совместному проекту евразийского масштаба потребители Узбекистана получат надёжное снабжение недорогим и экологически чистым топливом. Казахстан сможет решить вопрос газификации северных и восточных регионов, а Россия расширит своё присутствие на динамичных рынках Центральной Азии.
Считаю, что это хороший пример энергетической и инфраструктурной кооперации, которая выгодна всем участникам. Поэтому мы с коллегами из Казахстана и Узбекистана договорились проработать дальнейшие проекты поставок энергоресурсов в эти страны.
Важное место на мировом энергетическом рынке занимает сжиженный природный газ. Его поставки не так привязаны к конкретным потребителям, способны более гибко реагировать на изменение рыночных условий.
В следующем году терминалы по приёму СПГ будут действовать в 55 странах. А по оценке, к концу десятилетия спрос на СПГ в мире может вырасти примерно в полтора раза – до 600 миллионов тонн в год.
В то же время конкуренция в этом сегменте, конечно, будет возрастать. Уже заявлены проекты, которые позволят в ближайшие годы удвоить общую мощность производств.
У России также масштабные планы в области СПГ. В ближайшее десятилетие его выпуск должен вырасти втрое – до 100 миллионов тонн в год. Планируемый объём инвестиций превышает шесть триллионов рублей.
И очень важно, чтобы российские проекты реализовали свои конкурентные преимущества на рынке, включая эффективную логистику. А это в том числе потенциал Северного морского пути, как мы все хорошо знаем, тех новых портов и транспортных узлов, которые мы развиваем в Арктике.
Сегодня мы столкнулись с ограничениями на поставку технологий и оборудования, а также судов для перевозки СПГ. Однако хотел бы ещё раз повторить: чтобы снизить такие риски, нужно не только кооперироваться с дружественными странами, но и ускоренно готовить собственные решения, вводить в строй новые производственные мощности. И это получается, мы это делаем.
Так, в Мурманске запущен Центр строительства крупнотоннажных морских сооружений. Первая плавучая платформа для сжижения газа – стартовая линия проекта «Арктик СПГ-2» – уже находится в районе добычи, уже идёт её пусконаладка. На Мурманском заводе сформирован солидный портфель заказов – это значит, предприятие, его коллектив обеспечены надёжной, востребованной работой.
Уважаемые друзья!
Несмотря на вызовы и трудности, российский ТЭК, наши компании развиваются успешно, уверенно обеспечивают национальную энергетическую безопасность, создают основу для наших долгосрочных планов в экономике, промышленности, в сельском хозяйстве, в территориальном, транспортном, инфраструктурном развитии страны, в повышении качества жизни граждан Российской Федерации.
И конечно, Россия, как и прежде, будет вносить весомый вклад в балансировку глобального энергетического рынка, развивать партнёрские, кооперационные связи с теми странами, которые хотят этого и заинтересованы в этом.
Уверен, такая работа принесёт выгоды всем её участникам, гарантирует благополучие наших народов на долгие-долгие годы вперёд, но, конечно, не без вашего активного, деятельного участия.
Благодарю вас за внимание.
А.Абд Эль-Хамид: Спасибо большое, Владимир Владимирович.
Услышав Вашу развёрнутую речь, я подумал, что последствия западных санкций против России не так уж плохи. Это позволило вашей стране адаптироваться к этим последствиям, справиться с ними и, самое главное, найти альтернативные энергетические рынки. А главное, думаю, что эти последствия сделали так, чтобы притягивать руки желающих стран сотрудничать с Россией самостоятельно и независимо от внешнего диктата.
Спасибо большое.
Прежде чем пригласить господина Судани выступить, отмечу, что ответственные за форум попросили меня модерировать сессию на арабском языке в честь иракского гостя. Поскольку я принадлежу как к арабской, так и к русской культуре, с удовольствием так и сделаю.
Господин Премьер-министр, Ваше слово.
М.Судани (как переведено): Именем Аллаха всемилостивого и милосердного!
Уважаемый господин Президент Российской Федерации Владимир Путин, дамы и господа, участники форума «Российская энергетическая неделя», приветствую вас!
Прежде чем начать: я слушал выступление господина Президента и хотел бы подчеркнуть, что он мудрый правитель и очень правильно реагирует на возникающие вызовы, которые приводят к появлению новых возможностей для развития. Желаю Вам удачи, развития и успехов в Вашей работе.
Сегодня я от имени Ирака поделюсь с Вами, расскажу в ходе этого форума – VI форума «Российская энергетическая неделя», что сотрудничество в сфере энергетики, противодействия энергетическим вызовам в сфере нефти и газа – эти шаги обеспечивают прогресс и процветание, способствуют тому, чтобы мы в этом мире опирались на быстроразвивающиеся технологии, а технологии в свою очередь способствуют развитию энергетики.
Мы хотим пояснить всему миру и всем нашим партнёрам на мировом рынке, что Ирак, имя которого закреплено на карте экспорта и производства нефти, является источником энергетики и нефтяных ресурсов. Наше Правительство выполняет свою роль в вопросе энергетического перехода, повышения энергоэффективности и перехода к низкокарбонной углеродной экономике.
К 2024 году мы стремимся способствовать укреплению места нефти и газа как основных источников энергии, которые являются опорой нашей экономики, использовать энергию, сохраняя окружающую среду. Мы запустили низкокарбонные проекты. Мы подчёркиваем, что нефтяные страны могут играть важную роль в этой сфере посредством улучшения энергоэффективности, поскольку климатические ограничения, климатические последствия связаны не с самим топливом. Нефть создаёт необходимую возможность для соперничества и конкуренции.
Ирак добился больших успехов в секторе возобновляемой энергии. Мы развиваем солнечную электроэнергетику, и объем ее составляет три гигаватта – это уже покрывает треть всех потребностей. За счет возобновляемых источников энергии стремимся достигнуть этой цели к 2030 году.
Мы хотим улучшить технологии добычи ископаемого топлива, но важнее всего то, что мы запланировали с точки зрения финансирования, инвестирования в нефтяной и нефтегазовый секторы, чтобы Ирак сохранил своё место на мировом рынке, который бы соответствовал его возможностям.
Видение нашего правительства нацелено на то, чтобы компенсировать потребности национальной экономики. С момента начала обнаружения нефти мы не инвестировали в сектор газа. Это вело к росту загрязнений и выбросов парниковых газов, и мы теряли возможности для развития этого сектора и были вынуждены импортировать газ. Это негативно сказывалось на нашей экономике, на потребностях нашего народа. Поэтому важно инвестирование в сектор газа. Мы планируем осуществить выдачу лицензий на развитие месторождений в этом секторе.
Мы полагаем, что Ирак способен достичь этих целей, у нас есть все необходимые ресурсы, которые создают фундамент для сотрудничества и достижения взаимного успеха в целях мира и сближения наших позиций. Мы выбрали сближение в целях противодействия вызовам и заинтересованы в диверсификации источников энергии, энергетики в целях расширения экономического сотрудничества, укрепления безопасности и снижения вызовов, в том числе в сфере энергетики, которые влияют на национальную безопасность.
Несомненно, инфраструктурные проекты имеют большое значение в торговле, в транспорте, что будет привлекать доноров в проекты в регионе.
Наш регион богат природными ископаемыми. Мы пережили определённый период проблем с безопасностью, были политические сложности, но мы стремимся к экономической интеграции, которая бы укрепляла процветание и сотрудничество. Исходя из этого видения мы приняли проект «Путь развития». Этот проект не имеет аналогов, и мы начали его реализацию. Он включает в себя ряд экономических целей, которые позитивно скажутся на развитии ситуации на среднюю и долгосрочную перспективу.
Мы подтверждаем готовность к серьёзной работе со странами региона и мира в том, что касается реализации этого проекта, в рамках нашей философии по привлечению инвесторов и капиталов для того, чтобы наш регион превратился в платформу для встречи интересов, чтобы появлялись новые рабочие места, и это способствовало бы установлению стабильности и безопасности. Ирак сделал большой шаг вперёд в том, что касается развития сотрудничества.
Что касается энергетических рынков, мы нуждаемся в совместной координации, поскольку конкуренция имеет негативное влияние. Принятые механизмы координации в рамках «ОПЕК плюс» должны продолжать свою работу в целях сохранения равновесия, баланса между спросом и предложением, чтобы способствовать купированию политических вызовов, которые исходят из ситуации на энергетических рынках.
Этот механизм способствует стабилизации рынков, стабилизации цен на рынках, и работа в рамках этого механизма направлена на стабилизацию не только цен, но и всего мирового рынка в интересах потребителей, инвесторов и производителей в равной степени.
Наше правительство в числе своих приоритетов экономических реформ обозначило переход к возобновляемым источникам энергии, вместо того чтобы опираться только на нефть. Мы предпринимаем комплексные проекты развития в сфере энергетики, нефтегазовой сфере. Установили и приняли планы, которые включают в себя развитие одиннадцати месторождений.
Мы призываем международные специализированные компании инвестировать в эти проекты, а мы со своей стороны как правительство готовы подготовить и предоставить все необходимые условия для работы частного сектора – иракского и зарубежного.
Мы заинтересованы в росте инвестиций в современные технологии, в развитие инфраструктуры, в инфраструктуру переработки нефти, и мы благодарим руководство Российской Федерации за приглашение принять участие в этом форуме.
Мы считаем это большой возможностью для того, чтобы открыть новые двери для возможностей, для развития сотрудничества в поиске возобновляемых источников энергии и для установления процветания в регионе и мире.
А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Большое спасибо, Премьер-министр Ирака Мухаммед Судани.
Возможно, многие по всему миру не знают, даже в России не знают, что первый контакт между славянской цивилизацией и арабской произошёл в X или XI веке, когда халиф Аббас из Багдада отправил Ахмада ибн Фадлана, своего посланника, в Волжскую Булгарию. Во время этой поездки ибн Фадлан познакомился со славянской культурой и зафиксировал это всё в своём произведении «Путешествие ибн Фадлана по Волге». Это первое свидетельство контакта цивилизаций.
Отмечу, что этот путешественник описывал быт и жизнь народов, которые жили на этих землях тогда – русских, белорусов, украинцев – и называл их всех одним именем «русские». Ибн Фадлан, как я отметил, прибыл из Багдада – это прекрасный город, из которого прибыл наш дорогой гость Мухаммед Шиа ас-Судани.
Господа, как вы видите, мир переживает коренные изменения, конфликты геополитического, экономического и военного характера. Одна из самых важных причин всему этому – это энергетика. Более нельзя понимать причину различных конфликтов без их связи – связки и сцепки с темой энергетики.
Россия ответственно работает в этой сфере, и как об этом сказал Президент России Владимир Владимирович Путин: «Российская энергетическая неделя» – это как раз форум, на котором мы изучаем будущее этой сферы.
Большое спасибо за ваши слова, господин Президент и господин Премьер-министр.
Теперь мы поговорим о том, что происходит на Ближнем Востоке – регионе, который на протяжении долгих десятилетий забыл о понятии «спокойствие». Мы видим, что сейчас закручивается очередная спираль насилия в зоне палестино-израильского конфликта, которая привела к многочисленным жертвам. Хотел бы выслушать ваши позиции – позицию России и позицию Ирака.
Если позволите, господин Президент, я бы хотел начать с того, что задал бы Вам вопрос. Несколько дней назад советник по нацбезопасности США говорил, гордясь, что Ближний Восток переживает этап спокойствия и умиротворения благодаря политике США. Но сейчас на Ближнем Востоке мы видим эскалацию в зоне палестино-израильского конфликта.
Мой вопрос Вам, господин Президент: на ком лежит ответственность за эту продолжающуюся борьбу, которая длится уже 75 лет, и единственную, по сути, оккупацию в мире, которую мы сейчас видим, продолжающуюся там?
В.Путин: Мы вчера с коллегой обсуждали этот вопрос, его невозможно не обсуждать. Ирак – страна Ближнего Востока, палестинская проблема – в сердце каждого человека в этом регионе да и я думаю, что в сердце каждого, кто исповедует ислам. Так жизнь сложилась, это очевидные вещи. И воспринимается это всё, что происходит не только сейчас, а на протяжении десятилетий, как проявление несправедливости, возведённой в какую-то невероятную степень. Почему? Потому что изначально, когда принималось решение о создании государства Израиль, было принято одновременно, параллельно и решение о создании второго государства.
Речь шла изначально о создании двух независимых, суверенных государств: Израиля и Палестины. Израиль создан, как известно, а Палестина как государство самостоятельное, суверенное, так и не создано, не состоялось в силу самых разных обстоятельств. Сейчас не буду вдаваться в детали.
Более того, часть земель, которые палестинцы считают, считали всегда частью, исконно палестинскими, занята Израилем – в разное время и разными способами, но в основном, конечно, с помощью военной силы.
Но в чём проблема на сегодняшний день? Созданы механизмы урегулирования, но Соединённые Штаты пренебрегли за последние несколько лет этими механизмами и решили отрегулировать всё самостоятельно, не использовали эти механизмы и в последние годы ставку сделали на то, чтобы удовлетворить материальные потребности населения, проживающего на палестинских территориях. По сути, попытались подменить решение фундаментальных политических проблем какими-то материальными подачками. Конечно, это очень важно для людей, которые имеют низкий жизненный уровень, важно решать социально-экономические вопросы. Но мы всегда говорили о том, что этого будет недостаточно: без решения фундаментальных политических вопросов, главным из которых является создание суверенного палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме, невозможно решить проблему в целом. Тем не менее ставка была сделана именно на это.
Кроме этого поселенческая политика, кроме этого ещё ряд составляющих привели в конечном итоге к такому взрыву насилия. То, что происходит, – это ужасно. Мы понимаем, что ожесточение с обеих сторон очень большое, но как бы ни было, какой бы уровень ожесточения с обеих сторон ни был, всё-таки нужно стремиться к тому, чтобы минимизировать или свести к нулю, к минимуму потери среди гражданского населения: среди женщин, детей, стариков. Если уж мужчины решили между собой бороться, пусть борются между собой – детей, женщин оставьте в покое. Это касается обеих сторон.
Удастся ли в ближайшее время как-то успокоить ситуацию – неизвестно, но надо к этому стремиться, потому что расширение зоны конфликта может привести к тяжёлым последствиям, кстати говоря, в том числе и в сфере энергетики.
Я сейчас в детали не хотел бы вдаваться. Предоставлю слово человеку, который в этом даже лучше, наверное, разбирается, чем я, поскольку это глава правительства одного из государств региона.
А.Абд Эль-Хамид: Большое спасибо.
Вопрос сейчас к господину Премьер-министру Ирака.
Какова оценка в вашей стране того, что происходит на палестинских территориях? Вчера Россия в качестве одного из постоянных членов Совета Безопасности призвала к тому, что необходимо действовать немедленно, для того чтобы прекратить агрессию, которая происходит на этой территории. Какова позиция Ирака в этой связи? Что необходимо предпринять со стороны международного сообщества, Вы упомянули. А что нужно сделать арабским странам?
М.Судани: Спасибо, господин Президент.
Сегодня позиция по палестинской проблеме не является только политической позицией, это позиция, которая отражает в первую очередь наши гуманитарные позывы. И это юридически оправданная позиция. Эту проблему мир игнорировал, а сейчас все удивляются, как такое произошло, почему ХАМАС пошел на эту интифаду, на сопротивление, поскольку палестинский народ пережил годы и десятилетия гонений, гнёта, несоблюдение всех международно принятых резолюций.
Более 70 решений и резолюций было принято Генеральной Ассамблеей, Советом Безопасности в том, что касается палестинской проблемы. Однако ни одно из них, по сути, не было выполнено, в том числе со стороны властей Израиля. Поэтому что вы ожидаете от народа, у которого есть доктрина, есть идея, но его права не реализуются?
Палестинцы – свободный народ, и они часть исламской уммы, численность которой составляет более двух миллиардов человек. И поэтому, когда мы видим результаты, последствия этой позиции, и мы видим, что израильтяне настаивают на том, чтобы действовать именно такими методами, которыми они сейчас действуют, в итоге наносятся спонтанные удары по Газе, есть разрушения. При этом израильтяне используют весь имеющийся у них арсенал, они открыто заявляют о своей ответственности за эти события. Они говорят о том, что приняли решение прекратить поставку воды и электричества не только для того, чтобы унизить людей, которые там проживают, и они их называют даже словами, которые не хочется произносить, – это оскорбление всему человечеству.
Сегодня международное сообщество должно открыто утвердить, есть ли вообще какие-то соглашения, международные принципы, которые регулируют эту ситуацию и регулируют ситуацию в мире, или вообще ничего такого не существует, и любая страна в мире может предпринимать шаги по своему усмотрению. Это неправильно. Мы живём в мире, в котором нужно сплотиться силам добра.
Поэтому, господин Президент, я обращаюсь к Вам как к Президенту страны – постоянного члена Совета Безопасности ООН – выступить с инициативой о прекращении, реальном прекращении огня и поиске реального решения палестинской проблемы, поскольку последствия этих вызовов для всего региона мы даже не можем предсказать. Мы говорим об арабской и исламской «улице», они просто сейчас бурлят, видя те события, которые происходят в Палестине, убийства и нападение на сектор Газа.
В.Путин: Я бы добавил, что позиция России, о которой Вы упомянули, и я только что её изложил, она сложилась не сегодня, не в связи с этими трагическими событиями, она сложилась на протяжении десятилетий, и эта позиция хорошо известна и израильской стороне, и нашим друзьям в Палестине. Мы всегда выступали за исполнение решений Совета Безопасности ООН, имея в виду прежде всего создание независимого, суверенного палестинского государства. В этом корень всех проблем. И, естественно, всё, что сопровождало за последние годы эту проблему, усугубляло её, – это поселенческая деятельность.
Кстати говоря, это не значит, что позиция Израиля вот в этом заключается, что нужно делать так, как делают, позиция Соединённых Штатов в том, что я сказал, – решать только вопросы материального характера, позиция России в другом – создать независимое государство. На самом деле проблема сложнее: и в Штатах много политических деятелей и экспертов, которые считают, что нужно прислушаться и идти по пути создания независимого государства, и в Израиле такие люди есть. Но верх берут те, которые на протяжении десятилетий пытаются решить эту проблему силовым способом, что, к сожалению, приводит к таким трагическим инцидентам, которые мы наблюдаем сейчас.
А.Абд Эль-Хамид: Позвольте вернуться к господину Премьер-министру Ирака ещё раз.
Может ли эта эскалация расшириться и выйти за пределы палестинских территорий и Израиля? Вы не опасаетесь того, что может начаться ирано-израильское противостояние?
М.Судани: Продолжение бомбардировок Газы так, как мы это видим сейчас, и намёки на то, что будет совершена наземная операция, – всё это ведёт к безумию в регионе. Как я упоминал, исламская арабская «улица» разгорячена, она видит все эти преступления. И игнорирование, неучёт мнения простых людей несёт очень большую угрозу для всего мира.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент Владимир Путин, то, что происходит на Ближнем Востоке, очень печально с точки зрения гуманитарной и нравственной.
Каково влияние того, что происходит, на рынки энергетики, в частности, нефтяные рынки? Как это может повлиять на энергетические рынки?
В.Путин: Прежде всего это может повлиять на логистику – это может повлиять на те же… сразу – страховка, фрахт и так далее, – конечно, всё это может повлиять. Конечно, на добычу это не повлияет, но это может повлиять на все другие составляющие, которые определяют состояние мировых энергетических рынков. Это совершенно очевидные вещи. Если, не дай бог, конфликт будет разрастаться, то это влияние будет, на мой взгляд, неизбежным.
Я не понимаю, зачем Соединённые Штаты туда подтаскивают авианосные группы, в Средиземное море, – одну, анонсируют вроде вторую. Смысл я не очень вижу. Чего они, собираются там бомбардировать Ливан или чего? Чего они собираются делать-то? Или просто решили попугать кого-то? Но там есть люди, которые уже ничего не боятся. Нужно не этим способом решать проблемы, а искать, [осуществлять] поиск компромиссных решений – вот чем надо заниматься.
Но, конечно, такие действия нагнетают обстановку. И если, как Вы сказали, конфликт выйдет за палестинские территории, то, конечно, повлияет. Сейчас слышим, Иран обвиняют во всех тяжких – как обычно, бездоказательно. Доказательств-то нет никаких.
Посмотрим. Надеюсь, что здравый смысл восторжествует.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Премьер-министр Ирака, Вы упомянули о том, что арабская «улица» сейчас очень взбудоражена происходящими событиями. Может ли эта ненависть воплотиться в какие-либо акты насилия – например, нападения на американские объекты или западных стран, которые поддерживают Израиль? Вы не боитесь, что нечто подобное может, например, произойти в Ираке?
М.Судани: То, что я говорил, что растёт недовольство на арабской «улице», – это к тому, что будет расти давление на правительства арабских стран, чтобы они заняли чёткую позицию. Расширение кризиса и конфликта в регионе, несомненно, нарушат стабильность. Мы как правительство пытаемся исполнять свои обязанности по деэскалации. Не имеет разницы, работаем мы с дружественными странами или недружественными, но нам важно реагировать на возникающие вызовы.
И отвечая на вопрос, который вы задали господину Президенту: поставки энергоресурсов – тоже есть угроза в том, что эти поставки могут прекратиться. Это очень чувствительный регион, очень важный регион, который наполняет ресурсами энергорынки. И в задачи ОПЕК и «ОПЕК плюс» входит реагирование в том числе на политические вызовы в целях сохранения стабильности рынка.
Но нельзя заигрывать с безопасностью и со стабильностью в регионе Ближнего Востока, потому что в противном случае будет очень сложно вернуть ситуацию под свой контроль и купировать влияние на рынке электроэнергии.
А.Абд Эль-Хамид: Большое спасибо, господин Премьер-министр. От конфликта на Ближнем Востоке, эскалации там – к украинскому кризису и к развитию ситуации там с точки зрения влияния на проблемы энергетики.
И мой вопрос к господину Президенту Владимиру Путину: каково влияние специальной военной операции, которую Вы дали указание начать в феврале 2022 года, на стратегию России в сфере энергетики?
В.Путин: Я сказал об этом в своём выступлении косвенно, но могу повторить и какие-то вещи конкретизировать. Некоторые наши бывшие партнёры, прежде всего в Соединённых Штатах и в Европе, главным образом в Европе, начали отказываться от наших энергоносителей, вводить определённые ограничения: ценовые, по объёмам, по страховке, по фрахту. Очень много всяких ограничений ввели.
Результат я Вам сказал какой.
Во-первых, да, мы могли бы, наверное, наша энергетическая отрасль могла бы и с лучшим эффектом отработать за предыдущие полтора года, но результаты работы хорошие. Это во-первых.
Во-вторых, мы все свои обязательства выполняем внутри страны и перед нашими партнёрами, которые хотят с нами работать. А те, кто вводит эти ограничения, они сталкиваются с проблемами, которые разрешить пока не могут. Вот отказались от нашего природного газа. Вроде как отказались, но цены выросли просто до небес, я уж не говорю про те цены, которые были явно спекулятивного характера, ‒ две тысячм евро за тысячу кубов, но сейчас где-то под 350, под 400. Ну не важно, где-то в этом пределе колеблется, туда-сюда ходит. Но это тоже для европейского рынка много, это большая цена.
Взорвали «Северные потоки» ‒ никто не расследует. Меня удивляет позиция многих европейских стран: это же явный акт международного терроризма, причём, судя по всему, на государственном уровне. Потому что просто так какая-то команда людей, которые вдруг решили взорвать газопроводы, самостоятельно, без поддержки на государственном уровне совершить такой акт не смогла бы, это невозможно. Надо иметь технологии, специально подготовленных людей и так далее. Никто не расследует. Наши неоднократные обращения с предложением принять участие в этом расследовании игнорируются.
В результате ‒ я в своём выступлении сказал да и совсем недавно на Валдайском форуме говорил ‒ все ведущие, промышленно развитые страны Европы, их промышленное производство уходит в минус да и рост ВВП ‒ в минус: и Федеративная Республика Германия, по-моему, минус 0,1 процента, Голландия ‒ все остальные промышленные, ведущие страны Европы. Упал жизненный уровень населения ‒ минус 1,2 процента, упали реальные располагаемые доходы населения.
У нас рост ‒ плюс 4,4 процента, за второй квартал ‒ плюс 5,3 процента. Данных по еврозоне по этой позиции пока нет. Может быть, будет чуть получше, чем падение минус 1,2, но всё равно это же показатель того, что происходит в экономике прежде всего.
Отказываются от нашего газа ‒ вопрос: зачем? Смотрите, мы имеем две трубопроводные системы через территорию Украины: одна работает, транзит идёт, наш газ в Европе получают, Украина взяла и закрыла второй маршрут. Ну послушайте, она же деньги получает из Европы ‒ ежемесячно четыре-пять миллиардов долларов, частично из США, но в значительной степени из Европы. Европа вполне могла бы сказать: маршрут-то откройте быстро, нам это нужно, поддерживать нашу экономику. Нет. Почему по одному маршруту можно транспортировать газ в Европу, а по другому нельзя? Я не понимаю.
Или поляки взяли и закрыли Ямал ‒ Европа ‒ огромный маршрут, мощный, взяли и закрыли. Это их инициатива была. Германия могла бы сказать: слушайте, мы самый большой донор в европейские фонды. Польша ‒ во всяком случае, до последнего времени ‒ была самым большим получателем денег из этих фондов. Могли бы сказать: слушайте, вы если клюёте с этой руки, так не кусайте её, маршруты откройте нам, газ-то пустите. Нет.
Я, вообще, не очень понимаю, что там происходит. Ясно, что современная политическая система поднимает наверх иногда не очень компетентных людей. Ну ладно, но какие-то механизмы общественного, парламентского контроля за соблюдением принимаемых решений хотя бы в сфере экономики ‒ должен быть, этот механизм или нет? Должен. Но он тоже не работает.
А мы что делаем? Эти рынки-то всё равно сокращаются, я же приводил примеры и показал ‒ это не наши данные, данные международных структур, ‒ как будет меняться тенденция к росту рынков, скажем, в Азии, в Латинской Америке и как будет сокращаться в Европе. И мы уходим на перспективные рынки всё равно. Это мы всё равно делали ещё до всяких кризисов. Но вот эта тенденция нас не то чтобы расстраивает, но удивляет. Потому что мы же ничего не сокращаем, мы подачу не сокращаем, они сами отказываются. А результат вот такой, обратный ожидаемому. У нас есть поговорка такая: не копай чужому яму, сам в неё попадёшь. Вот они и попали в эту яму.
Что касается нефти, то мы с коллегами из «ОПЕК плюс»… Это не имеет прямого отношения, связано, конечно, косвенно с предпринимаемыми попытками ограничить наши возможности в сфере энергетики, в том числе по нефти. Но, знаете, дело ведь не в том, любят нас или не любят. Дело в том, что есть объективные данные. Господин Премьер-министр сам большой специалист в этой области, потому что он руководит правительством нефтяной страны. Есть определённый объём добычи в мире и есть определенный объём потребления в мире. Если решили сократить закупки у нас в каком-то регионе, но общий объём потребления всё равно сохраняется, значит, приходится покупать в другом месте. Без этого невозможно. Надо быть тупым абсолютно, чтобы этого не понимать. А поскольку объём потребления сохраняется, без наших объёмов невозможно. Они от нас отказались, должны закупать в другом месте, что они и делают, а тот объём, который шёл на другие рынки, мы замещаем. Без этого жить невозможно, понимаете, и мировая экономика развиваться не может. А они вынуждены закупать просто дороже.
Я уж не говорю про газ, где на 30 процентов американский СПГ дороже того, что господин Миллер поставлял в Европу, ‒ на 30 процентов! К чему привело? Химические предприятия, стекольные, некоторые другие просто постепенно начинают перемещаться в Соединённые Штаты. Переезжают туда работать, а здесь закрывают предприятия. Это что? Это нормально? Они что, не понимали, к чему это всё приведёт? Необходимости такой не было. За что боролись, на то и напоролись.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент, Вы говорили на эту тему, Вы сказали, что Запад стреляет сам себе в ногу. Возможно, мы вернёмся к этой проблеме снова.
Но позвольте мне спросить господина Премьер-министра Мухаммеда Судани. Ирак, как и другие члены международной системы, испытывает на себе влияние украинского кризиса. Это влияние как-нибудь отразилось на вашем сотрудничестве с Россией в сфере энергетики?
Мы все слышали Ваше выступление, и Вы говорили о том, что российские компании работают в Ираке, ряд компаний, что инвестиции российских компаний в этот сектор достигли 13 миллиардов. долларов. Это сотрудничество продолжается и соответствует вашим амбициям в Ираке?
М.Судани: Во-первых, у Ирака чёткая позиция в том, что касается этого кризиса и военной операции России на Украине. Эта позиция исходит из политического видения, политической системы, которая принята у нас в Ираке, Конституции, за которую проголосовал народ, и принципов, которые она обеспечивает и гарантирует.
Ирак ‒ одна из тех стран, которые очень пострадали от войн и от блокад. Мы прекрасно знаем цену, которую приходится платить за эти войны и за эти проблемы. Мы стремимся к диалогу и подталкиваем всех к диалогу, поскольку диалог ‒ это путь к прекращению кризиса, достижению понимания, которое бы обеспечило и гарантировало взаимное уважение.
Мы очень верим российскому руководству, лично Владимиру Путину, что постараются найти даже в текущих условиях каналы для поиска мира. Поскольку данный кризис связан с большими экономическими и гуманитарными проблемами, Ирак в рамках своих обязательств и соглашений с российскими компаниями, особенно в сфере нефти, продолжает выполнять свою часть обязательств.
Да, есть определённые сложности, которые связаны с банковскими переводами, мы пытаемся найти решение этих проблем на двусторонней основе. Но Ирак придерживается своих обязательств в том, что касается уже выданных лицензий на разработку, и обсуждает с российскими компаниями новые возможности сотрудничества, в том числе в сфере нефти. Мы ищем новые пути сотрудничества и обхода санкций.
А.Абд Эль-Хамид: Вы имеете в виду, что эти санкции не влияют на российские компании, которые работают в Ираке?
М.Судани: Российские компании продолжают свою работу. Как я уже сказал, есть определённые сложности, связанные с банковскими переводами. Мы их пытаемся решать в рамках имеющихся пониманий и своих полномочий.
В.Путин: Российские компании в целом вложили свыше 10 миллиардов долларов в качестве инвестиций в экономику Ирака. Работают там давно, «Лукойл» ‒ с 90-х годов, успешно.
Да, господин Премьер-министр указал на некоторые трудности сегодняшнего дня, связанные с расчётами, с некоторыми другими техническими вопросами, но они все решаемые. Это всё решаемо, и, что самое главное, всё, что делают наши компании в странах региона, в том числе и в Ираке, ‒ это взаимовыгодные контракты.
Поэтому если господин Премьер-министр и его коллеги в Правительстве Ирака прежде всего думают о национальных интересах ‒ конечно, они поддерживают эту совместную работу. Этого не делают только те, кто, несмотря на вроде внешнюю респектабельность, всё-таки полнотой суверенитета не обладают.
Кстати говоря, Вы опять сказали по поводу нашей специальной военной операции. Я на Валдайском клубе говорил, но это другая аудитория, здесь люди деловые, они заняты конкретными делами, а не словоблудием. Поэтому что хочу сказать? Я просто для этой аудитории ещё раз повторю. Война начата была на Украине в 2014 году, когда после госпереворота, поддержанного Соединёнными Штатами и Европой ‒ поддержали госпереворот, ‒ начали боевые действия на юго-востоке Украины. Восемь лет воевали, убивали женщин, детей, стариков, и никто не обращал на это внимания. Все обратили внимание только на то, когда мы начали действия, направленные на прекращение этой войны. Вот о чём речь. И это является очень существенным добавлением к тому, что я говорил.
А.Абд Эль-Хамид: Ваш комментарий заставляет меня задать следующий вопрос.
Есть ряд прогнозов, есть ряд наблюдателей, которые считают, что то, что происходит на Украине, ‒ это конфликт, который откладывался минимум 30 лет, конфликт между Россией и Западом. Вы согласны с этим?
В.Путин: И да, и нет ‒ отчасти.
Почему? Потому что всё-таки после развала Советского Союза мы предприняли ряд энергичных шагов на протяжении длительного периода времени, на протяжении десятилетий, направленных на то, чтобы урегулировать ситуацию на историческую перспективу, создать такую систему безопасности в Европе, которая бы никого не ущемляла, была бы равной для всех ‒ равную систему безопасности.
Я уже много раз говорил, и в Западной Европе были всякие идеи создать нечто новое, новую систему безопасности, включая туда и Соединённые Штаты, и Канаду, и центральноевропейские государства, Россию. Но по этому пути, к сожалению, не пошли, пошли по другому пути: пообещали, что не будут расширять НАТО, и расширяли ‒ было пять расширений НАТО на восток.
Взялись за Украину, начали Украину туда тащить и плюс ещё там госпереворот совершили. Для нас стало ясно, что никакие цивилизованные способы обеспечения нашей безопасности невозможны. Плюс ещё войну там раскачали, как я уже сказал, с 2014 года. А потом уже отказались и от плана мирного урегулирования на основе документов, подписанных в Минске. Более того, даже откровенно сказали, публично, что и не собирались этого выполнять, водили нас просто за нос.
Вот с такими людьми приходится иметь дело. И приходится им отвечать тем, чем мы отвечаем, потому что других средств не остаётся.
А.Абд Эль-Хамид: То, о чём сказал Президент Путин, об этом противостоянии между Россией и Западом, истории этого противостояния – старая история уже, как мы понимаем и как все понимают.
Господин Премьер-министр Ирака, возможно, некоторые говорят, что то, что мы сейчас переживаем, то, что сейчас переживает мир, – это новый этап холодной войны. Вызовы и угрозы того, что происходит, возможно, влияют на стратегию принятия решений в арабских странах.
Особенно спрошу Вас о том, что касается Ирака: пытается ли Ирак работать с разными осями?
М.Судани: Да, безусловно, есть особенности в выработке политики каждой страны.
Что касается Ирака, то мы стараемся придерживаться сбалансированной политики, не присоединяться к каким-либо осям, как Вы сказали. Мы стараемся способствовать урегулированию конфликтов. Главное, чтобы Ирак сам не был ареной для таких кризисов и конфликтов, как это было много лет.
Мы стараемся реализовывать этот принцип в своей политике и полагаем, что Ирак за счёт тех ресурсов, которые у него есть, того веса и наследия – культурного и исторического, своего стратегического, географического расположения способен стать центром встречи и улаживания всех разногласий, поиска взаимных интересов и взаимного уважения. Это принцип нашей политики, который мы реализовываем.
Сегодня мы можем говорить полностью уверенно, что национальные решения, которые мы принимаем в Ираке, – это движение к миру в регионе, к миру во всём мире.
А.Абд Эль-Хамид: Вы посещаете в первый раз Россию в качестве Премьер-министра в такой период, когда коллективный Запад пытается оказывать давление на правительства, на лидеров стран, чтобы они не сотрудничали с Россией.
Вы не боитесь, что Ваш визит приведёт к каким-то проблемам в отношениях с США, например, с другими западными странами?
М.Судани: Конечно, нет.
Ирак имеет возможность принимать самостоятельные, суверенные решения, выстраивать отношения так, как, мы считаем, в наших интересах. И мы не позволим никому диктовать Ираку, кто наши друзья, кто наши партнёры.
Российская Федерация – государство, с которым нас связывают исторические отношения. Скоро мы будем отмечать 80-летие установления дипломатических отношений. Ирак не может забыть роль России в поддержке Ирака во время войны с терроризмом, поставки оружия. Это сыграло решающую роль в нашем сражении против боевиков ИГИЛ.
Поэтому этот визит в это время – это послание и подтверждение того курса, который проводит правительство Ирака в контексте отношений с Россией. И это касается развития отношений во всех сферах: безопасности, политической сфере, экономике.
В.Путин: Этот ответ заслуживает аплодисментов.
(Аплодисменты.)
А.Абд Эль-Хамид: Вернёмся ещё раз от политики к экономике. Тема газа.
Господин Президент Владимир Путин, я слышал то, что Вы говорили о Германии на форуме «Валдай»: Вы говорили, что вы в России готовы к возобновлению подачи газа в Германию через трубопровод «Северный поток», который не пострадал в результате диверсий.
Вы получали какие-либо сигналы от немецкой стороны в этой связи?
В.Путин: Нет.
Я хочу обратить внимание на то, что мы и так поставляем в Германию через территорию Украины. [Газ] приходит в Австрию – хаб «Баумгартен» называется, оттуда распределяется потребителям практически по всей Европе. Думаю, что и до Германии доходит.
Но «Северный поток – 2» – это напрямую в Германию. Одна нитка не пострадала, это 27,5 миллиарда кубических метров по году, достаточно только нажать кнопку. Но для этого нужно решение Правительства Федеративной Республики Германия. Они предпочитают покупать всё на 30 процентов дороже и не пользоваться нашими энергоресурсами. Ну это их выбор. На 30 процентов покупают дороже в Соединённых Штатах – там только радуются. Некоторые предприятия, как я уже сказал, переезжают в Соединённые Штаты.
Знаете, я сейчас хочу быть корректным, но мне кажется, что это какое-то неумное экономическое поведение: как будто они специально вредят экономике Германии. Я просто не понимаю почему. Почему через территорию Украины можно подавать газ в ту же Германию, а по «Северному потоку – 2» считают, что нельзя? Почему нельзя Польше предложить открыть [газопровод] Ямал – Европа? Я просто этого не понимаю.
Могу себе представить, если бы сказали: закрыть всё, не брать ничего. Ну ладно, не брать и не брать, мы переживём. Но почему здесь – можно, а здесь – нельзя? Не понимаю, и никто, наверное, не понимает. Я думаю, что очень многие вещи, которые делаются в сфере экономики в Германии, и в самой Германии-то мало кто понимает уже. А объёмы-то солидные. Зачем доводить до такого состояния? Повторяю ещё раз: почему по одному маршруту – можно, а по другому – нельзя? Это чушь какая-то просто. Повторяю ещё раз: я когда разговариваю с коллегами из Германии – есть у меня контакты до сих пор, – они сами все плечами пожимают. Чем руководствуется правительство – совершенно непонятно.
Здесь можно только об одном сказать: когда наш газ заходит на территорию Украины – ещё в советское время вся система построена таким образом, – он растекается по газопроводам внутри Украины, а всё остальное – это только по бумажкам дальше, что якобы он целиком идёт через территорию Украины западным потребителям. Потом они там бумажки соответствующим образом составляют, и определённый баланс с западной границы Украины – из хранилищ, из собственной добычи – подаётся туда, дальше. Но всё равно это же наш газ, наш. Да и Украина сама частично наверняка им пользуется, нашими объёмами – без нашего объёма там невозможно ничего придумать. По реверсам, ещё там, как угодно. Почему кому-то можно, а скажем, той же Германии – нет? Здравого объяснения не существует. Так что это к ним – у них спросите почему. Там министр экономики есть – большой специалист в области детской литературы, ещё есть «специалисты» в области международных отношений. Там есть люди, с которыми надо поговорить.
А.Абд Эль-Хамид: Вы задаёте вопросы – возможно, у Вас есть какое-то объяснение этому поведению? Тем более что трубопровод через Украину проходит, а остальные трубопроводы закрыты.
В.Путин: Честно вам говорю, ничего не придумываю: это просто иррациональное поведение. Как будто их специально посадили, чтобы навредили немецкой экономике. Зачем они это делают? Здесь – можно, а здесь – нельзя.
(Обращаясь к А.Миллеру.) Алексей Борисович, можете объяснить?
Алексей Борисович Миллер тоже не может объяснить. Он поставлял-поставлял… Сейчас «Газпром» поставляет меньше, и доходы меньше, но ничего: «Газпром» чувствует себя уверенно, спокойно, справляется. Расширяем газификацию внутри страны, поставляем больше на другие рынки, строим трубопроводы. Зачем нужно экономикам Европы, в том числе экономике Германии, так себя вести? Здравого объяснения не существует. Если вы их спросите, я думаю, что они тоже ничего здравого не скажут. Начнут говорить, наверное, на заданную тему, но что-то конкретно вряд ли можно сформулировать.
А.Абд Эль-Хамид: Эта картина, которую Вы объяснили, те данные, которые Вы передаёте, о которых Вы заявляете, что некоторые страны Европы покупают СПГ из США по огромным ценам, вместо того чтобы покупать дешёвый российский газ, ‒ какие Ваши ожидания в свете того, что происходит в мире, что происходит на Украине, что происходит на Ближнем Востоке сейчас? Вы ожидаете, что эта ситуация продолжится и продолжат ли европейские страны закупать СПГ по высоким ценам из США?
В.Путин: Думаю, что продолжат покупать. С нами-то контрактов они не заключают, значит, должны будут в рамках действующих контрактов. Кстати, с Ближнего Востока увеличились поставки СПГ, но в основном из Штатов. Не помню, на сколько увеличение, процентов на 40, по-моему.
(Обращаясь к А.Новаку.) Александр Валентинович, не помните?
А.Новак: В два раза.
В.Путин: Ну вот, увеличили закупки в США в два раза. Так это на 30 процентов дороже, чем наш трубный газ. Легко посчитать: сразу рентабельность падает, конкурентоспособность снижается, удобрения производить невыгодно – ну невыгодно просто. Экономика предприятий, производящих удобрения, не складывается. При таких высоких ценах на газ невозможно экономику предприятий по производству удобрений посчитать. Она уходит в минус, они закрываются просто. Стекольные предприятия, где тоже нужно много энергии, закрываются. Металлургические – в плохом состоянии. Химия – проблемы у них, очевидные проблемы же.
Зачем нужно создавать себе проблемы в надежде на то, что мы рухнем? Но мы уже не рухнем – уже всё понятно и им всем понятно. Нет, забрались в эту колею и по этой колее дальше шуруют уже без всякого анализа происходящих событий и без анализа того, что произойдёт в ближайшее время.
Да, у нас тоже могут быть вопросы, проблемы и в экономике в целом, и в газовой сфере, но мы видим перспективы, мы видим и понимаем, чего нам нужно делать. Мы и сжижением будем заниматься. Господин Михельсон трудится очень хорошо, добивается результатов конкретных, да и «Газпром» работает по сжижению. И будем дальше это делать, гибкость рынка очень высокая по сравнению с трубным. Трубный дешевле, сжиженный же нужно сжижать, потом опять доставить, производить. Трубный газ – пыш – пошёл.
Огромные конкурентные преимущества получают те наши партнёры, которые пользуются этим, а здесь они сами отказываются в надежде, чтобы нам навредить. А это знаете, как известный случай: назло кондуктору куплю билет, а не поеду. Самому себе [назло]. Зачем?
И главное, непонятно, почему по одному маршруту можно получать – они же получают по маршруту через Украину, – а здесь нельзя? Через «Турецкий поток» получают – «Турецкий поток» же уходит в Европу. Да, он, допустим, в Южную Европу уходит, в какие-то страны, но всё равно в конечном итоге всё это распространяется на экономику всей Европы.
Почему там можно, а по «Северному потоку – 2», который недовзорвали какие-то негодяи, который в рабочем состоянии находится, ‒ почему-то нельзя кнопочку нажать и включить? Я не понимаю. Бог с ними.
(Аплодисменты.)
А.Абд Эль-Хамид: Мы не смогли найти какого-то политического объяснения, возможно, экономического тому, что происходит. Но, возможно, это объяснение психологическое, нравственное. Вы со мной согласны, господин Президент?
В.Путин: Нет, я с Вами не согласен. Потому что, если бы было нравственное, надо было сказать: не будем брать через «Турецкий поток», не будем брать через территорию Украины. Тогда можно предположить, что всё: отрезали, и нет, и не будем брать из России ничего – будем траву жевать, но не дадим России заработать ни одного евро. Но они же берут по другим маршрутам. Почему здесь-то не берут? Бред какой-то просто, чушь. Они один раз, наверное, ляпнули, а потом осознали, что это плохо, но уже назад как бы не отвинтить. А почему? Непонятно.
У них надо спрашивать. Я не знаю, спросите у канцлера [Германии], у министра экономики, у министра иностранных дел – «крупные» политические деятели современности, они найдут ответ.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент Путин и Премьер-министр Ирака в своих выступлениях затронули вопросы, связанные с ОПЕК, работой в рамках «ОПЕК плюс» и другие вопросы. Багдад объявил в прошлом июне о том, что продлится добровольное снижение добычи нефти в объёме 211 тысяч баррелей в сутки до декабря 2023 года в рамках обязательств, которые взял на себя «ОПЕК плюс», по снижению нефтедобычи. Вы будете придерживаться этого решения?
М.Судани: Да, несомненно. Механизм координации, утверждённый для противодействия всему комплексу этих вызовов, – мы [с его помощью] смогли добиться стабилизации рынка, не допустили его провала, сохранить стабильность и баланс между производителями и потребителями. И эти договорённости, которые действуют, сохраняют предложение и спрос, способствуют стабилизации цен и отвечают интересам потребителей и производителей, а также инвесторов. Это пример политики и взаимодействия, для того чтобы реагировать на подобные вызовы.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент Путин, Вы также указали в своём выступлении на тот хаос, который путём политизации распространил Запад в секторе энергетики. Есть ли угроза блокирования рынка с целью получения американцами большей доли на этом рынке?
И [Вам тоже] мой вопрос, на который ответил Премьер-министр Ирака: заинтересованы ли Вы в продлении соглашения «ОПЕК плюс» после 2023 года, на 2024 год?
В.Путин: Я думаю, что, скорее всего, надо с коллегами советоваться, у нас же здесь решения принимаются консенсусом практически, мы же договариваемся всегда. Даже если есть расхождения в позициях, мы всегда ищем консенсус. И в этом смысле очень большую роль играет Наследный принц Саудовской Аравии, он очень активно в этом плане работает, очень профессионально. Но на сегодняшний день смотрится так, что мы сотрудничество, конечно, будем продолжать.
Но я хочу обратить ваше внимание на то, что это ведь не только сокращение производства нефти ‒ на сколько, на 2,5 миллиона баррелей в день сократили сейчас, ‒ но это ещё и сотрудничество в сфере технологий, это сотрудничество в области подготовки кадров, оборудования и так далее. Это чрезвычайно важная вещь, это всё нас объединяет.
Нужно ли будет что-то делать совместно, для того чтобы стабилизировать рынки в следующем году? Я не исключаю этого. Скорее всего, что да. Но надо будет смотреть на то, как развивается мировая экономика, каковы будут потребности. Сейчас потребности и производство благодаря нашим решениям сбалансированы. Если бы не было этих решений, то цена ушла бы, скорее всего, ниже 50 долларов за баррель, а это привело бы к тому, что не было бы ‒ специалисты знают ‒ достаточных ресурсов для инвестиций. В предковидный период и так количество инвестиций, а потом и в COVID, сократилось более чем в два раза по сравнению с предыдущим периодом. От этого же все проблемы в мировой энергетике.
Люди, к которым я отношусь с большим уважением, так называемые зелёные, партия «зелёных», во всём мире, они занимаются благородным делом – они стремятся к тому, чтобы сохранить климат, сохранить жизнеспособность планеты, не навредить и так далее. Это правильно, но надо же всё делать постепенно, поэтапно. А то ведь что получилось в той же Европе в некоторых странах? Атомную энергетику решили закрыть, от угля решили отказаться, от наших газопроводов решили отказаться. Привело всё к чему? У них уровень использования в структуре энергетики угля многократно возрос: в два раза больше, чем в России. Вот результат – результат несбалансированной, непродуманной политики. Да это, собственно, и не политика, это работа во внутриполитической сфере, которая заключается в том, что людей просто запугивают – отчасти реальными, отчасти надуманными проблемами, обещают всё решить, а потом на этой основе, по сути на основе обмана, пробиваются к власти. А дальше что? Всё равно люди-то потом чувствуют.
Вот посмотрите сейчас результат на земельных выборах в той же самой Федеративной Республике [Германия]. «Зелёные» провалились, потому что люди же видят, что происходит, видят результаты этой политики, вот и последствия в политической сфере уже. Но нам нужно обеспечить такой доход отрасли, чтобы можно было гарантировать необходимые ресурсы для инвестиций своевременно и в нефть, и в газ, и в другие источники.
Но у нас, кстати говоря, самая «зелёная» структура энергетики, в Российской Федерации. У нас почти 20 процентов уже – это атомная энергетика, 19,7 [процента], примерно столько же, чуть поменьше – это гидроэнергетика. Небольшой объём, но всё-таки, по-моему, 0,8 там, один процент уже, да? Два, вот вице-премьер [Александр Новак] подсказывает, два процента – это возобновляемые источники. А 43 процента – это газ, это самый высокоэкологичный вид топлива среди углеводородов. У нас самая, одна из самых «зелёных» структур энергетики в мире.
Но мы и дальше будем делать, мы в ближайшие годы хотим увеличить атомную генерацию с 20 до 25 процентов и будем двигаться по этому пути. Всё должно быть поэтапно и продуманно, и тогда нас всех ждёт успех, в том числе и на пути движения к «зелёной» энергетике.
У нас есть планы соответствующие, как к нулевому выбросу мы будем идти, обязательно будем двигаться в этом направлении.
М.Судани: Показатели, уровень потребления в 2022 году – 99,9 миллиона баррелей, а в 2023 году он превысил 101 миллион баррелей в сутки, в следующем году превысит 104 миллиона баррелей в сутки. Это в свете колебаний экономических организаций в финансировании, выделении инвестиций на проекты в газовой и нефтяной отрасли. Эта ситуация вскоре приведёт к тому, что цены на энергоносители будут расти.
Мы надеемся, что инвестиции и финансирование этих проектов будут продолжаться, чтобы сохранить уровень поставок и стабильность цен.
А.Абд Эль-Хамид: Перед тем как мы оставим цену нефти и координации между членами «ОПЕК плюс», был у меня также вопрос к господину Президенту Путину.
Известно, что у Вас очень хорошие личные отношения с Наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом Бен Сальманом. Способствуют ли эти отношения поддержанию стабильности на нефтяном рынке?
В.Путин: Вы знаете, легче сказать, что нет, мы просто деловые люди – так оно и есть, и, конечно, Наследный принц прежде всего руководствуется интересами Саудовской Аравии, и это понятно, было бы странно, если бы это было иначе.
Но всё-таки, когда устанавливаются такие личные доверительные отношения, это имеет значение. Потому что при принятии решений подобного рода, о которых мы сейчас говорим, всё-таки взаимное доверие очень важно. И наш вице-премьер господин Новак, который в практическом плане постоянно занимается, «сидит» в переговорном процессе – он не даст соврать, несколько раз было, когда трудно даже спрогнозировать темпы развития мировой экономики, потребности Азии, других рынков, логистики и так далее. И было несколько раз, когда он говорил: трудно спрогнозировать, но саудиты считают, что такое-то решение будет оптимальным. Я говорю: ну давай согласимся. Потому что нет стремления надуть, обмануть, есть стремление прийти к общему решению, которое а) всем выгодно, и б) пойдёт на пользу мировым энергетическим рынкам. И я верю, что так и есть. И этот уровень доверия очень важен. Я надеюсь, что и с обратной стороны то же самое.
А.Абд Эль-Хамид: Спасибо.
Господин Премьер-министр, примерно шесть месяцев прошло после прекращения работы на нефтепроводе Киркук – Джейхан. Турецкая сторона объявила о том, что трубопровод готов к возобновлению работы, для того чтобы перекачивать иракскую нефть. Готовы ли вы к этому шагу?
М.Судани: Да, несомненно, правительство [Ирака] готово восстановить поставки нефти через этот нефтепровод. Экспорт был приостановлен из-за решения Международного арбитражного суда по причине последствий землетрясения, от которого пострадала турецкая сторона. Были проведены определённые технические экспертизы, которые показали то, что трубопровод готов, и мы получили соответствующее уведомление от турецкой стороны.
Вы знаете, что этот нефтепровод ведёт нефть из Киркука в Курдский район, есть компании, которые работают в этом районе. У нас есть понимание с этими компаниями в свете принятого закона о балансе от 2023 года. И Министерство нефти Ирака продолжает консультации с компаниями для достижения понимания – и с Министерством природных ресурсов в Курдистане. Мы надеемся, что в ближайшее время мы с ними придём к соглашению, для того чтобы возобновить транзит через этот нефтепровод. Поэтому это в рамках соблюдения обязательств Ирака по соглашениям «ОПЕК плюс».
А.Абд Эль-Хамид: Кстати, что касается Турции. Есть проект, который связан с Россией, уважаемый господин Президент, – газовый хаб в Турции. Как идёт работа на этом направлении? Сопоставляется ли видение России с турецким видением реализации этого проекта?
В.Путин: Здесь речь прежде всего идёт о создании электронной площадки торговли газом на европейский континент. Поэтому в этом заинтересованы все: и наши турецкие друзья и партнёры, и мы заинтересованы, и все, кто хочет приобретать наши ресурсы на европейском континенте. Такие есть, мы же поставляем сегодня газ туда через Турцию.
У нас два маршрута – «Турецкий поток» и «Голубой поток» – работают, работают эффективно, полностью заполнены. В принципе у нас есть идеи расширить эти возможности.
Но, повторяю, на первом этапе – это создание электронной торговой площадки. А здесь больших проблем в создании её не видим, Турция заинтересована, мы тоже. Мы говорили с Азербайджаном, Азербайджан тоже проявляет интерес. Потом, по мере того как работа наладится, а я надеюсь, так оно и будет, мы рассчитываем, что и другие заинтересованные страны могут подключиться.
А.Абд Эль-Хамид: Что касается темы по газу. Господин Премьер-министр, в последние годы Ирак сталкивается со сложностями в импорте иранского газа по известным причинам – это санкции, американские санкции против Ирана. Вызов в этой ситуации мы видим в свете сложностей с электрообеспечением в Ираке – вы на 40 процентов опираетесь на импорт газа из Ирана.
Есть ли у Вас какой-то план диверсификации источников поставок газа кроме Ирана?
М.Судани: Конечно, я бы хотел подчеркнуть, что позиция Исламской Республики Иран [заключается] в том, чтобы сохранить поставки газа и электроэнергии в Ирак.
В последний период, несмотря на то что не были получены соответствующие финансовые выплаты в пределах 11 миллиардов евро, перед нами была реальная проблема в том, чтобы сохранить уровень обеспечения электричеством, электроснабжения наших граждан, особенно в летний период, очень жаркий период. Поэтому мы начали работу над активизацией проектов попутного газа.
Как я упоминал, в последние годы мы не особенно развивали эту отрасль, попутного газа, в рамках развития нашей нефтяной добычи, которая достигает 4,6 миллиона баррелей в сутки, поэтому мы обратились к Ирану, у которого большие запасы. Конечно, также заинтересованы в том, чтобы расширять поставки природного газа. И поэтому план правительства был в том, чтобы двигаться в сторону заключения соглашений с рядом компаний, с компанией Total, чтобы работать с эмиратскими и китайскими компаниями, для того чтобы обеспечить необходимые поставки газа на ближайшие три‒пять лет, с тем чтобы нам не нужно было импортировать дальше газ.
Что касается объявления о разработке газовых месторождений, наше Министерство нефти занимается тем, что готовит эти процессы. Есть перспективные месторождения, около 10‒12 блоков, которые могут быть добавлены в добыче газа, и мы сможем покрыть потребности электростанций. И в будущем, возможно, Ирак будет большим игроком на газовом рынке.
А.Абд Эль-Хамид: Вы упомянули французскую компанию Total. Ваше правительство подписало контракт с этой компанией на сумму 17 миллиардов долларов.
М.Судани: Да, это соглашение включает в себя четыре соглашения, связанных с разработкой месторождения Артави, инвестициями в газовую отрасль, а также с бурением новых скважин и выработкой электроэнергии на тысячу мегаватт.
А.Абд Эль-Хамид: Как Ирак поддерживает равновесие между Западом и Россией в контексте отношений в сфере энергетики?
М.Судани: Как я уже говорил, баланс ‒ это то, к чему мы стремимся в наших интересах, в нашей политике, но главное ‒ это наши национальные интересы. А если национальные интересы Ирака идут в эту сторону, в сторону этого проекта, то, конечно, мы будем его реализовывать.
А.Абд Эль-Хамид: Я бы хотел вернуться к господину Президенту Путину.
В прошлую субботу начались поставки газа в Узбекистан. Это очень важный шаг, как говорят эксперты, и Вы упоминали об этом в Вашем выступлении, ‒ создание этой коалиции, этого консорциума между Россией, Узбекистаном и Казахстаном. Можно ли сказать, что однажды дело придёт к тому, что Россия найдёт альтернативу или альтернативы европейским рынкам полностью?
В.Путин: Ну так мы практически уже нашли. Объёмы пока меньше, чем на европейский континент, но они будут возрастать по мере роста экономики этих стран. Здесь я не вижу никаких проблем. Просто европейские страны в полном объёме пока не справляются без нашего газа, просто негде взять. Можно, наверное, но и то сложно, даже просто физических объёмов не хватает.
Вот мы все говорим о покупке американского газа. Но там тоже объёмы производства ограничены, и не так просто это всё быстро раскрутить. Это всё вещи длительного цикла. Но что касается Узбекистана и Казахстана – это старый газопровод, советский ещё, Средняя Азия ‒ Центр, 80 миллиардов кубических метров транзитировалось в восемь союзных республик. Примерно так. Но он в реверсном режиме, то есть в обратную сторону, из России в эти республики, никогда не использовался.
Поэтому нам пришлось здесь поработать – и «Газпром» поработал в течение трёх месяцев, и наши коллеги и друзья в Узбекистане, в Казахстане, восстановили этот маршрут и в реверсном режиме его запустили. Это небольшие объёмы пока, но для этих республик значительные. Но по мере роста их экономик им не будет хватать этого объёма, оно уже сейчас понятно. Поэтому мы думаем над тем, как расширять эти объёмы поставок, думаем на тему о том, как [это сделать] – или новые маршруты строить, или эти приводить в порядок.
Кстати говоря, здесь речь шла об Иране – и иранские партнёры тоже обсуждают с нами возможности поставок российского газа и на иранский рынок. Здесь много вариантов, и они все имеют право на существование.
А.Абд Эль-Хамид: Продолжу этот вопрос. Сталкивается ли Россия с какими-то сложностями в импорте технологий и необходимого оборудования для промышленного сектора, связанного с энергетикой?
В.Путин: Вы знаете, конечно, это очень чувствительная сфера, которую Вы сейчас затронули. У нас были опасения серьёзные по поводу того, справимся ли мы с тем вызовом, который перед нами стоит, связанный с нефтегазовым оборудованием. И конечно, мы ещё далеко не всё закрыли, наши потребности, конечно, не все компетенции приобрели, но всё-таки ситуация меняется – и меняется в лучшую для нас сторону довольно быстро.
Вот я только что говорил о заводе, который построен «Новатэком» в Мурманске. Это завод по производству заводов как бы, по производству платформ по сжижению газа. Почти всё оборудование там российское.
Есть вещи ‒ сейчас не буду вдаваться [в детали], здесь сидят специалисты, они лучше меня знают, ‒ которые в разведке, в газодобыче, в нефтедобыче, наверное, ещё нам трудно найти или выйти на тот уровень, который у наших партнёров, особенно в Соединённых Штатах, в Европе. Но мы заменяем из других стран, сами приобретаем компетенции. И работа идёт, причём очень активно.
Я совсем недавно был на Дальнем Востоке, в том числе посетил два наших крупных предприятия. Одно работает в области газа, а другое ‒ газохимии, и технологическое оборудование поставлялось немецкой компанией – назову, ничего здесь такого нет особенного, компания называется Linde. Она была явным технологическим лидером по этому направлению деятельности.
Я спрашиваю прямо на месте у руководителя компании – компания «Сибур», тоже секретов нет никаких, ‒ я говорю: как у вас? Он говорит: поскольку они отказали нам в оборудовании, нам немножко пришлось сдвинуть вправо, то есть сместить вправо пуск объекта, но сомнений нет, мы его запустим. И конкретные сроки назвал: в самое ближайшее время.
Я говорю: а с технологиями что происходит? Дальше я скажу то, что он сказал. Он может выдавать желаемое за действительное, но я думаю, что очень близко к истине то, что он мне сказал. Он говорит: Вы знаете, мы у Linde получали [оборудование], очень хорошие отношения были с партнёрами, никаких проблем никогда не возникало, но под политическим давлением они вынуждены были от нас уйти. Что произошло? У них офис, многоэтажное здание в Германии, уже почти наполовину по вечерам пустой, свет не горит, поувольняли огромное количество людей. Мы вынуждены были – вынуждены – перейти к разработке своих собственных инженерных компетенций, и поскольку у нас есть всё: есть и начальный продукт ‒ газ, есть рынки сбыта ‒ на Дальнем Востоке рядом Китай и весь Азиатско-Тихоокеанский регион – для нашей продукции, к нам пошли инженерные заказы. Мы становимся центром инженерных компетенций в мире.
Вот результат. И это положительный результат тех необдуманных действий в сфере экономики, которые предпринимает Запад в отношении Российской Федерации. Для нас только в плюс. Не везде так, есть ещё и проблемы, но в целом тенденция вот такая. Уверен, мы её сохраним.
А.Абд Эль-Хамид: Спасибо.
Господин Премьер-министр Мухаммед Судани, в прошлом мае Вы объявили об амбициозном плане развития инфраструктуры в железнодорожной сфере, чтобы Ирак стал логистическим центром, который свяжет регион [Персидского] залива с Европой. Вы возлагаете очень большие надежды на этот проект, запустили проект «Путь развития».
Я задам Вам прямой вопрос: есть ли какие-то препятствия, не соперничает ли этот проект с проектом «Север – Юг»?
М.Судани: Я немножко скажу об этом проекте «Путь развития». Он связан с портом Эль-Фао. Этот проект был с 1980-х годов, но в свете событий, которые мы пережили за последние 40 лет, толком его не развили. Начинали предпринимать определённые шаги в порту Эль-Фао, но требовалось также предпринять определённые реформы экономического плана, мы сейчас их реализуем.
Мы пытаемся прийти к диверсификации экономики, инвестируем, воспользуемся тем географическим положением, которое есть у Ирака. Поэтому мы настроены на то, чтобы завершить работу в проекте Эль-Фао и запустить коридор «Путь развития», который свяжет порт Эль-Фао с Турцией. Возможно, этот путь отделит Ирак от других стран в регионе, но что касается проекта «Север ‒ Юг», я полагаю, что один дополняет другой. И поэтому даже с проектом «Один пояс, один путь» ‒ это экономические коридоры, которые могут быть интегрированы и позволят обеспечить гибкость и устойчивость, снизить стоимость транспортировки, увеличить скорость поставки товаров, что позитивно скажется на благополучии всего региона.
Есть предварительные обсуждения между Россией и Ираком по вопросам интеграции этих двух проектов. И мы надеемся, что этот диалог вскоре на уровне экспертов приведёт к определению соответствующих рамок сотрудничества по этим направлениям.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент, у Вас есть какой-нибудь комментарий в этой связи?
В.Путин: Я разделяю мнение своего коллеги, Премьер-министра. И мы тоже так считаем, что чем больше маршрутов, тем лучше, тем легче будет участникам экономической деятельности выбрать для себя оптимальный. «Север ‒ Юг» ‒ очень хороший вариант, и многие наши партнёры проявляют к этому интерес. Сохраняется интерес и у Азербайджана, через территорию которого должна пройти часть пути ‒ это по одной стороне Каспия, по другой стороне Каспия ‒ там и Казахстан, и Туркменистан, с выходом в Иран тоже, с одной стороны [Каспия] на Иран и с другой – и потом в Персидский залив.
И то, о чём Вы сейчас спросили Премьер-министра, о чём он говорил, нам нисколько не мешает, грузопоток будет только расти. Если мы ещё будем развивать Северный морской путь, а мы будем это делать, всё это очень укладывается… Если есть выход туда, в Арабские Эмираты, ну и слава богу, в Турцию – мы «за». Все эти маршруты нам известны, всё это обсуждается, мы в курсе, мы «за».
А.Абд Эль-Хамид: Возвращаясь к проекту «Север ‒ Юг». Этот проект, или его идея, достаточно давние уже, в то время договорились с Ираном, но есть ли какой-то прогресс и будет ли прогресс в какое-то ближайшее время? Этот проект должен связать порт Санкт-Петербурга через Иран и прийти в Мумбай в Индии.
Как говорят эксперты, этот проект отвечает интересам России в том, чтобы достичь тёплых морей. Началась ли практическая реализация этого проекта? Это же большая задача. И насколько это легко в текущих условиях на Ближнем Востоке?
В.Путин: Сегодня да и вообще легких задач не бывает, но всё реализуемо. У нас есть договорённости со всеми участниками этого процесса: с Ираном документы соответствующие имеются, с Азербайджаном. Сейчас я буду встречаться с Президентом Алиевым в рамках саммита СНГ в Киргизии, мы обязательно поговорим на эту тему. Там у Азербайджана много текущих проблем, но от этого проекта никто не отказывается.
Интерес проявляют с другой стороны Каспия и Туркменистан, и Казахстан. Вот когда это практически начнётся… Вы знаете, мы сейчас консорциум создадим во главе, по-моему, с ВТБ, «Внешторгбанк России». Эта подготовительная работа заканчивается. Надеюсь, в самое ближайшее время всё начнётся реально.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Премьер-министр Ирака, все эти проекты развития, амбициозные проекты, которые Вы упомянули и о которых говорил господин Президент Путин, все они нуждаются в основном факторе для их успеха ‒ это можно назвать безопасность, стабильность с точки зрения безопасности.
Этот вопрос хотел бы задать Вам, господин Премьер-министр: есть ли террористические риски в Ираке в том, что касается ИГИЛ? Продолжается ли координация? Поскольку Вы упоминали о том, что была координация с Россией в рамках борьбы с ИГИЛ, сейчас продолжается ли эта координация?
М.Судани: Слава богу, Ирак победил терроризм. Сегодня ИГИЛ не представляет собой угрозу для иракской государственности. Наши силы безопасности и различные их формирования обеспечивают безопасность и отслеживают возможные передвижения оставшихся ячеек ИГИЛ, которые есть ещё в горных районах, в пустынных районах. У них нет какого-то контроля на земле в Ираке.
Это даже неожиданно, если смотреть на то, как ситуация развивалась в последние годы. Это, конечно, результат тех жертв, которые принёс иракский народ, и благодаря помощи, которую нам оказали наши друзья. Координация в противодействии терроризму с нашими друзьями и партнёрами продолжается и в международной коалиции, и с Российской Федерацией.
Есть, конечно, угроза в Сирии, она остаётся. Там продолжают функционировать террористические организации, которые пытаются подрывать безопасность. Могут, конечно, они и проникнуть через границы на иракскую территорию. Но, несомненно, позиция Ирака в том, что касается Сирии, ясная и честная. Сирия ‒ часть национальной безопасности Ирака. Мы поддерживаем и работаем над обеспечением стабильности, суверенитета, единства, территориальной целостности Сирии. Правительство Ирака содействует и способствует всем международным усилиям, направленным на установление безопасности в Сирии и борьбу с терроризмом там. Поэтому в Ираке созданы благоприятные условия для всех компаний. Это действительно так. Сейчас представлены компании из разных стран, работают они в разных провинциях, и правительство Ирака обеспечивает им необходимые условия для успеха их предприятий.
Правительство также устанавливает стратегические партнёрства со странами региона и странами мира, чтобы способствовать поддержанию этой стабильности, чтобы экономические интересы превалировали и ситуация в сфере безопасности способствовала развитию экономики в этом регионе.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент Путин, Вы в своём выступлении указали на то, что российская инженерная школа в том, что касается строительства электростанций, не просто сильная – ей просто нет равных. Мы, конечно, видим примеры этому. Я сам лично из Египта, и я, конечно, наблюдаю, слежу, как идет строительство атомной электростанции «Эль-Дабаа», и в прошлый четверг Бангладеш получил первый груз ядерного топлива, которое было поставлено российским Правительством.
Я хочу спросить, какая отличительная черта или отличительные черты, конкурентные черты, которые позволяют России говорить о себе в таком ключе?
В.Путин: Это прежде всего связано с традициями. Если мы говорим об атомной энергетике, то это очень хорошие традиции. Потом после «Фукусимы» мы очень много внимания уделили вопросам безопасности.
По сути, атомные электростанции российского дизайна, наверное, самые безопасные в мире, потому что наши специалисты придумали такую систему обеспечения безопасности, которую можно наращивать до бесконечности. Она тиражируется в большем и большем объёме, сколько хотите, вплоть до полного нуля. Это вопрос только денег: сколько заложить нужно этих элементов безопасности, сколько их накрутить. Но это факт, признанный международными специалистами, в том числе и МАГАТЭ. МАГАТЭ всё контролирует у нас, всю работу российских атомщиков контролирует.
И в чём разница того, что мы делаем и что делают, как правило, другие страны или страны-конкуренты – американские компании, японская компания Toshiba и так далее? Мы, как правило, не просто станцию строим и ставим в зависимость эту страну от себя как от поставщика топлива, поставщика специалистов и так далее. Мы отрасль создаём ‒ в этом главное конкурентное преимущество нашей работы. Мы создаём отрасль для той страны, где работаем. Мы прежде всего начинаем с подготовки специалистов, которые становятся в какой-то момент абсолютно самодостаточными, они становятся высококлассными специалистами – мирового класса, мирового уровня. То же самое происходит с нашими египетскими друзьями, то же самое в Турции происходит, в Бангладеш, они учатся у нас, все ребята, учатся, некоторые приступают к этой работе. Первое.
Второе. Мы привлекаем достаточно большой объём работ местными компаниями. Прежде всего и на первом этапе, конечно, это общестроительные работы, но они оцениваются очень высоко. Мы целиком, допустим, в Турции – так же как и, почти то же самое, в Египте – финансируем строительство, сколько там, 25 миллиардов долларов? Но из этого объёма, не знаю, процентов до 20 ‒ это общестроительные…
Реплика: Больше.
В.Путин: Больше? Больше, чем 20 процентов, 25 ‒ общестроительные работы. Они целиком и полностью идут на рынок страны, в данном случае на рынок Египта. Привлекаются местные компании, люди работают, они зарплату получают. Это второе.
Третье. Мы производим работу полного цикла ‒ мы не только строим, технологии передаём, готовим кадры, мы поставляем ядерное топливо, а потом, после окончания, забираем отработанное ядерное топливо, понимаете? И больше того, даже создаём ещё инженерные центры, научно-исследовательские институты, работаем уже с нашими партнёрами над станциями следующего поколения ‒ на быстрых нейтронах. Всё это вместе создаёт эту конкурентоспособность.
Ну и, конечно, не в последнюю очередь это всё конкурентоспособно по ценам. Эти цены вполне, имея в виду весь комплекс услуг, которые мы оказываем ‒ и строительных, и научных, – они приводят к такому результату. 80 процентов строительства станций в мире осуществляется «Росатомом».
А.Абд Эль-Хамид: К тому, что говорил господин Президент Путин. У нас в Египте создана школа, которая принимает студентов, которые хотели бы учиться по специальностям в сфере атомной энергетики, и очень большая популярность.
Прежде чем оставим эту тему, Саудовская Аравия, также среди стран – мы тут говорили о Бангладеш, о Турции, о Египте, о других странах, – Саудовская Аравия также среди стран, которые стремятся развивать атомную энергетику, мирные атомные программы.
Известно, что ведутся переговоры между Саудовской Аравией и США по этому поводу, однако ситуация неясная. Говорят, что США выдвигают сложные условия для Эр-Рияда. Вопрос: готова ли Россия к сотрудничеству с Эр-Риядом в соответствии с правилами МАГАТЭ?
В.Путин: Ну конечно. Во-первых, мы всегда сотрудничаем в полном соответствии с правилами МАГАТЭ. Всё остальное – это коммерческая сторона дела. Надо согласовать между нами, между нашими возможными партнёрами и нами, коммерческие условия: стоимость, стоимость будущей электроэнергии, рынки сбыта, объём инвестиций с нашей стороны, объём инвестиций со стороны нашего партнёра, если он готов к этим инвестициям, объём осваиваемых денег на местном рынке, объём поставляемого оборудования России, привлечение каких-то специалистов из третьих стран – это дело техники. А как Саудовская Аравия договаривается с Соединёнными Штатами, мы не знаем, это суверенное решение самой Саудовской Аравии.
А.Абд Эль-Хамид: Что касается Ирака, господин Премьер-министр, есть ли у Ирака какие-то амбиции в том, что касается входа в клуб стран, которые используют или хотят использовать атомную энергию в мирных целях?
М.Судани: В 1980 году у нас уже были попытки, и сейчас ещё есть органы, которые наблюдают за развитием ситуации и перспективами развития атомной энергетики. В последнее время Министерство образования определило планы, для того чтобы разрабатывать эту атомную мирную программу и обсуждать её с МАГАТЭ. Этот проект, конечно, находится во внимании Правительства.
А.Абд Эль-Хамид: С какими странами вы бы хотели сотрудничать в этой сфере?
М.Судани: Мы по-прежнему на начальном этапе, контактируем с МАГАТЭ, не дошли ещё до этапа, чтобы с кем-то конкретно что-то обсуждать.
А.Абд Эль-Хамид: Возможно, после этого заседания…
М.Судани: Да. Если будет, конечно, мы положительно отреагируем.
А.Абд Эль-Хамид: Что касается того, о чём говорил господин Путин, о «зелёной» энергетике, о том, что Россия готова к переходу, к этапу перехода к «зелёной» энергетике. Как Вы знаете, господин Президент, в следующем месяце Эмираты примут у себя в Дубае 28-ю климатическую конференцию. ОАЭ стремятся играть большую роль в развитии проекта «зелёной» энергетики. И как говорят эксперты, есть ряд западных стран, которые пытаются препятствовать реализации эмиратских проектов, поскольку Эмираты – страна – производитель нефти, один из самых больших производителей нефти. У меня вопрос: готова ли Россия поддержать Эмираты на будущей конференции?
В.Путин: Мы поддерживаем, мы считаем, что это очень благородное направление деятельности наших друзей в Эмиратах. Да, конечно, они крупнейший производитель углеводородов. Но если страна, которая является таковой, ещё занимается «зелёной» повесткой, чего же здесь плохого? Я даже не понимаю, кто там может мешать. И если это действительно так, то зачем они это делают, я не понимаю. А мы, разумеется, будем всё это поддерживать, примем участие даже на высоком уровне, без сомнений. А сама Россия, у нас план перехода есть, и обязательства приняты соответствующие, мы всё выполняем и будем это делать дальше.
А.Абд Эль-Хамид: У меня есть два последних вопроса.
Вопрос к господину Премьер-министру Ирака.
Как мы упомянули, как все знают, это первый Ваш визит в Российскую Федерацию на этом посту. Что Вам понравилось здесь, в России, что Вы с собой берёте на родину?
М.Судани: Конечно, я бы хотел поблагодарить господина Президента за приглашение осуществить этот визит, который, как Вы упомянули, подтверждает, что он идёт в русле курса Правительства Ирака на укрепление сотрудничества с Россией.
Мы обсудили много вопросов в различных направлениях, взаимодействовали на уровне ведомств, министерств и компаний. Планируется десятое заседание межправкомиссии, которое скоро пройдёт в Багдаде. Это заседание станет «зонтиком» для реализации тех соглашений и договорённостей, которые были достигнуты в ходе наших совещаний, чтобы их начать реализовывать.
А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент Владимир Путин, Вы объявили несколько дней назад на форуме «Валдай» – это, кстати, последний вопрос, – что Запад нацелен на любую страну, которая не согласна с их политикой.
Но тем не менее с нами здесь лидеры арабских стран, лидеры африканских стран, которые приезжают в Россию и видят здесь друга, находят здесь партнёра и союзника. Ваш Министр иностранных дел господин Лавров также очень активно работает, его тепло принимают в разных странах: в арабских странах, в африканских странах, в Латинской Америке. Считаете ли Вы, что попытки Запада изолировать Россию провалились?
В.Путин: Это само собой, но дело совершенно не в этом. По сути, глубина вопроса в другом. Почему российскую позицию многие разделяют? Потому что Россия активно борется за создание более справедливого мироустройства, многополярного.
Почему Россию поддерживают? Потому что она на переднем крае оказалась, вот почему. И почему не хотят, не поддерживают что-либо другое? Потому что никто не забыл, скажем, в Африке колониальных времён.
Я недавно публично вспоминал: совсем недавно, ещё в 57-м году, в европейские страны – в Бельгию, по-моему, – привозили людей из Африки в клетках и детей в клетках привозили на показ. Без слёз смотреть невозможно. Разве это можно забыть? Никто не забудет.
А в плане практической политики многие вещи из колониальных времён, колониальное мышление как минимум сохраняются – в этом проблема. Люди не хотят этого больше терпеть, хотят поменять эту ситуацию.
Россия борется за изменение этого миропорядка, за создание более справедливого мироустройства и, конечно, находит поддержку. И там никто не борется с Западом, просто хотят выстроить отношения в мире на более справедливой основе. Это первое.
Второе. Исходя из этой логики подавляющее большинство участников международного общения исходят из своих собственных национальных интересов и стремятся скоординировать эти интересы с другими странами и напрочь отвергают любую форму давления.
А к сожалению, этот так называемый коллективный Запад… Ведь всё что ни делается: вот эти санкции – это же давление? Давление. Окрики постоянные: нельзя, не позволим, имейте в виду! Кому это нравится? Никому не нравится.
Все рассматривают это как атавизм, пережиток ещё колониального мышления и эпохи холодной войны. Именно поэтому. Не потому, что Россия уж так хороша, – у нас тоже много своих проблем, – а потому, что все борются за более справедливый мир, миропорядок. В этом суть всех происходящих сегодня в мире процессов. И мы уверены, что мы на правильном пути.
А.Абд Эль-Хамид: Большое спасибо Вам, господин Президент Владимир Путин.
Большое спасибо нашему гостю в Москве Премьер-министру Ирака.
Большое спасибо вам, уважаемые участники форума, дамы и господа.
Мы начали этот форум с разговора о том, что происходит на Ближнем Востоке, той эскалации, которую мы наблюдаем. Мы надеемся, что в ближайшие дни мы увидим реализацию проектов развития, экономических проектов, и что безопасность вернётся в этот регион.
В.Путин: Спасибо.
Позвольте мне поблагодарить нашего ведущего за его энергичное и интересное сопровождение всех вопросов, которые мы сегодня обсуждали.
Спасибо большое.