Д.Медведев: Мы, как правило, обсуждаем такого рода вопросы на внутренних совещаниях с участием сотрудников правоохранительных органов, представителей судебной системы, но в этой ситуации мы обсуждаем вопросы с участием руководства регионов. И это абсолютно справедливо, потому что все эти процессы – и следствие, и суд, и исполнение наказаний, как завершение этого процесса, – происходят на наших территориях, а не где‑то в безвоздушном пространстве или в пределах Садового кольца в Москве.
Какой общий вывод? Уголовно-исполнительная система за последние годы изменилась, но она до сих пор крайне несовершенна. В связи с этим и были подняты самые разные вопросы. И практически в каждом выступлении либо в явной форме, либо в почти аллегорической сквозил или возникал один и тот же вопрос: само по себе наказание, которое государство предъявляет человеку, это кара или же всё‑таки перевоспитание? На этот вопрос всегда есть один универсальный ответ: это и то и другое. И исполнительная система, уголовно-исполнительная система должна содержать в себе оба эти элемента. Если она лишается хотя бы одного из них, она неэффективна, и она должна меняться.
Теперь по поводу тех решений, которые мы примем. Есть, естественно, набор поручений, тем не менее позволю себе несколько слов сказать в порядке комментария к тому, что прозвучало.
Думаю, что мы должны самым внимательным образом посмотреть на действующее уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное наказание, потому что оно не бывает, во‑первых, совершенным, во‑вторых, время проходит, требуется вносить какие‑то коррективы, и, наконец, мы должны посмотреть и на саму судебную практику, которая вытекает из соответствующих решений на основе соответствующего законодательства.
Думаю, что мы должны согласиться с тем, что нам нужно будет внести изменения в законодательство: либо оживить часть норм, которые уже существуют, либо просто создать их заново.
Все здесь согласны, наверное, с тем, что тот перечень мер наказания, которые сегодня есть, не является полным, и я здесь поддерживаю идею реанимации в качестве вида наказаний исправительных работ как гораздо более гуманной меры наказания, чем лишение свободы, но в то же время позволяющей надзирать за человеком и социализировать осуждённого.
Согласен, что нам нужно принять законы в развитие норм Уголовного кодекса, касающихся таких мер наказания, как ограничение свободы и арест. Такого рода решения, думаю, нам необходимо принять, и такого рода законопроекты должны быть подготовлены в тех случаях, когда их ещё нет, потому что по одному из этих законопроектов работа уже ведётся, находится в Государственной Думе. И такого рода законы нужно выпустить, потому что это и будет самым существенным вкладом в процесс гуманизации уголовно-исполнительной системы.
Что касается мер пресечения. Думаю, что здесь тоже нужно согласиться с тем, что в качестве альтернативных и эффективных мер пресечения необходимо использовать и домашний арест, и залог, и это должно быть такой внутренней установкой, при этом, конечно, нужно смотреть на тяжесть совершённого деяния и на личность подозреваемого и обвиняемого.
Само по себе наказание, которое государство предъявляет человеку, это кара или же всё‑таки перевоспитание? На этот вопрос всегда есть один универсальный ответ: это и то и другое. И уголовно-исполнительная система должна содержать в себе оба эти элемента. Если она лишается хотя бы одного из них, она неэффективна, и она должна меняться.
Здесь также звучал вопрос о законодательном установлении обязанностей согласования прокурором вопроса о мере пресечения. Пока не предвосхищаю никаких решений, но считаю, что нам нужно проанализировать это предложение, тем более что оно вносится, как я понимаю, прокуратурой и поддерживается Министерством юстиции. Надо посмотреть, насколько это будет способствовать эффективному и качественному расследованию, с одной стороны, а с другой стороны, защите прав самих подозреваемых и обвиняемых.
То, о чём говорили наши уважаемые коллеги, которые занимаются у нас вопросами правозащиты. Считаю, что это справедливо, конечно, – мы должны обратить внимание и на медицинское обслуживание, и на образование. Вы знаете, вопросы самой медицинской помощи, вопрос лечебной системы – это скорее вопрос не идеологический, а вопрос финансовый и вопрос распределения полномочий.
Нам регионы говорят: а мы готовы взять это на себя. Давайте посмотрим, как это можно сделать, тем более что действительно вопросы организации системы здравоохранения и так входят в компетенцию регионов. Что‑то необходимо всё равно оставлять на федеральном уровне, но в любом случае этой лечебной системой нужно заниматься, это абсолютно очевидно.
Теперь по вопросам общественного контроля. Я с Вами тоже вынужден согласиться, что пока этот общественный контроль не работает. Это поле не существует, то есть мы его юридически создали, а фактически оно не насыщено. Это вопрос нашей, знаете, во‑первых, решимости, энергии этим заниматься. И, во‑вторых, это вопрос культурно-исторических традиций. Надо просто постепенно, без напряга, но всё‑таки эту систему создавать, без хамства, взаимоуважительно, внимательно относясь и к тем вопросам, которые ставят сотрудники уголовно-исполнительной системы, в то же время ориентируясь на те цели, которые преследует создание системы общественного контроля.
Думаю, что заслуживают самого внимательного отношения и те предложения, которые были сделаны самыми разными коллегами в части, касающейся изменения системы наказания, и введения, или, точнее, скажем так, замены части деяний, за которые наступает ответственность в уголовном порядке, то есть уголовно наказуемых действий на действия, которые преследуются в административном порядке. То есть так называемая декриминализация, но по тем составам, по которым у специалистов и в обществе существует консенсус, что такого рода действия не должны подлежать ответственности в уголовном порядке.
То же самое – я бы считал правильным вернуться и к вопросу административной преюдиции, то есть предварительных решений, которые являются основанием для наступления уголовной ответственности. Потому что мы в какой‑то момент отказались от этой конструкции из каких‑то общетеоретических соображений, но жизнь подсказывает, что она была эффективной.
Я также полагаю, что и система наказания, или пределов назначения наказаний, о которых говорил и Председатель Верховного Суда, и Министр юстиции, требует как минимум переосмысления, потому что жёстко фиксированные меры наказания связывают судье руки, и иногда судья просто вынужден, для того чтобы правильным образом применить закон по отношению к подсудимому, назначать наказание ниже низшего предела. Но, во‑первых, это как бы абсолютное исключение, во‑вторых, это очень часто ударяет по самому судье, которого начинают подозревать в том, что он делает это за взятку. Поэтому закон должен быть в этом смысле разумным.
Общее предложение, которое звучало, которое мы, кстати сказать, обсуждали и на нашем постоянном совещании членов Совета Безопасности и которое прозвучало здесь, в отношении изменения системы режимов отбывания наказания – это та тема, которой, конечно, нужно будет самым внимательным образом заняться и руководству уголовно-исполнительной системы, и Министру юстиции, и вообще всем руководителям правоохранительных органов.
Та система, которая нам досталась в наследство, которую мы слегка подретушировали в 90-е годы, а именно: колония поселения, общий режим, строгий режим и особый режим, – эта система сегодня уже, наверное, не соответствует требованиям дня. Она может быть укрупнена. И в этом смысле, думаю, что та идея, которая прозвучала, – идея о том, чтобы в одном случае этот режим был близок к режиму колонии-поселения, или бывшего обязательного осуждения с привлечением к труду или освобождения с привлечением к труду, то есть «химии», – с одной стороны, а с другой стороны – это для лиц, совершивших тяжкое преступление, или лиц, в отношении которых не приходится сомневаться в их установках, – это была бы, по сути, тюремная система со всеми минусами этой системы. Это тоже нужно будет, наверное, из концептуального подхода уже через какое‑то время превратить в предложения по совершенствованию законодательства.
Весь набор поручений подготовлен. Он будет дополнен с учётом того, о чём мы с вами сегодня говорили. Думаю, что до конца этого года мы должны будем внести все эти изменения, саму концепцию разработать до 1 августа текущего года. Изменения в законодательство, думаю, что можно будет подготовить быстрее, во всяком случае, в течение нескольких месяцев. И другие вопросы тоже решить без проволочек.