А.Меркель: Мы сегодня и вчера встречались по поводу германо-российских межгосударственных консультаций. В этот раз мы пригласили в Германию после того, как в прошлый раз мы встречались в Томске, мы пригласили Вас в Висбаден – в город, у которого были теснейшие связи между Германией и Россией. В этот город приезжали за последние века самое большое количество российских граждан, и это было идеальным местом для межгосударственных консультаций. Я хотела бы поэтому поблагодарить город Висбаден и также федеральную землю Гессен за эту возможность.
Вчера вечером мы уже поговорили о большом количестве политических тем. Сегодня мы принимали участие в заседании «Петербургского диалога», а затем сами провели межгосударственные консультации с нашими министрами. Было очевидно, что стратегическое партнерство между Россией и Германией наполнено жизнью. Существует очень большое количество совместных действий, как, например, в рамках «Петербургского диалога» и на уровне гражданских обществ. Я с большим интересом слушала отчеты рабочих групп, в рамках которых люди занимались большим количеством тем, ситуациями с неправительственными организациями, церковью, вопросами построения демократии в наших странах, молодежными обменами, которые лично для меня являются очень важными. Затем на межгосударственных консультациях мы приветствовали практически всех министров с российской стороны и с германской стороны, и было очевидно, что как на уровне внешней, так и на уровне внутренней безопасности существует очень тесная связь – об этом сообщали наши министры внутренних дел и министры обороны.
Видно, что сердцевиной нашего сотрудничества является экономическое сотрудничество. Я хотела бы включить в это также научные исследования. У нас просто захватывающие дух растущие показатели в нашем торговом обороте: прошлом году плюс составил 35 процентов. Помимо этого, мы подписали целый ряд интересных соглашений. Структура нашего экономического сотрудничества меняется: она переходит к большей диверсификации. Конечно, Германия – это та страна, в которой закупают газ и нефть из России, и эти области играют существенную роль. Помимо этого, у нас однако гораздо более интенсивное сотрудничество во многих других областях, например в области автопромышленности. Здесь намечается гораздо более тесное сотрудничество с Россией, и это, конечно, совсем новое качество. Я очень рада тому, что сегодня были сделаны важные шаги по сотрудничеству в области научных исследований. Здесь речь идет о проектах в Гамбурге и Дармштадте, о сотрудничестве там. Об экономическом сотрудничестве тоже можно было бы сказать: начало сотрудничества в области самолетостроения и в других областях.
Конечно же, мы обменялись мнениями о разных внешнеполитических действиях. Я с радостью услышала, что Россия сейчас находится на конечной фазе по вопросу вступления в ВТО. Мне кажется, что это очень важно для ситуации в российской экономике. И, естественно, мы говорили о таких темах, как ближневосточный конфликт, Косово. Это очень сложные переговоры, которые проходят сейчас в рамках «тройки». Мы говорили об Иране, его ядерной программе, и, естественно, мы также говорили о вопросе диалога между Соединенными Штатами Америки и Россией. И еще раз подчеркнули – и это также сделали наши министры обороны, – подчеркнули значение Совета Россия–НАТО, что это хороший форум для того, чтобы продвинуть дело вперед. В общем, это были очень интенсивные с точки зрения работы дни. Мы говорили о тесном сплетении наших экономик, наших стран, о стратегическом партнерстве, о возможности, которая у нас есть, вести открытый честный диалог, говорить о том, что нас связывает, и, конечно, имели возможность говорить, что нас различает.
В.Путин: Уважаемая госпожа Федеральный канцлер, уважаемые дамы и господа,
Прежде всего, я полностью разделяю высказанную Федеральным канцлером оценку итогов наших переговоров.
Продуктивно поработали руководители ведомств, эксперты, министры. Было все обстоятельно проанализировано, что удалось сделать за прошедшее время с нашей последней встречи в Томске.
Главное, наш диалог с германскими партнерами нацелен на конкретные результаты. И основной критерий нашей работы – это социально-экономические интересы граждан Германии и России, а наряду с этим – благополучие и процветание всей Европы, устойчивое мирное развитие.
Отмечу, что Россия и Германия подают хороший пример – пример взаимовыгодного и масштабного торгово-экономического сотрудничества. Обращаю ваше внимание, что только в первом полугодии текущего года объем взаимной торговли по сравнению с аналогичным периодом 2006 года увеличился на 13,5 процентов и составил 22,7 миллиарда долларов. Значит, по году у нас будет – посчитайте, сколько. Год от года растут и германские инвестиции в российскую экономику, включая энергетическую отрасль.
Вот сейчас только вы присутствовали при подписании одного из соглашений: крупнейшая германская компания «E.OH» инвестирует около 6 миллиардов долларов (4 миллиарда евро) в крупнейшую российскую электроэнергетическую компанию, которая включает ряд крупнейших электростаниций России. Это важный для нас шаг, шаг ответственный, который говорит о нашей открытости, о либеральном подходе к сфере экономики и о том, что мы не собираемся ничего закрывать у себя внутри. Это электростанции от Сибири до Москвы, одна из них является крупнейшей в Европе. И это хороший пример нашего взаимодействия, особенно в сфере энергетики и инвестиционной деятельности.
Сегодня мы вновь говорили о новых масштабных инвестициях. Мы намерены строго по графику продвигать и многосторонний проект строительства газопровода «Северный поток». Его реализация – в интересах и России и европейских партнеров.
Заканчивая наши консультации, я говорил о том, что наши экономики дополняют друг друга, и дополняют неплохо. Мы не забрасываем европейский рынок товарами по демпинговым ценам – мы даем те продукты, который крайне нужны для развития российской и германской экономики. А там, где мы объединим усилия в высокотехнологичных сферах, все наши действия направлены на повышение конкурентоспособности наших предприятий на мировых рынках.
В современной России успешно реализуются приоритетные национальные проекты в области здравоохранения, образования, в сельском хозяйстве и в секторе строительства жилья. У нас строительный сектор растет опережающими темпами – 15 процентов ежегодно: в этом году рост составит 25, а то и 30 процентов. Это уже приближается к так называемому строительному буму. Конечно, возможности для наших германских партнеров здесь очень велики. Все эти сферы также открыты для наших немецких коллег, равно как и проекты по тесной кооперации, как я уже говорил, в высокотехнологичных областях.
Россия решает задачу перехода на инновационный путь развития. Сегодня у нас есть для этого и силы, и средства. И здесь заинтересованность иностранных партнеров понятна, и наша – тоже понятна. Сегодня мы были свидетелями подписания ряда документов, но этими документами и этими проектами, конечно, не ограничиваются наши планы в этой сфере.
В этом году Россия достойно представила свой внушительный технический потенциал на Международной выставке информационных и телекоммуникационных технологий в Ганновере, причем в качестве главной страны-партнера, а также на Международной промышленной ярмарке.
Российские презентации стали своеобразной заявкой на более активное участие нашей страны в международном разделении труда в технологиях будущего. И ФРГ для нас – это не только площадка для смотра российских достижений, но и адресат инновационного партнерства.
Как уже сказала госпожа Федеральный канцлер, мы уделили достаточно много внимания международной повестке дня. Мы убеждены, глобализация не должна превращаться в глобальную нестабильность, и многое для этого нам предстоит сделать совместно.
Состоялось обсуждение процесса ближневосточного урегулирования, положения в Афганистане, на Балканах, ситуация вокруг иранской ядерной программы.
Важным направлением остается для нас совместная с германскими партнерами работа в сфере антитеррора. Отмечу, что обмен информацией по этой тематике мы ведем на постоянной основе.
Подробно говорили о сотрудничестве России с Европейским союзом, о военном сотрудничестве, включая НАТО. Мы были едины в том, что наиболее прочная модель таких отношений – это равноправное, взаимоуважительное и обращенное в будущее партнерство.
Здесь также отмечу чрезвычайную полезность нашего с госпожой Меркель обмена мнениями о судьбах российско-еэсовских отношений накануне юбилейного 20-го саммита Россия–ЕС, который пройдет в конце октября в Португалии.
Мы обстоятельно рассмотрели возможности дальнейшего расширения сотрудничества и в гуманитарной сфере. И в этой связи хотел бы отметить, что заметный вклад в это дело вносит форум общественности «Петербургский диалог», мы сегодня приняли участие в его работе. Форум берет на себя роль генератора идей в деле развития и углубления диалога гражданских обществ, связей по линии неправительственных организаций, активизации контактов между людьми. Намерены продолжать активно поддерживать работу этого форума.
В заключение хочу поблагодарить госпожу Федерального канцлера, всех наших коллег за результативную совместную работу, а правительство федеральной земли Гессен, администрацию и жителей города Висбадена – за гостеприимство.
Большое спасибо за внимание.
Вопрос: Сначала вопрос господину Президенту. Господин Президент, есть кое‑какая конфузия в сообщениях новостных агентств, едете ли Вы в Иран или нет. И второй вопрос господину Президенту и госпоже Федеральному канцлеру. Какие ожидания Вы связываете с поездкой в Иран?
В.Путин: Прежде всего я бы хотел сказать, что поездка в Иран была запланирована давно. Она, прежде всего, касается сотрудничества прикаспийских государств. Там запланирован саммит прикаспийских государств. Это пять стран: Казахстан, Туркменистан, Азербайджан, Россия и Иран. Прежняя встреча была проведена в Туркмении. И мы уже тогда, несколько лет назад, договорились, что следующий саммит пройдет в Тегеране. Это первое.
Второе. Конечно, в ходе встреч с иранским руководством будут обсуждаться вопросы, связанные с иранской ядерной программой. И в этой связи я хотел бы сказать следующее – надеюсь, что многие со мной согласятся, – для того чтобы решить эту проблему, причем решить мирными средствами, а такие примеры у нас есть: совсем недавно, вспомните, мы также эмоционально обсуждали северокорейскую ядерную программу и видим позитивные сдвиги на корейском полуострове в этом смысле. Мы там набрались терпения и последовательно искали решения – похоже, что мы их находим. То же самое, мы считаем, нужно применить и в отношении иранской ядерной программы. Пугать кого‑то, в данном случае иранское руководство или иранский народ, – бесперспективное дело: им не страшно, поверьте мне. А вот набраться терпения и искать выход можно и нужно. Но можно ли это сделать без того, чтобы вести с иранским народом и с иранским руководством диалог? Думаю, что это невозможно, маловероятно. Если у нас есть возможность поддерживать эти прямые контакты, то мы будем это делать, рассчитывая на позитивный совместный, подчеркну, результат. Потому что Россия работала и намерена работать с нашими партнерами и в Соединенных Штатах, и в Европе для достижения общей цели.
А.Меркель: Да, это совершенно ясный план действий, о котором мы договорились в Нью-Йорке. Это переговоры в том, что касается ЕС между Соланой и Лариджани. Это переговоры, которые должны будут пройти. И, помимо этого, мне кажется, что господин Президент будет в том же духе разговаривать с иранским президентом, что здесь необходимо обеспечить прозрачность, что Иран должен следовать тому, что предписывается в резолюциях ООН и международного сообщества. И если этого не сделают, то тогда необходимо будет принять еще дополнительные санкции. Но мы будем делать все, чтобы поставить Иран на ту тропу, в духе которой они бы сотрудничали с МАГАТЭ, чтобы они соблюдали те заключения, которые сделало мировое сообщество. Таким образом, мы находимся на одинаковом курсе, хотя мы представляем его на разных уровнях. И если все это нам не поможет, то тогда нужно будет принимать новые санкции, однако шанс добиться прогресса в переговорах есть.
В.Путин: Я не ответил на Ваш первый вопрос, еду ли я в Иран или нет. Я, конечно, еду в Иран. Потому что, если бы я все время слушал различные угрозы или рекомендации службы безопасности, из дома нужно было бы не выходить. Они должны делать свою работу, а мы с госпожой Федеральным канцлером и другими моими коллегами должны исполнять свои функции, и мы конечно будем это делать.
Вопрос: У меня вопрос к обоим лидерам. Вы обсуждали взаимное проникновение инвестиций, уровнем которого, по крайней мере, в российских компаниях, не очень довольны. Складывается впечатление, что российский бизнес по‑прежнему не ждут в Европе.
Вот у меня одно уточнение к господину Путину. Скажите, пожалуйста, в этой ситуации, почему Россия не реагирует адекватно – не вводит какие‑нибудь запреты, например?
И вопрос госпоже Меркель. Сейчас активно обсуждается будущее проекта Северо-Европейского газопровода, и некоторые предлагают и вовсе свернуть этот проект. Скажите, пожалуйста, каким Вы видите развитие этой ситуации? Спасибо.
В.Путин: Пока мы не видим каких‑то серьезных ограничений для российских инвестиций. Это все носит скорее такой эмоционально-психологический характер. Институциональных решений, ограничивающих наши инвестиции в Европе, пока не создано, хотя это обсуждается, и само обсуждение наносит, конечно, вред сотрудничеству. Это очевидно. Предпринимать какие‑то ответные шаги, во всяком случае в этих условиях, мы считаем нецелесообразным и вредным – вредным не только для наших партнеров, но и для нас самих.
А.Меркель: В Германии существует очень открытый инвестиционный климат – климат, в котором никто никому не мешает. Мы здесь говорим об инвестициях, которые находятся в интересах национальной безопасности. Мы ведем дискуссию о том, нужна ли нам там дополнительная защита. Такая дискуссия существует в России тоже, где обсуждаются подобные законы. Например, в Думе сейчас обсуждается закон о стратегических инвестициях в стратегические отрасли. Я могу сказать, что мы рады инвестициям России здесь. Это и проходит.
Что касается Северо-Европейского газопровода, то мы говорили очень интенсивно в ходе наших межгосударственных консультаций: это проект, который мы, с политической точки зрения, хотим. Где есть кое‑какие проблемы, мы можем помочь только тогда, когда на политическом уровне мы можем на это влиять. В том, что касается инвестиций, это решается на экономическом уровне. На данный момент у нас нет необходимости принимать какие‑то действия. Я исхожу из того, что у нас будут возможности устранить и обговорить те сложности, которые существуют, например, со стороны транзитных стран. С германской стороны есть желание довести до конца этот проект и экономически внедрить его в жизнь.
Вопрос: Госпожа Федеральный канцлер, Вы вчера разговаривали с господином Президентом, поэтому вопрос к Вам. Может быть, он сказал, в какой роли он будет сидеть напротив Вас на следующем заседании «большой восьмерки»?
И вопрос российскому Президенту. Недавно Генеральный прокурор сообщил Вам, что случай с убийством Политковской уже раскрыт, мы слышали об этом в российских новостях. Однако сейчас кажется, что это убийство совсем не раскрыто. Как Вы объясняете тот факт, что прокурор говорит о чем‑то, что, по всей видимости, не является правдой?
А.Меркель: Так как я исхожу из того, что определенные решения объявляются в определенное время, во всяком случае у меня, то я стараюсь пользоваться своим талантом ждать.
В.Путин: Прежде всего что касается расследования так называемых резонансных дел, в том числе и убийства Политковской. Да, Генеральная прокуратура объявила о том, что это дело находится на финальной, завершающей стадии работы. Я думаю, что так оно и есть. Вопрос – в заказчиках этого убийства, но исполнители, активные участники подготовки этого преступления очевидны. Они дают признательные показания.
Часть задержанных лиц освобождена, это правда. Очевидно, это говорит о качестве работы следствия, но в целом они на правильном пути. Конечно, я не думаю, что при расследовании таких дел нужно забегать вперед и информировать раньше времени о результатах – нужно довести дело до конца. Ну а когда это произойдет, мы сможем быть довольны, когда будет принято соответствующее решение суда. До тех пор, пока суд не вынес обвинительного приговора, все считаются невиновными. Это, мне кажется, очевидно для любого мало-мальски образованного юриста в Германии или в России. В России, так же как и в Германии, существует презумпция невиновности. Но следствие, на мой взгляд, находится на правильном пути.
Теперь по поводу того, как я буду участвовать или как я не буду участвовать. Я все чаще и чаще сталкиваюсь с этими вопросами – в государственной деятельности, в политике и так далее. Посмотрите, как строится политическая жизнь в других странах. Вот, у ваших соседей, в Великобритании, один премьер-министр ушел, другой пришел. Произошла смена первого лица исполнительной власти без всяких выборов. И явно созданы условия для того, чтобы сохранить власть у партии, которая в данном случае у власти находится. И другие есть примеры подобного рода.
В России будет соблюдена не только буква, но и дух нашей Конституции. Но это совсем не значит, что представители действующей власти не имеют права участвовать в жизни своей собственной страны. И только российский гражданин, российский избиратель может определить, кто и в каком объеме может принять участие в этой работе.
Дело, на мой взгляд, не в том – сейчас очевидно, что мы соблюдаем закон, соблюдаем Конституцию и основополагающие принципы демократии, – дело не в том, соблюдается это или нет. Когда кто‑то интересуется подобной проблематикой, скорее всего, эти люди достаточно высоко оценивают результаты деятельности вашего покорного слуги и людей, которые со мной работали, за последние годы. И кому‑то, может быть, это не очень нравится, такое поступательное развитие Российской Федерации.
Но, обращаясь к этим людям, могу сказать: нет никаких оснований беспокоиться по поводу становления России на ноги, роста ее экономической и военной мощи, роста социальных возможностей. Это во‑первых. Во‑вторых, это невозможно никому остановить. И в‑третьих, нужно использовать это для того, чтобы сотрудничать и получать выгоду от работы с Россией.
Вопрос: Вопрос господину Президенту и госпоже канцлеру. Согласны ли Вы с некоторыми результатами опросов в Германии, согласно которым большинство граждан страны настороженно относятся к России. Но ведь мы видим – и не секрет, что бизнесмены, простые люди очень нормально общаются между собой. Что должны сделать политики, чтобы изменить результаты подобных опросов, ведь если действия политики не улучшат отношения, то это может стать трендом в отношении двух стран? Спасибо.
А.Меркель: Во‑первых, я думаю, что в том, что касается опросов, всегда мы должны быть осторожными. Опросы – очень-очень хрупкая вещь: очень много зависит от того, как поставлен вопрос. Во‑вторых, я глубоко уверена в том, что наше сотрудничество должно быть поставлено на широкую основу. Это межгосударственные консультации. Это не только господин Президент и госпожа Федеральный канцлер, а все Правительство. Это сотрудничество между регионами, это сотрудничество на основе городов-партнеров. Мы как раз подписали сейчас новое соглашение между городами-партнерами, между Пермью и Дуйсбургом. Многие знакомятся друг с другом. Именно поэтому я считаю «Петербургский диалог» таким важным форумом, потому что как раз в рамках этого форума у очень большого количества людей есть возможность друг с другом спорить, рассказывать друг другу о своем мнении, обмениваться мнениями для того, чтобы таким образом развить лучшее понимание друг друга. И чем больше такое происходит, тем менее возбужденно мы будем разговаривать на критические темы там, где наши мнения не совпадают, и сможем хорошо сотрудничать друг с другом.
Поэтому я считаю, что как раз «Петербургский диалог» является очень хорошим форумом, для того чтобы по ту сторону политических контактов люди могли друг с другом знакомиться. Во‑вторых, я считаю, что молодежный обмен – это очень важный момент, потому что, когда вы молоды и вы пожили в другой стране, ваша целая жизнь от этого только выигрывает. Это плюс, это всегда плюс. И не будем забывать экономику. Люди знакомятся друг с другом. У них есть друзья, у них есть знакомые. Если Вы спросите у немецкого менеджера на любом уровне, как часто он был в Германии, что он знает о России, то вы увидите, что его ответ будет очень впечатляющим и что нам нужно просто перенести это на уровень работающих, работополучателей, и тогда мы увидим, что предрассудков будет гораздо меньше и вещей, которых люди уже заранее боятся, будет меньше. Если мы посмотрим на историю Германии и России, то мы увидим, что у нас всегда были очень интенсивные отношения. Там, где есть страх, там, где есть беспокойство, о котором только что говорил Президент, то нам нужно об этом говорить, и поэтому хорошо, что наши контакты регулярны.
В.Путин: Надо думать об улучшении наших отношений, но я, честно говоря, даже не знаю, что мы можем здесь поправить. Я лично очень доволен тем, как складываются наши отношения с госпожой Федеральным канцлером. У нас очень доверительный контакт, я хочу это подчеркнуть: он деловой и доверительный. У нас не просто нет никаких табу, никаких запретных тем, но я считаю, что мы очень честно обсуждаем друг с другом любую проблему, и у меня сложилось впечатление, что мы понимаем друг друга, даже если мы в чем‑то не соглашаемся. Во всяком случае, логика понятна: у нас нет, повторяю, какого‑то двойного дна в наших контактах, и я этим очень дорожу.
Что касается того, что мы можем сделать дополнительно, то госпожа Федеральный канцлер сказала: создавать условия для прямых контактов между представителями бизнеса, между простыми гражданами, устранять барьеры, которые имеются еще до сих пор. И здесь, конечно, нам еще очень многое предстоит сделать. Но сам факт того, что мы собрались сегодня здесь – и почти в полном составе Правительство России сюда вот приехало, и мы видим наших немецких коллег в таком же составе здесь, – это говорит о том, что мы стараемся это делать и, хочу вас успокоить, будем делать это в будущем.
Большое спасибо.