В.Путин: Уважаемые Артур Николаевич, Анатолий Михайлович!
Прежде всего вас и всех участников экспедиции сердечно поздравляю с результатом, с тем, что вы сделали. Работа была очень интересной, ответственной, важной для страны – и небезопасной. Не буду сейчас вдаваться в детали, связанные с нашей деятельностью в этих широтах, с нашим взаимодействием с партнерами. Знаю, что ваша экспедиция была фактически международной (видели там специалистов из других стран, не только из России). Это само по себе просто большой успех – и науки, и конкретных людей, которые занимались этим проектом. Поздравляю вас и желаю вам успехов!
А.Чилингаров: Спасибо, действительно это международная экспедиция, но в составе русской экспедиции. Это было очень важно для нас, все носили одинаковую форму: и мы, и гражданин Швеции, и наш очень большой друг, полярный исследователь из Австралии. У нас были представители и других стран.
Конечно, непростая экспедиция, мы много лет к ней шли, потому что глубоководные аппараты никогда не использовались в арктическом регионе. Нужно было сделать это в Международный полярный год. Мне как Вашему спецпредставителю удалось задействовать и атомный ледокол «Россия», чтобы он за собой повел научно-исследовательское судно «Академик Федоров» с глубоководными аппаратами на борту, чтобы выйти в точку Северного полюса и чтобы впервые спуск именно до дна Ледовитого океана был в самой точке Северного полюса.
Мы вместе опустились на глубину 4300 метров. Естественно, там в первую очередь наука была. Но быть там и не поставить российский флаг – это было бы неправильно: Россия всегда была арктической державой. В одном экипаже мы опустились, поднялись с трудом, это честно – с трудом, потому что полынья, которую мы определяли, все‑таки дрейфовала. Мы точно вывели аппарат в точку, где погружались, но за это время (мы провели там девять часов) она, конечно, сильно изменилась.
А.Сагалевич: Она стала меньше по размеру.
В.Путин: Анатолий Михайлович, как Вы оцениваете результаты?
А.Сагалевич: Это был, конечно, уникальный эксперимент. Впервые глубоководные обитаемые аппараты спускались под лед на большую глубину – 4300 метров. Было сложно, конечно, главным образом, выйти в полынью, это была основная задача. Теперь мы знаем, как это делать. Конечно, все беспокоились, так как эксперимент непростой, но все хорошо закончилось. Мы отобрали пробы грунта, пробы воды, сделали гидрофизические и гидрохимические измерения. Конечно, это заслуга нашей глубоководной команды, это надо отметить, потому что люди выложились, в краткие сроки оборудовали «Академик Федоров» для погружения аппаратов «Мир». Надо сказать, у нас в Институте океанологии есть такая уникальная команда, пожалуй единственная в мире, которая оперирует этими двумя глубоководными аппаратами «Мир». И теперь очень интересный эксперимент в ледовой обстановке, то есть мы теперь знаем, как работать в ледовой обстановке. Это очень важно для наших будущих исследований, в прикладном плане это тоже очень важно.
В.Путин: Что Вы имеете в виду «в прикладном»?
А.Сагалевич: Вы понимаете, что Арктика интересна в разных планах: там и минеральные ресурсы, колоссальные запасы энергетических ресурсов – все это нужно осваивать.
А.Чилингаров: Хочу продолжить, мы взяли пробы, которые сейчас будут исследовать. Мы считаем, что это продолжение определения северной границы российского шельфа, я не буду говорить о других значениях. Мы провели на дне полтора часа, там картина лунного пейзажа, фантастическая картина.
В.Путин: Что касается продолжения нашего шельфа, это, конечно, нужно будет обсуждать с коллегами, это нужно будет доказывать в международных организациях.
А.Чилингаров: Да в Организации Объединенных Наций, морское право, – мы это знаем.
В.Путин: Нужно, чтобы результаты вашей экспедиции тоже были положены в основу позиции России по решению этих проблем.
<…>