Вопрос: Только что прошла Международная встреча детей России и Италии «Орленок», до этого были еще три международных молодежных форума, которые организовал Центр развития русского языка при вашем участии. Как расширить круг участников этих мероприятий, сделать международные детские обмены доступными практически для каждого российского школьника?
Л.Путина: Наверное, у каждой женщины есть стремление к сохранению мира. Ведь женщина рожает детей, и она хочет сохранить им жизнь, хочет, чтобы они жили в мире. Такое желание есть и у меня. Как это ни банально звучит, но идея «мир во всем мире» и была положена в основу практически всех проектов. Мне хотелось, чтобы дети из разных стран узнавали друг о друге не по фильмам или журналам, а через личное общение, чтобы дети поняли, что мы друг от друга мало чем отличаемся, что все мы люди, что у нас одни желания, амбиции и цели.
Сейчас у нас есть возможность видеть, как живут люди в других странах, и это много нам дает для понимания мира, для понимания того, как хочется жить и какой хочется видеть нашу страну. И чем больше российских детей приобретут такой же опыт, тем больше выиграет от этого наша страна.
Конечно, хотелось бы, чтобы каждый ребенок имел возможность ездить по обмену в другие страны. Но ресурс общественных организаций все‑таки ограничен. И помогая школьникам, я понимаю, что это очень маленький вклад в общее дело. Но, как говорится, нужно иметь большое мужество, чтобы делать маленькие дела. А что касается возможности для каждого ребенка принять участие в обмене, то, как мне кажется, это уже государственное дело. На мой взгляд, было бы хорошо реализовать проект регулярных молодежных обменов. Кстати, такой проект успешно осуществляют Германия и Франция.
Вопрос: Вы активно занимаетесь продвижением и поддержкой русского языка. Считаете ли вы это своей главной задачей как первой леди?
Л.Путина: Когда создавался Центр развития русского языка, я, признаюсь, не очень себе представляла, какое количество организаций у нас в стране занимается русским языком, его развитием и распространением. Оказалось — много. В частности – Международная ассоциация преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ), которую возглавляет Людмила Вербицкая. Думаю, что не должна отбирать у людей хлеб – русским языком все‑таки должны заниматься профессионалы. Хотя я и филолог, но не в области русского языка.
Мне всегда казалось, что русский язык – это очень емкое понятие. Это не только язык сам по себе, но и культура, и экономика, и другие аспекты жизни. И в последнее время с русским языком стали обращаться весьма вольно. Одни специалисты объясняют это низким уровнем преподавания в школе. Другие — изменением мышления, образа жизни, в том числе и под влиянием телевидения, компьютера. Центр развития русского языка, учитывая разные мнения специалистов, стремится заинтересовать детей другими вещами: живым общением, творчеством, чтением (у нас есть проект «БиблиОбраз»). Может быть, стоит остановиться, оглянуться назад, когда мы размереннее жили, когда умели любоваться и наслаждаться иными вещами.
Прогресс, конечно, невозможно остановить. Да никто этого и не хочет. И язык, как живой организм, идя в ногу со временем, постоянно обновляется. И тем не менее нужно уметь говорить грамотно и красиво.
Вопрос: Новые современные словечки вы не любите?
Л.Путина: Я стараюсь редко употреблять жаргонные словечки. Раньше, лет пять назад, я произносила их гораздо чаще – мне казалось это каким‑то особым шармом. Но как‑то, познакомившись с человеком, который очень правильно и красиво говорил, подумала: боже, я же филолог! С тех пор я стараюсь разговаривать на хорошем русском языке.
Вопрос: А ваши дочери говорят на молодежном сленге?
Л.Путина: Несмотря на возраст, они также крайне редко используют жаргонные слова. Кстати, в течение дня они говорят как минимум на трех языках. У них есть стремление правильно говорить на любом языке, и не просто правильно, а красиво. В то же время мои дети понимают: когда человек красиво говорит на родном языке, он проявляет к нему уважение, а значит, и уважение к своей стране.
Вопрос: Семья – что с ней сегодня происходит? Что нужно сделать, чтобы поднять статус семьи в обществе, укрепить институт семьи, повысить ответственность родителей за детей? Все ли здесь зависит только от экономики и усилий государства?
Л.Путина: При создании семьи прежде всего нужно помнить о правах ребенка. У нас в стране вообще не говорят на эту тему, более того – дети не знают о том, что у них есть права.
Общество должно защищать ребенка. У нас, например, до сих пор существует такое понятие, как мать-одиночка. Почему, собственно, она одиночка? Женщина родила ребенка и воспитывает его. И почему этот ребенок с раннего детства должен чувствовать себя ущемленным? Я считаю, что в воспитании должны участвовать оба родителя, даже если ребенок живет с кем‑то одним из них. У нас, к сожалению, часто ребенка делают разменной монетой при выяснении отношений, тогда как необходимо помнить о правах детей. Думаю, мужчина и женщина должны стать терпимее друг к другу. Создание семьи должно стать правом, обоюдным желанием, а не обязанностью. Но как это сделать – у меня нет рецепта. Возможно, государство что‑то может здесь сделать.
Вопрос: Ну, уж беспризорники и сироты – это точно государственное дело.
Л.Путина: Да, это прямая обязанность государства – выделять средства детским домам. У нас есть семейные детские дома, SOS-деревни. И контроль за расходованием ими средств должен быть строже, и кадры для них нужно подбирать тщательнее – не каждый может работать с сиротами. Этим, наверное, должны более активно заниматься соответствующие ведомства.
Вопрос: Бывает, что и в благополучных семьях дети не защищены. На недавнем психологическом семинаре в Коломенском в кадетском музыкальном корпусе вы призывали не перегружать детей. Нужны ли на сей счет правительственные решения?
Л.Путина: Мне очень понравилась реформа, которую проводит итальянское министерство образования. Заимствовав опыт других стран и стремясь сохранить собственные традиции, предпочли глубокое изучение узкого круга дисциплин. Раньше в итальянских школах дети занимались по 40 часов в неделю, теперь – 24. В то же время итальянцы добавили для школьников 10 часов творчества. Мне как матери двоих детей именно так и представляется реформа образования.
Мы с вами говорили о том, что правильно и красиво говорить на русском языке перестали потому, что изменилось мышление. Считаю, что как раз длительное сидение за партой, усталость и отсутствие творчества в школе делают мышление более узким, невосприимчивым. И мне бы очень хотелось, чтобы было услышано мнение простых домохозяек. Я, кстати, тоже домохозяйка…
Вопрос: Не простая же домохозяйка.
Л.Путина: У меня трудовая книжка дома, и я долгие годы воспитывала детей. Что касается школьной реформы, то, на мой взгляд, необходимо послушать мнение общественности в лице, например, нас, домохозяек, непосредственно занятых воспитанием детей. Я очень уважаю академиков, но академики вряд ли понимают, что такое маленькие дети. Иначе у них не осталось бы времени на то, чтобы стать академиками.
А моим детям, считаю, повезло, что у них такие родители, которые никогда не спрашивали, какие оценки они получили, позволяли им не ходить в школу, когда они уставали, какое‑то время, правда, вынужденно, давали им домашнее образование. Представьте – ребенок должен идти в школу рано утром и выдерживать 10-часовой стресс – это безумное чередование предметов: физика, спорт, математика. Даже будучи домохозяйкой, в течение дня переключаясь с одного решения на другое, я здорово устаю. А детям в школе приходится переключаться с одного предмета на другой минимум шесть раз, каждые 45 минут. А еще они должны делать домашние задания, отвечать на уроках, получать оценки. И за эти оценки их может отругать сначала учитель, а потом – родители. Представляете, какой это колоссальный стресс?
Вопрос: А ваш муж никогда не возражал против ваших методов воспитания детей?
Л.Путина: Он, к счастью, никогда не вмешивался. Муж для меня всегда был, как «направляющая линия». Он всегда говорил, чего бы он хотел, а я принимала решение, и потом даже забывала, что на самом деле этого хотел именно он. Но в нашей семье никогда не экономили на учебе и отдыхе. И если заходила речь о том, заниматься ли девочкам танцами, ходить в школу, где не один иностранный язык, а два, но это дороже, то мой муж денег на образование никогда не жалел.
Вопрос: Когда ваши дочери повзрослели, вам с ними стало легче или труднее?
Л.Путина: С ними всегда было просто. Иногда даже я думала: боже мой, какие у нас воспитанные дети, какие дисциплинированные. Даже сердце в такие минуты щемило.У нас с ними очень хорошие отношения сейчас.
Вопрос: Вы с ними друзья?
Л.Путина: Я считаю, что родители и дети никогда не могут быть друзьями. Это – нечестная дружба. Просто родители всегда на ступеньку выше детей. Родители – это всегда авторитет, но это не отменяет доверительных отношений. Родители просто обязаны выстроить хорошие отношения с детьми.
А дружба… Даже когда мне говорят некоторые мои подруги: я со своим ребенком дружу, то мне просто жаль ребенка, потому что это неравная дружба. В любой момент мама или папа, извините за грубость, могут начать «качать права». А ребенок – никогда.
Поэтому, хоть я со своими детьми очень люблю общаться, но никогда не лезу им в друзья.
Вопрос: Они делятся с вами секретами?
Л.Путина: Какими‑то — да, какими‑то — нет. Я не настаиваю. Считаю, что всеми секретами дети с родителями делиться не могут. Я не стремлюсь знать их секреты, не любопытствую.
Вопрос: А вы их балуете?
Л.Путина: Стараюсь. Мне кажется, хоть больших, хоть малых детей — всегда можно побаловать исполнением тех желаний, которые не наносят им ущерб.
Вопрос: А вы знаете, например, какую они слушают музыку?
Л.Путина: Приблизительно. У них так много разных интересов, что я не успеваю следить за всеми.
Вопрос: Они пытаются с вами обсуждать какую‑нибудь новую прочитанную книгу?
Л.Путина: Крайне редко.
Вопрос: Получается, что они по характеру закрытые?
Л.Путина: Нет. Я считаю их достаточно открытыми людьми. Мне кажется, что они ясно и открыто выражают свои намерения и эмоции.
Вопрос: Мы знаем, что Президент любит пошутить. А дома у вас в ходу шутки?
Л.Путина: Шутка, конечно, «строить и жить помогает». Я с трудом понимаю черный юмор, иронию. Я люблю добрый простой юмор. Не могу сказать, что у нас в семье всегда такой юмор.
Вопрос: Бывает с подковыркой?
Л.Путина: Бывает.
Вопрос: У вас в семье как заведено: возвращаетесь вы из командировки, например из Милана, садитесь ужинать и делитесь впечатлениями?
Л.Путина: Если дома в это время кто‑то есть, то конечно. Или если у меня есть время. Вот недавно даже такое было – время было 12 ночи, я к Кате зашла на секундочку, хотела что‑то сказать. Так вот зашла на секундочку, а проговорили полтора часа. Когда есть время, то и полтора, и два, и три часа за разговором проходят незаметно.
Вопрос: И с Владимиром Владимировичем удается поговорить, когда вы его поймаете?
Л.Путина: Мы его не ловим. Просто он приходит домой в половине двенадцатого, в двенадцать ночи.
Вопрос: То есть Президент Трудовой кодекс не соблюдает?
Л.Путина: Я пыталась воздействовать на него убеждением, что нужно не только работать, но еще и жить.
Вопрос: А Владимира Владимировича вообще можно в чем‑то убедить? Он вам рассказывает о работе?
Л.Путина: Иногда чуть-чуть получается. Но я с вами согласна – с Трудовым кодексом у него сложности. Он слишком много работает. Все члены семьи это знают, и поэтому кто хочет пообщаться, ждет его приезда за столом, за чашкой вечернего кефира…
Вопрос: Вы пьете на ночь кефир?
Л.Путина: Не я, муж. Как раз в это время можно поговорить, расспросить о том, как прошел день. Но это может быть какая‑то общая информация. Если не устал, то делится, отвечает на вопросы. Он у нас «ходячая энциклопедия», как я его называю, особенно в том, что касается истории и политики. Но если задать вопрос о каких‑то планах, касающихся работы, то это, конечно же, бесполезно. Можно даже не задавать.
Вопрос: А политика вам самой интересна? Кстати, в последнее время ваше имя все чаще появляется в политических рейтингах, эксперты выставляют вам довольно высокие оценки…
Л.Путина: Я, разумеется, считаю политику очень интересной вещью, одной из интереснейших в мире. Но мне лично она не близка.
вОПРОС: А Владимир Владимирович с вами советуется? Бывает так, что он говорит, что не знает, какое решение должен принять?
Л.Путина: Такого ни разу не было. Может быть, потому, что я могу начать навязывать ему свое мнение.
Вопрос: А он прислушивается?
Л.Путина: Думаю, что на самом деле, как любой умный, образованный человек, он учитывает многие мнения, в том числе, наверно, и мое. Но он мне никогда не говорит – вот, я учел твое мнение. Как в любом разговоре, даже в самом обычном бытовом, мы что‑то для себя черпаем. И политик не был бы политиком, если бы он тоже этого не делал.
Вопрос: В российской традиции – искать путь к сердцу Президента через его семью, детей, жену. Такие попытки были? Если да, то как вы на них реагируете?
Л.Путина: Конечно, были. И сейчас еще иногда возникают. Возможно, я реагировала бы на это не совсем правильно, но здесь – жесткая позиция Владимира Владимировича. Он пресек это сразу и на корню. Просто дал понять, что это исключено. И я, конечно, потом, так же, как и всегда в нашей семье, приняла это как свою позицию.
Вопрос: Если в прессе появляется критика в адрес Президента, какой бывает ваша реакция?
Л.Путина: Критика в доброжелательном режиме действует как обратная связь, которая и должна быть. Однако откровенную ложь я воспринимаю тяжело, потому что считаю, что мой муж все свое время и силы отдает тому, чтобы сплотить нашу страну и вывести ее на определенный уровень развития и в плане экономики, и в плане политики, а также демократии и соблюдения закона.
Вопрос: Кем бы вы хотели видеть мужа после окончания Президентского срока?
Л.Путина: Счастливым человеком.
Вопрос: То есть не на государственной службе?
Л.Путина: Не важно. Главное, что бы ему было хорошо.
Вопрос: Вы как‑то это обсуждаете?
Л.Путина: Лишь в общем философском плане.
Вопрос: За пять с лишним лет изменилось ли ваше представление о том, чем должна заниматься первая леди страны?
Л.Путина: Она, как любой человек, должна прежде всего понимать, чего она хочет. Нужно просто быть последовательной. Нужно делать свой выбор и отвечать за него. Хочешь просто мужа сопровождать в официальных поездках – ради бога. Хочешь быть красивой вывеской для различного рода общественных фондов – это тоже хорошее дело. Хочешь делать свое дело – надо искать способ и средства на это. В любом случае нужно думать о том, чтобы не наносить ущерба деятельности Президента.
Вопрос: Известно, что у вас сложились хорошие отношения с Беллой Кочарян, супругой Президента Армении. А с кем еще?
Л.Путина: Я бы не хотела акцентировать внимание на именах, чтобы не обидеть кого‑нибудь. На самом деле почти со всеми супругами глав государств, с которыми я встречалась, у меня добрые отношения, я ко всем очень хорошо отношусь. Потому что все мы в чем‑то похожи, в каких‑то частностях. К примеру, сейчас в Италии мне было приятно общаться с Вероникой Берлускони. Очень обаятельная, умная, приятная женщина.
Вопрос: Недавно ваш муж в интервью американскому телеканалу сказал, что вы – активный борец за права женщин в семье и обществе. Надо ли защищать нашу российскую женщину?
Л.Путина: Мне кажется, всегда нужно защищать права каких‑то ущемленных групп населения. Я считаю женщин такой группой. Почему? У меня есть четкие обоснования этого. Потому что в правительствах всего мира женщинам либо не принадлежит вообще никакого места, либо это очень небольшой процент. Во Франции, например, самая большая доля женщин в правительстве – если не ошибаюсь, 25 процентов. У нас, в России, нет ни одной женщины в правительстве. Такая же ситуация во многих странах мира. Можно сказать, мир состоит из мужчин и женщин, а власть принадлежит только мужчинам.
Да, бороться за права женщин нужно, другое дело – какими методами. Агрессивные, на мой взгляд, не подходят нигде и никогда. Да и нам, женщинам, они наносят только ущерб.
Вопрос: То есть Владимир Владимирович все правильно о вас сказал?
Л.Путина: Да. Потому что я в семье действительно всегда отстаивала и свои права, и всех женщин. Но стремлюсь это делать неагрессивно.
Вопрос: Случайность это или закономерность, что некоторые женщины добились у нас успеха?
Л.Путина: Думаю, это закономерность исторического развития общества в целом. Женщины становятся все более самодостаточными, получают все больше возможностей в образовании, воспитании. Сейчас не так много женщин, которые заняты бизнесом и политикой. Но их будет все больше и больше. Главное, чтобы они оставались женщинами.
Вопрос: Как вы считаете, мужской шовинизм все‑таки существует?
Л.Путина: Мужской шовинизм существует так же, как и женский.
Вопрос: Вы имеете в виду феминизм?
Л.Путина: Да, потому что агрессивный феминизм – это тот же женский шовинизм. Мне, например, всегда неприятно, когда за столом, на каком‑то форуме или в компании женщины вдруг начинают много негативного говорить про мужчин в их присутствии. Меня это всегда коробит. Отстаивая права женщин, нельзя забывать и о правах мужчин. Мы, женщины, можем добиться прав в этом мире именно с помощью мужчин. Я считаю цивилизованной ту страну, в которой соблюдаются права и мужчин, и женщин в равной степени.
Вопрос: И детей?
Л.Путина: Естественно! Они же тоже люди – и мальчики, и девочки.
Вопрос: Что бы вы хотели пожелать детям и их родителям в Международный день защиты детей?
Л.Путина: Вы знаете, я много думала над тем, что такое любить детей. Некоторые родители, как мне кажется, не всегда понимают, что такое любовь к детям. Не понимают, что нужно говорить детям о своей любви к ним, а если и понимают, то дальше слов дело не идет. Мне кажется, что любить своего ребенка – это прежде всего знать о его желаниях, прислушиваться к ним, уважать их. Поэтому я хочу родителям пожелать быть внимательными к своим детям. Если кто‑то еще не умеет – научиться уважать желания детей. Не то, чтобы потакать во всем, но уважать их желания и права.
А детям я хочу пожелать счастливого и безоблачного детства.