Участники встречи доложили главе государства о ходе расследования причин пожара в торгово-развлекательном комплексе в Кемерове, процедуре опознания погибших и мерах по оказанию помощи пострадавшим.
* * *
В.Путин: Уважаемая Вероника Игоревна! Александр Иванович!
Мы с вами вчера были в Кемерове, там работали в связи со страшной трагедией, которая произошла в городе. Сегодня хотел бы вернуться к этой теме – некоторые вопросы и моменты уточнить, послушать вас о том, как идёт работа по каждому из ваших ведомств.
Начнём с Александра Ивановича.
(Обращаясь к А.Бастрыкину.) Александр Иванович, сколько следователей осталось в городе, сколько работает непосредственно в Кемерове и привлекаются ли специалисты соответствующих направлений и соответствующего профиля в Москве?
А.Бастрыкин: Владимир Владимирович, группировка не сократилась ни на одного человека. Это 104 специалиста – следователи и криминалисты, это более 40 человек из центрального аппарата – самые грамотные специалисты из управления по расследованию особо важных дел.
Самая главная задача, которую мы практически выполнили, – это завершение осмотра места происшествия, где имел место очаг пожара.
Выдвигаются две основные версии: это неисправность системы противопожарной безопасности, и вторая версия, которая выдвигается лицами, которые привлекаются нами к уголовной ответственности, – это должностные лица и специалисты, – они утверждают, что возможен самоподжог с помощью открытого огня.
Первые наши результаты показывают, что это маловероятная версия. Большее значение, более перспективная, более важная и более достоверная – это неисправность системы пожаротушения, профилактики и ликвидации очага возгорания.
Мы назначаем экспертизу в двух специальных учреждениях в Москве и Петербурге, где проводят такого рода экспертизы: это экспертизы пожаротушения – о причине возгорания; это строительная экспертиза по тому вопросу, насколько можно было вообще это здание изначально использовать в качестве центра, после того как она перестала быть кондитерской фабрикой. Будет назначена финансово-экономическая экспертиза с точки зрения того, затраты, которые должны были быть внесены учредителями на преобразование этого центра.
Сейчас вторая группа специалистов в области экономики и финансов работает над изучением документов, которые мы изъяли в полном объёме у всех основных учредителей этой организации, с тем чтобы установить юридическую законность передачи этого здания и те договоры, которые были заключены на все виды обеспечения, прежде всего, конечно, на обеспечение пожарной безопасности.
Мы тесно работаем с нашими коллегами из медицинских учреждений. Товарищ Министр, видимо, доложит по медицинской составляющей. Хотел бы подчеркнуть, что мы сейчас активно работаем с представителями администрации города, прежде всего мэрией; теми людьми, которые давали разрешение в 2013 году на использование этого центра. Мы ведём их допросы, проводим очные ставки, изымаем все документы, которыми они регламентировали деятельность своих подразделений. Тоже будем давать правовую и юридическую оценку правомерности тех решений, которые принимались.
Последнее, что хотел бы доложить: внимательно изучаем то, как соответствующие контролирующие структуры и органы начиная с момента функционирования центра, с 2016 года, проводили профилактические проверки. Есть основания полагать, что это делалось, мягко говоря, не слишком добросовестно.
Об этом говорит даже тот факт, о котором я вчера Вам докладывал, что в течение недели система пожаротушения и оповещения не работала, и об этом знал руководитель соответствующей организационной структуры, которая отвечала за безопасность. Никаких мер по устранению неполадок в этой системе принято за неделю не было.
И это привело в конце концов к тому, что даже, ещё раз повторю, это вопиющий факт, начальник ЧОПа, который мы тоже проверяем с точки зрения компетентности, когда уже было очевидно, что начался пожар, не включил систему звукового оповещения людей о том, что они должны покинуть здание, и сам покинул здание.
И, к сожалению, значительная часть сотрудников этого центра, которые должны были помогать людям покинуть центр, самые первые покинули здание центра, и люди были вынуждены спасаться самостоятельно.
И последнее: предполагаю в субботу прибыть в Кемерово, посетить там штаб, заслушать первые итоги расследования и при необходимости повстречаться с представителями потерпевших. Сегодня первая такая встреча уже состоялась с участием наших следственных работников.
В.Путин: Александр Иванович, разумеется, должны быть проверены все версии, все без исключения. Но версия о каких‑то злоумышленниках, конечно, очень удобна для тех, кто сегодня является подозреваемым. Это первое.
А второе: мы видим, что, к сожалению, идут вбросы через социальные сети, в том числе и за границей, для того чтобы посеять панику и недоверие, столкнуть людей между собой. Вот этого, безусловно, нельзя допустить ни при каких обстоятельствах.
Но расследование должно быть полноценным. Если подтвердится какая‑то из этих версий, значит, она должна быть обоснована данными объективного характера – экспертизами, о которых Вы сказали: техническими, строительными, финансовыми и так далее.
Но чего бы там ни было и к каким бы выводам следствие ни пришло, остаётся всё‑таки непонятным, и сейчас Вы об этом сказали: почему ничего не сделали для исправления вышедшей из строя системы сигнализации, почему вручную не была использована кнопка оповещения о пожаре, почему двери оказались закрытыми? Там очень много «почему».
Вчера смотрел документ об осмотре здания в 2016 году, в том числе сотрудниками противопожарной службы. Что прочитал? Странно даже звучит: «Без замечаний». Там на каждом шагу проблемы. Найдите эту бумагу, я Вам скажу, где её взять, и тоже посмотрите, кто это делает, кто это подписывал.
А.Бастрыкин: Хорошо, Владимир Владимирович.
В.Путин: И ещё одно обстоятельство. Это расследование должно быть, как обычно, максимально объективным, но оно должно быть и максимально прозрачным в данном случае. Если Вы планируете поехать в субботу в Кемерово, провести там совещание, полпред Президента встречался уже с потерпевшими, и Вы тоже встретьтесь, поговорите с людьми, послушайте то, что они думают по этому поводу, послушайте, как они видят развитие этой ситуации, с тем чтобы и это использовать в ходе предварительного следствия.
Сколько примерно потребуется времени на экспертизы, о которых мы говорили?
А.Бастрыкин: К сожалению, процесс нескорый. Обычная практика показывает, что строительная, финансовая, экономическая экспертизы – это четыре-пять месяцев, для того чтобы мы получили глубокое, серьёзное заключение, которое бы не вызывало сомнения в суде. В этом сложность.
Но мы максимально ускорим этот процесс, попросим наших коллег-экспертов создать укрупнённые группы по проведению экспертиз. Месяца три-четыре, повторяю, до пяти месяцев это может иметь место быть.
В.Путин: Сколько нужно людей, столько туда и направьте, с тем чтобы не затягивать ничего. Естественно, само собой разумеется, работа должна вестись на высоком профессиональном уровне.
А.Бастрыкин: Ещё хотел бы обратить внимание, что будут работать наши эксперты, конечно. Но две организации, которые называли, в Москве и Питере, – это будут независимые экспертизы, то есть мы будем ещё вневедомственные экспертизы проводить наряду с нашими.
У нас есть собственные возможности по финансовой, строительной, экономической, но чтобы всё‑таки укрепить версию, на которую мы выходим сегодня, – безобразное обеспечение строительного комплекса, финансирование, почему такие проверки, – нам потребуется привлечение сторонних организаций. Поэтому это потребует, повторяю, некоторого дополнительного времени, чтобы был комплекс независимых экспертиз.
В.Путин: И очень важно, чтобы всем было понятно, что следствие будет делать выводы исходя из норм закона и вне зависимости от какого бы то ни было должностного положения любого из людей, которые причастны к этой трагедии.
А.Бастрыкин: Есть, всё понятно.
В.Путин (обращаясь к В.Скворцовой): Вероника Игоревна, по линии Министерства как обстоят дела с пострадавшими – первый вопрос.
Второй вопрос: сколько потребуется времени для проведения генетических экспертиз? Вы слышали вчера, люди задавали этот вопрос.
В.Скворцова: Вместе с нашими кемеровскими коллегами, медиками, продолжают работать сотрудники Министерства здравоохранения, сотрудники Национального центра психиатрии имени Сербского и сотрудники Федерального центра судебно-медицинской экспертизы.
Остаются в стационарах 12 больных. В детском стационаре мальчик, 11 лет, о котором мы подробно докладывали, Серёжа Москаленко. Его состояние улучшилось за прошедшие сутки, он в ясном сознании, самостоятельно питается, общается. С ним бабушка сейчас. И планируется завтра-послезавтра переводить уже из реанимации в палату.
И во взрослой областной больнице 11 пациентов.
В.Путин: А Ваня, у которого мы были?
В.Скворцова: Во взрослой больнице 11 пациентов. Один из них был в наиболее тяжёлом состоянии – Ваня Заварзин, 18 лет. Его состояние тоже намного лучше, и стоит вопрос о переводе в палату. У остальных пациентов тоже улучшение состояния. Поэтому мы все вместе комплексно работаем, для того чтобы все были выписаны в удовлетворительном состоянии.
Проводится параллельно психолого-психиатрическая помощь пациентам. Эта работа будет продолжаться в постоянном режиме, сколько нужно.
Второй блок нашей работы – это психолого-психиатрическая помощь и членам семей погибших, и всем, кому она нужна. Организовано два кризисных центра круглосуточной психолого-психиатрической помощи, других медицинских специалистов. Решён вопрос с областью о создании психосоматического отделения, поскольку в течение месяца мы ожидаем трансформации этих стрессовых, психологических реакций в функциональные изменения внутренних органов. Определён головной институт – институт Сербского, – который будет постоянно мониторить состояние всех нуждающихся в Кемеровской области и оказывать необходимую помощь сколь угодно долго, сколько нужно.
Третий момент: работают судебные эксперты. На сегодняшний день полностью опознано, уверенно опознано 23 погибших, 22 были сегодня похоронены близкими в Кемерово, ещё трое погибших сейчас эвакуируются: двое в Томск, один в Красноярск. Под вопросом опознание одного погибшего с более серьёзными изменениями во время пожара.
Остальные тела не могут быть опознаны визуально, поэтому предстоит очень серьёзная молекулярно-генетическая экспертиза. Принято решение о том, что эту экспертизу будет проводить Федеральный центр судебно-медицинской экспертизы. На завтра запланирована эвакуация в Москву, транспортировка.
Работы будут продолжаться круглосуточно. По‑видимому, понадобится не менее 21 дня, от трёх недель. Сократили с 35 дней, но быстрее может не получиться из‑за очень серьёзной работы. Будем стараться как можно быстрее это сделать.
В.Путин: Хорошо. Не затягивайте, сделайте действительно как можно быстрее.
В.Скворцова: Да.
В.Путин: Надо ответить на эти вопросы. Неделю не работала сигнализация. Почему неделю не ремонтировали? Почему вручную не включили, хотя ручной привод работал? Почему двери оказались закрытыми? Почему там использовали горючие материалы при сборке? Там масса вопросов. Легче всего свалить на злоумышленников, хотя и эта версия должна быть отработана.
А.Бастрыкин: Обязательно отработаем.
Владимир Владимирович, мы сейчас выявляем очевидцев, свидетелей, которые говорили, что мы приходили, были случаи, гас свет, были запахи горящей проводки. Уже сами посетители, которые чувствовали: что‑то не в порядке. То есть там периодически возникали какие‑то проблемы.
Но, видимо, так с ними свыклись и посетители, и хозяева, что как‑то особенно внимания не обращали на это. Конечно, разберёмся в системном плане, почему такое было возможно, с участием в том числе контролирующих организаций, о которых я Вам сказал.
В.Путин: Докладывайте мне регулярно о ходе расследования.
А.Бастрыкин: Есть.