Глава государства ознакомился с процессом производства, осмотрел цеха листообработки и готовой продукции. Президент также общался с рабочими предприятия и ответил на ряд их вопросов.
Владимира Путина сопровождали полномочный представитель Президента в Уральском федеральном округе Игорь Холманских, Министр промышленности и торговли Денис Мантуров, губернатор Челябинской области Борис Дубровский и генеральный директор Челябинского компрессорного завода Альберт Ялалетдинов.
* * *
Стенограмма встречи с рабочими Челябинского компрессорного завода
В.Путин: Тут директор, основной акционер, рассказал про предприятие. За полтора года построили. Здорово!
И очень современное предприятие, востребованное, продукция на рынке. Вы, кстати, поздравили начальника? У него же День рождения был только что. Мы Вас ещё раз поздравляем с Днём рождения! Всего самого доброго!
А.Ялалетдинов: Спасибо.
В.Путин: Интересное у вас предприятие, на мой взгляд, перспективное: и на внешний рынок даёт продукцию, и здесь всё закрывает больше и больше. Так что здорово! И с зарплатой не жадничают – чуть-чуть больше, чем в среднем по региону, да и побольше, чем в среднем по стране. Так что очень хорошо, здорово.
Желаю вам удачи. Всего самого доброго.
Вы не предполагаете расширение?
А.Ялалетдинов: Давайте «переварим» вот эти площади, и через годик можно поговорить об этом.
В.Путин: Сколько, почти 500 человек работают?
А.Ялалетдинов: 500 человек, 526.
В.Путин: Прилично. Хороший коллектив, молодой. А подготовку где проходят? Прямо здесь, на месте?
А.Ялалетдинов: Частично да. Варианты всякие.
В.Путин: В Челябинске несложно набрать квалифицированные кадры, потому что всё-таки промышленно развитый регион.
А.Ялалетдинов: У нас квалификация всё более и более растёт, уже сложнее. То есть самые лучшие.
В.Путин: Есть конкурентные преимущества у вас, зарплата чуть повыше. Легче, наверное, людей пригласить на работу.
А.Ялалетдинов: Кто‑то, может быть, вопросы задаст?
В.Плотников: Здравствуйте, уважаемый Владимир Владимирович!
В.Путин: Здравствуйте!
В.Плотников: Инженер по подготовке производства Валерий Плотников.
Мы рады Вас видеть на нашем заводе, во‑первых. Хотелось бы задать Вам ряд вопросов. Как Вам наша новая производственная площадка?
В.Путин: Я уже сказал. Мне очень понравилось.
В.Плотников: Чем бы Вы могли нам помочь? Чем мы можем помочь Вам?
В.Путин: Вы нам помогаете, потому что клиентами вашей компании, вашего завода являются все крупнейшие нефтегазодобывающие предприятия страны и трубопроводного транспорта, все.
Поэтому рынок очень хороший, обеспеченный на длительную перспективу. Это же вещи, которые постоянно требуют замены. В этом смысле, думаю, те, кто задумал создать такое предприятие, не прогадали.
Потом [продукция] высококачественная, она на уровне мировых стандартов, легко продаваемая на внешнем рынке, а это самое главное – чтобы это не была продукция только для себя, а отвечала бы мировым стандартам качества. Она такая и есть.
Так что наша задача – только обеспечить вам рынок сбыта. Но благодаря качеству работы предприятия вы это сами делаете.
Здесь один из руководителей одной из таких компаний – это «Транснефть», внимательно всё тоже смотрит, анализирует.
Вам удачи желаю.
Вопрос: Здравствуйте! Меня зовут Антон, я оператор ЧПУ‑станка.
Хотел бы узнать: четыре года назад у нас упал метеорит, Вы знаете, наверное, об этом, и хотел бы узнать, существует ли вообще…
В.Путин: Не предвидится ли ещё падение? (Смех.)
Вопрос: Защита от этого.
В.Путин: А защита – сложный вопрос. Но ведь даже то событие, которое произошло у вас, оно же не было просчитано, по сути. Хотя сегодня специалисты стараются высчитывать траекторию наиболее опасных объектов.
Существуют самые разные способы защиты, они пока на уровне фантастики, тем не менее существуют: это и атака этих объектов, расщепление их с помощью различных взрывных устройств, в том числе ядерных, это посадка на подобные космические объекты соответствующих аппаратов и их транспортировка в сторону от Земли.
Там очень много разных проектов, но они реалистичны. Как считают специалисты, они все реалистичны. Пока, слава богу, вроде бы ничего не предвидится такого серьёзного. Будем надеяться, ну и работать будем над этим, конечно. Но это такие крупномасштабные проекты, которые нужно, конечно, осуществлять совместно с партнёрами. А по сути, это должна быть мировая кооперация.
Вопрос: Виктория, менеджер отдела снабжения.
Мы с мужем – молодая семья, в этом году приобрели квартиру в ипотеку в Сбербанке, но уже на хороших условиях – девять процентов годовых. Несмотря на то что наш ежемесячный платёж 13 тысяч, нам квартира очень нравится: большая, просторная. И хотела бы поинтересоваться, не планируется ли ещё снижение?
В.Путин: Планируется. Смотрите, у нас инфляция планируется где‑то уже 2,5–2,7 процента, первоначальные прогнозы были четыре. Это говорит о фундаментальных, хороших базисных основах сегодняшней российской экономики, и это предпосылки для последующего понижения ключевой ставки Центрального банка.
За ней, как правило, идёт снижение и банковских кредитов коммерческими банками, в том числе Сбером. Но у Сбера много разных продуктов, думаю, что по кредитованию, в том числе ипотечным кредитам, думаю, что в Вашем случае, конечно, нужно рассчитывать на дальнейшее снижение, особенно в Вашем случае, потому что у Вас устойчивая работа и хороший средний заработок, стабильный.
Поэтому банки должны это учитывать. Но самое главное, повторяю, снижение ключевой ставки и последующее снижение ставки по ипотеке. Для молодых семей в целом ряде регионов особая программа создана. У Вас дети есть?
Реплика: Нет, ещё нет.
В.Путин: Где губернатор?
У вас для молодых семей есть программы поддержки жилищного строительства?
Б.Дубровский: В сельском хозяйстве.
В.Путин: В сельском. В городах нет? Вот подумайте. Но в любом случае в целом надо рассчитывать на снижение ставок. Вы под сколько брали?
Реплика: Девять процентов.
В.Путин: Девять, а сейчас уже 8,5, уже упало… А по некоторым категориям ещё меньше становится. Так что тренд хороший.
Р.Даутов: Равиль Даутов, мастер сборочного цеха.
У меня такой вопрос. Я с семьёй проживаю в Центральном районе города Челябинска. И при направлении ветра в нашу сторону или при штиле в городе просто невозможно дышать из‑за выбросов. Мы просто задыхаемся от этого. От этого начинают болеть дети.
Вопрос: можно ли ужесточить наказание предприятиям за неиспользование фильтров? Может быть, сделать как‑то, чтобы было дешевле поставить фильтры, чем получать штрафы такие? И можно ли ужесточить контроль за ними, может быть, с тем чтобы замерять выбросы не на территориях завода, а в спальных районах, где мы проводим больше времени?
В.Путин: И то, и то правильно. Сейчас скажу, в каком направлении здесь работа идёт. Прежде всего мы с вами понимаем, что такая крупная агломерация, как Челябинск, складывалась в течение многих десятилетий, и производственные мощности здесь размещались в своё время, десятилетия назад, без оглядки на то, какие будут экологические последствия.
Но сегодня вы это ощущаете, мы это видим, и, конечно, просто так оставить без внимания, без какого‑то вмешательства невозможно. Поэтому у нас достаточно давно уже принят соответствующий закон о внедрении так называемых лучших технологий как раз в сфере обеспечения экологической безопасности.
К сожалению, в предыдущие несколько лет мы вынуждены были, прямо скажем, под достаточно таким жёстким нажимом промышленности отложить его введение. Связано это было со многими факторами, различными кризисными явлениями в экономике, и нам в своё время и Правительству всё время говорили представители промышленности: если сейчас внедрять эти так называемые наилучшие технологии, то это повлечёт дополнительные расходы на эти мероприятия. Тогда, говорили нам, мы вынуждены будем сокращать число работающих, чтобы сохранить в целом экономику предприятий.
Постепенно оттягивали, тем не менее окончательное решение принято: в 2019 году это в полном объёме должно заработать. Уже сейчас вводятся определённые требования по как раз современному оборудованию. И не только фильтры.
Речь идёт просто о применении новейших технологий, которые бы повышали производительность труда и в то же время снижали бы нагрузку на природу и, соответственно, уменьшали бы эти вредные выбросы. Это первое.
Второе, и вы тоже об этом сказали, нам нужно переходить, такое решение уже принято, будем переходить не на оценку экологической безопасности одного конкретного предприятия, а по району в целом, скажем, по Челябинску в целом.
И, исходя из этих нормативов, определять допустимые выбросы для конкретных предприятий. Если в комплексе так будем работать, а мы так и намерены действовать, то, уверен, улучшение будет. А то, что в Челябинске такая проблема является наиболее острой, это совершенно очевидно.
А.Кривцов: Антон Кривцов, юрист.
В последнее время всё чаще и чаще бывают налоговые споры между предпринимателем и налоговым органом.
В.Путин: Они всегда были. Начались с тех пор, когда налоговая система у нас появилась реальная, современная.
А.Кривцов: И такие вопросы сейчас решаются в конечном итоге в арбитражном суде. То есть предприниматель желает проверить, насколько адекватно налоговым органом приняты те или иные решения.
В.Путин: Это лучше, чем в 90‑е годы, когда на улице решали, на «стрелке».
А.Кривцов: Совершенно верно. Но, не дожидаясь решения суда, по заявлению налогового органа возбуждается дело. Правоохранительные органы, в частности МВД России, иногда Следственный комитет, и он параллельно проводит проверку, то есть иногда арестовывает счета, иногда возбуждает уголовное дело, иногда на допросы разного рода вызывает предпринимателя.
Владимир Владимирович, как Вы считаете, не преждевременны ли такие следственные действия? Они необходимы в данных случаях? Нужны ли они? Не «кошмарит» ли это бизнес, как Вы считаете?
В.Путин: Я уже говорил на этот счёт, и решения соответствующие приняты, они будут реализовываться, некоторые уже реализуются. Вы знаете, что касается статьи «мошенничество», приняты определённые решения. Вопрос о следственных и оперативных действиях в связи с теми событиями, о которых Вы сказали, в том числе связанных с налоговыми нарушениями.
Безусловно, я уже сказал об этом и Генеральной прокуратуре, и с депутатами мы говорили, абсолютно недопустимо, скажем, изъятие дисков компьютеров. Ну нужны вам какие‑то доказательные базы, сделайте копии в конце концов, зафиксируйте это и используйте копии. Нельзя закрывать счета. Вообще нельзя ничего делать, что препятствует нормальной работе предприятия, вот чего нельзя делать.
Такой комплекс мер разрабатывается и Генеральной прокуратурой, и с Верховным Судом я говорил на этот счёт. Это, кстати говоря, касается различных задержаний, арестов. Тоже нужно самым внимательным образом на это смотреть.
«Давайте мы там в определённых условиях будем вести работу с человеком». Нет. Зачем это делать? Вот целый набор мер сейчас вырабатывается окончательно, мы будем обязательно совершенствовать эту деятельность в сторону либерализации.
З.Гумметов: Зульфугар Гумметов, инженер.
Я активный болельщик хоккея. Я знаю, что Вы занимаетесь хоккеем. Мы очень гордимся, что у нас…
В.Путин: Это очень сильно сказано.
З.Гумметов: …есть такой Президент.
В.Путин: Я учусь.
З.Гумметов: Вопрос: учитывая Ваш плотный график, как Вам это удаётся?
И ещё хотел второй вопрос задать сразу же. В последнее время в средствах массовой информации очень часто появляется информация об отмене допуска наших спортсменов к Олимпийским играм.
У меня такое ощущение, что со стороны чиновников, которые отвечают за спорт, недостаточное внимание уделяется. Может, каким‑то образом государству усилить этот вопрос в целях поддержки спортсменов?
В.Путин: Смотрите, мы с Вами как любители спорта, как спортсмены, а у нас таких миллионы людей в стране, действительно внимательно очень следим за тем, что происходит вокруг так называемого допингового скандала.
Первое, что хочу сказать: Россия категорически против любых форм допинга по нескольким соображениям. Первое – это, конечно, забота о здоровье наших спортсменов. Даже те, кто хочет добиться каких‑то особых результатов, всё равно должны подумать об этом, а соответствующие структуры должны позаботиться, чтобы не было никаких нарушений.
Второе соображение: спортивное состязание должно быть честным, иначе оно утрачивает весь смысл, интерес к нему пропадает.
Третье: нужно навести порядок в мировой антидопинговой системе. Вы же знаете, и многие любители спорта в России знают: по так называемым медицинским показаниям почему‑то кому‑то разрешено принимать фактически запрещённые для других лекарственные препараты, они получают конкурентные преимущества.
Но если человек болен, человек вынужден принимать какие‑то лекарственные препараты – пусть в Паралимпийских играх принимает участие либо как‑то вне программы. Справедливость здесь должна быть восстановлена – это очевидно. Это следующий момент.
Теперь, что касается, ещё раз, России. В России никогда не было, нет и, надеюсь, никогда не будет государственной системы допинга, в чём нас пытаются упрекнуть или даже обвинить. Тем не менее надо признать, что такие случаи, так же как, впрочем, и во многих других странах, у нас есть, мы с ними разбираемся, работаем и будем работать дальше.
Мы совершенствуем антидопинговую систему. По сути, мы выполнили все требования Всемирного агентства по антидопингу WADA. Всё, что они от нас требовали, мы всё сделали, в частности создали независимую общественную структуру во главе с очень уважаемым человеком – почётным членом МОК от России. Мы передали всю систему антидопинга из соответствующих государственных структур в Московский государственный университет. Мы создали национальную программу.
Тем не менее мы видим, что всё чаще появляется, вбрасывается информация о возможном недопуске наших спортсменов на Олимпийские игры под предлогом нарушения допинговых правил на предыдущей Олимпиаде. Я уже говорил на этот счёт, вот у меня какие соображения.
Главный тезис сегодня заключается в том, что якобы на многих пробирках с пробами российских спортсменов обнаружены какие‑то следы, как говорят, царапины, которые могут свидетельствовать о том, что пробирки вскрывались, а пробы были подменены.
После Олимпиады в Сочи мы буквально через несколько недель, по‑моему, через два или три месяца, передали по указанию МОК, Международного олимпийского комитета, все эти пробы в Лозанну, в хранилище, лабораторию, по сути, подконтрольные WADA. То есть мы их туда передали по акту, и никаких замечаний при передаче этих проб нам никто не высказал.
При поступлении этих проб в Лозанну никто никаких замечаний не сформулировал. Они хранились там два или три года, и только после этого начались вопросы по поводу того, что их, может быть, вскрывали. Но они там два года хранились, по акту были переданы. Никто ничего не говорил! Что с ними там делали? Кто там царапал или кусал их? Мы этого не знаем, понимаете?
И следующее. При расследовании всех этих историй наших спортсменов даже не привлекают. Вот известный деятель господин Родченков, который якобы всех пичкал этим, а потом убежал. Кстати, до этого он несколько лет проработал в Канаде, потом приехал к нам, возглавил нашу лабораторию, здесь кого‑то пичкал, а потом опять туда убежал.
Но никого не привлекают из наших спортсменов. Это, конечно, предмет для разбирательства. И соответствующие наши структуры там в этом отношении работают, в том числе и с различными судебными системами. Думаю, что всех специальных судебных систем уже недостаточно, нужно в общегражданские судебные инстанции обращаться.
Меня что беспокоит? Понимаете, Олимпиада должна быть когда? В феврале, да? А президентские выборы у нас когда? В марте. Очень большие подозрения, что это всё делается для того, чтобы создать необходимую для кого‑то обстановку, вызвать недовольство любителей спорта, спортсменов тем, что якобы государство было причастно к этим нарушениям. И за это оно отвечает.
Сегодняшние международные спортивные организации, в том числе МОК, они очень зависимы от большого количества составляющих, прежде всего от спонсоров, потом от приобретателей телевизионных прав, рекламодателей и так далее. Это огромный пласт связей и зависимость.
И контрольный пакет находится в Соединённых Штатах, потому что там основные компании, которые заказывают и платят за телевизионные права, там основные спонсоры, там основные рекламодатели и так далее.
Поэтому большие подозрения, что нам в ответ на наше мнимое вмешательство в их выборы хотят создать проблемы при выборах Президента России, что, если это так, очень плохо, поскольку подрывает сам смысл олимпийского движения.
Потому что спорт, так же как и культура, должны быть вне всякой политики, поскольку это мосты, которые объединяют людей, а не нечто такое, что разрушает отношения между государствами. Но посмотрим, как будет дальше двигаться.
Вопрос: Владимир Владимирович, построен новый завод. В России есть госпрограмма поддержки развития и использования природного газа в качестве газомоторного топлива. Мы вместе с компанией «БАУЭР» локализовали производство заправочных станций для природного газа здесь, на ЧКЗ.
Вы с господином Байатом в октябре этого года обсуждали этот вопрос в Сочи на встрече с немецкими предпринимателями. Это новое направление, это новые рабочие места. Мы имеем достаточно компетенции и очень хотим принять участие в этой программе. Подскажите, что нужно для этого сделать?
В.Путин: В развитии газомоторного топлива?
Послушайте, я напрямую устрою вам прямые контакты с «Газпромом», а в «Газпроме» за это отвечает Виктор Васильевич Зубков, за это направление деятельности, бывший Председатель Правительства, кстати говоря, человек очень опытный, первое.
А второе, с Министерством энергетики. Они, точно совершенно, покажут вам, куда нужно двигаться и что нужно сделать, для того чтобы принять участие в этой программе. Кстати говоря, я уже высказывался на этот счёт и хочу повторить: с точки зрения конечного результата для экосистемы, здесь коллега спрашивал про экологию, газомоторное топливо гораздо лучше даже, чем электротранспорт, любой электротранспорт.
Кстати, в Европе хотят на ближайшие несколько лет в балансе достичь того, чтобы 30 процентов, по‑моему, или на 30 процентов увеличить, или достичь 30 процентов использования электромобилей. Но если говорить про газомоторное топливо, то оно экологически более чистое, потому что для того, чтобы получить электрическую энергию – она же не из розетки берётся, её сначала нужно произвести, – нужен первичный источник.
А сегодня в общем энергобалансе очень много используется угля. А уголь – это достаточно сложное топливо с точки зрения экологии. А в нашем случае – газ. И если это всё сопоставить, получается, что газомоторное топливо экологически более чистое, чем даже электричество.
Так что Вы на правильном пути. Мы тоже будем стараться это делать и постараемся обеспечить рынок соответствующими решениями и на уровне Правительства, и на уровне законодательном.
Д.Мантуров: Владимир Владимирович, мы с коллегами уже проговорили, через неделю в Министерстве встретимся. У нас же есть программа по компенсации скидки на транспорт на газомоторном топливе уже три года подряд.
Реплика: И мы ими пользуемся.
Д.Мантуров: Да. И на следующий год мы заложили в бюджет 2,5 миллиарда…
В.Путин: Коллега‑то хочет узнать, что конкретно ему нужно сделать и с кем.
Д.Мантуров: Мы вместе с «Газпромом» как раз и сделаем.
В.Путин: Да, подскажете.
Д.Патрушев: Владимир Владимирович, меня зовут Дмитрий Патрушев. Я являюсь инженером технической поддержки нашего предприятия.
Часто бываю в командировках в различных городах России. И я заметил, что в городах, в которых были проведены крупные международные, государственные мероприятия, построена шикарная инфраструктура: это и спортивные комплексы, транспортные сети, культурные объекты.
Очень понравилось в городе Казань. Хотелось бы, чтобы и в нашем городе также было проведено какое‑нибудь мероприятие подобного масштаба, чтобы мы ощутили тоже на себе, что это мероприятие пройдёт, а инфраструктура останется. Просим помочь.
В.Путин: Главное ведь не само мероприятие, а главное – развитие инфраструктуры, как Вы и сказали… Но есть ещё одна составляющая. Важно не только создавать инфраструктуру, а обеспечить её дальнейшее полноценное использование. Скажем, уже говорили про спорт, про Олимпийские игры в Сочи.
Мы действительно много сделали для развития города, инфраструктуры. И, слава богу, нам удалось её практически полностью загрузить на сегодняшний день, причём круглогодично. Поэтому, прежде чем что‑то строить, нужно понять, как это будет использоваться.
А что касается Вашего случая, то, я знаю, у региональных властей есть свои планы и в области культуры, спорта, образования. Они выполняются. Если где‑то и в чём‑то нужно подключение федерального бюджета, мы тоже готовы подставить плечо.
Насколько я помню, драматический театр, по‑моему, планируется реконструировать как раз при поддержке федерального бюджета, там объём 1,2 миллиарда рублей. Так же, как и по другим. Театр оперы и балета вы сами планируете, по‑моему, реконструировать.
Б.Дубровский: Мы работаем там вместе со спонсором.
В.Путин: Потом, по‑моему, органный зал – один из лучших в Европе получился в Челябинске по звучанию. Так что будем работать дальше. Если нужно, обязательно будем работать вместе.
В.Кузнецов: Владимир Кузнецов, слесарь-сборщик.
У меня наследственная гипертоническая болезнь, и военная комиссия по призыву в армию каждые полгода направляет меня на обследование для установления диагноза. И с каждым обследованием я теряю 15–20 дней каждые полгода, которые я мог бы отдать предприятию. Подскажите, как можно решить проблему? И решается ли она вообще?
В.Путин: Решается. Для людей, которые страдают хроническими заболеваниями, должно быть количество всяких проверочных мероприятий сокращено. Я не знаю, как в Вашем случае, в случае с Вашим заболеванием это делается. Но Вы понимаете, что время от времени прохождение таких комиссий необходимо…
Я вижу, Вы порядочный и честный человек, но возможны всякие злоупотребления, понимаете? Поэтому время от времени, конечно, надо проверять. Правда, нелепыми выглядят проверки для людей, которые, допустим, в результате каких‑то несчастных случаев потеряли конечность, а их раз в какое‑то время заставляют проходить проверки, как будто эта конечность вновь появится. Чушь какая‑то полная. Вот в отношении заболевания в Вашем случае я, конечно, не знаю, наверняка не могу сейчас ответить, но обязательно посмотрю и поговорю с Минздравом.
Е.Крутиков: Евгений Крутиков, мастер цеха.
Мне, как многодетному отцу, за третьего ребёнка выделяется участок. Участок, который я не могу освоить, не в состоянии физически. Планируется ли замена земельных участков на денежную выплату либо на какие‑то программы погашения ипотеки?
В.Путин: На денежную выплату – по‑моему, не обсуждался такой вопрос. Но можно заменить на другой участок, если вам этот не подходит. Вот губернатор рядом, за спиной стоит.
Б.Дубровский: Мы, собственно, рассматриваем это как вариант…
В.Путин: Нельзя давать людям землю там, где инфраструктуры нет.
Б.Дубровский: Он сейчас начал говорить о другом, что, собственно, он не потянет построить там дом, вот он о чём говорит. Даже если будет идеальная инфраструктура, то в принципе для того, чтобы построить дом, у него не хватает ресурсов.
В.Путин: Понятно.
Б.Дубровский: То есть в принципе, может быть, это как компенсация – вместо земельного участка, собственно, деньги. Многие же продают земельные участки.
В.Путин: Продают.
Б.Дубровский: Продают, собственно, получают деньги и двигаются дальше.
В.Путин: Можете продать?
Е.Крутиков: Это тяжело очень.
В.Путин: Почему?
Е.Крутиков: Потому что их много.
В.Путин: Участков?
Е.Крутиков: Да, для продажи.
Б.Дубровский: Собственно, мы рассматриваем такой вариант, как вариант компенсации через деньги.
В.Путин: Можно посмотреть ещё вариант софинансирования, для того чтобы помочь построить что‑то.
Б.Дубровский: Хорошо, посмотрим.
В.Путин: Посмотрите, хорошо?
У Вас сколько детей?
Е.Крутиков: Трое. Планируем четвёртого.
Б.Дубровский: Сразу бы сказал, мы же не знали. (Смех.)
Реплика: Владимир Владимирович, здравствуйте!
Меня зовут Маргарита. У меня на самом деле не вопрос, а просьба. Можно общее фото с коллективом?
В.Путин: Конечно. Мы же только этим и занимаемся. (Смех.)
В.Богданов: Разрешите вопрос? Вячеслав Богданов, мастер участка.
У меня вопрос по спортивному развитию детей. У меня две дочери, мы ходим в различные спортивные секции. Пока не определились, куда именно, периодически меняем. В принципе в нашем городе много спортивных мест, но именно, допустим, для девочек, может быть, маловато. Хотелось бы какого‑то развития спортивного именно по детям с федеральной поддержкой.
В.Путин: Послушайте, у нас существует несколько программ поддержки. Но в основном детский и юношеский спорт – это уровень ответственности муниципальных органов власти и региональных, но не федеральных.
Существуют общие какие‑то программы, где мы помогаем субъектам финансово. Сейчас принято очень серьёзное решение по расчистке региональных бюджетов, в том числе и по Челябинску. У Челябинска – я, когда выезжаю в регионы, в справочке смотрю внимательно, что в регионе делается, – по‑моему, 24 с лишним миллиарда рублей задолженность.
Да, задолженность такая. Это в целом не так уж и много, потому что у вас, по‑моему, 10 миллиардов – это бюджетные кредиты, 14 миллиардов – это коммерческие. Мы помогаем и по бюджетным, и коммерческие перекредитовываем. Это значит, что в области появляется…
Б.Дубровский: Владимир Владимирович, 14 миллиардов не коммерческие кредиты, а наши гарантии.
В.Путин: Это гарантии…
Б.Дубровский: Это условные обязательства. У нас нет коммерческих кредитов совсем.
В.Путин: Но они всё равно связывают деньги. Тем не менее вы сколько получите в результате этих решений?
Б.Дубровский: Мы в этом году уже получили больше двух миллиардов. По сути, это помогло нам полностью освободиться от коммерческих кредитов. У нас сейчас только федеральные кредиты, но дешёвые, и собственно гарантии, с которыми мы работаем. То есть в принципе Владимир Владимирович ведёт к тому, что нам деньги дают, а вы уж сами тут разбирайтесь, какие секции поддерживать.
В.Путин: А Вы девчонок куда хотели бы отдать? В какие секции?
В.Богданов: Общее развитие для начала.
В.Путин: Физкультурное?
В.Богданов: Да.
В.Путин: Это какой район? Где Вы живёте?
В.Богданов: Электрозаводский.
В.Путин: У вас там вообще ничего нет?
В.Богданов: Есть. И лёгкая атлетика, и дзюдо. Этим всем сейчас девчонки занимаются.
Б.Дубровский: Сколько лет детям?
В.Богданов: Восемь и четырнадцать.
В.Путин: Они чем‑то занимались уже? Нет?
В.Богданов: В основном спортивные танцы.
В.Путин: Это хорошо.
Б.Дубровский: На будущий год мы принимаем чемпионат Европы, если не ошибаюсь, по спортивным танцам. У нас, собственно, очень хорошая история по спортивным танцам.
В.Путин: Но всё равно посмотрите.
Всё, ребята?
М.Токарев: Владимир Владимирович, разрешите ещё один вопрос?
Владимир Владимирович, добрый вечер!
Марат Токарев, руководитель департамента холодильного оборудования и машин.
В своей работе при производстве оборудования мы частично используем поставщиков иностранного оборудования, также мы производим оборудование на экспорт, поэтому для формирования плана нам необходимо понимание стабильности курса национальной валюты. Владимир Владимирович, по секрету, раз уж Вы здесь, что будет с рублём в 2018 году?
В.Путин: Вы видите, рубль стабилизировался. Я уже говорил о том, что инфляция у нас на исторически минимальном значении находится. В современной России никогда не было такой низкой инфляции, как сейчас.
Мы проводим очень взвешенную – это имеет значение, не прямо здесь это надо говорить, тем не менее это имеет значение и для производства, и для граждан, как говорят, специалисты, для физических лиц, не только для юридических, – финансовую политику, бюджетную, очень осторожно подходим к расходованию средств.
Знаете, у нас бюджет рассчитан из 40 долларов за баррель, а сейчас уже 63 с лишним. Всё остальное – в резервы. Резервы у нас растут. Выросли резервы Центрального банка с 377 миллиардов до 400 с лишним. Это не потому, что мы по карманам распихиваем, – это создаёт «подушку безопасности» в целом для страны, для экономики. Растут инвестиции в основной капитал – по-моему, 14 процентов. Это значит, что деньги, вложенные в производство, приведут к тому, что в ближайшее время будет расти объём экономики в целом, она будет расширяться.
У нас положительные значения по росту ВВП, они в два раза, если не больше, превышают наши первоначальные планы промышленного производства; сельское хозяйство вообще растёт за последние годы: за последние три года средним темпом 3,4 процента. Я к чему это говорю – к тому, что всё это вместе, а только так и надо на это смотреть, создаёт условия для стабилизации национальной валюты.
М.Токарев: Спасибо.
В.Артемьев: Артемьев Владимир, слесарь-сборщик.
Владимир Владимирович, вопрос о материнском капитале. Он заканчивается, жена всё говорит: «Давай второго ребёнка».
В.Путин: Правильно она говорит, прислушивайтесь.
В.Артемьев: Будут ещё программы по рождению второго ребёнка?
В.Путин: Я мог бы сейчас довольно подробно всё рассказать, но Вы не сердитесь, пожалуйста, я сейчас воздержусь. Мы сейчас собираем весь этот пакет. Всё, что касается поддержки материнства и детства, выделено в отдельный раздел, это будет отдельная программа.
У нас, к сожалению, я уже говорил об этом, но так мы живём, к сожалению: каждый своей жизнью, со стороны часто многое не слышим, – хочу повторить. Начиная с военных лет идёт снижение рождаемости, резкое. Число рождений было сокращено в Советском Союзе, если иметь в виду РСФСР, по-моему, в 1943 или в 1944 году на миллион с лишним человек. В 1990-х годах примерно такое же падение рождаемости было, представляете? То есть удар был по демографии. Связано было понятно с чем – с развалом Союза, с развалом социальной сферы, экономика была в тяжёлом состоянии. Этот спад повторяется каждые 25 лет. И сейчас мы входим в период, когда и военный спад, и спад 1990-х годов соединились, склеились. И у нас очень серьёзное сокращение женщин в детородном возрасте, совсем молодых и постарше. Поэтому, конечно, государство обязано подумать, как поддержать демографические процессы, тем более что в целом они в предыдущие годы неожиданно для всех набрали очень хороший темп, обороты. Это вообще хороший знак того, что люди увеличивают горизонт планирования своей собственной жизни и своей семьи. Я в ближайшее время скажу об этом подробнее.
Спасибо.