Д.Медведев: Никита Юрьевич, мы с Вами сегодня сначала посмотрели новый Вятский фанерный комбинат. Хорошее производство, современное, новое, экспортное, целых 600 новых рабочих мест. Сделано было недавно, очень удачный пример развития производства в том кластере, который, наверное, для вашей области является одним из наиболее перспективных. Но, к сожалению, так не везде. У нас сейчас проблемы с занятостью, растёт безработица.
Я хотел бы, чтобы Вы мне доложили о том, какие программы по занятости реализуются в области, что получается, в чём есть проблемы. Поговорим именно об этой теме, которая, наверное, сегодня волнует большую часть наших граждан.
Н.Белых: Спасибо, Дмитрий Анатольевич, что обозначили именно эту тему, поскольку в нынешних условиях тема социальной напряжённости и тема безработицы действительно является одной из наиболее актуальных.
Сначала несколько цифр: на сегодняшний день у нас зарегистрировано чуть более 24 тысяч безработных. Это почти в 2,5 раза больше, чем на начало года, то есть у нас на начало года было чуть меньше 11 тысяч. Если говорить в процентах, то процент безработицы, которую мы фиксируем, составляет 3,1.
Д.Медведев: Вот эти 24 тысячи, что Вы упомянули, это же зарегистрированные. А как Вы вообще оцениваете незанятое население?
Н.Белых: Сложно, как Вы понимаете, оценивать.
Д.Медведев: Понятно, есть методики разные.
Н.Белых: Международная организация труда оценивает ежегодно, то есть в этот период сделать сложно. И, к сожалению, нельзя просто экстраполировать ситуацию, нельзя сделать соотношение, которое было, допустим, по состоянию на начало года, и просто умножить на какой‑то коэффициент. Потому что тех, кто сейчас зарегистрирован в качестве безработных, значительная часть – это не те люди, которые сейчас потеряли работу, а те, кто раньше как раз были безработными, но незарегистрированными, теперь зарегистрировались.
Д.Медведев: Да. Что у нас и наблюдалось по всей стране, особенно после того, как мы увеличили пособие по безработице.
Н.Белых: Конечно. Очень большое количество людей, которые раньше и не помышляли о том, чтобы становиться на учёт в службах занятости, теперь, оценив те возможности, которые им даёт легализация в качестве безработных, этот вариант рассматривают и достаточно высоко его оценивают.
Поэтому, если говорить о процентном соотношении, то уровень безработицы у нас составляет 3,1 процента. Это немало, но, в общем, это и не пиковый показатель, если говорить о Приволжском федеральном округе.
Д.Медведев: Сейчас прирост количества зарегистрированных безработных замедлился?
Н.Белых: Замедлился, замедлился ещё в марте. Если в январе и феврале по 4 тысячи увеличивалось количество зарегистрированных безработных, то в марте-апреле эта цифра снизилась до 2 тысяч. И есть предположение, что мы сейчас, собственно говоря, находимся на некоем пике, во всяком случае, по тем данным, которые прогнозирует наша служба занятости, уже по состоянию на июль мы будем иметь не 3,1, а 2,9 процента безработных.
И, что ещё очень важно, притом что уровень безработицы растёт, коэффициент социальной напряжённости снижается, потому что вместе с ростом безработных большими темпами растёт число вакансий. Другое дело, что пока далеко не каждый безработный соглашается на те условия работы, соглашается на те вакансии, которые предлагаются, но тем не менее это некий показатель. Когда вакансии растут, это означает, что есть рабочие места, возможно, пройдёт некое время, и человек, который сейчас зарегистрирован в качестве безработного, тогда согласится на ту работу, которую ему предлагают.
Д.Медведев: По каким направлениям наблюдается прирост вакансий, в основном это где?
Н.Белых: Традиционно по линии сельского хозяйства, понятно, что это не самые высокооплачиваемые вакансии.
Д.Медведев: Причём в основном сезонные работы.
Н.Белых: Да, сезонные, и надо сказать, что из того количества вакансий, которые есть, большую часть составляют именно временные рабочие места, но это тоже показатель в нынешних условиях. Я считаю, всё‑таки это лучше, чем ничего.
Д.Медведев: Конечно.
Н.Белых: Есть потребность в работниках в сфере жилищно-коммунального хозяйства. Есть заявки и даже от промышленных предприятий, в общем, понятно, что не самые высокооплачиваемые, не самые высококвалифицированные вакансии предлагаются.
Если говорить о программах, которые сейчас действуют, то мы одними из первых в России, а если точнее говорить, то третьим по счёту регионом в России подписали соглашение с Рострудом, то есть приняли свою областную целевую программу. В рамках этой программы мы получили из федерального бюджета 560 миллионов рублей, точнее, это сумма, которая нам выделена. Сейчас пока пришёл первый транш 260 миллионов рублей, который в течение мая – начала июня будет полностью освоен. Это те деньги, которые с участием нашего областного софинансирования как раз используются по нескольким направлениям. Этих направлений в основном три: общественные работы, переподготовка кадров на предприятиях, которые потенциально являются рисковыми с точки зрения увольнения, и третье – это самозанятость.
Думаю, что это достаточно репрезентативно по отношению ко всей территории России, наибольшее количество рабочих мест создаётся именно в рамках общественных работ.
У нас из 23,5 тысячи человек, которые заняты в рамках этой общей областной целевой программы, 21 тысяча – это люди, которые работают как раз на общественных работах. Это как раз и благоустройство территории, это и жилищно-коммунальное хозяйство, это ряд других направлений, где не требуется высококвалифицированный труд и в то же время есть конкретная польза для региона, в том числе то, что сейчас делается в городе, во многом делается за счёт этих работ.
Д.Медведев: Польза, безусловно, есть – и город нужно привести в порядок, и вообще навести в целом марафет, что называется. Вопрос в том, идут туда люди или нет?
Н.Белых: Это очень серьёзная проблема, особенно это видно в разрезе территорий. В территориях, которые, казалось бы, имеют примерно одинаковое экономическое положение и примерно одинаковый уровень безработицы, где‑то общественные работы оказываются востребованными, допустим, в том же Кирово-Чепецке, у нас там достаточно активно общественные работы применяются, и люди на них идут. А где‑то в территориях, я не хочу говорить, что там люди избалованы, но понятно, что общественная работа – это работа не столько для зарабатывания денег (это мы понимаем), сколько для того, чтобы вообще просто что‑то делать и хоть какие‑то деньги получать. А где‑то люди на такие направления не согласны. Даже если они сейчас являются уволенными или не получают заработную плату на предприятиях, но они себя считают несколько выше…
Д.Медведев: Конечно.
Н.Белых: И какое‑то внутреннее состояние, менталитет не позволяют им соглашаться на те условия, которые им предлагаются.
Д.Медведев: Здесь, конечно, нужно учитывать и региональную специфику, и средний уровень оплаты труда, и вообще в целом мотивацию, потому что у нас были почему‑то первое время ощущения, что в общественных работах люди заинтересованы так же, как, скажем, в Соединённых Штатах Америки в 30-е годы во время Великой депрессии. Нет такого, уровень жизни существенно иной. Поэтому эти вещи не вполне сравнимы. Но использовать их надо всё равно.
Н.Белых: Да, это отдельная проблема, потому что, как мы понимаем, изменить ментальность человека, а тем более российского человека, очень и очень непростая задача. Но в то же время есть вещи, которые, на мой взгляд, искусственно ограничивают и сдерживают деятельность этих программ не только по линии общественных работ, но и в целом по тем направлениям, которые в рамках этих программ заявлены. То есть, например, когда мы говорим о самозанятости. По самозанятости, как Вы знаете, в рамках программы предполагается выделение безработному единовременной суммы в размере годового пособия по безработице для того, чтобы он организовал собственное дело сам или со своими партнёрами, товарищами, создал некий малый бизнес, главная задача которого прокормить его самого. То есть речь не идёт о каких‑то налогах или о создании каких‑то дополнительных рабочих мест. Дай бог, если он с плеч государства снимет хотя бы ответственность и обязанность кормить его самого. И здесь получилась какая ситуация? На федеральном уровне уже достаточно давно было заявлено, что да, вот это 12-кратное пособие необходимо делать, исходя из максимальной ставки пособия, потому что мы знаем, что та сумма, почти 5 тысяч рублей, которая полагается, она достижима далеко не для каждого, кто зарегистрировался как безработный. Это максимальная сумма. Поэтому если у тебя расчётная сумма где‑то 1,5 тысячи рублей, то понятно, что на 18 тысяч рублей ты многого не организуешь.
И было предложение, ещё давно инициированное регионами и, самое главное, поддержанное на федеральном уровне, о том, что такое 12-кратное пособие необходимо считать из максимального размера, то есть, по сути дела, от 60 тысяч рублей. И сейчас я общаюсь постоянно с руководством службы занятости, причём не только областного, но и районных уровней: очень много людей, речь идёт о сотнях людей, которые просто ждут, когда это всё будет закреплено на уровне постановления. Потому что они слышали по телевизору, читали в газетах о том, что для организации собственного дела можно единовременно получить сумму, эквивалентную примерно 60 тысячам рублей. А когда приходят, им говорят: да, это, возможно, будет, но сейчас вы можете получить только 18–20. Они говорят: хорошо, мы подождём.
Д.Медведев: Никита Юрьевич, вот об этом мы с Вами сейчас и поговорим в ходе окружного совещания. Там у нас есть все чиновники из Москвы, отвечающие за обеспечение процесса, Ваши коллеги – руководители регионов, входящих в Приволжский федеральный округ. Давайте этот вопрос поднимем. Думаю, что Вам было бы неплохо об этом сказать, и мы это как раз обсудим.
Н.Белых: С большим удовольствием.
Д.Медведев: Договорились.