Смотрите также
* * *
Д.Медведев: Уважаемые товарищи, у меня нет какой‑то особой повестки дня. Я собрал вас, прежде всего награждённых, для того чтобы ещё раз поздравить с государственными наградами: это всегда оценка труда, оценка ваших профессиональных способностей и достижений, того, что вы сделали за какой‑то определённый период. Сердечно ещё раз поздравляю всех награждённых, желаю, чтобы эта государственная награда была стимулом для дальнейшей удачной, счастливой службы, а эта служба действительно нашему государству очень и очень нужна.
В каждой стране есть своё министерство правопорядка, министерство внутренних дел, есть полиция. И мы сейчас, вы знаете, занялись отладкой правовых механизмов. Наверное, это только первая часть соответствующих решений, которые были в прошлом году проведены. Если кто‑то из вас расскажет о том, что сделано, что, на ваш взгляд, можно было бы изменить или откорректировать, это было бы полезно и для меня, и для Министра.
С учётом того, о чём я сказал при награждении, мы не считаем завершённой работу по совершенствованию деятельности Министерства. Да, основной этап реформы закончился, кадровый состав должен быть стабилен, мы ввели новую систему оплаты труда, мы ввели новую систему материальных поощрений в целом, наконец‑то упорядочили правила о социальных гарантиях для сотрудников Министерства, но это не значит, что мы сделали всё. Естественно, нет пределов совершенству, и плюс, я уверен, конечно, в ходе работы будут появляться какие‑то вопросы, шероховатости, на которые необходимо оперативно откликаться и руководству Министерства, и руководству страны, и, соответственно, руководителям территориальных подразделений Министерства, которые занимаются своими сотрудниками в конкретных субъектах Федерации.
У меня нет никакой другой цели, кроме как поздравить вас и немножко поговорить о жизни, а жизнь – это для всех не только семья, быт, но это и служба, хотя я понимаю, что вы свою службу любите и отдаёте ей значительную часть своего времени. Наша жизнь – это и работа, и семейные дела. Давайте об этом поговорим. Если есть какие‑то другие темы, я, естественно, готов их обсудить.
А.Леднёв: Полковник полиции Главного управления по обеспечению охраны общественного порядка и координации взаимодействия с органами исполнительной власти [субъектов Российской Федерации Министерства внутренних дел].
Есть такая возможность, не хочу её упустить, и поэтому хочу обратиться с просьбой в связи с подготовкой проекта федерального закона об изменении нормативно-правовых актов, федерального закона по организации охраны порядка и общественной безопасности при проведении спортивных и массовых мероприятий. В этом проекте закона проходит красной нитью систематизация между участниками данных мероприятий, то есть между органами внутренних дел, между организаторами, допустим, футбольного матча, РФС, болельщиками, фанатскими организациями, администрацией, частными охранными предприятиями. Сотрудники органов внутренних дел не снимают с себя непосредственную ответственность за проведение данных мероприятий, но, как показывает практика, особенно в больших городах, как Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, где было задействовано по 1800 человек, то есть очень много отвлекается с территорий на организацию данных мероприятий сотрудников милиции. Территория оголяется, происходят правонарушения и преступления. И вот в этом проекте непосредственно сказано именно о систематизации, чтобы каждый отвечал именно по своей составляющей.
Также хочу попросить ужесточить Кодекс об административных правонарушениях именно по нарушениям на этих мероприятиях. В Великобритании в 1989–1990 году запретили футбольным клубам принимать участие в Лиге чемпионов.
Д.Медведев: Да.
А.Леднёв: Это был сильнейший удар как по государству, так и по футболу, он немножко откатился. С принятием ужесточения хулиганы, которые многократно нарушают, вносятся в реестр, при заявке подаётся, соответственно, в РФС и УВД, и данные хулиганы не допускаются к участию в матчах. И вот, как показал опыт Англии, Германии, Польши, сейчас болельщиков больше на стадионах, а порядок в принципе уже… Поэтому я попросил бы Вас подписать данный закон по охране общественного порядка на спортивных мероприятиях.
Д.Медведев: Спасибо, товарищ полковник.
Конечно, я с Вами согласен в том, что организация массовых мероприятий – это 70 процентов успеха их проведения, чтобы оно было интересным, зрелищным и не превращалось в потасовки и другие нарушения правопорядка, чтобы там все вели себя адекватно, приходили в нормальном виде, а не находясь в возбуждённом состоянии, выясняли отношения друг с другом или, ещё хуже, с сотрудниками полиции. Поэтому эта деятельность должна быть действительно надлежащим образом регламентирована.
Не могу также возразить в отношении того, что ответственность за подобные мероприятия должны нести не только полиция и не только МВД, но прежде всего сами по себе те, кто в них принимает участие. Потому что полиция занимается лишь внешним контуром, полиция охраняет правопорядок, но само мероприятие готовит не полиция, а соответствующие спортивные организации, футбольный союз, администрация того или иного населённого пункта, общественные организации, включая, кстати, и организации футбольных болельщиков.
Здесь нужно добиться правильной формы взаимодействия между ними, то, что Вы определили как некую системность в работе. Это действительно было бы правильно, чтобы каждый участник мероприятия понимал свою долю ответственности, причём каждый должен заниматься своим делом. Полиция должна своим делом заниматься, организации болельщиков – своим делом, организацией массового мероприятия, допустим, – стадион, общественные организации, спортивные должны заниматься своими делами. Поэтому, наверное, оптимизация этого взаимодействия – это действительно дело очень важное.
Что касается административной ответственности, я в целом не возражаю против того, чтобы эта административная ответственность укреплялась, хотя в некоторых случаях сами по себе меры по ужесточению ответственности не всегда действенны. Но если говорить об административной ответственности, то можно на самом деле подумать о её расширении и, соответственно, усилении мер административной ответственности при организации массовых мероприятий.
В других странах накоплен неплохой опыт работы по таким мероприятиям и организациями болельщиков. И у вас уже есть неплохой опыт, потому что он за последние годы возник. Может быть, в советские времена всё было несколько иначе, просто другая страна была и другой поведенческий набор, привычки другие, сейчас всё‑таки мы живём в открытом мире со всеми достоинствами и проблемами этого открытого мира. Кстати сказать, и наши болельщики, когда ездят за границу, тоже должны вести себя в соответствии с тем кодексом поведения, который сложился в соответствующем государстве. И у нас он должен действовать, включая и контроль за теми, кто вёл себя не вполне адекватно.
Вы привели пример некоторых государств, где были наиболее активные войны с участием болельщиков, и Великобританию, и некоторые другие. Но, на мой взгляд, эти правила сейчас привели всех в чувство, что называется, и это хорошо, потому что и болельщикам хорошо, удобно на стадионах находиться, и матчи идут без каких‑либо особых проблем. Так что эта предыдущая слава, такая недобрая, за некоторыми категориями болельщиков из некоторых европейских стран, и не только европейских, уже уходит в прошлое. И нам нужно тоже двигаться по этому пути. Давайте подготовим оптимальный законопроект на эту тему, и можно принять его будет.
В.Домашев: Позвольте, Дмитрий Анатольевич!
Д.Медведев: Пожалуйста.
В.Домашев: Командир 2-го оперативного полка полиции, полковник полиции Домашев Владимир Егорович.
Я руковожу подразделением, 2-м оперативным полком, в Москве. Это то подразделение, которое действительно занимается обеспечением общественного порядка на тех же самых массовых мероприятиях, о которых уважаемый коллега доложил Вам и о которых было сказано.
Мы сталкиваемся с серьёзными вопросами. И мне хотелось задать некоторые вопросы в качестве дополнения. Но практически на всё Вы ответили. Тем не менее, подразделение включает в себя большое количество людей, более тысячи сотрудников находится у меня в подразделении. Причём из этих сотрудников 65–70 процентов – не москвичи. Хотел бы поднять тему того, почему они к нам пришли.
Мы с 2002 года занимаемся вопросами массовых мероприятий: футболами, концертами, митингами, шествиями и так далее. Почему люди приходят из регионов – потому что, вероятнее всего, в Москве немножко лучше платят, какие‑то другие условия для жизни, служба и так далее.
На период перехода в полицию сотрудников милиции мы привели действительно серьёзные доводы к тому, чтобы у нас были надбавки – в Москве, в Московском регионе – несколько больше, чем в других регионах, не умаляя достоинств и заслуг других регионов.
Тем не менее, в связи со вступлением закона о прохождении службы и закона о социальных гарантиях, мы несколько выровнялись с другими регионами. Цифры называть не буду, но, тем не менее, хотелось бы, чтобы как‑то в законодательном порядке было позволено главам регионов оказывать практическую помощь сотрудникам в плане материально-технического обеспечения.
Вроде бы где‑то есть какое‑то решение. Но на деле его нет пока, потому что у нас, допустим, мэр Москвы Сергей Семёнович Собянин, выступая на коллегии Главного управления МВД по Москве, сказал, что у нас есть средства, есть возможность и, главное, есть желание оказывать помощь московской полиции, но пока нет практических возможностей.
Поэтому хотелось бы, чтобы нам всё‑таки помогли, потому что если мы сейчас выровняемся – я переживаю, – сколько у меня останется людей, если в регионы люди уйдут. Хотелось бы кадровый костяк держать.
Д.Медведев: Понятно. Спасибо.
Что могу сказать, товарищ полковник, на эту тему? Проблема мне эта неплохо известна. Во‑первых, основной задачей реформирования денежного довольствия и вообще условий службы было, естественно, приблизить большинство регионов нашей страны к тому уровню материального обеспечения, который сложился в Москве. И мы это сделали. Если бы мы с Вами сейчас сидели не в Москве или не в Московской области, а где‑нибудь в другом месте, называть не буду, – там просто изменения очень существенные, колоссальные. И в этом смысле я уверен, что даже для руководства Министерства и для руководства соответствующего ГУВД будет проще найти сотрудников, потому что эта зарплата уже в среднем для многих регионов, возьмём лейтенанта, например, по сути, будет где‑то в 2 раза выше, чем среднерегиональная; в 2–2,5 раза. Это хороший уровень материального обеспечения. Естественно, чем выше звание и выслуга, тем она будет выше.
В Москве, не спорю, условия службы особые, и это нужно учитывать, притом что, вы знаете, было принято решение о том, чтобы передать финансирование всей системы Министерства внутренних дел на федеральный уровень. Я скажу вам откровенно, я никогда не говорил, что это делается раз и навсегда. Почему? Потому что есть опыт других стран, когда есть затраты, которые несёт федеральное правительство, и, например, затраты, которые несёт регион или штат. И может быть, через какое‑то время мы к этому и вернёмся, но сейчас идея была именно в том, чтобы выровнять условия службы в полиции, в Министерстве внутренних дел.
В результате того, как у нас это раньше было, у нас возникли очень большие диспропорции, и нам нужно было сделать так, чтобы все сотрудники Министерства имели гарантированный уровень оплаты их труда. Но мы должны учитывать и специфику, с этим я тоже согласен.
Конечно, столица – это, во‑первых, очень сложное место, и, во‑вторых, в столице, чего скрывать, очень высокий уровень жизни. В Москве и Московской области уровень жизни существенно выше, чем во многих местах нашей страны. Поэтому мне даже пришлось принять определённые решения для того, чтобы сотрудники, которые служат в Москве, ничего не потеряли применительно к тем условиям, которые у них были при прежней системе финансирования. Мы и дальше будем учитывать эту специфику.
Каким образом это финансировать – вопрос важный, но всё‑таки вторичный, либо мы будем искать эти деньги в федеральном бюджете, либо в каких‑то случаях можно говорить и об использовании бюджета региона, включая Москву. Но практическую помощь, включая вопросы материально-технического обеспечения, на самом деле я считаю, что и сейчас нужно принимать. Если законодательство в чём‑то здесь связывает руки Министерству, давайте его поправим, потому что мы изначально договаривались, что базовые условия для того, чтобы были нормальные цивилизованные условия службы, должны создать сами регионы. Но в то же время финансирование основных затрат теперь возложено на федеральный бюджет.
То есть смысл такой: нам нужно обязательно учитывать специфику, с тем чтобы, конечно, не потерять кадровый потенциал, здесь я с Вами абсолютно согласен, в то же время абсолютное большинство затрат должно лежать на федеральном бюджете. Но где это возможно, наверное, можно применять и региональные возможности, которые существуют.
Р.Нургалиев: Дмитрий Анатольевич, Вы как раз такое поручение нам дали.
Д.Медведев: Я знаю.
Р.Нургалиев: Мы уже его подготовили.
Д.Медведев: Нам просто нужно сохранить конкурентоспособность службы в полиции в Москве, выражаясь коротко, и здесь, ещё раз повторяю, мне, откровенно говоря, всё равно, какие здесь будут ресурсы задействованы. Если мы используем федеральные ресурсы – хорошо, если по каким‑то причинам мы придём к выводу, что нужно подключить региональные бюджеты, – тоже можно. Хотя, ещё раз повторяю, базовый принцип именно в том, чтобы использовать федеральные ресурсы. Но конкурентоспособность сохранить нужно, кровь из носа, это правильно, потому что в противном случае просто будут проблемы в кадровом комплектовании.
В.Домашев: Спасибо.
А.Шматкова: Дмитрий Анатольевич, разрешите мне сказать?
Д.Медведев: Конечно, пожалуйста.
А.Шматкова: Я бы хотела поблагодарить Вас, прежде всего, как от себя лично, так и от своих коллег, за то, что Вы уже сделали для нас, потому что уверенность в завтрашнем дне – это очень важно.
Также хотела бы сказать о том, что в настоящее время работа в органах внутренних дел требует от сотрудников очень много физических и моральных сил, немало усилий, чтобы выполнять свои обязанности.
Д.Медведев: А Вы чем занимаетесь?
В.Домашев: Это моя подчинённая, Дмитрий Анатольевич.
Д.Медведев: Чем занимаетесь, расскажите.
А.Шматкова: Охраной общественного порядка на улицах, при проведении массовых мероприятий.
Очень много сотрудников иногородних, и очень остро стоит вопрос жилья, предоставления общежитий, потому что хочется достойно проживать, сотрудники хотят обзавестись семьями. Те, кто уже обзавелись, перевозят их сюда, но условия, конечно, не очень хорошие.
Д.Медведев: Понятно. А Вы живёте в Москве или в области?
А.Шматкова: Я живу в Одинцове, у меня в принципе нет проблем с этим, я просто о коллегах хотела сказать.
Д.Медведев: Понятно, у Вас нет, у других есть.
Анна Сергеевна, я что могу сказать? Конечно, жильё и нормальные условия для проживания – это важнейшая часть социальных гарантий для сотрудников. У нас сейчас есть определённые правила, по которым мы предоставляем жильё. Эта проблема всегда носит штучный характер, что называется, и, конечно, в значительной мере зависит от региональной ситуации. Скажем откровенно, найти жильё или, допустим, построить жильё и общежитие в Москве и Московской области несколько сложнее, чем, допустим, в других местах, просто потому что тут жильё стоит гораздо дороже. Но это не значит, что этим мы не должны заниматься.
У нас есть сейчас набор механизмов, который, кстати, заложен в новое законодательство. В рамках этих механизмов и нужно решать задачу и предоставления жилья для постоянного проживания, и предоставления жилья в виде общежитий для временного служебного проживания.
Рашид Гумарович, у нас сколько вообще народу на очереди состоит в целом по системе министерства?
Р.Нургалиев: Более 100 тысяч.
Д.Медведев: Более 100 тысяч, это приличное количество, это, по сути, у нас каждый десятый сотрудник.
Реплика: В основном молодёжь.
Р.Нургалиев: Дмитрий Анатольевич, Вы правильно сказали, у нас действительно сегодня есть дифференциация: это и социальный найм, это и служебное жильё, это и вопросы единовременной социальной выплаты, тем сотрудникам, которые в календарном исчислении прослужили 10 лет и выше. То есть мы эту социальную выплату приравняли к государственной гражданской службе. Теперь мы имеем возможность эти вопросы через наши внутренние регламенты прописывать и оказывать эту помощь.
Д.Медведев: А единовременная выплата у нас будет дифференцирована в зависимости от места службы?
Р.Нургалиев: Конечно, да.
Д.Медведев: Она как рассчитываться будет? В зависимости от места пребывания сотрудника, вне зависимости от места службы и каких‑то других факторов? Как она будет у нас считаться?
Р.Нургалиев: Я думаю, что здесь как раз, когда это обсуждали, мы говорили о том, что есть средняя цена квадратного метра, эти параметры в регионах разные.
Д.Медведев: Почему я и спрашиваю.
Р.Нургалиев: Анна Сергеевна говорит о Москве. Москва – действительно очень непростой сам по себе город, и с точки зрения жилья, Вы правильно говорите, поэтому здесь, конечно, особые вопросы. И я могу откровенно сказать, я благодарен мэру Москвы, потому что они нам действительно в этом отношении очень помогали и по жилью непосредственно для постоянного состава, для общежитий и так далее, это очень важно было.
Сейчас у нас есть возможности в принципе эти вопросы регулировать через наш специальный жилищный фонд и через единую социальную выплату, она действительно дифференцирована.
Д.Медведев: По договору социального найма, естественно, жильё должно предоставляться в определённых случаях, но это в рамках законодательства и общего, и законодательства о службе в органах МВД. Что касается выплаты, то здесь, конечно, мне кажется, очень важно сделать эту выплату привязанной к условиям службы в конкретной местности.
Не скрою, конечно, и в Москве, и в Московской области цена квадратного метра очень высока. Здесь нужно работать с руководством регионов, с мэром Москвы и с губернатором Московской области, с тем чтобы всё‑таки здесь какие‑то более или менее оптимальные схемы строительства использовались, с тем чтобы хотя бы на этих возможностях экономить. Потому что цены очень разные, и, конечно, невозможно, допустим, платить гигантские деньги, особенно в условиях, когда жилья эконом-класса строится иногда не так много, нужно просто находить какие‑то оптимальные схемы взаимоотношений с застройщиками и, соответственно, с региональными властями. Механизм надо создать.
Р.Нургалиев: Я бы хотел здесь поблагодарить и полномочного представителя Президента в Центральном федеральном округе [Олега Говоруна]. Он нам помог и по ряду регионов Центрального федерального округа эти вопросы решать. И там как раз мы выходим на разумные вопросы для того, чтобы действительно жильё эконом-класса, по сути дела, тоже предоставлялось нам. Поэтому такие уже наработки имеют практику.
Д.Медведев: Это нужно просто дать в качестве указания тем Вашим подчинённым, которые занимаются решением жилищных проблем, чтобы они выстроились в полной мере на работу с региональными властями.
Р.Нургалиев: Дмитрий Анатольевич, я благодарю Вас. У нас не было такой возможности уже несколько десятилетий, чтобы у нас в каком‑то законодательном акте было жильё. И то, что этот отдельный раздел в законе о социальных гарантиях, – это очень важно.
Д.Медведев: Мы специально его долго обсуждали.
Р.Нургалиев: Анна Сергеевна правильно говорит, для многих, для всех офицеров это является действительно важной темой.
Д.Медведев: Это важнейшая социальная гарантия, но в то же время, конечно, когда государство предоставляет жильё или соответствующую выплату, оно вправе рассчитывать на качественный, профессиональный труд, службу сотрудника. И, в общем, это, что называется, должно быть с учётом его уже заслуг, тоже персональных, потому что человек должен ещё себя зарекомендовать на службе, но и какое‑то время просто прослужить. Потому что, мы сами понимаем, это не должно превращаться в ситуацию, когда человек отработал несколько месяцев, получил жильё, а через полгода-год уволился. Это, в общем, неприемлемо ни для МВД, ни в целом с точки зрения социальной справедливости.
В общем, этот вопрос должен быть, конечно, в центре внимания, потому что очередь большая. И даже с учётом кадровой текучки всё равно эту задачу нужно решить. Нужно подумать о сроках. Мы когда‑то [эту задачу решили] применительно к военнослужащим, где ситуация была на порядок хуже, чем в МВД, потому что они и служат в других условиях: они всё‑таки – не в городах, а очень часто – в отрыве, и плюс огромная очередь была из числа тех, кто служит, и уволенных. Но мы эту задачу решили. Значит, нужно подумать и о сроках решения этой задачи применительно к системе МВД, с учётом различных инструментов, о которых мы говорим.
Р.Нургалиев: Есть. Как раз это для нас задача номер один. Почему? Потому что есть теперь возможность её реализовывать через закон.
Д.Медведев: Ну хорошо. Работайте.
Н.Головкин: Разрешите?
Д.Медведев: Пожалуйста.
Н.Головкин: Начальник Главного управления [Министерства внутренних дел Российской Федерации по Московской области, генерал-полковник полиции] Головкин Николай Владимирович.
В продолжение хочу сказать, что, получается, Правительство выделяет нам деньги, дважды Министерство выделяло нам, но цена квадратного метра, допустим, дают – 38 (я к примеру говорю), а он стоит у нас – дешевле 45 не найдёшь. В итоге: деньги есть, а купить не можем.
Д.Медведев: Ну вот я, собственно, об этом же и сказал, товарищ генерал-полковник. У нас это не должно превращаться в издевательство, когда деньги действительно выделяются, но выделяются изначально в сумме, недостаточной для приобретения жилья.
Р.Нургалиев: Да, заведомо уже.
Н.Головкин: И в продолжение ещё что хочу добавить. Всё‑таки, я считаю, на переходном этапе надо дать главам субъектов и главам местных муниципальных образований оказывать помощь сотрудникам полиции и по материально-техническому обеспечению, и по обеспечению жильём. Сейчас по закону они даже начинают уже ловчить, что мы и участковым не можем давать, и проблемы у нас в Московской области такие появились. То есть лазейка нам всё‑таки нужна такая на переходном хотя бы периоде, в законе, я имею в виду.
Д.Медведев: Не лазейка, а право.
Н.Головкин: Право.
Д.Медведев: То, что Вы говорите об этом, для меня достаточно показательно. Давайте всё‑таки оценим реальную ситуацию, Рашид Гумарович. Ведь мы переходили на федеральное финансирование не ради того, чтобы усложнить условия предоставления жилья или решения социальных проблем, а наоборот, чтобы сделать их проще. Но за счёт перехода на федеральное финансирование мы выровняли выплаты всем сотрудникам.
Р.Нургалиев: Денежное довольствие.
Д.Медведев: Денежное довольствие теперь для всех равное, и это очень хорошо, это выглядит теперь солидно и достойно. Но мы не должны, конечно, усложнять работу по линии жилья. Вы проанализируйте текущую ситуацию по всем регионам, потому что в Москве – одна ситуация, в Московской области – близкая ситуация, в других регионах – несколько иная. Но в любом случае в части решения задач предоставления жилья, мне кажется, не нужно дело изображать таким образом, что мы сами, допустим, с федерального уровня всё решим.
Р.Нургалиев: Нет, мы не сможем это сделать.
Д.Медведев: Мы не сможем это сделать, и, наверное, этого и не нужно делать. И когда некоторые наши ведомства говорят: «Просите денег, сколько хотите», – это, к сожалению, ничем обычно не заканчивается. Потому что вы приходите за деньгами, дают меньшие суммы, чем надо, или просто это не учесть. Поэтому здесь всё‑таки нужно этот механизм сбалансировать. Как – подумайте вместе с руководством регионов и руководством Минфина, чтобы сохранить федеральную финансовую составляющую, но в то же время чтобы дать возможность регионам в этом принимать участие.
Н.Головкин: Регионы готовы.
Д.Медведев: Регионы готовы, но мы, знаете, применительно к регионам это тоже делали не просто так. В какой‑то момент нужно было всё‑таки, если хотите, создать такой правовой режим, который бы всё‑таки сотрудника полиции вывел из прямой зависимости от региона, потому что в некоторых случаях, чего скрывать, руководители регионов, не буду ни на кого пальцем показывать, этим тоже пользовались, потому что, чего говорить, жильё – это зависимость. И когда, допустим, не важно, что – Министерство внутренних дел, полиция, суд, другие правовые и правоохранительные структуры – в такой зависимости находятся, это не очень хорошо. Но вот сегодня нам нужно создать механизм, который будет всё‑таки сбалансирован, для того чтобы не потерять то, что сделано.
Н.Головкин: Разрешите ещё два вопроса задать?
Д.Медведев: Пожалуйста.
Н.Головкин: Сейчас в связи с заметным сокращением личного состава мы ищем пути эффективности работы в органах внутренних дел, и что выходит? Если раньше мы как‑то могли на себя несвойственные функции брать, то есть на нас как бы всё вешали, и мы не отказывались, работали, и сейчас, когда людей сократили, мы чувствуем, что надо нас всё‑таки разгружать, чтобы мы сконцентрировались на более серьёзных вопросах, на более глобальных.
Д.Медведев: Николай Владимирович, какие несвойственные функции?
Н.Головкин: Вот пишут нам межевые эти дела все, не там дом построили, не там дерево посадили, и таких в Московской области – сплошь и рядом.
Д.Медведев: Где это пишут?
Н.Головкин: Нам заявления пишут.
Д.Медведев: А, в смысле, вам пишут заявления.
Н.Головкин: Да, нам заявления пишут, но это не наши функции.
Д.Медведев: Это не ваши функции, точно.
Н.Головкин: И ещё много и по потребительскому рынку таких функций. И вообще, я считаю, назрела проблема, почему у нас народ ходит туда, сюда, от одного начальника к другому, по ведомствам ходит? Потому что мы сейчас за это время с перестройкой, за 20 лет потеряли много, а каждое министерство должно чётко понимать свои задачи, каждое ведомство. Сейчас это всё перемешалось, и одну задачу может выполнять несколько ведомств, и народ не знает, куда ему: туда, сюда тычутся. А сейчас надо чётко процессуально разделить всё‑таки, что и кто делает, в том числе и мы.
Д.Медведев: На самом деле применительно к вашим задачам, у вас теперь ситуация гораздо проще, чем она была. У вас сейчас есть закон, то есть акт высшей юридической силы, который весьма чётко и достаточно подробно описывает функции Министерства. Этого не было, либо это было на уровне актов, приказов самого Министра, сейчас это всё установлено законом.
В милицию, в полицию всё равно будут приходить по разным поводам, потому что вы людям самые близкие. Первые, к кому обращаются, – это к сотруднику полиции, так жизнь устроена, во всём мире, кстати. Но это не значит, что вы должны заниматься несвойственными делами, включая межевание и так далее. Но с точки зрения разделения, с точки зрения распределения полномочий, задач, сейчас всё достаточно чётко зафиксировано, так что вам не нужно здесь ничего не выдумывать.
Н.Головкин: Люди приходят с заявлением, мы обязаны его всё равно отработать, принять процессуальное решение. Всё равно время уходит, гражданин, получив отказной материал, идёт дальше.
Д.Медведев: Это же знаете, это вопрос ещё юридической грамотности самих людей. Понимаете, люди могут обращаться по разным поводам, не зная этого, но нужно просто им разъяснять, куда нужно обращаться. Это задача не только, конечно, милиции, не только полицейская задача, не только задача Министерства, это в целом задача власти.
Н.Головкин: И второй вопрос – национальный, он для Московского региона очень важен. Что происходит? У нас проживают миллионы граждан и из СНГ, теперь уже и из дальнего зарубежья есть. И для нас что интересно? В школу обязаны [принимать всех]. Допустим, приходит ребенок, он вообще нигде не прописан, его в школу обязаны взять и учат. Сейчас в школах тоже по‑разному, уже до 40 процентов доходит. Наверняка где‑то классы создают по одной национальности, по другой. Я считаю, надо всё‑таки нам уже вернуться к этому вопросу, к ранней профилактике, то есть начинать друг с другом мирно сосуществовать с детства, а в школах пока и в институтах нигде это не заложено. Программы – как они были ещё 20 лет назад, так и сейчас. Если мы не продумаем эти все программы по‑настоящему, то у нас дальше проблемы всё больше и больше будут нарастать. У нас есть и школьные инспекторы, я имею в виду полицейские, они работают, но надо, чтобы подключились и главы, и Министерство образования, необходимо проработать всё это на государственном уровне.
Д.Медведев: Знаете что, национальный вопрос в нашей стране, может быть, один из самых сложных с учётом того, как вообще построена наша страна. Он достался нам, что называется, по наследству, потому что это результат совместной жизни большого количества поколений, людей разных национальностей. У нас было разное, но в целом мы на протяжении веков могли жить и научились жить абсолютно нормально, иначе бы просто не появилось то, что принято называть российской нацией. Но это не значит, что мы должны закрывать глаза на проблемы, их хватает, в том числе и в столице, и в столичном регионе, и в Московской области.
Вы упомянули классы, создаваемые по национальному признаку. Это, конечно, абсолютно неприемлемо, просто это обособление, которое ведёт к замкнутости, к автаркии, которая, в конечном счёте, будет провоцировать межнациональную рознь.
Мы не можем запретить людям селиться рядом, если это люди, представляющие один этнос, одну национальность. Им, может быть, так комфортнее. В других странах это тоже есть, вы знаете. Живут компактно, и так, и сяк, и представители различных народностей, национальностей, китайцы живут, русские живут, итальянцы живут, кто угодно живёт. Но законодательство применительно к такого рода формам совместного проживания должно применяться одно и то же. Там не должно возникать ситуации, когда не действуют, допустим, наши законы. Иногда это происходит, и, к сожалению, очень трудно определить, кто совершил преступление, кто за что отвечает и так далее. Это уже вопрос в данном случае полиции.
Но если говорить о самой проблеме, то, конечно, её можно решить цивилизованным образом, только если будут работать все институты власти и общества: это и органы власти, включая полицию, это и общественные организации, это всякие национальные структуры, землячества. Только в плотном контакте друг с другом можно развивать мир и гармоничное сосуществование различных наций в нашей стране. Если мы этим не будем заниматься – у нас будут большие проблемы, и симптомы сегодня довольно серьёзные, включая и миграционные вопросы. На эту тему мы сегодня, может быть, специально говорить не будем, но, конечно, хочу, чтобы вы понимали: мы осознаём все те проблемы, которые в настоящий момент существуют, и решения определённые должны последовать.
А.Баталиев: Разрешите?
Д.Медведев: Пожалуйста.
А.Баталиев: Начальник Центра по противодействию экстремизму МВД России, полковник полиции Баталиев Ахмед Магомедович.
Я Вас поддерживаю, генерал-полковник, по тематике работы с молодёжью. Мы анализировали складывающуюся в регионе ситуацию и по линии экстремизма, и по линии фанатизма. Приходим к тому, что мы крайне сильно отстаём по профилактике, по разъяснительной работе с населением. Люди не понимают, не могут отличить, где грань нормальной религии, где экстремизм. Особенно молодёжь это не понимает.
Мы часто сталкиваемся сейчас, особенно в высших учебных заведениях, даже есть примеры в российских учебных заведениях, московских высших учебных заведениях, где преподаватели могут свободно развивать темы экстремизма, не разъяснять, где хорошо, где плохо, а, наоборот, призывать к экстремизму. Такая же обстановка и в школах.
Мы сейчас активно занимаемся со школами и высшими и средними учебными заведениями в этом направлении. Здесь хотелось бы Вашей помощи по активизации разъяснительной работы Министерства образования, Министерства культуры, вообще активной работы среди населения по разъяснению этой самой проблемы.
Р.Нургалиев: То есть программа нужна.
А.Баталиев: Да, программа этой работы.
Д.Медведев: Знаете, программу написать не трудно. Более того, программы есть. Надо просто эти программы правильным образом внедрять в практику, если говорить об учебных заведениях. Потому что далеко не все они, мягко говоря, идеально себя ведут. Это Вы как раз и говорите. Причём я имею в виду не только, например, учебные заведения, расположенные в краях, областях или республиках, в том же самом Дагестане, но и в той же Москве. Потому что подчас, конечно, говорят такое с различных кафедр, других мест, где ведётся преподавание, что волосы дыбом встают! А это же запоминается всё, и каким‑то образом потом дети на соответствующие ценности начинают ориентироваться.
Но, понимаете, это вообще проблема общей ответственности – общей ответственности за уровень преподавания, за качество преподавания, за те учебные программы, которые в конечном счёте утверждаются, допустим, теми же учебными заведениям – и высшими, и средними – и которые в конечном счёте эти учебные заведения и проводят в жизнь.
У нас в настоящий момент – вы тоже это понимаете – нет какой‑то единой программы, у нас нет системы государственных учебных заведений. У нас есть частные учебные заведения, у нас есть религиозные учебные заведения, которых стало существенно больше, чем в советский период. Но, конечно, качественные программы – с ними есть определённые проблемы, это правда. Это первое.
И второе. Мне кажется, очень важно – это уже не задача Министерства внутренних дел, конечно, – чтобы соответствующие программы самым внимательным образом анализировались Министерством образования, потому что они действительно могут быть не вполне качественными, не вполне добротными. Но в некоторых случаях это и проблема самих преподавателей, которые либо сами не готовы к тому, чтобы нести правильные ценности, которые помогают нашей стране развиваться в мире и согласии, либо делают какие‑то вещи сознательно.
Здесь, мне кажется, в общем, вполне естественным было бы, чтобы всё‑таки Министерство образования, соответствующие региональные власти применяли свои средства реагирования. В некоторых случаях это, может быть, и лишение аккредитации того или иного учебного заведения за пропаганду экстремистских ценностей. Здесь нечего стесняться, потому что в какой‑то момент может просто вразнос всё пойти. Это, конечно, тонкая сфера, и я неоднократно её обсуждал, не буду скрывать, вот, например, применительно к религиозным вопросам с представителями духовенства и того же мусульманского духовенства.
Говорят, допустим: «Эту книгу считают экстремистской, а мы не считаем так. Вот есть мнение одного эксперта, он высказался за то, что это классическое воспроизведение традиционных для нашей страны норм и вероучений ислама». А кто‑то говорит иначе. Но всё равно по этим вопросам нужно копить экспертную базу, и, может быть, не махая шашкой во все стороны, тем не менее всё‑таки на наиболее очевидные вещи реагировать.
Ещё раз подчёркиваю, в некоторых случаях нужно применять и репрессию, то есть нужно применять меры государственного воздействия.
Хотя материя тонкая, это очевидно, и во время встреч с представителями общественных организаций, не скрою, я слышу иногда и другие слова. Мне говорят о том, что наше законодательство об экстремизме слишком жёсткое, под экстремизм подпадают, в общем, вполне такие обычные примеры общественного поведения, и никакого экстремизма здесь нет. Знаете, здесь в конечном счёте мерилом всё равно будет практика, которая существует по отдельным категориям дел, я имею в виду и правоохранительная практика, ваша практика, и судебная практика.
Ну ладно. Ещё раз поздравляю награждённых. Будьте здоровы, успехов вам во всём. Привет передавайте всем дагестанским товарищам. Ну а тем, кто служит в Москве и Московской области, спасибо за то, что пригласили у вас побывать. У вас здесь вполне такие правильные, хорошие условия для работы.
Сейчас мы форму посмотрели. Мы не обсуждали этот вопрос, но вот сейчас с Рашидом Гумаровичем прошлись, посмотрели. Мне понравилось. Надеюсь, что и для вас это будет удобная форма, потому что всё в этом мире совершенствуется, и форменная одежда тоже, а сотрудники полиции должны выглядеть достойно, для того чтобы к ним было надлежащее уважение. И конечно, они должны комфортно себя чувствовать в любых условиях. Вот сейчас морозы, надо сделать так, чтобы никто не замёрз.
Успехов вам.