В.Путин: Добрый вечер, дамы и господа! Я искренне рад встрече с Президентом Франции господином Жаком Шираком. В этом году мы встречались уже несколько раз. Для России добрые, партнерские отношения с Францией традиционно особенно значимы. И поэтому мы особо ценим то значение, которое Президент Жак Ширак придает их развитию.
Думаю, что здесь, в Сочи, нам удастся в достаточно неформальной обстановке обсудить весь комплекс двусторонних отношений. Я говорю – обсудить, потому что наши переговоры еще не закончены. Но нам уже удалось поговорить практически по всему комплексу двусторонних связей. Мы подтвердили, что в интересах наших стран создание подлинно демократической системы международных отношений.
Переговоры показали практически совпадение или близость позиций Франции и России в отношении урегулирования региональных конфликтов. Мы считаем, что только объединенные усилия международного сообщества, последовательная и системная дипломатическая работа по разрешению кризисных ситуаций позволят сделать качественный шаг вперед, снизить степень опасности, которую эти конфликты представляют для отдельных континентов и для всего мира.
И Россия, и Франция придают большое значение сотрудничеству в рамках международных организаций, в Организации Объединенных Наций. Мы много говорили и о сотрудничестве между Россией и Европейским сообществом. В сфере безопасности мы намерены развивать сотрудничество и в рамках «двадцатки» НАТО.
Мы благодарны Президенту Франции за его поддержку, касающуюся полномасштабного, полноформатного участия России в «восьмерке», и рассчитываем на совместную конструктивную работу во время предстоящего председательства Франции.
Господин Президент считает, что нам нужно максимально «разбюрократить» взаимоотношения, создать эффективный механизм сотрудничества. Я с ним абсолютно согласен и уверен, что мы добьемся этого качества. У нас начинает работать Совет по вопросам безопасности с участием министров иностранных дел и министров обороны. Все более эффективно работает Комиссия по торгово-экономическому, научно-техническому и культурному сотрудничеству между Россией и Францией.
Особое внимание мы обратили на необходимость продвижения перспективных совместных проектов, в частности в аэрокосмической сфере. Говорили и о гуманитарном сотрудничестве. Я горячо поддерживаю некоторые идеи, которые высказал господин Жак Ширак по поводу активизации сотрудничества в этой сфере.
Я надеюсь, что пребывание в Сочи нашего уважаемого гостя – Президента Франции будет и приятным, и полезным.
Ж.Ширак: Что касается удовольствия быть здесь, то это, безусловно, так и есть. Прежде всего я хотел бы, конечно, поблагодарить господина Путина за его дружеский и неформальный прием и за качество наших переговоров.
За последнее время мы встречались уже несколько раз, мы также поддерживаем постоянный контакт по телефону. Господин Путин дважды приезжал в Париж, и у меня остались особые воспоминания от визита, который я совершил год назад, в Москву, Санкт-Петербург и Самару. Я особенно рад отметить (Президент только что говорил об этом) все возрастающие изменения в наших отношениях и укрепление связей между Россией и Европой, и особенно между Россией и Францией.
Перемены происходят очень быстро. За последние годы стратегическая ситуация претерпела серьезные изменения. На повестке дня возник вопрос борьбы с терроризмом. Россия стала членом «большой восьмерки». В следующем месяце членам Евросоюза предстоит определить очень важные этапы расширения организации и реформы ее институтов. Все это требует постоянного внимания и заставляет нас искать пути адаптации к новым условиям.
В России проходят очень быстрые изменения. Сегодня в стране утверждается власть государства. Сегодня она возвращается на путь экономического развития, социального единства. Сейчас Россия возвращает себе международное положение среди государств первого ранга. В свою очередь, Европейский союз также стремится найти свое место в современной архитектуре международных отношений. И нужно сказать, что и Россия, и Европейский союз являются важными составляющими формирующегося миропорядка. Поэтому сегодня мы должны продолжать тесно работать в направлении укрепления сотрудничества между ЕС и Россией.
Таково положение дел на европейском континенте. Но на международной арене мы тоже видим эволюционные изменения. Сейчас Россия – полноправный член «большой восьмерки». На последнем саммите в Риме достигнуто окончательное соглашение между НАТО и Россией. Надеюсь, что Россия как можно скорее будет готова вступить в ВТО. Одним словом, мы видим, как мало-помалу формируется новое равновесие, которое создает для нас обширное, постоянно эволюционирующее пространство для работы, для сотрудничества, для ответственности. И нам необходимо это осознать.
Мы обсудили ряд проблем в отношениях между Европейским союзом и Россией. Конечно же, мы говорили о Калининграде. Этот вопрос должен быть решен с учетом законных потребностей России в области обеспечения прав [местного] населения.
Мы с удовлетворением отметили факт признания Европейским союзом рыночного статуса российской экономики.
Мы говорили о двусторонних отношениях, практически по всем направлениям они развиваются позитивно. Мы обсуждали проблемы формирующегося сотрудничества между Россией и Европой в аэрокосмической сфере, в том числе вопрос об использовании кораблями «Союз» космодрома Куру.
Кроме того, мы говорили об энергетической политике с учетом важной позиции России в этом вопросе.
Сегодня вечером мы продолжим обсуждение актуальных международных вопросов, в решении которых мы, Россия, Европа, Франция, несем ответственность.
В заключение хотел бы сообщить, что я пригласил Президента Путина совершить визит во Францию в следующем году, и он принял мое приглашение.
Вопрос: Господин Ширак, Вы обсуждали с Вашим коллегой вопрос о Чечне, и если да, то в какой манере проходила дискуссия? Не считаете ли Вы, что эта проблема представляет угрозу будущему демократии в России?
Господин Путин, Ваш представитель по правам человека в Чечне сделал очень резкое заявление. Он сказал, что ситуация там недопустима в связи с «зачистками». Какова Ваша реакция на действия военных?
В.Путин: Должен вам сказать, что Президент Жак Ширак на каждой нашей встрече не только интересуется проблемами, которые связаны с Чечней и Северным Кавказом, но и высказывает свое мнение, свое видение решения этих проблем. Мнение французского руководства, французского Президента для нас является существенным фактором в определении собственной позиции по всему комплексу этих вопросов.
Во‑вторых, хочу отметить, что то достаточно резкое заявление, о котором Вы сказали, сделал человек, которого я совсем недавно назначил представителем по правам человека в Чечне, и хочу отметить, что он чеченец по национальности. Как Вы понимаете, этот выбор сделан не случайно.
Хочу вместе с тем отметить и следующее: любой вид насильственных действий, вооруженной борьбы с террористами, конечно, связан с определенными проблемами с гражданским населением. Далеко ходить за примером не нужно – достаточно посмотреть на проблемы, с которыми мы сталкиваемся в Афганистане.
Это значит, что мы должны сделать все, чтобы минимизировать проблемы, связанные с гражданским населением. Хочу отметить между тем, что ответственность за это несут не Вооруженные Силы, не те, кто борется с террористами, а сами террористы. Они прикрываются гражданским населением как заложниками.
Наши действия в этом отношении будут заключаться в следующем. Мы должны постепенно отходить от всякого рода мероприятий силового характера, в том числе от так называемых «зачисток». И сделать это будет возможно по мере укрепления силовых структур Чеченской Республики, в частности министерства внутренних дел Чечни. То есть, по сути, надо дать чеченскому народу возможность защищать самого себя. Такая работа по созданию законных органов правопорядка в Чечне идет достаточно последовательно. Я затрудняюсь ставить какие‑то окончательные сроки, но приблизительно к концу года этот процесс в основном будет закончен.
После этого, я надеюсь, будут созданы условия для проведения демократических процедур, связанных с референдумом, принятием Конституции и выборами легитимных органов власти.
Проблемы, конечно, есть. Они не такие ужасные, как кажется на первый взгляд, но мы их знаем и будем решать, используя как силовые структуры, так и тех людей, которые так чувствительно относятся ко всем проблемам подобного рода. В том числе таких, как и мой представитель по правам человека в Чечне.
Ж.Ширак: Я буду более лаконичен. Чечня – неотъемлемая часть Российской Федерации. И никто не может этого оспаривать. С другой стороны, Франция безоговорочно осуждает любые проявления терроризма, и им не может быть никакого оправдания. В то же время ни у кого в Чечне нет сомнений, о чем, кстати, напомнил Президент, что гражданское население хочет мира и стабильности. Поэтому я думаю (как и сказал по этому поводу господин Путин), что есть только один ответ на этот вопрос и этот ответ лежит в политической сфере. Как я понимаю, именно это сейчас там и происходит.
Вопрос: Первый вопрос адресован Президенту Франции. Господин Президент, как могло случиться, что в Вашей стране, являющейся демократической республикой, на Вас было предпринято покушение?
И второй вопрос обращен к обоим главам государств. Что нужно сделать для того, чтобы темпы роста экономического сотрудничества догнали темпы и уровень политических контактов между Россией и Францией?
Ж.Ширак: Я не буду сейчас давать каких‑либо комментариев по поводу покушения, предпринятого на меня в Париже 14 июля. Вы меня понимаете.
Что касается развития наших экономических контактов, я хотел бы сказать, что они очень крепки. Они крепки прежде всего потому, что у обеих сторон присутствует политическая воля и совпадающие экономические интересы. Кроме того, динамичное развитие российской экономики также способствует активизации нашего сотрудничества во многих областях – в сырьевой, производственной, в сфере высоких технологий. Франция особенно заинтересована во взаимодействии в высокотехнологичных отраслях. Как раз такую задачу я поставил перед своим министром, мадам Эньере, которая хорошо знает и очень любит Россию.
В.Путин: Должен сказать, что товарооборот у нас развивается достаточно позитивно, по сравнению с прошлым годом рост очевидный. Но уровень недостаточен, 3,7 миллиарда долларов для России и Франции – это небольшая цифра.
Из них 2,2 миллиарда приходится на Россию, а 1,5 – на Францию. Я абсолютно согласен с Жаком Шираком, что мы должны наращивать и делать структуру нашего товарообмена приемлемой для обеих стран за счет высокотехнологичных сфер и продуктов.
Здесь есть несколько направлений. Первое: переход от простого товарообмена к инвестиционной деятельности и кооперации. Франция занимает четвертое место по инвестициям, накопленным в России. Это очень хороший показатель, примерно 10 процентов от всех накопленных иностранных инвестиций.
Нужно создавать благоприятные административные условия. В этом отношении наши французские партнеры сделали ряд существенных шагов, за что я очень благодарен Президенту Франции. Россия переведена на более высокий уровень групп стран по рискам. Расширено количество российских коммерческих банков, гарантии которых принимаются при заключении сделок.
Французское правительство достаточно активно развивает отношения в рамках Комиссии по экономическому сотрудничеству. Мы думаем, что новый министр науки – госпожа Клоди Эньере, которая очень известна в России, французский космонавт, принимавшая участие в совместных экспедициях, знающая Россию, владеющая русским языком, – может сделать очень многое для продвижения двусторонних связей в торгово-экономической сфере.
Вопрос: Мой вопрос адресован двум президентам. В ходе визита Михаила Касьянова в Париж было объявлено о закупке «Аэрофлотом» нескольких аэробусов. До сих пор эта сделка не была подтверждена. Что вы можете сказать по этому поводу?
В.Путин: По моему убеждению, российские авиаперевозчики должны прежде всего ориентироваться на отечественную технику.
То, о чем вы сказали, следует трактовать следующим образом. «Аэрофлот» уже использует самолеты иностранного производства, и речь идет о замене парка иностранных самолетов. За эту сделку шла достаточно острая конкурентная борьба. Действительно, «Аэрофлот» принял решение в пользу аэробусов А310. Это самолеты для линий средней протяженности.
Решение принято не в последнюю очередь благодаря содействию Президента Франции, в том числе и потому, что французское руководство предложило программу кооперации и сотрудничества между российскими и европейскими производителями авиационной техники. То есть это не просто сделка купли-продажи – за ней следует программа, которая предусматривает размещение заказов на российских авиационных предприятиях.
Приблизительная сумма сделки – чуть больше 600 миллионов долларов.
Ж.Ширак: Прежде всего я хотел бы успокоить журналиста, задавшего этот вопрос. Несколько дней назад я был в Тулузе, где встречался с руководителями концерна «Эйрбас», которые в тот день получили подтверждение от компании «Аэрофлот» на покупку аэробусов. Но что важно в этом деле – это как раз отметил господин Путин, – так это то, что речь идет о покупке «Аэрофлотом» 18 самолетов, 18 аэробусов, которые заменят старые самолеты иностранного производства. Напомню, что между двумя странами есть соглашение о промышленном и технологическом сотрудничестве, которое имеет даже большее значение, чем нынешний контракт. Это соглашение открывает двери для широкой кооперации между концерном EADS и его российскими партнерами.
Вопрос: Первая часть моего вопроса адресована Президенту Франции. Господин Президент, как Вы можете объяснить тот факт, что после столь важных для Вашей страны внутриполитических событий Россия стала первой страной, куда Вы совершили свой первый зарубежный визит? И вторая часть моего вопроса обращена к двум главам государств. Было сказано, что на встрече обсуждалась проблема Калининграда. Скажите, какие выходы вы видите из создавшегося положения, хотя бы в генеральном смысле? Спасибо большое.
Ж.Ширак: Хотел бы просто сказать, что я очень счастлив, что мой первый после выборов зарубежный визит – это визит в Россию. Я этому рад просто потому, что, с одной стороны, Россия – это страна, которую я уже давно люблю, историей, культурой, народом которой я восхищаюсь. С другой стороны, я считаю, что архитектура будущего миропорядка – если мы хотим построить стабильную систему, основанную на диалоге культур, принципах защиты окружающей среды и уважении каждого члена мирового сообщества, – должна включать в себя сильную Россию и сильную Европу. И нас обоих одно призвание, потому что мы находимся в одной части нашей планеты и имеем весьма тесные связи. Понимание всех этих вещей делает меня счастливым здесь и сейчас, когда нахожусь на берегу Черного моря в Сочи.
Что касается второго вопроса, то должен сказать, что, конечно же, мы обсуждали калининградскую тему. Я не хочу вдаваться в детали. Я хорошо понимаю позицию Евросоюза и технические трудности, с которыми мы столкнулись. Но все же я бы хотел сказать две вещи. Во‑первых, неразрешимых технических проблем нет. И, во‑вторых, этот вопрос не может быть решен в унизительном для России ключе. Решение калининградского вопроса должно приниматься с учетом прав и уважения достоинства заинтересованных сторон. Есть причины, по которым, например, я считаю, что визовая система в отношении россиян, путешествующих через территорию ЕС транзитом в Калининград и обратно, неприемлема. И я четко сказал об этом господину Путину. Повторяю еще раз, есть технические проблемы, решение которых может быть найдено и которые должны быть урегулированы с учетом прав людей и уважения их достоинства.
В.Путин: Вопрос Калининграда мы обсуждали достаточно подробно. Это тот случай, когда мне не пришлось долго мучить своего уважаемого коллегу, потому что у Президента Франции есть свое видение развития ситуации в мире, в Европе. Мы чувствуем поддержку Франции, рассчитываем на нее.
Должен сказать два слова о сути самой проблемы. Думаю, ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что Советский Союз, а позднее Россия внесли решающий вклад в преодоление раскола Европы, в решение проблемы демонтажа Берлинской стены в прямом и переносном смысле этого слова.
Не думаю, что самым лучшим результатом этой политики было бы разделение суверенной российской территории, возведение новых разделительных линий, создание новых «стен» в Европе, на этот раз – вокруг российской территории.
Я исхожу из того, что ни у кого нет желания делить суверенную российскую территорию, несмотря на всю историю Калининградской области. Так же, как ни у кого в Европе нет желания пересматривать итоги Второй мировой войны. А если есть, то давайте пообсуждаем эту тему: почему только за счет России?
Думаю, что решение проблемы есть, какой бы сложной она ни казалась на первый взгляд. Есть, и не только в генеральном, общем, но и в совершенно конкретном, прикладном плане. Здесь ничего не нужно, кроме здравого смысла и политической воли. Я очень надеюсь, что это решение будет найдено.
Спасибо большое.