Вопрос: Владимир Владимирович, Вы были явно очень недовольны, когда перенесли (кстати, неожиданно для нас) заседание Совета Безопасности. Неужели буксует реформа?
В.Путин: Я бы не сказал, что это пробуксовка. Действительно, я был несколько разочарован тем, что Совет Безопасности не был подготовлен на должном уровне. Но в конечном итоге все мы были удовлетворены тем, что произошло. Потому что выяснилось, что этот вопрос требует дополнительного изучения. Ведь в чем цель всех этих мероприятий? Цель в том, чтобы сделать нашу военную составляющую, военную организацию государства более эффективной, лучше оснащенной технически. Сделать ее более мобильной, в том числе поднять уровень материального благосостояния военнослужащих и престиж военной службы.
Все это требует, конечно, очень взвешенных решений, которые должны быть сопоставлены с потребностями государства в области обороны и с его экономическими возможностями. Мы не можем себе позволить ситуацию, при которой какие‑то воинские подразделения будут находиться в спячке, а государственные средства на них будут так же тратиться, как и на другие, более или менее активные. Мы не можем допустить существования параллельных структур, а таких за последние годы создано очень много.
Но, принимая подобное решение, мы должны учитывать специфику каждого ведомства, в котором есть вооруженные составляющие. Это, конечно, должны быть очень взвешенные решения. Поэтому, ознакомившись с подготовленным проектом решения, а после побеседовав с секретарем Совета Безопасности и с Председателем Правительства, я пришел к выводу, что это решение проработано не до конца.
В чем, собственно говоря, разница между Советом Безопасности и совещанием членов Совета Безопасности? Разница только в том, что в результате Совет Безопасности должен принять обязательное к исполнению решение. Ознакомление с самим проектом документа и беседа с Председателем Правительства по этому вопросу убедили меня в том, что он проработан недостаточно глубоко.
Но, повторяю, сам ход дискуссии на совещании нас порадовал – мы собрались не зря. Были обсуждены очень многие проблемы, которые требуют дополнительного изучения. Мы расставили определенные акценты.
Я исхожу из того, что чем более взвешенным будет решение, тем эффективнее будет выполнение. Тогда не будет никакой пробуксовки. Решения в такой области не должны быть поверхностными. У меня есть твердая уверенность в том, что мы обязательно выйдем на обоснованное, глубокое решение с обоснованием экономической, политической и военной составляющей.
Главное, что у всех руководителей ведомств такой же настрой, желание командно работать. И я думаю, что результат будет положительный.
Вопрос: В течение месяца?
В.Путин: Три месяца. Уже полтора месяца работали, практически еще один месяц я дал на дополнительную доработку. Я думаю, достаточно. Если мы будем все это делать годами, вот тогда уж точно у нас ничего не получится. Уж и так это слишком долго длится без видимого эффекта.
Вопрос: Владимир Владимирович, как Вы смогли за несколько встреч и за несколько часов убедить губернаторов в том, что Госсовет будет гораздо более перспективным органом, чем Совет Федерации?
В.Путин: Действительно, вчерашняя встреча с губернаторами и с членами президиума Госсовета проходила на очень хорошем уровне. Это правда. Но я не соглашусь с Вами в том, что за какие‑то несколько часов мне удалось убедить губернаторов в целесообразности самого Госсовета, в его возможной эффективности и так далее.
Такой эффект был достигнут не в результате вчерашней двухчасовой встречи, а в результате предварительной и довольно тщательной проработки этого вопроса. Ведь и само решение о Госсовете, его структуре, его возможностях, даже его планах на будущее – это все мы обсуждали с лидерами регионов достаточно долго, в течение нескольких месяцев.
Наша вчерашняя встреча с губернаторами – это подведение как бы промежуточного итога совместной работы, которая длилась, повторяю, несколько месяцев.
Что касается содержательной стороны дела, то я соглашусь с участниками вчерашней встречи. Правда, я не видел их публичных высказываний, но я слышал о том, что они позитивно отозвались о встрече, о Госсовете и о его будущем. И знаете, почему я с ними соглашусь? Потому что этот на первый взгляд только совещательный орган действительно может быть эффективным инструментом в проведении крупномасштабных решений, затрагивающих жизнь страны в целом. Почему? Потому что до сих пор не было такого органа, где лидеры регионов собирались бы вместе и обсуждали не только процессы законотворчества (содержательное решение этих вопросов происходит все‑таки в Думе), но и проблемы управленческого характера.
Если вопросы, которые предполагается ставить и обсуждать на Госсовете, будут достаточно хорошо проработаны, они могут найти отражение в исполнительных документах, в указах и распоряжениях Президента. И это будет означать прямое участие руководителей регионов в решении тех вопросов, которыми они раньше не занимались на уровне государства в целом.
Для меня лично это может стать тоже очень хорошим подспорьем в работе, потому что это как бы дополнительное сито, дополнительный фильтр при принятии решений как в Правительстве, так и в законотворческой деятельности. Мы вчера говорили о том, что законотворческому процессу необходимо уделять больше внимания. В этом смысле какие‑то крупномасштабные законопроекты могли бы проходить дополнительную экспертизу в Госсовете, чтобы его члены могли влиять на этот процесс. То же самое касается и крупномасштабных решений, принимаемых Правительством Российской Федерации. Госсовет может быть очень хорошим и эффективным органом.
Поэтому с той позитивной оценкой, которая вчера была дана губернаторами, я полностью согласен.
Вопрос: А как насчет обиженных?
В.Путин: Во‑первых, нельзя ориентироваться на обиженных, нужно всегда работать на позитив, а не на негатив. Для того чтобы все руководители регионов могли полноценно участвовать в работе Государственного Совета, мы и приняли решение о том, что его президиум будет постоянно меняться по ротационному принципу. От каждого федерального округа новый руководитель будет появляться в президиуме через полгода.
Что особенно важно, на мой взгляд, и об этом мы вчера договорились, что каждый член Президиума возьмет на себя проработку какого‑то одного из вопросов, касающегося жизни всей страны. С помощью Администрации Президента будет создана рабочая группа, и член президиума Госсовета, как руководитель этой группы, начнет готовить один из этих крупномасштабных вопросов.
Не знаю, говорилось об этом или нет, но могу сказать, что, допустим, Юрий Михайлович Лужков с удовольствием взялся за подготовку вопроса организации органов власти. Мы все время думаем о том, что и как нужно сделать с точки зрения совершенствования системы органов власти и управления.
Владимир Анатольевич Яковлев подумает и посоветуется с другими губернаторами по проблеме символики государства. У нас до сих пор нет закона ни о гимне, ни о государственном флаге, ни о других символах страны. У нас это утверждено не законом, а указом Президента. Что же мы тогда за государство такое? Когда‑то ведь нужно решать эти вопросы!
Тюменский губернатор займется проблемами государственного управления. Он еще раз посоветуется с губернаторским корпусом, с руководителями местного самоуправления, а затем мы вместе подумаем над совершенствованием этой сферы деятельности.
Президент Дагестана высказал соображения касательно совершенствования некоторых федеральных законов в плане создания единого правового пространства. К этому мы должны идти с двух сторон. С одной стороны, совершенствуя и согласуя с федеральными законами местные, региональные законодательные акты. С другой стороны, можно предложить Государственной Думе в чем‑то поправить действующее федеральное законодательство. Все это находиться в процессе совершенствования, и мне кажется, что, если мы пойдем по такому пути, по пути системной, настойчивой и согласованной работы, нас ждет успех.
Вопрос: Когда планируется провести первое заседание Госсовета?
В.Путин: Мы договорились еще раз собраться 12 октября на президиуме и определить дату. Я думаю, что первое заседание Госсовета должно состояться где‑то в конце ноября, может быть, в начале декабря.
Вопрос: Владимир Владимирович, вопрос о ситуации в Афганистане. Насколько реальна угроза, которая возникла сейчас? Насколько она осознается на Западе и что мы вообще можем ей противопоставить?
В.Путин: Я думаю, опасность того, что там происходит, опасность дестабилизации в регионе в целом понимается не только Россией и странами региона, но и всем международным сообществом. Вы знаете, что и Организация Объединенных Наций принимала соответствующее решение.
Нас, конечно, не может не беспокоить эскалация насилия, которая там продолжается. Россия заинтересована в том, чтобы в этом регионе мира, который для нас не является чужим, была стабильность, процветание. К сожалению, до сих пор мы этого не видим. Неизвестно, когда это произойдет, но мы к этому должны все вместе стремиться.
Если дестабилизация затронет бывшие республики Советского Союза, то это не может не сказаться самым негативным образом на внутреннем положении в России. Поэтому мы, конечно, принимали и будем принимать усилия к тому, чтобы на земле Афганистана наконец наступил мир и уж, во всяком случае, чтобы те трагические события, которые там происходят, не выплеснулись на пространство бывшего Советского Союза.
Вы знаете, что мы предпринимаем военно-политические и дипломатические усилия в этом направлении. По сути, у нас нет противников в этом смысле. Позиция Российской Федерации международным сообществом разделяется.
Вопрос: Полностью наша позиция разделяется такими странами, как Пакистан?
В.Путин: С Пакистаном мы также находимся в контакте. У нас, наверное, разные оценки того, что там происходит, но цель одна. Цель заключается в том, чтобы на земле Афганистана наступил мир – это первое. И второе. Подчеркну, что и руководители Пакистана согласны с тем, что нельзя допустить, чтобы те трагические события, свидетелями которых мы являемся в Афганистане, выплеснулись на пространство бывшего СССР.
Вопрос: Последний вопрос на эту тему. Вы довольны тем, как эту ситуацию расценивают? Какое взаимодействие в этом направлении со странами Центральной Азии, со среднеазиатскими?
В.Путин: В принципе да. Конечно, каждая страна имеет право и проводит самостоятельную и независимую внешнюю политику. Мы исходим из основополагающих положений Устава Организации Объединенных Наций. Мы ни в коем случае не вмешиваемся ни во внутреннюю, ни во внешнюю политику государств, но мы координируем свои действия с их руководством. Должен сказать, что в целом по всем принципиальным вопросам афганского урегулирования и по обеспечению безопасности в Центральной Азии у нас достигнуто согласие с подавляющим большинством стран региона.
Вопрос: Владимир Владимирович, сейчас много говорят о результатах югославских выборов. Расскажите, пожалуйста, о нашей позиции по данному вопросу.
В.Путин: Конечно, мы хорошо знаем, что Россию и Югославию объединяют общие исторические корни, религиозная и культурная близость. Нам небезразлично, что там происходит. Наша позиция ясна, я могу ее только повторить. Мы исходим из того, что югославский народ сам, и только сам, без вмешательства извне, может определить свою судьбу, свое будущее. То, что сейчас там произошло, свидетельствует о высокой политической активности населения Югославии.
Мы категорически против любых форм эскалации напряженности в Югославии. Все спорные вопросы должны решаться исключительно в рамках действующего в этой стране законодательства.
Если пойти по другому пути, то легитимность будущего политического руководства страны может быть просто поставлена под вопрос. И это пролонгирует дестабилизацию государства. Нам кажется, что это не самый лучший способ достижения целей, которые стоят перед самой Югославией. А цели здесь всем поняты. Цель – прекратить противостояние, вывести Югославию из изоляции и начать мирные процессы в интересах югославского народа, в интересах сохранения территориальной целостности Югославии.
Таков, на наш взгляд, самый продуктивный, действенный путь. Должен вам сказать, что я был бы готов прямо сейчас направить в Югославию Министра иностранных дел Российской Федерации Игоря Сергеевича Иванова для консультаций со всеми участниками политического процесса в стране. Но это решение, разумеется, должно быть согласовано с Белградом. Если Белград сочтет это возможным, мы готовы принять более активное участие в процессе урегулирования и в процессе согласования позиций. Могу только выразить надежду на то, что в конечном итоге все политические процедуры будут закончены и выборы приведут к избранию легитимного президента дружественного нам государства.
Вопрос: Вы пока не признаете этот процесс завершенным?
В.Путин: Дело в том, что признать процесс завершенным может только центральная избирательная комиссия самой Югославии или суд, если есть какие‑то спорные вопросы.
Ну а расклад сил там и так очевиден. Мы же видим, что там происходит, сколько населения за кого из кандидатов проголосовало.
Вопрос: Что Вы ожидаете от предстоящего визита в Индию?
В.Путин: Подготовлен целый пакет документов, которые мы готовимся подписать. Это документы, которые должны быть положены в основу наших отношений, декларация о нашем сотрудничестве на длительную перспективу. Это и совершенно конкретные соглашения в различных областях: в сфере экономического сотрудничества, научного сотрудничества, военно-политического и военно-технического сотрудничества.
По подавляющему большинству вопросов международной жизни у нас с Индией очень близкие или совпадающие позиции. Индия – огромное государство, играющее важную роль в международных делах, и наш традиционный крупномасштабный партнер.
Весь этот пакет документов, который подготовлен за последние несколько месяцев, если он будет подписан, на что я очень надеюсь, может стать хорошим толчком для развития двусторонних отношений с Индией по всем тем направлениям, которые я обозначил. И это, конечно, не может не вселять определенные надежды на развитие отношений с нашим традиционным партнером.