Обновлено 14 сентября 2011 года в 13.00.
Д.Медведев: Уважаемые дамы и господа, представители СМИ!
Мы завершили переговоры с Премьер-министром Великобритании Дэвидом Кэмероном. Наверное, их главный итог заключается в том, что мы сделали важный шаг для того, чтобы наши двусторонние отношения были на высоком уровне, на уровне конструктивном и плодотворном, чтобы они отражали современное состояние наших государств и наших обществ. Без преувеличения, это важное событие в двусторонних отношениях и, я надеюсь, это и вклад в развитие общеевропейских процессов.
Мы исходим из того, что между нашими странами очень много общего и гораздо больше того, что нас объединяет, нежели того, что нас в силу каких‑то причин разъединяло или разъединяет. И даже если наши подходы к тем или иным вопросам не всегда совпадают, это не повод для драматизма. Главное – не допускать, чтобы это каким‑то образом негативно сказывалось на всём тренде наших отношений.
Сегодня мы сделали акцент на возобновлении политического диалога. Мы говорили о международных проблемах, практически затронули все актуальные вопросы и современной международной ситуации, включая ситуацию на Севере Африки, на Ближнем Востоке, в Европе. Глобальный кризис показал, что нам всем нужно искать пути для построения современного посткризисного мироустройства. Мы неоднократно об этом с господином Премьер-министром говорили во время саммитов, которые проходят в формате «восьмёрки» и «двадцатки», и, конечно, сегодня мы тоже говорили об этом.
Если говорить об экономике, то здесь и в последние годы, когда в политической сфере наблюдался известный застой, всё было очень неплохо. В прошлом году взаимный товарооборот вырос ещё на четверть и составил около 16 миллиардов долларов, а в первом полугодии текущего года он ещё увеличился практически на половину. Это хороший показатель, потому что растёт не только товарооборот, растёт и объём взаимных инвестиций. И наша задача – сделать так, чтобы эти инвестиции были надлежащим образом гарантированы, чтобы в отношении них соблюдался необходимый правовой режим и, конечно, чтобы они были взаимовыгодны. Речь идёт, естественно, и об инвестициях британских компаний в России и российских компаний в Британии.
Мы сделали важный шаг по углублению партнёрства в области высоких технологий. Только что подписана соответствующая декларация о партнёрстве на основе знаний для модернизации. Её цель заключается в том, чтобы переориентировать наши отношения на модернизационную повестку дня, чтобы они не носили такого очевидного сырьевого или энергетического привкуса, а чтобы они были более оптимальными, более всеобъемлющими. Надеюсь, что этот меморандум также послужит этим целям.
Важно развивать и гуманитарное сотрудничество, контакты между обычными людьми, контакты между студентами, преподавателями, учёными, деятелями культуры, не говоря уже, конечно, о контактах между бизнесменами. Примеров этому немало: не так давно, в апреле этого года, была российская делегация в рамках Лондонской книжной ярмарки и открытие в Лондоне в рамках российско-британского «Года космоса» памятника Юрию Гагарину. Я считаю, что это тоже символ добрых отношений в сфере культуры и в гуманитарной сфере в целом.
С учётом того, что наши страны скоро будут принимать Олимпийские игры, я считаю, что это очень важная тема взаимной кооперации, как в сфере технологий, инвестиций, так и в сфере безопасности. И я думаю, что эта проблематика в ближайшие годы будет приобретать всё новую и новую актуальность, мы договорились кооперацию в этой сфере также расширять.
Хотел бы поблагодарить моего коллегу Дэвида Кэмерона за хороший, прямой разговор. У нас сложились добрые отношения уже во время тех саммитов, на которых мы вначале встретились, познакомились. Хотел бы передать слово Дэвиду.
Мы сделали важный шаг для того, чтобы наши двусторонние отношения были на высоком уровне, на уровне конструктивном и плодотворном, чтобы они отражали современное состояние наших государств и наших обществ.
Д.Кэмерон (перевод с английского): Спасибо, господин Президент, спасибо, Дмитрий! Я согласен, мы отлично побеседовали сегодня утром.
Прежде всего позвольте мне высказать свои соболезнования семьям и близким тех, кто погиб в Ярославле при крушении самолёта.
Я очень рад присутствовать сегодня здесь, в Кремле, вместе с Президентом Медведевым. По‑моему, прошёл год с момента нашей первой встречи в Канаде, и за это время у нас было много полезных встреч, поскольку у Великобритании и России много общих интересов и общих проблем, от торговли до внутренней и международной безопасности, от культуры и спорта до научно-исследовательской деятельности. Великобритания, как отметил Президент Медведев, инвестирует в Россию больше, чем любая другая страна, а товарооборот между нашими странами составляет почти 12 миллиардов фунтов и продолжает расти. Наше сотрудничество охватывает такие вопросы, как борьба с пиратством в Индийском океане, иранская ядерная программа и ближневосточное урегулирование, финансовая стабильность в странах «большой восьмёрки» и «большой двадцатки», и все эти вопросы мы обсудили сегодня утром.
Как я отмечал сегодня в своём утреннем выступлении в Московском государственном университете, если нам удастся укрепить взаимоотношения между нашими странами, то это пойдёт на пользу обеим сторонам. Конечно, ни для кого не секрет, что в наших отношениях есть непростые темы, по которым наши позиции расходятся. Не будем делать вид, будто их нет, но мы должны продолжить вести по этим вопросам откровенный диалог, как сегодня. Вместе с тем, не забывая про эти вопросы и не надеясь, что они уладятся сами собой, было бы целесообразно выстроить более эффективные взаимоотношения по тем вопросам, которые являются жизненно важными для безопасности и благосостояния граждан России и Великобритании. И я доволен, что мы с Президентом договорились об укреплении нашего сотрудничества в ряде областей.
Во‑первых, что касается наших торговых связей, мы договорились о необходимости наращивания объёмов торговли и инвестиций между Великобританией и Россией и о партнёрстве в поддержку модернизации. Для Великобритании и британского рынка труда полезно установить связь между нашей экономикой и быстрорастущими мировыми экономиками, такими, как Россия. И для России это полезно, поскольку у Великобритании прочные позиции в сфере финансовых и бизнес-услуг, а также богатый отраслевой опыт, который необходим высокотехнологичным диверсифицированным экономикам. Сегодня мы объявили о заключении новых коммерческих сделок на общую сумму 215 миллионов фунтов, что позволит создать в Великобритании 500 новых рабочих мест и сохранить тысячи существующих, начиная с проектных компаний типа AECOM, которая участвует в строительстве новой автомагистрали между Москвой и Санкт-Петербургом, до малых компаний типа Global Immersion, предоставившей суперсовременные технологии для московского планетария. И сегодня же создано новое совместное предприятие, целью которого будет строительство ультрасовременного фармацевтического завода здесь, в Москве, с созданием 300 рабочих мест в Великобритании. Рост делового сотрудничества – вот та причина, по которой британская авиакомпания British Airways сегодня объявила об увеличении количества мест на свои регулярных рейсах Лондон – Москва.
Мы также договорились о сотрудничестве в сфере новых технологий в таких областях, как гражданская атомная энергетика. Это позволит компании «Роллс-Ройс» получить значительную часть проектов с участием России по строительству атомных реакторов в других странах мира, а также откроет более широкие возможности для 250 британских компаний, задействованных в цепочке производства атомной энергии. Я рад, что компании «Росатом» и «Роллс-Ройс» подписали сегодня соответствующее соглашение.
Что касается международной повестки дня, мы пришли к соглашению о важности завершения процесса вступления России во Всемирную торговую организацию. Мы обсудили необходимость обеспечения безопасности и выполнения Грузией и Россией условий соглашения 2008 года о прекращении огня в полном объёме. Мы также обсудили ключевые вопросы повестки дня Совета Безопасности и «большой двадцатки». Что касается Ливии, я приветствую роль России в работе Парижской международной конференции по Ливии и признание Россией Переходного национального совета Ливии. Мы договорились о поддержке процесса перехода Ливии – при поддержке ООН – к новой, стабильной демократической Ливии, а также обсудили пути решения такой проблемы, как попадание зенитных управляемых ракет не в те руки.
По Сирии мне было интересно узнать о последних посланиях, адресованных Россией режиму Президента Асада. Мы согласились с тем, что ООН должна сыграть важную роль в том, чтобы положить конец насилию, в том, чтобы поддержать истинный процесс реальных реформ и продолжить дискуссии по резолюции ООН.
У нас была очень продуктивная встреча; сегодня предстоит ещё много работать и обсуждать много тем. Я с нетерпением жду продолжения моего визита и совместной работы с Президентом Медведевым по всем этим важным вопросам.
Благодарю за сегодняшний тёплый прием, господин Президент.
Д.Медведев: Наши британские друзья привыкли работать самостоятельно, поэтому придётся мне это сделать тоже самому.
Давайте начнём пресс-конференцию. Пожалуйста, сначала дадим слово российским журналистам.
Вопрос: Российско-британские отношения парадоксальны. В прошлом году Великобритания вернула себе первое место по объёму инвестиций в Россию, в то же время в последние шесть лет мы наблюдали практически полную заморозку политических контактов. Удалось ли вам сегодня изменить характер отношений, как‑то переломить ситуацию, удалось ли решить хоть какие‑то из тех известных всем вопросов, которые в прямом смысле тормозят и тормозили наше взаимодействие?
Между нашими странами очень много общего и гораздо больше того, что нас объединяет, нежели того, что нас в силу каких‑то причин разъединяло или разъединяет. И даже если наши подходы к тем или иным вопросам не всегда совпадают, это не повод для драматизма.
Д.Медведев: Спасибо. Судя по нашим лицам, мы не очень заморожены с Дэвидом, мы вполне себе такие тёпленькие. Поэтому если говорить о наших отношениях, то действительно торгово-экономические, инвестиционные отношения были очень хорошие, я бы даже сказал, превосходные, хотя там есть что совершенствовать.
Знаете, я упомянул сегодня, что у нас 40 миллиардов инвестиций, которые направлены британскими компаниями, но структура этих инвестиций далека от оптимальной, потому что она в основном связана с финансированием операций по торговле углеводородами. На самом деле, конечно, желательно, чтобы этот инвестиционный баланс был несколько другим. Поэтому и в области торгово-экономических отношений нам есть чем заниматься, хотя результаты очень хорошие. И я приветствую делегацию бизнес-сообщества, которая приехала из Британии для того, чтобы обсуждать со своими коллегами развитие торговых и инвестиционных отношений, это очень хорошо.
Что же касается политических контактов, то они у нас никогда не прерывались. Другое дело, что они были осложнены целым рядом достаточно сложных вопросов. Мы начали общаться, обсуждать эти вопросы с Дэвидом некоторое время назад. Результатом обсуждения разных вопросов, включая, конечно, и сложные, и не сложные, явился этот визит в Российскую Федерацию. Поэтому я считаю, что нам удалось во многом преодолеть некоторые сложности, которые существовали, но это не значит, что у нас не осталось трудных тем.
Есть вопросы, по которым мы не сходимся в позициях, но что самое главное, так это то, что по этим вопросам мы занимаем прямую позицию и говорим, что для нас возможно с правовой точки зрения, а что для нас невозможно, опять же, с правовой точки зрения. Потому что впереди всё‑таки должна идти юридическая оценка тех или иных ситуаций, а не политическая, хотя мы занимаемся практической политикой.
Если я что‑то сказал не так, то, может быть, Дэвид поправит.
Д.Кэмерон: Я согласен с тем, что между бизнесом Великобритании и России существуют очень прочные связи, и прочные связи существуют между нашими народами. Что касается межгосударственных взаимоотношений, то и они не заморожены. За последний год у нас с Президентом Медведевым было много очень полезных встреч. Конечно, всех проблем мы не решили. Как я уже говорил в своём заявлении, существуют сложные и проблемные темы, но мы над ними работаем. А пока мы работаем над ними, я не вижу абсолютно никаких причин, которые препятствовали бы тому, чтобы параллельно укреплять отношения между нашими странами. И именно в этом я вижу цель сегодняшней встречи и соглашений, подписанных между нашими компаниями, и, конечно, между нашими правительствами. Мы бы хотели обсудить такие темы, как ВТО, Олимпийские игры, энергетическое сотрудничество – все те вопросы, по которым мы хотели бы продвигаться вперёд, даже несмотря на то, что в наших отношениях есть сложности, которые мы не игнорируем.
Вопрос: Господин Премьер-министр, глава МИД России сказал, что Британии следует перестать говорить о деле Литвиненко. Вы перестанете? Считаете ли Вы, что отношения двух стран могут быть нормальными, если этот вопрос не решён? И, господин Медведев, Вы бы хотели, чтобы Британия перестала возвращаться к делу Литвиненко и считаете ли Вы, что отношения между странами могут быть нормальными, если этого не произойдёт?
Д.Кэмерон: Как я уже отмечал, в отношениях между нашими государствами остались определённые темы. И вопрос, собственно, не в том, будем ли мы и дальше их обсуждать. Вопрос в том, что существуют правовые аспекты; юридическая система Великобритании независима от государства. Такие юридические расследования должны проводиться в соответствии с установленной процедурой, и государство должно оказывать поддержку, а не стоять у них на пути.
Как мы обсуждали сегодня утром, несмотря на трудности и разногласия между нами, наша позиция по этим вопросам не меняется. Это не значит, что нам не стоит стремиться к укреплению деловых связей между нашими странами, укреплению торговых связей, что мы не должны сотрудничать по другим вопросам, например, по вопросу стабилизации ситуации и мирному урегулированию на Ближнем Востоке, что нам не надо вместе работать над тем, чтобы извлекать для мирового сообщества максимум выгоды от работы саммита «большой двадцатки» в Каннах. Для России и для Великобритании абсолютно необходимо, чтобы эти встречи были продуктивными, чтобы мы решали на них проблемы Еврозоны, проблемы госдолга, чтобы обеспечили мировой экономике возможность двигаться дальше. И поэтому мы выступаем за укрепление отношений, несмотря на то, что некоторые проблемы и вопросы не разрешены.
Вопрос: Господин Президент, а Вы хотели бы, чтобы Британия перестала говорить о Литвиненко?
Д.Медведев: Я во многом согласен с тем, что было сказано моим коллегой. На самом деле на любой случай, на любое дело нужно смотреть прежде всего сквозь юридические очки, а никак иначе. Любая политизация вредна.
У нас разные правовые системы, и даже корни у них несколько отличаются. В то же время мы, конечно, должны общаться, мы должны находить какие‑то развязки. Но если их пока не удаётся найти, мы должны признавать то, что, например, на ту или иную проблему, в том числе и на расследование дела Литвиненко, мы смотрим несколько по‑разному именно в силу различия в правовых системах. Но это не должно препятствовать другим контактам. Если потребуется, мы готовы обсуждать любой вопрос, естественно, основываясь на нашем национальном законодательстве.
Вопрос: У меня вопрос к обоим лидерам. И Москва, и Лондон вроде бы за принятие Резолюции ООН по ситуации в Сирии, но, насколько я понимаю, не могут сойтись по поводу её содержания. Могли бы Вы, Дмитрий Анатольевич, и Вы, господин Кэмерон, объяснить, почему же вам так сложно договориться, если цель одна – мир в Сирии?
И второй вопрос, если позволите. Обсуждали ли вы борьбу с терроризмом, и возможна ли она в условиях, когда британские спецслужбы заморозили отношения с ФСБ? Обсуждалась ли «разморозка» этих отношений между двумя спецслужбами?
Только что подписана декларация о партнёрстве на основе знаний для модернизации. Её цель заключается в том, чтобы переориентировать наши отношения на модернизационную повестку дня, чтобы они не носили такого очевидного сырьевого или энергетического привкуса.
Д.Медведев: Вы «попали в яблочко», что называется, мы долго обсуждали тему Сирии во время первой части наших переговоров, потому что это как раз та тема, по которой у нас есть разные ощущения и далеко, действительно, не во всём сходятся позиции, несмотря на то, что у нас идёт практическая кооперация.
В чём разница, на мой взгляд? Она не драматичная, эта разница, но она существует. Российская сторона исходит из того, что по Сирии необходимо принять такую резолюцию, которая будет жёсткой, но в то же время сбалансированной и адресованной двум частям Сирии или, скажем, двум участникам сирийского конфликта, как официальным властям во главе с Башаром Асадом, так и оппозиции. И только в этом случае эта резолюция может иметь право на успех.
Во‑вторых, эта резолюция должна быть строгой, но она не должна повлечь автоматическое применение санкций, потому как уже сейчас в отношении Сирии применяется большое количество санкций, введённых как Евросоюзом, так и Соединёнными Штатами Америки, и дополнительное давление сейчас абсолютно не требуется в этом направлении.
И, наконец, что для меня важно: чтобы сирийская резолюция, когда она будет принята, не превратилась в резолюцию или в подобие Резолюции 1973, не в смысле даже её содержания, хотя там содержание весьма и весьма широкое, а в смысле её практического исполнения, имплементации. И вот вокруг этого идёт дискуссия между нами, нашими британскими коллегами, нашими другими коллегами. Я надеюсь, что в результате этой дискуссии мы выйдем на взаимоприемлемый вариант резолюции.
Теперь в отношении антитеррористического сотрудничества. Это очень важное направление работы. Давайте вспомним, что вчера происходило в Соединённых Штатах Америки. 10 лет с момента террористических атак, которые потрясли весь мир и которые реально изменили мир в целом. У нас есть свои трагедии, и отмечается свой день, посвящённый памяти жертв, павших в результате терактов. Поэтому эта тема является исключительно важной для наших стран, и для России, и для Британии, и для других государств. И нам нужно сделать всё, чтобы наше антитеррористическое сотрудничество было максимально конструктивным, чтобы оно было открытым, честным, чтобы оно давало практические результаты, чтобы мы имели возможность пользоваться той информацией, которой располагают наши коллеги, и делились этой информацией с нашими партнёрами. В этом смысле я считаю, что необходимость реанимации контактов не только между правоохранительными ведомствами, но и спецслужбами действительно назрела. Но мы готовы обсуждать различные варианты того, как выстроить эту работу.
Д.Кэмерон: Что касается Сирии, я думаю, что тут мы достигли определённой договорённости в том, что происходящее в Сирии неприемлемо, что Президент Асад поступает неправильно по отношению к своему народу, что необходимо прекратить насилие. Но Россия и Великобритания смотрят на этот вопрос по‑разному, и мы этого не скрываем. Мы обсуждали это, потому что надо двигаться вперёд, надо попытаться выйти на разумную резолюцию ООН по этому вопросу. Думаю, что разногласия очевидны, поскольку Великобритания хочет большего. Мы не видим будущего для Президента Асада и его режима в Сирии. Мы считаем, что они утратили легитимность, что он должен уйти. Но вместе с тем мы хотим работать вместе, чтобы выйти на оптимальную резолюцию ООН, которая показала бы, что мировое сообщество имеет чёткую позицию по ситуации в Сирии. И эта резолюция, очевидно, должна быть подкреплена действиями, которые мы предпринимаем на европейском уровне, включая введение запретов на поездки, замораживание активов и введение довольно жёстких санкций на экспорт сирийской нефти. Но мы продолжим обсуждать этот вопрос.
Что касается борьбы с терроризмом, то у нас, несомненно, общие интересы в борьбе с исламским экстремизмом. Думаю, что эту тему мы обсудим за обедом. Мы ещё не изменили порядок взаимодействия между нашими спецслужбами, эти контакты были заморожены в связи с делом Литвиненко, и пока что не обсуждается тема изменения такого порядка. Но я думаю, что мы могли бы обсудить вопросы сотрудничества в сфере борьбы с преступностью, вопросы будущего взаимодействия наших правоохранительных структур, наших ведомств по борьбе с особо опасной организованной преступностью. И это тот вопрос, который, как я уже сказал, мы можем обсудить за обедом.
Вопрос: Премьер-министр, каким образом Вы можете приехать сюда, продвигая британский бизнес, а при этом человек, который был убит, Литвиненко, его убийца не был экстрадирован? И обещайте, что Вы поднимете этот вопрос, когда будете беседовать с премьер-министром России.
Президент Медведев, когда речь идёт о том, что в России непоследовательное применение законодательства, коррупция и угрозы, как можно вести в России бизнес? И, наконец, КГБ пытался в 1985 году каким‑то образом привлечь господина Кэмерона к работе. Как Вы думаете, он был бы хорошим агентом КГБ?
Д.Кэмерон: Думаю, что ответ на последний вопрос – «нет», и давайте это чётко понимать.
Прежде всего, что касается дела Литвиненко. Этот вопрос не подвис. Суть в том, что нет согласия между правительствами двух стран. Мы не соглашаемся друг с другом по этому вопросу, а для Соединённого Королевства это важный вопрос. Я никоим образом не пытаюсь преуменьшить его значение. Вильям Хейг общался с вдовой Литвиненко перед поездкой в Россию. Этот вопрос остаётся на повестке дня в отношениях между Великобританией и Россией, и мы не изменили свою позицию по нему, как не изменила свою позицию Россия. Но это не значит, что мы заморозили наши отношения полностью. Как две развитые и разумные державы мы должны сделать следующее – посмотреть, можем ли мы выстроить отношения, которые бы отвечали нашим взаимным интересам и охватывали бы все важные сферы, отношения, которые бы были полезны обеим нашим странам.
Обе наши страны хотят видеть прирост в торговле и инвестициях, больше рабочих мест. Обе наши страны выступают за продвижение процесса мирного урегулирования и стабилизации обстановки на Ближнем Востоке. Обе наши страны выступают за решение таких вопросов, как распространение ядерного оружия и опасность того, что ядерное оружие может оказаться не в тех руках. Есть двусторонняя повестка дня между Россией и Великобританией, по которой надо двигаться вперёд. И есть целый ряд международных вопросов, которые мы обсуждаем вместе в форматах «большой восьмёрки», «большой двадцатки», ООН; вопрос изменения климата, где мы должны понимать позицию друг друга и пытаться работать вместе.
Нам нужно сделать всё, чтобы наше антитеррористическое сотрудничество было максимально конструктивным, чтобы оно было открытым, честным, чтобы оно давало практические результаты.
Мы не пытаемся отложить эту проблему; мы просто говорим о том, что у нас по этому вопросу нет согласия. И ситуация не изменилась. Две страны не меняют свои договорённости из‑за этого вопроса, но мы должны работать над нашими отношениями помимо этой темы. Думаю, что так будет правильно, и именно поэтому на приглашение Дмитрия Медведева приехать в Россию я ответил согласием и доволен тем, что этот визит состоялся.
А теперь, что касается вопроса о моих беседах на Чёрном море, в Ялте, оставляю ответ на этот вопрос Дмитрию.
Д.Медведев: По поводу наших правовых систем.
Уважаемые коллеги, нам всем нужно научиться уважительно относиться к нашим правовым устоям. Я напомню, если мне память не изменяет, что статья 61-я российской Конституции прямо устанавливает, что российский гражданин не может быть экстрадирован или выдан иностранному государству для осуществления суда или следствия над ним. Никогда этого не будет, что бы ни произошло, и мы это должны с вами понимать и уважительно относиться к этому.
У нас тоже хватает всякого рода вопросов в отношении того, как исполняются те или иные решения, допустим, на территории Британии. Но мы же об этом не говорим. Поэтому мы, ещё раз подчёркиваю, должны уважительно относиться к нашим правовым системам, и перед кем бы ни ставился этот вопрос, ответ будет один: это невозможно. Запомните.
Теперь в отношении того, как осуществляется наше сотрудничество в сфере бизнеса в условиях, когда в России не побеждена коррупция. Мне бы хотелось сказать, что если исходить из таких критериев, то тогда очень трудно будет работать с большинством государств, которые существуют на нашей планете, потому что, к сожалению, коррупция как социальное явление существует везде. И открою вам, наверное, тайну, которую вы не знаете, в Британии тоже.
Тем не менее мы торгуем с Британией и готовы осуществлять инвестиции в британскую экономику. Это не значит, что мы не должны бороться с коррупцией. У нас действительно эта проблема, к сожалению, носит очень масштабный характер. И для того, чтобы её побороть, нужны системные меры, и даже не ради того, чтобы понравиться кому‑либо из иностранных инвесторов, а для того, чтобы навести порядок в своей экономике, и мы этим будем заниматься.
И, наконец, отвечаю на последнюю часть вопроса. Я уверен, что Дэвид был бы очень хорошим агентом КГБ. Но в этом случае он никогда не стал бы Премьер-министром Британии.