* * *
Д.Медведев: Уважаемые коллеги!
Во‑первых, я всех поздравляю с успешным началом уборочной кампании. Мы только что посмотрели, как это всё выглядит здесь, в Тамбовской области: в целом выглядит прилично. На середину июля собрали уже около 20 миллионов тонн зерна.
Конечно, погодные условия в целом тоже благоприятствуют урожаю. И если мы так и дальше пойдём, то, надеюсь, получим запланированные 90 миллионов тонн, а может, и немного больше. Тогда мы не только сами будем с хлебом, но и вернёмся к вопросу о развитии зернового экспортного потенциала нашей страны.
На сегодня у нас запасов зерна достаточно, ситуация на внутреннем зерновом рынке вполне стабильная. Напомню, что добиться этого и снизить цены удалось благодаря вовремя проведённым зерновым интервенциям: сейчас запасы интервенционного фонда составляют 6,7 миллиона тонн. Это резерв, и мы можем в очередной раз им воспользоваться, например, при резком скачке цен на зерно на мировом рынке. Считаю, что этого достаточно и пока нет необходимости вводить дополнительные меры по регулированию зернового рынка.
За цифрами обработанных земель, намолоченных тонн стоит тяжёлый крестьянский труд даже в период современной механизации, тем более что предыдущий год стал реальным испытанием для нашего аграрного комплекса. Мы практически потеряли треть урожая – до 30 миллионов тонн; вынужденно приостановили экспорт; фактически в ручном режиме регулировали ситуацию на внутреннем продовольственном рынке. В экстренном так же порядке принимали решения об оказании дополнительной финансовой помощи сельхозпроизводителям, которые оказались в сложных условиях. Напомню, что общий объем вливаний составил тогда около 70 миллиардов рублей: это более половины того, что мы ежегодно тратим на поддержку отрасли в рамках государственной программы развития сельского хозяйства.
Конечно, мы и дальше будем поддерживать аграриев, которые могут попасть в трудную ситуацию. Тем не менее федеральные средства должны расходоваться максимально эффективно и иметь конечной целью развитие отрасли. А риски – включая погодные аномалии, неурожай – нужно страховать, как это делается во всём мире.
Я знаю, что здесь ещё немало проблем, но нам всем нужно научиться работать цивилизованно – и в этой ситуации уже ждать компенсации не от государства, а от страховой компании. Уверен, что и аграрные компании не придётся подталкивать к страхованию, если взносы будут посильными, а гарантии страховщиков будут надёжными и солидными. В прошлом году я дал поручение разработать систему страхования сельхозрисков, в которой в максимальной степени учесть интересы аграриев.
Хотел бы вас, коллеги, проинформировать, что сегодня я подписал закон о государственной поддержке в сфере сельскохозяйственного страхования и внесении изменений в Федеральный закон «О развитии сельского хозяйства». Хотел бы также услышать мнение о нём – ваше мнение, сельхозпроизводителей, страховщиков.
Хотел бы ещё раз сказать, что от грамотной страховой политики в этой сфере зависит очень многое. Это один из ключевых механизмов, который способен обеспечить конкурентоспособность российской сельхозпродукции на внутреннем рынке и, соответственно, на внешнем.
Ещё одна тема, которую хотел бы затронуть, – это вступление России в ВТО. В этом контексте хотел бы сказать, что ни о каком сокращении господдержки сельхозпроизводителей после присоединения к ВТО речь не идёт. Напомню, что там зафиксированы цифры на уровне 9 миллиардов долларов до 2012 года – с определённым поэтапным снижением до 2017 года.
Тем не менее этот уровень господдержки будет практически тождественен тому, что мы имеем сейчас. То есть никаких препятствий для реализации действующих и планируемых долгосрочных программ по развитию и модернизации отечественного сельхозпроизводства у нас нет. Останется достаточным и уровень таможенной защиты базовых сельхозтоваров, а по некоторым из них Россия имеет право увеличить ставки ввозных таможенных пошлин.
Самыми острыми вопросами на переговорах оставались и остаются уровни защиты рынка мяса и процедуры санитарного и фитосанитарного контроля. Мы отстаиваем свои подходы, при которых инвестпроекты в российском животноводстве должны быть выгодными, а правила контроля должны надёжно оберегать потребителей и быть комфортными для торговли.
Вот то, что я хотел сказать вначале. Передаю слово всем, кто желает выступить.
П.Скурихин: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемый Виктор Алексеевич! Уважаемая Елена Борисовна! Уважаемые коллеги!
Я представляю Национальный союз зернопроизводителей, кроме этого, руковожу достаточно крупной компанией «Сибирский аграрный холдинг» – группа компаний САХО. Если позволите, я коротко прокомментирую ситуацию, которая складывается на зерновом рынке в текущем сезоне.
Для нас в сельском хозяйстве, как всегда, два ключевых вопроса – это урожай и цена.
Этот год, безусловно, несёт на себе ещё отпечаток прошлого сезона – сезона катастрофической засухи. Дмитрий Анатольевич, позвольте мне поблагодарить от имени всех членов Союза, от имени всех аграриев за ту беспрецедентную поддержку, которая была оказана нам в этот действительно катастрофический год. Эта поддержка позволила нам не только выжить, но и увеличить посевные площади в этом непростом году и следующим за ним, когда у нас фактически не хватало ресурсов для того, чтобы хорошо провести сев. Благодаря этой поддержке яровой сев был увеличен практически на 7 процентов, а сев яровых зерновых был увеличен на 7,5 процентов. Меры, которые сделали это возможным, – это, как Вы уже сказали, 70 миллиардов рублей, которые были выделены сельским товаропроизводителям в качестве поддержки в засушливый год, это предоставление льготы при приобретении ГСМ, которая составила 30 процентов. То есть эффективная скидка составила 30 процентов от рыночных цен.
Кроме того, в начале года были доведены 30 процентов от нормативной господдержки, которая была предусмотрена бюджетом 2011 года. И надо сказать, что в этом году средства были как никогда быстро доведены до сельхозтоваропроизводителей. То есть этому действительно уделялось значительное внимание, и это сработало. Все эти меры позволили нам быстро отсеяться и, как я уже сказал, нарастить клин яровых, что, собственно, и требовалось от нас Правительством и Министерством сельского хозяйства.
В настоящее время начата уборка, она начата уже в четырёх федеральных округах: Южный, Северно-Кавказский, Центральный, Приволжский уже вышли в поле. Все условия сегодня есть для того, чтобы собрать 85–90 миллионов тонн зерна, то есть действительно дай бог погоды, и мы будем иметь этот урожай. В этом случае мы будем располагать потенциалом для экспорта около 20 миллионов тонн. Кроме того, Интервенционный фонд, я думаю, создаст хорошую основу для того, чтобы оградить внутренний рынок от любых непредвиденных ситуаций с точки зрения роста цен.
Но, как всегда, в этот период наблюдается несколько обратная тенденция, то есть снижение цен. Безусловно, пока ситуация некритическая, это ежегодная ситуация. По оценкам Национального союза зернопроизводителей, этот баланс между интересами потребителей и интересами производителей зерна мог бы находиться на уровне ориентировочно 6 тысяч рублей за тонну. Это та цифра, та цена, которая позволит и получить определённую рентабельность производителям зерна и в то же время сохранить рентабельное животноводство, хлебопечение и так далее.
Особенно важно эту цену поддержать в условиях, когда прошлый год был такой тяжёлый, и предыдущие годы у нас тоже были действительно испытаниями. Мы очень рассчитываем на то, что Вы сможете нас поддержать и обратить внимание на эту ситуацию.
В принципе инструментарий достаточно уже опробован, отработан и включает в себя определённые меры, которые уже зарекомендовали себя как эффективные. Прежде всего мы говорим о сохранении льготных тарифов на железнодорожные перевозки зерна, потому что тот пропускной клапан, который может позволить сбросить лишнее зерно, этот лишний пар, на внешний рынок и в то же время нарастить наш экспорт, – это экспортные каналы. Льготные тарифы, на наш взгляд, могли бы распространяться как на доставку зерна до портов, так и на доставку зерна из Сибири, которая традиционно профицитна, в центр России и также до дальневосточных портов, потому что спрос там действительно очень серьёзный. В преддверии саммита АТЭС нам ещё раз заявиться как экспортёру в направлении рынка Юго-Восточной Азии, я думаю, было бы просто здорово.
Кроме того, закупочные интервенции, которые себя хорошо зарекомендовали в предыдущие годы, я думаю, в этом году могут потребоваться, потому что в настоящее время, как я уже сказал, есть тенденция по снижению цен. И, конечно, эту меру было бы здорово держать, что называется, наготове, для того чтобы быстро иметь возможность реагировать на рыночную ситуацию. Можно было бы в качестве дополнительной меры подумать о введении залоговых интервенций, своего рода зерновой ломбард, для того чтобы крестьяне, которые рассчитывают на повышение цен весной, могли бы часть зерна на определённых условиях продать и потом иметь возможность его выкупить обратно.
Второй вопрос, на котором я не могу не остановиться, учитывая, что Вы объявили долгожданную новость о подписании закона об агростраховании. На самом деле это плод огромного труда, я хочу от всех аграриев Вас поблагодарить за подписание этого закона, потому что это действительно долгожданный закон. Можно сказать, что это своего рода прорыв. Совместно с Правительством, Министерством сельского хозяйства мы несколько лет работали над тем, чтобы найти правильную формулу этого закона. Он претерпел действительно существенные изменения от первого чтения к той редакции, которую Вы сегодня сочли возможным подписать. Отличный закон, мы уверены, что он защитит интересы крестьян и, что самое главное, позволит восстановить доверие к системе агрострахования, которое, что скрывать, было в значительной степени утрачено в последние годы, поскольку на рынке были и недобросовестные страховые компании.
Хочу сказать, особенно важно, что этот закон рождался в тесном взаимодействии и с Национальным союзом зернопроизводителей, и с другими отраслевыми ассоциациями, были учтены те пожелания, которые мы высказывали. Я буквально на нескольких из них хочу коротко остановиться.
Прежде всего хочу сказать о том, что сельхозтоваропроизводителю не придётся платить всю сумму страховой оплаты, а необходимо будет заплатить только 50 процентов. Оставшиеся 50 процентов заплатит бюджет непосредственно страховой компании. Это действительно очень правильно, потому что в период, когда необходимо страховать урожай, как раз тогда и существует самая острая потребность в ресурсах, в финансовых ресурсах. И раньше приходилось для этого просто брать кредиты и фактически платить по ним проценты.
Кроме того, на рынке не существовало никаких единых стандартов, единых подходов к формам страхования, что называется, как бог на душу положит. В том числе создавались условия (мы работаем в Сибири) для работы таких компаний, как «Агрострахование–Сибирь», которая получила, собрала взносы, с одной стороны, с другой стороны, у неё была отозвана лицензия. И крестьяне вроде и застраховали урожай, а в то же время рассчитывать на какие‑либо страховые компенсации уже не имели возможности.
Кроме того, целый ряд крупных страховых компаний страдает другим грешком, что называется. Есть у нас разные параграфы мелким шрифтом, по которым после того, как крестьянин подпишет, уже достаточно сложно судиться и получать действительно эти деньги в случае наступления страхового случая. Теперь в соответствии с законом будет создано (и оно уже действует фактически) профессиональное объединение страховщиков, в рамках которого будут унифицированы формы договоров. Кроме того, это объединение страховщиков возьмёт на себя такую функцию, что если кто‑то обанкротился, у кого‑то отозвана лицензия, оно заплатит страховые возмещения за своего, скажем так, несостоятельного коллегу. Интересы крестьян в этом случае не пострадают.
Мы также настаивали (и нам это удалось в диалоге с нашими коллегами из страховых компаний), чтобы были определены правила проведения экспертиз. До настоящего момента как это происходило? Приезжал представитель страховой компании. Во‑первых, приезжал не всегда вовремя. А когда мы убираем урожай, нам необходимо сразу же вести следующие работы, обработку почвы и сев, то есть мы можем ждать два дня, три дня, но больше мы просто ждать не можем, после этого мы должны убирать. Соответственно, потом страховщики зачастую разводили руками и говорили: ребята, вы убрали, мы не можем оценить ваш ущерб. Кроме того, эти оценки делались на глазок, то есть зачастую говорилось: вы знаете, у вас такой урожай, потому что у вас поле неровное. Или ещё почему‑то, то есть эти причины зачастую казались просто надуманными. Поэтому теперь, когда эта экспертиза будет, что называется, тоже унифицирована и будет введён институт сертификации этих экспертных компаний, которые будут иметь право давать такие оценки, я думаю, конечно, и добросовестные страховые компании выиграют, и, конечно, сельхозтоваропроизводители. И что очень важно, в законе написано, что оплата этой экспертизы будет осуществляться опять же самими страховыми компаниями, то есть не потребуется крестьянину, который и так пострадал, платить за эту экспертизу.
Очень хорошо, что в законе оговорено, что будет заранее устанавливаться план страхования на каждый сельскохозяйственный сезон. Мы понимаем, что прежде всего в этот план попадут те сельскохозяйственные культуры, которые обеспечивают продовольственную безопасность страны. Мы будем заранее понимать, на что нам ориентироваться с точки зрения севооборота, планирования будущей посевной кампании.
Долго спорили также, и всё‑таки удалось договориться, учитывая опыт прошлого года, когда действительно была катастрофа, что 80 процентов всех страховых платежей, которые будут осуществлять сельхозпроизводители, будут концентрироваться в фонде, который будет потом использоваться для целей страховых компенсаций, страховых выплат. Потому что, конечно, когда случается такая катастрофа, нужны просто физические деньги, они нужны очень быстро. То, что они будут наготове, мне кажется, на самом деле всем нам поможет.
Мы также согласовали, что в наблюдательный совет этого профессионального объединения страховщиков войдут представители и Национального союза зернопроизводителей, и других наших аграрных, сельскохозяйственных ассоциаций. Законом предусмотрено, что с 2013 года будет также страхование сельскохозяйственных животных. Это тоже очень здорово. Несмотря на то что мы больше занимаемся зерном, в нашей компании есть достаточно крупное стадо, и мы с нетерпением будем ждать, когда это начнёт действовать.
Ещё раз хочу сказать, что зернопроизводители оценивают подписание этого закона как действительно долгожданный прорыв. В начале года мы проводили II съезд Национального союза зернопроизводителей, и вопрос с агрострахованием был включён в число пяти наиболее приоритетных вопросов, которые мне было поручено как руководителю Союза в течение года решить. Спасибо Вам большое, что на следующем съезде я смогу отчитаться, что действительно эта задача выполнена.
Мы на сегодня оцениваем главную задачу нашего Союза в доведении, что называется, духа этого закона, его сути, новаций, которые в законе отражены, до членов нашего Союза, в консультационной поддержке наших членов, чтобы они смогли воспользоваться всеми преимуществами, которые может дать этот закон.
Ещё раз спасибо Вам, спасибо Правительству Российской Федерации, Министерству сельского хозяйства за этот закон. И уверены, что он действительно защитит наших сельхозтоваропроизводителей от тех катастрофических последствий и природных явлений, которые мы испытали в прошлом году.
Спасибо за внимание.
Д.Медведев: Ну что ж, если он так будет хорошо работать, то на самом деле это тогда важное мероприятие.
Пожалуйста, коллеги, кто хотел бы продолжить? Прошу Вас.
И.Жук: Добрый день, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемый Виктор Алексеевич! Уважаемая Елена Борисовна!
Принципиально важно, что сейчас услышали мнение тех, кто на земле, тех, кто выращивает урожай в самых разных условиях. И мне важно, чтобы сегодня услышали мнение тех, кто закон будет реализовывать, – страховых компаний. Я представляю Всероссийский союз страховщиков и Национальный союз агростраховщиков, которые и будут по этому закону работать. Мне кажется, важны некоторые акценты, которые сегодня были озвучены.
Первое. Без закона у нас не получалось ситуацию наладить так, как это должно быть. Назову одну позорную цифру: в прошлом году (именно позорную цифру) 13 процентов всего было застрахованных площадей. Тринадцать! Это больше даже не надо обсуждать, это вещь недопустимая в будущем никогда. Мы изучили опыт иностранных государств, прежде всего развитых, – везде в развитых странах есть та или иная форма господдержки страхования на селе. Везде. Она бывает разная: частно-государственное партнёрство и так далее, но она везде есть. Это первый момент, который должен обязательно прозвучать.
Второй момент. Важны обязательно административные действия со стороны власти. В прошлом году у нас было совещание 21 сентября с Вашим участием. Буквально на следующий день Виктор Алексеевич провёл совещание в Белом доме. И уже 2 ноября (через месяц) закон прошёл первое чтение. То есть, безусловно, без толчков с Вашим участием, со стороны Правительства у нас не получается нормальной работы. Почему? Есть две причины. Первая – в целом грамотность населения и тех, кто занимается агрострахованием на селе. И вторая – это некая тема доверия к страховым компаниям.
Здесь соглашусь с Павлом Валерьевичем, что ситуация не является простой. Почему? Потому что, к сожалению, прошло 20 лет с того дня, как обязательное агрострахование умерло после Советского Союза. 20 лет – это целое поколение. Многие первые лица хозяйств не знают вообще, что такое страхование. Поэтому возникает вопрос: что страховать, по какой цене страховать? По этому поводу есть очень много мифов.
Первый миф – это то, что это очень непонятно и это на самом деле очень дорого. Соответственно, здесь, безусловно, огромная работа будет и Минсельхоза, и наша, для того чтобы, когда мы будем делать план сельхозстрахования, было понятно каждому фермеру, каждому хозяйству, какая культура, в каком регионе, по какой ставке будет субсидироваться, какая компания будет этим заниматься, какие правила игры.
Коллега сказал совершенно правильно, что должны быть стандарты. Почему не получалось раньше, почему так называемые псевдостраховщики возникали? Потому что была размытость в подходах, что такое договор, что в нём должно быть, каковы правила экспертизы?
Для меня очевидно, что это нельзя сделать без профобъединения, которое эту работу взяло бы на себя. По закону чётко прописано, что будет делать профобъединение. И как раз выработка стандартов является основным залогом того, что внутри себя страховые компании разберутся и отсепарируют, так сказать, отделят негативное от позитивного.
Следующий момент, который также важен, – это, безусловно, адекватная тарифная политика. К сожалению, в последние годы было искривлённое страхование. Почему? Потому что многие компании занимались освоением бюджетных денег, а не помощью в области агрострахования. Поэтому очевидно, что у нас сейчас в течение последних пяти месяцев этого года будет очень большая работа для того, чтобы план сельхозстрахования довести до рабочего документа. Мы хотим, чтобы уже в конце этого года все документы, их много… У меня будет просьба к Вам, Дмитрий Анатольевич, нам помочь. У нас есть документ, который мы направили в Минюст. Нам надо обязательно править Налоговый кодекс, потому что необходимо внести правки, связанные с фондом компенсации по нашему Союзу. Около 10 разновеликих документов – это поправки в законы, постановления Правительства, приказы Минсельхоза, для того чтобы полностью заработала система, для того чтобы в конце января мы были готовы для договорной работы с сельхозтоваропроизводителями, потому что в конце февраля уже в некоторых регионах выходят в поле.
Дальше важный момент, который касается непосредственно грамотности. Мы сейчас наметили с Минсельхозом совместную работу по регионам, для того чтобы провести так называемый ликбез с точки зрения агрострахования. То есть не должно быть белых пятен, должно быть понятно в данной ситуации, какая компания, какие правила игры. Это непростая работа. Мы эту работу планируем делать непосредственно начиная с написания закона. Спасибо, что он был подписан именно сегодня. У нас будет реально времени до января – февраля месяца.
Следующий момент – очень важный с точки зрения того, что многие моменты превратились в лозунги, например, что страховая компания должна платить. Это не лозунг. Если договор страхования заключён, компания обязана выполнять свои обязательства по этому договору вне зависимости от того, что там было: крупная катастрофа, крупные убытки и так далее. Принципиальный момент, что внутри сообщества не должно быть возможности, чтобы компании с запятнанной репутацией были допущены к этому виду страхования. У нас очень характерная цифра: лидеры агрострахования, которые делали в прошлом году больше половины объёма сельхозстрахования, в течение 2009–2010 годов были лишены лицензий. Поэтому здесь такое «чистилище» должно быть обязательно сделано, потому что без этого нам не обойтись. Это некая внутренняя, знаете, чистота процесса.
Ещё очень важный момент с точки зрения цены. Хотел бы здесь привести такой пример, буквально сделанный сегодня на коленке, что называется. Взять хозяйство, которое имеет, например, 2 тысячи гектаров, которое собирает, например, с этих 2 тысяч гектаров по 25 центнеров с гектара. Соответственно, если предположить, что оно будет страховаться по одной из программ, которые мы предполагаем, то объём страховой премии, которую оно должно уплатить, примерно 150 тысяч рублей. С одной стороны, 150 тысяч рублей – это деньги, с другой стороны, это три «КамАЗа» с зерном. То есть это не является огромной суммой, которая непосильным бременем ляжет на фермера. Если взять потери, связанные с уборкой, потери, связанные с тем, что есть попадание мусора при уборке урожая и так далее, – эти потери в разы большие, чем стоимость страхования. Поэтому здесь не просто ликбез, а понимание того, что это доступно, надо понимать, что это совершенно нормальное страхование, которое позволит страховому рынку развиться.
Ещё важный момент в целом по рынку страхования. Объём страхования на селе в следующем году предполагается около 10 миллиардов рублей. Весь страховой рынок – больше триллиона рублей. В этой части крупные страховые компании приходят на рынок не потому, что хотят заработать эти 10 миллиардов, а потому, что хотят завоевать то доверие, которое позволит другие рынки развивать. У нас есть опасные производства, у нас есть автогражданка, у нас есть другие виды страхования, поэтому многие лидеры рынка рассматривают это как некий репутационный вид страхования, где на самом деле есть некая зона ответственности.
И ещё очень важно, чтобы до конца года согласованная работа по этому разъяснению, по подготовке документов велась обязательно с тем, что мы должны вовлекать в добровольное страхование и по другим направлениям. Мне кажется, критерием успешности закона будет являться рост добровольного страхования на селе. Это будет подворное хозяйство, это будет техника. Потому что обязательное страхование – это некоторая данность, данная государством с помощью дотаций от бюджета. Очень хочется, чтобы мы смогли не через год, а через два-три года увидеть рост добровольного страхования. Это как раз и есть та цивилизованная форма, когда государство на первом этапе помогает, а затем, соответственно, мы видим рост добровольного страхования.
У нас намечен достаточно большой план деятельности. Мы опираемся прежде всего на помощь Правительства и хотели бы сказать, что для страховых компаний большим и тяжёлым моментом будет получение денег. Надо сказать, что Минсельхоз «продавил» в законе норму, как сказал коллега, что деньги идут не фермеру потом, компенсируя, а идут в страховую компанию. Мы понимаем, что здесь не так всё просто, чтобы деньги дошли из бюджета в страховую компанию. В предыдущие времена у нас были проблемы с дебиторской задолженностью. Поэтому здесь тоже требуется согласованная работа, чтобы страховые компании получали в какое‑то обозримое время эти деньги, потому что мы принимаем платежи, рассчитывая, что это будет в ограниченное время.
Нет сомнений, что первый год будет очень напряжённым. Этот год, по крайней мере, должен показать, что основа обязательного страхования, которая была в Советском Союзе, на данном этапе не нужна. На данном этапе, я уверен, нужна именно та форма, которая принята в законопроекте, то есть это государственная поддержка в сфере сельхозстрахования и с правками в законе о сельском хозяйстве.
И, пожалуй, самое последнее. Очень хотелось бы, чтобы все мы и Вы, Дмитрий Анатольевич, увидели, что в течение 2012 года на практике реализовано то, что мы декларировали в предыдущие
пять–семь лет, то есть господдержка в сфере сельхозстрахования работает.
Д.Медведев: Пожалуйста, кто продолжит?
А.Злочевский: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемый Виктор Алексеевич! Уважаемая Елена Борисовна! Коллеги!
Я хотел бы поддержать уже то, что сказал Павел Валерьевич. Но с некоторыми акцентами. С нашей точки зрения, ситуация уже близка к критической, когда говорим о ситуации на рынке. Нас ожидает действительно хороший урожай. Мы ждём 90 миллионов тонн, уверены, что на корню будет и больше, но надо суметь ещё взять то, что в поле выросло. Это, с одной стороны, отрадно, а с другой стороны, в условиях высоких переходящих запасов, которые остались с прошлого сезона, это оказывает уже серьёзное давление на рынок, и цены за последнюю неделю снизились ещё на 200 рублей. Сейчас уже цена на пшеницу IV класса близка к критической и пытается пробить планку в 5 тысяч рублей. Это средняя наша стандартная пшеница, она вот-вот пробьёт 5 тысяч рублей, а говорили о том, что нам необходим взвешенный уровень на уровне 6 тысяч рублей за тонну. Мы уже на тысячу ниже. И дальше перспектив ближайшего периода на укрепление цен нет. Поэтому мы очень просим: нужна серьёзная помощь по расшивке, сливу этих излишков.
И самая важная, конечно, необходимая на текущий момент мера, – это льготные тарифы на перевозку. Если можно, я бы хотел обратиться с просьбой, те тарифные условия, которые у нас были по внутренним перевозкам в прошлом сезоне (из Сибири 70 процентов скидка на дальность свыше 1100 километров, с юга работала у нас дальность 300 километров, всё, что выше, – 50 процентов для перевозки в Центральный округ), теперь развернуть с точностью до наоборот. Скажем, из Центрального округа на дальность свыше 300 километров при вывозе в порты, из Сибири те же 70 процентов развернуть в другом направлении, но сохранить эти тарифные условия. Это было бы сегодня чрезвычайно важно, особенно для Сибири и Центральной России.
Дмитрий Анатольевич, у нас существует системная проблема. Все тарифные условия, которые принимает Федеральная служба по тарифам, она принимает до 31 декабря текущего года и потом продлевает каждый год. Если есть решение о том, чтобы сохранить льготы, они каждый год продлеваются. Особенно по Сибири и Дальнему Востоку огромная просьба принять долгосрочное решение, это крайне важно для инвестиций, хотя бы на пять лет, потому что мы из‑за этого не можем ни организовать, ни построить там терминал. Куча инвесторов у нас развернулись. У нас эти льготы на вывоз в дальневосточные порты уже были, существовали, но в связи с введением запретов ФСТ их отменила. И сейчас, соответственно, просим вернуть, тоже пока ещё не удаётся, но эти тарифные условия нужны хотя бы на обозримый инвестиционный период, тогда мы подтянем инвесторов, организуем инфраструктуру. Это очень важная вещь. Поэтому огромная просьба рассмотреть возможность по долгосрочному решению в этом направлении.
Безусловно, как дополнительные меры можно и зерновой ломбард рассматривать сейчас, чтобы хоть как‑то поддержать падающие цены, попытаться их укрепить.
Но есть ещё у нас косвенные барьеры, которые являются давлением на рынок. В частности, нас ожидает практически рекордный урожай подсолнечника. Мы сейчас ехали по дороге в Мичуринск, все обочины засеяны подсолнечником, в шикарном состоянии, очень много подсолнечника будет. И до сих пор у нас работает экспортная пошлина в 20 процентов, которую мы вынимаем из кармана крестьян, не давая возможности реализовывать на внутреннем рынке по мировой конъюнктуре, то есть всегда удерживаем её за счёт этой пошлины, даём преференцию маслопереработчикам. Просьба огромная уже решить наконец вопрос: убрать эту пошлину, чтобы мы могли нормально выравняться с мировым рынком, потому что это опять давление на внутренние цены, и так они сейчас рискуют упасть уже ниже себестоимости.
И ещё одна огромная просьба. Дмитрий Анатольевич, мы сейчас много обсуждаем предстоящих программ по возврату на мировой рынок, но нужна помощь. Мы на самом деле, возвращаясь на мировой рынок, столкнулись с колоссальными трудностями. Колоссальные трудности в основном связаны с тем, что конкуренты уже заняли наше место и заняли с помощью политического инструментария. То есть у них подключены все ресурсы: государственные и политические инструменты, работают посольства, торговые представители – на то, чтобы продвигать их продукцию на внешние рынки. У нас такая работа, к сожалению, пока ещё не налажена. Просьба огромная – дать поручение, чтобы подключить и посольства, и торговые представительства для продвижения нашего зерна на внешние рынки, для того чтобы мы смогли полноценно вернуть наше место под солнцем, которое уже, в общем‑то, было занято, и сейчас это вызывает серьёзные затруднения.
Ну и в связи с этим, конечно, много говорили о том, что надо бы и повторить Всемирный зерновой форум, который мы провели в 2009 году с Вашим участием, он прошёл очень успешно. Вроде бы есть намётки на то, чтобы провести его летом 2012 года там же, в Санкт-Петербурге. Но если действительно это решение принимать по 2012 году, надо уже срочно, немедленно начинать работу по его подготовке, чтобы достойно выглядеть. Мы уже опаздываем, такие мероприятия меньше чем за год не готовятся. Поэтому если решение такое будет, огромная просьба дать поручение: уже прямо сегодня стартануть. Спасибо за внимание.
Д.Медведев: Спасибо.
Пожалуйста, прошу вас.
С.Цикалюк: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемый Виктор Алексеевич! Уважаемая Евгения Борисовна!
Во‑первых, хотел поблагодарить за то, что принят и подписан такой достаточно серьёзный закон. Дмитрий Анатольевич, хотел сказать, что это, наверное, первый закон в истории нашего страхования, который принят в течение практически одного года – это очень важно. Важно (здесь уже говорил мой коллега), что этот закон призывает и требует, наверное, большей открытости, большего доверия. Была парадоксальная ситуация. Почему? Потому что до принятия этого закона, скажем, из первой десятки крупных страховых компаний ни одна не участвовала в страховании с господдержкой. Мы неоднократно сами поднимали и ставили этот вопрос, но ни одна компания не была допущена. Были небольшие компании, которые как бы через себя пропускали бюджет, уважаемые коллеги из Сибири, председатель Союза здесь об этом сказал: все эти деньги растворялись, и люди не понимали.
Мы действительно чувствуем на себе ответственность. Почему? Потому что если говорить по нашей компании, мы в 22 регионах осуществили выплаты по страховым событиям более чем 600 миллионов рублей. И конечно, для нас очень важно то, что в этом законе на сегодняшний день чётко и ясно прописаны стандарты, то, что на сегодняшний день имеются действительно чёткие требования к механизмам выплаты. И даже здесь в ходе подготовки данного совещания мы с Бабаевым Наумом Александровичем тоже говорили, есть вопросы, которые возникают, но на сегодняшний день очень важно, что легче и прозрачнее будет нам выполнять эти обязательства. Это первое.
Второе. Очень важно, что в данном законе принято решение с 2013 года страховать КРС. Возможно, каким‑то образом собственников даже поощрять, стимулировать на уровне Правительства. Почему? Потому что, например, буквально месяц назад более шести тысяч коров из Австралии наши партнёры, предприятие «Мираторг», привезли в Брянскую область. Что очень важно, они это делали сами, без поддержки. Конечно, мы видим по тому же предприятию, у них был достаточно серьёзный убыток в Калининграде – два с лишним миллиарда, они сами страховали, мы им осуществили выплату, уже два с лишним миллиарда заплатили и 450 миллионов, мы подписали, – урегулирование данного события. Тогда, когда есть закон, тогда, когда есть чёткие и понятные правила, для нас это очень важно на рынке, и мы, естественно, будем следовать этому закону.
Ещё раз хотел, Дмитрий Анатольевич, поблагодарить за то, что этот закон сегодня подписан. Для нас это очень важно.
Д.Медведев: Спасибо.
Пожалуйста, коллеги.
И.Ломакин-Румянцев: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемый Виктор Алексеевич! Уважаемая Елена Борисовна! Коллеги!
Я присоединяюсь к тем, кто высказал слова благодарности за принятие этого закона. И хотел бы обратить внимание на то, что мы рискуем оказаться в уникальной ситуации. Во всех странах после серьёзной катастрофы, после серьёзного страхового события спрос на страховые услуги возрастает резко, буквально на десятки процентов. К сожалению, в нашей ситуации картина обратная. За этот год объём сельскохозяйственного страхования уменьшился.
Если говорить о Тамбовской области, доля застрахованных площадей снизилась с 6,8 процентов до 5,2. Это существенное снижение. И практически не осталось ни одного сельхозпредприятия, которое бы страховало свой урожай без государственной поддержки. Общее количество таких организаций снизилось. Причина та, о которой было сказано, – цена страховки и доверие к страхователям. О цене уже говорили. И хотя меры, которые заложены в этом законе, чрезвычайно важны, в два раза, по существу, снижение тарифа, к сожалению, мы не должны забывать о закредитованности сельского хозяйства. У сельского хозяйства нет, к сожалению, сейчас денег даже на такие условия страхования. Наверное, нужно рассматривать эту проблему в более тесной увязке с другими программами поддержки.
И вторая проблема – это проблема доверия. Да, безусловно, очень многое будет зависеть от того, насколько слаженно сработает Правительство, Министерство сельского хозяйства, как эффективно и быстро будет подготовлен план сельхозстрахования на 2012 год, а он должен готовиться в особых условиях, вне регламента, предусмотренного законом. И очень важно будет то, как будет построено взаимодействие между федеральными органами власти и региональными, поскольку в этом законе очень высока роль региональных властей. Видимо, особое внимание должно быть уделено координации этой работы.
Но уже сейчас мы должны готовиться к следующему году, когда придётся урегулировать (к сожалению, они будут) конфликтные ситуации между сельхозтоваропроизводителями и страховщиками. Сегодня уже говорили о том, что получить возмещение сложно. Хорошо, когда есть крупные компании, идущие не то чтобы навстречу, но эффективно взаимодействующие с потерпевшими сельхозтоваропроизводителями. Но в основном то, чем пользуется товаропроизводитель, – это арбитраж, и арбитраж, в котором он себя не чувствует уверенно, он себя не чувствует защищённой, сильной стороной. А значит, вполне возможно, рассматриваемая для ОСАГО, для другого вида массового страхования конструкция страхового омбудсмена могла бы пригодиться и здесь. Может быть, в каком‑то ином формате, может быть, вначале как третейский суд, посредник, созданный двумя союзами: союзом производителей зерна и союзом страховщиков, но это конструкция, которая должна в первую очередь усилить защиту сельхозтоваропроизводителей. Именно она позволит выполнить поручение, которое Вы давали почти год назад, Дмитрий Анатольевич, когда Вы говорили о том, что должен быть принят комплекс мер по защите прав застрахованных и по повышению доверия к страховщикам. Часть мер достигается понятными решениями Федеральной службы по финансовым рынкам в части совершенствования контроля, надзора и так далее, а часть мер – благодаря более эффективной, более простой, понятной и приемлемой для потерпевших системе арбитража.
Благодарю за внимание.
* * *
Д.Медведев: Значит, по поводу моих поручений. Конечно, я скажу, чтобы Правительство рассмотрело ещё раз вопрос по тарифам. Рассчитываю на то, что Правительство быстро подготовит набор подзаконных актов в связи с принятием закона.
Эта работа действительно должна быть завершена до конца года. Речь идёт и о постановлениях Правительства, и, насколько я понимаю, о внесении изменений в отдельные законы. В этом случае сделаем это побыстрее: через Правительство или через депутатов постараемся сделать.
По поводу долгосрочных решений по льготам на пять лет или как‑то ещё. В принципе, конечно, это было бы солидно со стороны государства. Не знаю, насколько это возможно с учётом текущей финансовой ситуации, но в принципе посмотреть было бы можно. На пять – не на пять, но чтобы какое‑то прогнозирование, планирование у сельхозпроизводителей было.
В отношении нашего присутствия на мировых рынках. Я дам поручение Министерству иностранных дел, чтобы они подключили посольства, торгпредства – для возврата на иностранные рынки. Это на самом деле очень важно, и собственно в этом и есть задача наших дипломатических и торговых представительств, чтобы помогать своему бизнесу, – одна из задач.
Печально, конечно, что у нас происходит уменьшение объёма страхования, но это симптом, который показывает общую ситуацию. Будем надеяться, что этот объём будет расти.
Я готов подумать в отношении страхового омбудсмена или какого‑то третейского лица, которое, может быть, усилит защиту сельхозтоваропроизводителей. Единственное, нужно понять, куда вносить эту фигуру, – изменение в какой закон. Это возможный вариант, конечно.
Полностью поддерживаю идею подготовки стандартного страхового договора, потому что даже для обычного бизнеса, не сельхозбизнеса, зачастую очень трудно разобраться в этих особых условиях, которые прикладываются к документам или мелкими буковками в конце перечисляются. Что уж говорить про аграриев, которые зачастую даже работают без юристов и находятся в сложной ситуации. Поэтому должен быть стандартный типовой договор, который можно будет заключать, не рискуя попасть в какие‑то казуистические ухищрения.
Очень важна также работа с иностранными перестраховщиками, потому что понятно: это особое страхование, и здесь, конечно, всё будет зависеть от того, как смогут договориться между собой наши страховые компании со своими перестраховщиками – конечно, в основном на Западе.
Я поддерживаю идею расширения инструментария по залоговым операциям. Если это нужно сделать, давайте сделаем. Как и идею двойного складского свидетельства или залоговой складской расписки по зерну. Опять же нужно понять, куда интегрировать этот институт, потому что юридическая сторона очевидна.
Насколько помню (я, конечно, не готов сейчас с уверенностью сказать), юридическая основа для ведения двойных складских свидетельств у нас есть: у нас есть это в законе, у нас, по‑моему, это есть в транспортных уставах, у нас есть это в Гражданском кодексе. Конечно, здесь должна быть специфика, связанная с аграрным и зерновым рынками. В этом смысле в развитие можно было бы принять какой‑то документ.
Я согласен, что нужно заниматься поддержкой экспорта и производства, всё это коллеги правильно говорили.
По поводу ширины транспортных средств, всё‑таки это удивительная информация. Поговорите тогда, Виктор Алексеевич [Зубков], с Министром. Если потребуется, скажу Нуралиеву. Могу дать и формальное поручение. Может быть, вообще есть смысл просто поменять этот закон, выйти на какие‑то другие габариты, если потребуется.
По поводу общей ситуации и сигнала правоохранительным органам: я его дам и скажу, чтобы эту работу усилили.
Развитие институтов, о которых все говорили: и залоговых интервенций, и развитие биржевой торговли, – это абсолютно системные вещи. Очевидно, что это будущее, и мы все должны этим заниматься. Все полномочия на эту тему есть. Главное, чтобы этот рынок развивался.
Виктор Алексеевич сказал про хлебную инспекцию, которую в какой‑то момент закрыли. Если нужно, можно и возродить. Я не помню, если честно, по каким причинам это было сделано. Видимо, это была очередная борьба с бюрократией, которая иногда выходит боком. Давайте подумаем.
Исключительно важным является стимулирование экспорта продукции более высокого передела, с более высокой добавленной стоимостью. Здесь опять же весь инструмент у Правительства есть, и надеюсь, что Правительство соответствующие предложения подготовит.
Коллеги, будем работать дальше. Ещё раз говорю: уверен, что этот закон будет полезным. Но если мы всё‑таки обнаружим, что там есть какие‑то нюансы, которые требуют изменений, я прошу, чтобы вы не молчали, а сразу же говорили своим кураторам в Правительстве об этом. Я потом буду готов соответствующие поправки к закону внести. Начнём работать.
